Дѣтскіе и отроческіе годы Мицкевича.
Дѣтскіе и отроческіе годы Мицкевича протекли спокойно и мирно въ маленькомъ городкѣ Минской губерніи, Новогрудкѣ, и въ его окрестностяхъ. До третьяго раздѣла Польши эта мѣстность входила въ составъ Великаго Княжества Литовскаго; подъ именемъ Литвы полякъ подразумѣваетъ не то, что русскій: мы называемъ Литвою область, населенную литовскимъ племенемъ, поляки же — тѣ бѣлорусскія и этнографически литовскія области, которыя входили въ составъ Литовскаго Княжества. Теперь здѣсь выставили свои національныя культурныя и политическія требованія литовцы и бѣлоруссы; сто лѣтъ тому назадъ, когда Мицкевичъ жилъ и учился въ Новогрудкѣ, объ этихъ требованіяхъ ничего не было слышно. Весь высшій классъ населенія, дворянство и духовенство, считалъ себя польскимъ, хотя происходилъ въ значительной своей части изъ старыхъ литовскихъ или русскихъ родовъ. Никто еще не выступалъ враждебно противъ этого польскаго культурнаго господства въ Литвѣ, и само правительство не отрицало его. Еще въ 1832 году, послѣ возстанія, когда императоръ Николай рѣшилъ примѣнить суровыя мѣры противъ поляковъ, его правая рука въ этомъ дѣлѣ, сенаторъ Новосильцовъ, настаивалъ на сохраненіи въ средней школѣ польскаго языка въ преподаваніи. Въ началѣ XIX вѣка жизнь польская, шляхетская кипѣла здѣсь ключомъ; императоръ Павелъ возстановилъ сеймики и разрѣшилъ дворянамъ выбирать предводителей (маршаловъ); въ судахъ и администраціи употреблялся польскій языкъ.
Будучи полякомъ, Мицкевичъ чувствовалъ себя вмѣстѣ съ тѣмъ и литвиномъ, называлъ своей родиной Литву и ей приписывалъ въ будущихъ судьбахъ человѣчества великую мистическую роль; о единеніи Литвы съ Польшей Мицкевичъ говорилъ тогда,
