нины, луга и нивы съ высокими хлѣбами, и небо такое непостоянное: то мимолетная бурная гроза, то безоблачный зной, рѣдко долгіе дни сѣраго, дождливаго ненастья. По такой природѣ стоскуешься среди однообразія южной красоты. «У насъ достаточно поднять голову, и сколько видовъ увидишь! Сколько сценъ и картинъ открываетъ одна игра облаковъ», восклицаетъ Тадеушъ. Этимъ разнообразіемъ литовской природы Мицкевичъ пользуется широко для того, чтобы обогатить свою поэму множествомъ описаній. Одно и то же явленіе онъ описываетъ нерѣдко по нѣсколько разъ, не впадая въ повтореніе. Между критиками «Пана Тадеуша» шелъ довольно схоластическій споръ, объективны или субъективны эти описанія, и наконецъ В. Гостомскій заявилъ, что «Мицкевичъ не отражаетъ природы идеалистично, ибо идеализмъ есть проявленіе субъективизма, но не отражаетъ ея также матеріалистично, ибо не трактуетъ ея, какъ чуждый ему мертвый предметъ, но разсматриваетъ ее, какъ живущую въ своей собственной жизни сущность. Другими словами, природа, изображенная въ «Панѣ Тадеушѣ», не есть ни чистый духъ, ни бездушная матерія, но и то, и другое вмѣстѣ: она проявляется въ полнотѣ реальной жизни, съ душою и тѣломъ, — и въ этомъ заключается реальная правда образотворенія (obrazowania) у нашего поэта». Вѣроятно критикъ имѣлъ въ виду именно то разнообразіе описаній, которое составляетъ одну изъ прелестей поэмы.
Восходъ и заходъ солнца описаны нѣсколько разъ. Картины иногда соотвѣтствуютъ тому настроенію, которое передаетъ эпическій разсказъ о событіяхъ. Въ 9 - й пѣснѣ повѣствуется о томъ, какъ завоеватели Соплицова, графъ со своей дружиной, спали крѣпкимъ сномъ побѣды, дружина же вся перепилась. А въ это время русскіе солдаты всѣхъ ихъ перевязали, пока и сами не попали впросакъ. Произошло настоящее сраженіе, которое описано съ гомеровской полнотой и обстоятельностью, съ юморомъ, котораго нѣтъ у Гомера. Когда шляхта-воители лежали связанные на дворѣ, еще до битвы съ русскимъ отрядомъ, всходило солнце. «Вотъ уже восходитъ и солнце, краснѣетъ кровавымъ блескомъ. На половину оно видно тупымъ краемъ, у котораго лучи точно ободраны, на половину прячется въ чернотѣ тучъ, точно подкова, разожженная докрасна на угольяхъ кузнеца. Вѣтеръ усиливался и гналъ съ востока облака, густыя и разорванныя, точ-
