насмотрѣться на милый видъ, котораго онъ долженъ будетъ сейчасъ лишиться». При видѣ вошедшихъ судей онъ поднялся съ мѣста, сорвалъ съ себя плащъ и швырнулъ на землю знакъ магистра. Онъ топталъ ихъ ногами и съ презрѣніемъ говорилъ, что онъ погубилъ и орденъ. «Какъ я великъ и гордъ. Какъ много головъ гидры я снесъ однимъ ударомъ, словно Самсонъ, который, потрясши колонны, сокрушилъ все зданіе и погибъ въ его развалинахъ». Альфъ уговорился съ Альдоной, что онъ уже больше къ ней не вернется, если лампа погаснетъ до вечера. Онъ не забылъ объ этомъ, даже умирая. «Такъ онъ сказалъ, взглянулъ въ окно и упалъ безъ чувствъ, но раньше, чѣмъ упасть, сбросилъ съ окна лампу. А она, трижды сдѣлавъ кругъ, еще горѣла, а потомъ легла у чела Конрада (здѣсь вдругъ появляется имя Конрада вмѣсто обычнаго въ этой пѣсни Альфа). Въ разлитомъ маслѣ тлѣетъ фитиль, но онъ погружается все глубже, все сильнѣе мигаетъ, и, наконецъ, какъ символъ смерти, вспыхиваетъ въ послѣдній разъ яркимъ пламенемъ. И при свѣтѣ его видны очи Альфа: они уже померкли. И, вспыхнувъ, погасъ свѣтъ лампы. И въ это мгновенье сквозь стѣны башни прорвался крикъ неожиданный, страшный, пронзительный; онъ сразу оборвался... Изъ чьей груди онъ вырвался? Вы догадаетесь. А тотъ, кто услышалъ бы его, понялъ бы, что больше изъ груди, откуда вырвался такой вопль, уже не раздастся голоса: вся жизнь вылилась въ немъ. Такъ отъ рѣзкаго удара зазвенятъ струны лютни и лопнутъ. Ихъ сбивчивые звуки какъ будто начинаютъ какую - то новую пѣсенку, но никто уже не ожидаетъ ея конца. Такова моя пѣсня о судьбахъ Альдоны: пусть допоютъ ее на небесахъ ангелъ гармоній и чувствительный слушатель въ своей душѣ». Такъ кончается поэма о Валленродѣ, словно главное содержаніе ея было посвящено не трагической измѣнѣ литовскаго воина- мстителя, но чувствительнымъ судьбамъ Альдоны. Эти послѣднія строки, мы знаемъ, были написаны незадолго до выхода «Конрада Валленрода» въ свѣтъ. Несомнѣнно поздно было составлено и «вступленіе» къ поэмѣ, гдѣ опять лишь романическая исторія «двухъ любящихъ сердецъ» выдвинута на первый планъ.
Вступленіе своимъ элегическимъ настроеніемъ такъ же мало отвѣчаетъ трагическому сюжету, какъ и нѣжная романтическая любовь ея героя къ Альдонѣ. Поэтъ, начертавшій на своемъ знамени слова Макіавелли, былъ очень далекъ душой отъ ко-
