ставить уже готовое общество въ то положеніе, которое занимало до сихъ поръ правленіе. Насъ вытягиваютъ на болѣе широкое поприще. Томашъ токуетъ между тетеревами (виленскими масонами), Широкій (т.-е. Лозинскій) напалъ на еще болѣе крупныхъ птицъ, появившихся у насъ недавно съ южной стороны[1], но такъ какъ эта птичья стая состоитъ изъ крупныхъ экземпляровъ, то мы держимся пассивно, впрочемъ, не безъ надежды сильно вмѣшаться“. Уже раньше мы встрѣтили намеки на какія- то сношенія филаретовъ съ конспираціей Лукасинскаго. Здѣсь передъ нами опредѣленныя указанія на связи съ виленскими „шубравцами“. Студенческія и гимназическія общества возникали и въ Царствѣ Польскомъ: 10 - го марта 1820 г. Вел. Кн. Константинъ сообщилъ Новосильцеву о томъ, что „семь учениковъ Калишской публичной коллегіи составили сообщество въ духѣ демагогическихъ принциповъ, распространенныхъ въ Германіи". Отсюда начался надзоръ правительства за настроеніями польской школы, который привелъ къ ряду политическихъ процессовъ, сначала въ Варшавѣ, потомъ въ Вильнѣ. Филареты постепенно теряли свой первоначальный обликъ. Если еще зимой 1820—1821 года Мицкевичъ, огорчаясь свѣдѣніями изъ Вильны о слабой дѣятельности филаретской организаціи, заявлялъ, что, въ сущности, никогда за предѣлы научнаго взаимодѣйствія студенческое общество не выходило, то онъ сгущалъ краски, подъ вліяніемъ апатіи и охватившаго его безвѣрія. Напротивъ, политическій кругозоръ филаретизма все расширялся. Съ какимъ интересомъ слѣдитъ самъ поэтъ за развитіемъ событій въ Польшѣ какъ страстно онъ нападаетъ на Александра I, быстро терявшаго свою популярность въ польскомъ обществѣ. Нѣтъ сомнѣнія, что товарищи Мицкевича раздѣляли его интересъ и волненіе. Къ филаретамъ начали приглядываться какъ сочувствующіе, такъ и разные подозрительные люди, а система шпіонства и даже провокаціи была уже сильно развита въ Польшѣ, распространялась и на Литву. Первые удивлялись той неосторожности, съ которой филареты провозглашали свои политическія стремленія, вторые
- ↑ Кто это могъ быть, сказать утвердительно я не рѣшился бы: вѣроятнѣе всего, по моему мнѣнію, что рѣчь идетъ о попыткахъ варшавскихъ политическихъ конспирацій завязать отношенія съ филаретами черезъ Зана. См. объ этомъ книгу проф. Ашкенази о Лукасинскомъ
