стей; сходство есть и вообще въ сюжетѣ: вѣрная любовь рыцаря, который не можетъ нигдѣ забыть своей возлюбленной, нѣкогда отвергшей его, но потомъ раскаявшейся и ушедшей въ монастырь, напоминаетъ преданность Конрада Альдонѣ. Сюжетъ «Рыцаря Тогенбурга» былъ особенно близокъ самому Мицкевичу, который видѣлъ въ судьбѣ Тогенбурга и его возлюбленной судьбу свою и Марыли. Но эта любовь не имѣетъ ничего общаго съ трагической задачей Валленрода и могла бы составить тему отдѣльной повѣсти.
Для того, чтобы выяснить генезисъ одного изъ величайшихъ произведеній Мицкевича, необходимо разсмотрѣть и другія литературныя вліянія, отразившіяся въ «Конрадѣ Валленродѣ». Они указываютъ и на время, когда складывались тѣ или другіе замыслы поэмы. Такъ, въ продолженіе 1822—1826 лѣтъ Мицкевичъ хорошо изучилъ Мура, котораго ставилъ въ одномъ ряду съ Гёте, Шиллеромъ и Байрономъ, и еще въ 1828 году поэтъ заявляетъ, что не знаетъ равнаго ему по тонкости и изяществу, какъ и позже онъ не разъ съ восхищеніемъ упоминаетъ о Мурѣ, удивляется, что варшавскіе критики его мало знаютъ, совѣтуетъ переводить его и т. под. Какъ указано выше, сонетъ «Доброй ночи» представляется, по словамъ проф. Брухнальскаго, реминисценціей или подражаніемъ «Рондо» Мура; въ Альбомѣ Мошинскаго есть и переводъ одного изъ стихотвореній Мура, «The meeting of the waters», напечатанный въ 1829 г. Однако, при установленіи хронологіи «Конрада Валленрода» важно, что уже къ 1822 году восходятъ, по свидѣтельству того же изслѣдователя, несомнѣнныя вліянія Мура, отразившіяся на «Валленродѣ». Именно, въ 1822 году Мицкевичъ зачитывался «Лаллой Рукъ», одна изъ частей котораго, «Огнепоклонники», описываетъ борьбу иранцевъ съ ихъ угнетателями и завоевателями — арабами. Но, говоря объ иранцахъ и арабахъ, Муръ имѣлъ въ виду собственную родину, старую кельтскую Ирландію, и ея угнетателей— англичанъ. Поэтому особенно горячо звучатъ его рѣчи о свободѣ и борьбѣ, и произведеніе Мура должно было глубоко запасть въ душу Мицкевича. Сюжетъ «Огнепоклонниковъ» близокъ къ «Конраду Валленроду»: молодой иранецъ Гафидъ, видя гибель, угрожающую родинѣ, и паденіе стараго культа Митры, рѣшаетъ отМстить арабамъ, но онъ любить дочь своего врага, Хинду. И «она любить, но не знаетъ кого любитъ; она нe знаетъ ни
