онъ любилъ многихъ!» Но не Марія, а Марцеллина (Лемпицкая) и Ева явились выразительницами этой простой вѣры, передъ которой Мицкевичъ преклонился въ Римѣ. Съ Евой бесѣдуетъ мистическая роза, явившаяся ей во снѣ. Ангелы и роза сплетаютъ около нея «ангельскій вѣнокъ». Тихой радостью вѣетъ отъ этой сцены.
Участь той молодежи, за которую молится Ева, принимавшая, какъ мы знаемъ, очень близко къ сердцу разсказы Мицкевича о филаретахъ, — эта участь встанетъ передъ нами въ другой важнѣйшей сценѣ трагедіи: «Видѣніе» ксендза Петра, которому Богъ за его душевную простоту и смиреніе открываетъ то, что Онъ скрылъ отъ мудрыхъ и гордыхъ, представляетъ параллель къ «Импровизаціи» Конрада. Ксендзъ Петръ молится одинъ въ своей кельѣ. Ему дано видѣніе, подобно тому, какъ Евѣ въ предшествующей сценѣ. «Поднялся тиранъ... Иродъ... Господи, молодая Польша отдана въ руки тирана. Что я вижу? Длинныя бѣлыя ленты крестнаго пути, дороги долгія... не видно конца имъ... черезъ пустыни, по снѣгамъ: все на Сѣверъ. Туда, въ далекій край, онѣ текутъ, какъ рѣки. Вотъ эта дорога приводитъ прямо къ желѣзнымъ воротамъ, а та, какъ ручей, ушла куда то подъ скалу, въ яму, а та выходитъ къ морю. Боже! По дорогамъ несется вереница повозокъ: точно тучи, гонимыя вѣтромъ, всѣ онѣ несутся въ одну сторону. Боже мой, это наши дѣти... туда... на Сѣверъ. Господи, Господи, значитъ ихъ доля— ссылка! И ты дашь всѣхъ ихъ истребить смолоду и безъ остатка погубить наше поколѣніе? Нѣтъ... Смотри... А! Ушло дитя... растетъ... защитникъ! Воскреситель народа! Отъ матери чужеплеменной, а кровь его старые герои, и имя ему будетъ 44. Господи, соблаговоли ускорить его пришествіе! Обрадуй мой народъ! Нѣтъ, народъ еще многое вытерпитъ... Вижу какую то толпу. Тираны, душегубы... вотъ бѣгутъ... схватили... связанъ мой народъ, собирается вся Европа, чтобы поглумиться надъ нимъ. На судъ его! Какія то морды за судейскимъ столомъ, безъ сердецъ, безъ рукъ. Это судьи, это — его судьи. Кричатъ: «Галъ, Галъ будетъ судить!» Но тотъ не нашелъ въ немъ вины и умываетъ руки. А короли кричатъ: «Осуди его и отдай на муки! Кровь его падаетъ на насъ и на нашихъ дѣтей. Распни сына Маріи, выпусти Варраву. Распни его: онъ оскорбляетъ корону цезаря, распни его иначе мы скажемъ, что и ты врагъ цезаря».
«Галъ выдалъ... Вотъ они схватили его... вотъ уже окрова-
