Интенсивность этого духовнаго голода въ своей логической послѣдовательности, собственно, приводитъ къ иной постановкѣ вопроса. Надо принять серьезныя мѣры къ тому, чтобы великія сокровища духа, таящіяся въ сочиненіяхъ великихъ писателей нашихъ, стали національнымъ достояніемъ. Тутъ не слѣдовало бы даже останавливаться предъ крупными расходами.
При проведеніи желѣзной дороги не останавливаются предъ сотнями тысячъ и даже милліонами для отчужденія земель, по которымъ дорога проходитъ. Такъ почему бы націи не стать, напр., на мѣсто Глазунова и не предложить Тургеневу тѣ 50.000 р., за которые писатель продалъ свое авторское право? Для поднятія русской культуры Тургеневъ, можетъ быть, важенъ не менѣе новой желѣзнодорожной линіи. Тогда бы сочиненія Тургенева стоили не 15 руб., а какихъ-нибудь 2—3 р. Ассигнуются же огромныя суммы на поднятіе эстетическаго уровня народа путемъ пріобрѣтенія знаменитыхъ картинъ.
Комиссія, однако, категорически отказывается вступать на путь утопичныхъ, при современныхъ настроеніяхъ, предложеній и потому, низводя свои требованія къ самымъ минимальнымъ ограниченіямъ авторскаго права, она предлагаетъ перейти къ нормѣ наиболѣе культурныхъ странъ и установить 30-лѣтній срокъ. Уже тридцатилѣтній срокъ пользованія сочиненіями крупнаго писателя или ходкаго учебника даетъ прямо богатства. Учебники Ушинскаго въ тридцать лѣтъ дали больше милліона, сочиненія Достоевскаго, Некрасова, Тургенева—сотни тысячъ. Неужели этого мало, неужели во имя пресыщенія нѣсколькихъ лицъ надо обездоливать всю русскую культуру!
Интенсивность этого духовного голода в своей логической последовательности, собственно, приводит к иной постановке вопроса. Надо принять серьезные меры к тому, чтобы великие сокровища духа, таящиеся в сочинениях великих писателей наших, стали национальным достоянием. Тут не следовало бы даже останавливаться пред крупными расходами.
При проведении железной дороги не останавливаются пред сотнями тысяч и даже миллионами для отчуждения земель, по которым дорога проходит. Так почему бы нации не стать, напр., на место Глазунова и не предложить Тургеневу те 50.000 р., за которые писатель продал свое авторское право? Для поднятия русской культуры Тургенев, может быть, важен не менее новой железнодорожной линии. Тогда бы сочинения Тургенева стоили не 15 руб., а каких-нибудь 2—3 р. Ассигнуются же огромные суммы на поднятие эстетического уровня народа путем приобретения знаменитых картин.
Комиссия, однако, категорически отказывается вступать на путь утопичных, при современных настроениях, предложений и потому, низводя свои требования к самым минимальным ограничениям авторского права, она предлагает перейти к норме наиболее культурных стран и установить 30-летний срок. Уже тридцатилетний срок пользования сочинениями крупного писателя или ходкого учебника дает прямо богатства. Учебники Ушинского в тридцать лет дали больше миллиона, сочинения Достоевского, Некрасова, Тургенева — сотни тысяч. Неужели этого мало, неужели во имя пресыщения нескольких лиц надо обездоливать всю русскую культуру!
