Еще за пятнадцать минутъ до рожденія я не зналъ, что появлюсь на бѣлый свѣтъ. Это само по себѣ пустячное указаніе я дѣлаю лишь потому, что желаю опередить на четверть часа всѣхъ другихъ замѣчательныхъ людей, жизнь которыхъ съ утомительнымъ однообразіемъ описывалась непремѣнно съ момента рожденія. Ну, вотъ.
Когда акушерка преподнесла меня отцу, онъ, съ видомъ знатока, осмотрѣлъ то, что я изъ себя представлялъ, и воскликнулъ:
— Держу пари на золотой, что это мальчишка!
— Старая лисица! — подумалъ я, внутренно усмѣхнувшись, — ты играешь навѣрняка.
Съ этого разговора и началось наше знакомство, а потомъ и дружба.
Изъ скромности я остерегусь указать на тотъ фактъ, что въ день моего рожденія звонили въ колокола и было всеобщее народное ликованіе. Злые языки связывали это ликованіе съ какимъ-то большимъ праздникомъ, совпавшимъ съ днемъ моего появленія на свѣтъ, но — я до сихъ поръ не понимаю — при чемъ здѣсь еще какой-то праздникъ?
Приглядѣвшись къ окружающему, я рѣшилъ, что мнѣ нужно, первымъ долгомъ, вырости. Я исполнялъ это съ такимъ тщаніемъ, что къ восьми годамъ увидѣлъ однажды отца, берущимъ меня за руку. Конечно, и до этого отецъ неоднократно бралъ меня за указанную конечность, но
Еще за пятнадцать минут до рождения я не знал, что появлюсь на белый свет. Это само по себе пустячное указание я делаю лишь потому, что желаю опередить на четверть часа всех других замечательных людей, жизнь которых с утомительным однообразием описывалась непременно с момента рождения. Ну, вот.
Когда акушерка преподнесла меня отцу, он, с видом знатока, осмотрел то, что я из себя представлял, и воскликнул:
— Держу пари на золотой, что это мальчишка!
— Старая лисица! — подумал я, внутренне усмехнувшись, — ты играешь наверняка.
С этого разговора и началось наше знакомство, а потом и дружба.
Из скромности я остерегусь указать на тот факт, что в день моего рождения звонили в колокола и было всеобщее народное ликование. Злые языки связывали это ликование с каким-то большим праздником, совпавшим с днем моего появления на свет, но — я до сих пор не понимаю — при чем здесь еще какой-то праздник?
Приглядевшись к окружающему, я решил, что мне нужно, первым долгом, вырасти. Я исполнял это с таким тщанием, что к восьми годам увидел однажды отца, берущим меня за руку. Конечно и до этого отец неоднократно брал меня за указанную конечность, но
