Къ Лизискѣ
Къ 30-ти лѣтней Эрминіи. (Подражаніе Муру.)
Осторожный шахъ. (Сказка.)
КЪ ЛИЗИСКѢ
(Подражаніе Горацію.)
Quis gracilis puer. —
Какой красавецъ молодой,
Весь потонувъ въ парахъ благоуханья,
Даетъ тебѣ кипящія лобзанья
Платанъ въ тѣни густой?
И для кого ты по плечамъ
Раскинула власы твои златыя?'
Увы! увы! что ласки полкупныя?..
Восплачетъ онъ къ богамъ!
Прекрасна ты!… но горе тѣмъ,
Которые тобой воспламенятся!
Цѣпей любви — лишь стоитъ заковаться —
Не разорвешь ничѣмъ!
Страдалъ и я въ твоихъ сѣтяхъ:
Но нѣкій богь разторгъ мое плѣненье;
И я тебя, другимъ въ предохраненье,
Воспѣлъ въ моихъ стихахъ.
КЪ 30-ти ЛѢТНЕЙ ЭРМИНІИ.
(Подражаніе Муру.)
I.
Не говори ты мнѣ, о другъ прекрасный мой!
Что время быстрое сердечныхъ упоеній,
Восторговъ пламенныхъ, любви и наслажденій,
Промчалось дней твоихъ съ весной.
II.
Нѣтъ! не совѣтуй мнѣ, тебя забывши, пить
Съ коральныхъ устъ другой кипящія лобзанья,
Которыя, клянусь, вся въ пламени желанья,
Еще ты можешь возвратить.
III.
И если, Ангелъ мой! цвѣтущая весна
Гирляндой Вакховой чело свое вѣнчаетъ:
За то вамъ въ осень гроздъ багряный созрѣваетъ,
Источникъ рьянаго вина.
IV.
Хотя твой легкій станъ — который, помнишь ты,
Прекрасенъ былъ какъ станъ полувоздушной Феи,
И стройно-величавъ какъ стебль младой лилѣи,
Склонися въ формы полноты.
V.
Хотя плѣнительный и ласковый твой взглядъ,
И огнь бросавшія гебеновыя очи,
Какъ быстрый взоръ орла, какъ звѣзды темной ночи,
Теперь ужь менѣе блестятъ: —
VI
Но мнѣ довольно, вѣръ, когда, мой Ангелъ! вновь
И съ прежней радостью, забывши грусть разлуки,
Ко мнѣ, привѣтная, ты простираешь руки
И шепчешь взоромъ про любовь.
Олинъ.
ОСТОРОЖНЫЙ ШАХЪ.
(Сказка.)
Однажды Шахъ Надиръ, правдивый, мудрый Шахъ,
Травилъ звѣрей въ своихъ лѣсахъ.
Усталый, жаждой утомленный,
Ловитву кончить онъ велѣлъ,
Сошелъ съ коня, въ тѣни подъ кедромъ сѣлъ,
Толпой придворныхъ окруженный.
А какъ въ близи тѣхъ мѣстъ струившійся ручей
Изсохъ отъ солнечныхъ лучей,
То всѣ Мурзы, къ груди съ прижатыми руками,
Заѣхать въ ближній садъ даютъ совѣтъ Царю,
Чтобъ жажду утолить плодами.
«Въ чужой?» (сказалъ Монархъ) «Нѣтъ, нѣтъ благодарю:
Хозяинъ за плоды не приметъ вѣрно платы,
А если даромъ съѣмъ хотя зерно гранаты,
То Визяри мои, клянусь вамъ, цѣлый садъ
Съ деревьями съѣдятъ.» —
Олинъ.
БЛАЖЕНСТВО МОНАСТЫРСКОЙ ДѢВЫ.
ПОДРАЖАНІЕ ПОПУ.
(Изъ посланія Элоизы къ Абеляру).
How happi is the blameles vestal’s lot l)
О, сколь блаженъ удѣлъ служащей Богу дѣвы!
Забытая людьми, забыла ихъ она,
Душа ея чиста, какъ ясная луна!
Молитва каждая, какъ Ангела напѣвы,
Паря отъ сердца выспрь, пронзаетъ небеса,
И зрима ей небесъ сокрытая краса.
Однообразна жизнь, изочтены желанья,
Воздержность — радость ей, Эдемъ — цѣль упованья.
Архангелы ее хранятъ среди ночей;
Невинны сны ея, отрадны бдѣнья слезы,
Кольцо вѣнчальное Супругъ готовитъ ей,
И для нея цвѣтутъ въ Эдемѣ пышны розы.
Когда-жъ приходитъ часъ оставить бренный міръ,
Она кончается при звукахъ горнихъ лиръ;
Смерть — новый ей восторгъ, и Ангелъ утѣшитель
Указываетъ ей надзвѣздную обитель,
И Серафимовъ хоръ ей гимнъ любви поетъ,
И дѣва чистая духъ Богу отдаетъ
При созерцаніи небеснаго блаженства,
Алмаза радостей и перла совершенства.
В. Олинъ.
1) Англійскій эпиграфъ списанъ неточно: happi вмѣсто hарру. С. В.
КЪ ЭЛЬВИРѢ.
1.
Хотя твой образъ несравненный
Порой чуждъ сердца моего,
Но первый часъ уединенный
Мнѣ возвращаетъ вновь его.
Страшусь, чтобъ свѣтъ, къ злорѣчью жадный,
Тоски моей поймать не могъ,
И сердцу по тебѣ отрадный
Мой не подслушалъ вздохъ.
2.
Прости, коль иногда бываю
Невѣренъ памяти твоей;
Я самъ, Эльвира, осуждаю
Безуміе души моей.
И не затѣмъ я, другъ сердечный!
Въ пирахъ багряный нектаръ пью,
Какъ гость веселый и безпечный,
Чтобъ окрылить тоску мою.
3.
Нѣтъ! Для душевнаго томленья,
Для язвы сердца роковой,
Чтобъ быть источникомъ забвенья
Потребенъ нектаръ не такой.
И я бы на бесѣдѣ шумной
Кипящій кубокъ мой разбилъ,
Когда бы онъ, какъ другъ безумный,
Разсѣять грусть способенъ былъ.
4.
Нѣтъ, радость чистая не сродна
Судьбой растерзаннымъ сердцамъ;
Улыбка-жъ горести подобна
На гробъ положеннымъ цвѣтамъ.
Душа безумствуетъ порою,
Уста смѣются, взоръ блеститъ;
Но сердце, сжатое тоскою,
Уединенное молчитъ.
5.
О, вѣрь, Эльвира! прахъ священный!
Въ моей неистовой судьбѣ
Одна отрада, другъ безцѣнный!
Воспоминанье о тебѣ!
Такъ сладокъ сердцу сонъ прелестной
Такъ мысль о немъ душѣ мила!..
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .1)
6.
О, вѣрь мнѣ, вѣрь — и за могилой
Все ты слита съ бытьемъ моимъ:
И что въ юдоли сей унылой,
Любовь къ прелестницамъ живымъ
Предъ той любовью неземною,
Которая, какъ вѣрный другъ,
Груститъ надъ урной гробовою
И зритъ въ звѣздахъ сей милый духъ?
7.
Ты прахъ!.. и сталъ я какъ въ долинѣ
Подъ бурей безпріютный цвѣтъ,
Какъ путникъ жаждущій въ пустынѣ,
Гдѣ ни ручья, ни древа нѣтъ.
Но живъ доколь я, о Эльвира!
Они твои, другъ милый мой!
Слеза тоски, вздохъ сердца, лира —
И жажда ночи гробовой.
В. Олинъ.
1823 года.
1) Точки доставлены самимъ сочинителемъ. Прим. издат. («Литер. Листковъ» — Булгарина. С. В.).