— Весь! — сказалъ студентъ, показывая пустой пакетикъ.
— Ѣшь и бумагу, — рѣшилъ Петръ Савельевъ, бѣлый, какъ лунь и глупый, какъ колода.
По газетнымъ извѣстiямъ насыщенiе студента остановилось на зубномъ порошкѣ, послѣ чего — его, якобы, отпустили.
А на самомъ дѣлѣ было не такъ: студентъ, морщась, проглотилъ пустой пакетикъ, послѣ чего его стали снова обыскивать: нашли записную книжку, зубочистку и флаконъ съ гуммиарабикомъ.
— Ѣшь! — приказалъ распорядитель неприхотливаго студенческаго обѣда, Неуважай-Корыто.
Студентъ хотѣлъ поблагодарить, указавши на то, что онъ сытъ, но когда увидѣлъ наклонившiяся къ нему рѣшительныя бородатыя лица, то безмолвно принялся за записную книжку. Покончивъ съ ней, раздробилъ крѣпкими молодыми зубами зубочистку, запилъ гуммиарабикомъ и торжествующе сказалъ:
— Видите, господа? Не правъ-ли я былъ, утверждая, что это совершенно безопасныя вещи?..
— Видимое дѣло, — сказалъ добродушный мужикъ по прозванiю Коровiй-Кирпичъ. — Занапрасну скубента изобидѣли.
— Темный вы народъ, — сказалъ студентъ, вздыхая.
Ему бы нужно было, ругнувши мужиковъ, раскланяться съ ними и удалиться, но студента погубило то, что онъ былъ интеллигентъ до мозга костей.
— Темный вы народъ! — повторилъ онъ, — Знаете ли вы, напримѣръ, что эпидемiя холеры распространяется не отъ порошковъ, а отъ маленькихъ такихъ штучекъ, которыя бываютъ въ водѣ, на плодахъ и овощахъ — такъ называемыхъ вибрiоновъ, столь маленькихъ, что на каплѣ воды ихъ гораздо больше, чѣмъ нѣсколько тысячъ.
— Толкуй! — недовѣрчиво возразилъ Петръ Савельевъ, но кое-кто сдѣлалъ видъ, что повѣрилъ.
