признанія за ними авторскаго права, каковое, очевидно, для нихъ признано быть не можетъ. Коммисія считаетъ нужнымъ обобщить постановленія ст. 35-й и отвергнуть авторское право для отчетовъ о всемъ происходящемъ на общественныхъ или вообще публичныхъ засѣданіяхъ и собраніяхъ.
Вмѣстѣ съ тѣмъ она сочла нужнымъ позаботиться объ авторскихъ правахъ стенографовъ и репортеровъ или редакцій, пославшихъ ихъ на извѣстное засѣданіе, о которыхъ министерскій проектъ совершенно забылъ. Составленіе отчета, какъ полнаго стенографическаго, такъ и сокращеннаго-репортерскаго, требуетъ значительнаго труда, нуждающагося въ защитѣ закона. Но отчеты, напечатанные государственнымъ или общественнымъ учрежденіемъ, какъ-то: Гос. Думой, земскимъ собраніемъ и т. д., не нуждающимся въ полученіи дохода отъ своихъ отчетовъ, должны быть, конечно, совершенно свободны (ср. ст. 13-ю объ изданіяхъ академіей, университетовъ и т. д.).
Министерскій проектъ, признавая свободу печатанія публичныхъ рѣчей для періодическихъ изданій, въ то же время признаетъ эти рѣчи предметомъ авторскаго права, поскольку онѣ печатаются въ отдѣльныхъ брошюрахъ, въ какихъ-нибудь книгахъ или въ видѣ сборника рѣчей одного оратора. По мнѣнію коммисіи свободу печатанія рѣчей нужно расширить, а объемъ авторскаго права на нихъ слѣдуетъ сократить. Всякая рѣчь, произнесенная на судѣ, въ Гос. Думѣ, на земскомъ собраніи и т. д. является актомъ общественнаго служенія; адвокатъ, говорящій свою рѣчь, уже получаетъ свое вознагражденіе отъ тяжущагося, прокуроръ получаетъ его въ видѣ жалованія отъ казны; предсѣдатель суда—тоже; членъ Гос. Думы или Гос. Совѣта также получаетъ вознагражденіе за свою дѣятельность въ качествѣ члена Думы или Совѣта. Гласный земства или городской думы, правда, вознагражденія не получаетъ; не получаетъ его и подсудимый, тяжущійся, экспертъ и свидѣтель на судѣ, которые иногда произносятъ длинныя рѣчи. Но разъ эта рѣчь была произнесена въ публичномъ засѣданіи, она должна признаваться актомъ общественнаго служенія и дѣлаться общественнымъ достояніемъ; она произносится, какъ исполненіе общественной обязанности, и общество имѣетъ на нее неотъемлемое право. Конечно, нельзя говорить, что подсудимый, истецъ или отвѣтчикъ въ гражданскомъ процессѣ, говоря свои рѣчи, исполняютъ свою обязанность. Но зато судъ, въ которомъ при открытыхъ дверяхъ ведется судебное слѣдствіе или пренія, является въ полной мѣрѣ обществен-
признания за ними авторского права, каковое, очевидно, для них признано быть не может. Комиссия считает нужным обобщить постановления ст. 35 и отвергнуть авторское право для отчетов о всем происходящем на общественных или вообще публичных заседаниях и собраниях.
Вместе с тем она сочла нужным позаботиться об авторских правах стенографов и репортеров или редакций, пославших их на известное заседание, о которых министерский проект совершенно забыл. Составление отчета, как полного стенографического, так и сокращенного репортерского, требует значительного труда, нуждающегося в защите закона. Но отчеты, напечатанные государственным или общественным учреждением, как то: Гос. думой, земским собранием и т. д., не нуждающимся в получении дохода от своих отчетов, должны быть, конечно, совершенно свободны (ср. ст. 13 об изданиях академией, университетов и т. д.).
Министерский проект, признавая свободу печатания публичных речей для периодических изданий, в то же время признает эти речи предметом авторского права, поскольку они печатаются в отдельных брошюрах, в каких-нибудь книгах или в виде сборника речей одного оратора. По мнению комиссии свободу печатания речей нужно расширить, а объем авторского права на них следует сократить. Всякая речь, произнесенная на суде, в Гос. думе, на земском собрании и т. д. является актом общественного служения; адвокат, говорящий свою речь, уже получает свое вознаграждение от тяжущегося, прокурор получает его в виде жалования от казны; председатель суда — тоже; член Гос. думы или Гос. совета также получает вознаграждение за свою деятельность в качестве члена Думы или Совета. Гласный земства или городской думы, правда, вознаграждения не получает; не получает его и подсудимый, тяжущийся, эксперт и свидетель на суде, которые иногда произносят длинные речи. Но раз эта речь была произнесена в публичном заседании, она должна признаваться актом общественного служения и делаться общественным достоянием; она произносится, как исполнение общественной обязанности, и общество имеет на нее неотъемлемое право. Конечно, нельзя говорить, что подсудимый, истец или ответчик в гражданском процессе, говоря свои речи, исполняют свою обязанность. Но зато суд, в котором при открытых дверях ведется судебное следствие или прения, является в полной мере обществен-
