Стихи на случаи издания книги мудрым графом Стройновским «О условиях помещиков с крестьянами» (Варакин)

Стихи на случаи издания книги мудрым графом Стройновским «О условиях помещиков с крестьянами»
автор Иван Иванович Варакин (1759/60 — не ранее 1824)

Дата создания: 1811, опубл.: 1812 («Улей», 1812, ч. 3, с. 277.)^[1].

СТИХИ НА СЛУЧАЙ ИЗДАНИЯ КНИГИ
МУДРЫМ ГРАФОМ СТРОЙНОВСКИМ
«О УСЛОВИЯХ ПОМЕЩИКОВ С КРЕСТЬЯНАМИ»

 
   
К тебе, друг правды беспримерный,
Гласят признательны сердца,
Стройновский! свыше вдохновенный
Любовью самого творца,
Любовью к племенам злосчастным,
Которых стоном повсечасным
Исполнен весь пространный мир,
Внемли — се чувства благодарны
За круги звездны лучезарны
Несутся громче всяких лир.
   
   Твое в них имя воспаряет
   И с мудрыми да станет в ряд!
   Превзо?йдет многих, воссияет
   Среди блаженства и отрад.
   Изрек ты истину неложну!
   Гордыню обличил безбожну,
   Как мудрый некогда Солон.
   Почувствуют ли спящи крезы,
   Что злато их -- народа слезы,
   Кровавый пот, болезни, стон!
   
   Что иго рабства ненавистно
   Мрачит их собственные дни,
   Что им алкали ненасытно
   Немвроды, Нероны одни.
   Почувствуют ли те уроки,
   Сколь бедства были там жестоки,
   Где сильный бедного теснил:
   В гробах не уцелели кости,
   Где скрыто было имя злости!
   Всеобщий вихрь их поглотил.
   
   Но да не узрит, о Россия!
   Ужасных толь и грозных дней,
   Законы озарят благие
   Твоих возлюбленных детей.
   Внимай желанию цареву!!!
   Уже нет места злобе, гневу
   Под сильным скипетром его!
   Деспоты! Стали мудры музы
   И рабства тягостные узы
   С народа снимут твоего.
   
Какой восторг неизъяснимый
Там движет души, мысли, ум!
Где луч свободы, уже зримый,
Расторгнул прах унылых дум, —
Какая радость там сияет!
Се друг подругу поздравляет
С пременой счастливой, драгой:
«Не бойсь, — речет, — скончались муки,
Возлюбленна! И хищны руки
Не разлучат меня с тобой».
   
   Отец семейства идет в поле,
   Природа вкруг него поет,
   Одной своей он внемлет воле,
   Одна она его ведет;
   Созрел ли плод иль еще спеет,
   Он пред творцом благоговеет,
   Что видит собственность труда;
   Он с поля в дом -- тут сердца други
   Стеклись у врат и стали в круги,
   Бегут и дети их туда.
   
   А там чьи гласы раздаются
   В конце селения всего?
   С холмя, где воды чисты льются
   Из недра мягкого его
   И корни дуба омывают,
   На коем горлицы витают,
   Где всех приятностей собор,
   Я вижу круг девиц прекрасных,
   Невинных, милых и согласных,
   Составивших прелестный хор.
   
   Поют -- сердца объемлет сладость!
   Поют своих свободу дней,
   Играют -- взор тут видит радость
   И торжество природы всей;
   Среди восторгов их чистейших
   Несется имя августейших,
   Несется к самым небесам:
   "О Александр! Елисавета!
   Державные монархи света,
   Вы дали жизнь и радость нам!"
   
—Но вот на игры их приятны
Стеклися братия, отцы —
Все бодры, мужественны, статны
(Хотя под Лавровы венцы).
Стеклись — объемлются, взирают,
Златую вольность прославляют
И тех, кто ону даровал:
«Чего желать друзья нам боле? —
Сказали все, — мы в сладкой доле,
Уже нам бог ее послал.
   
Умрем за честь и за свободу,
Один над нами властен царь.
Велит — пройдем сквозь огнь и воду,
Из лавр ему сплетем алтарь!
Смотри на нас теперь, вселенна!
Что может мышца свобожденна!
Что могут русские штыки!
Какой народ противу станет?
Мы все пойдем, и гром наш грянет --
Рассыплем вражески полки».
   
   Ликуй, Стройновский! Плод твой спеет,
   Монарх к тебе благоволит,
   Народ за правду благ радеет
   И имя всем твое твердит.
   На небо гласы простираем,
   Да узрим вскоре и познаем
   Всю славу, счастие свое!
   О ты, зиждитель царств всесильный,
   Вонми наш стон к тебе умильный
   И дай нам ново бытие.

1811

---

Примечания

1. 216. «Улей», 1812, ч. 3, с. 277 (др. ред.), с правкой и дополнениями В. Г. Анастасевича; РБ, 1915, N 6, с. 59. Печ. по автографу ГПБ. Поводом для написания стихотворения явился выход книги «О условиях помещиков с крестьянами. Сочинение графа Валериана Стрешмень-Стройновского… Перевел с польского В. Анастасевич», Вильно, 1809. Книга посвящена была пропаганде идеи освобождения крепостных и превращения их в свободных арендаторов на помещичьей земле. Анастасевич в предисловии утверждал, «что желание свободы крестьянам в России <...> если бы когда-либо и вовсе исполнилось, было бы только возвращением им того блага, коим они вообще наслаждались не слишком в давние времена» (с. 2). Книга Стройновского, вышедшая в 1809 г., только в 1811 попала в руки читателей. Причиной этого было яростное сопротивление крепостников, многочисленные доносы на автора и переводчика (см.: М. А. Брискман, В. Г. Анастасевич, М., 1958, с. 41). Варакин своим стихотворением выступил в защиту автора и переводчика.
   • Почувствуют ли те урока и т. д. — намек на французскую революцию XVIII в.
   • В гробах не уцелели кости и т. д. Могилы Людовика XVI и Марии-Антуанетты были уничтожены. Автограф Варакина позволяет восстановить первоначальную, значительно более острую редакцию этого места:

   Что людоедов, полных злости,
   В гробах не уцелели кости...

   • В обработанном для печати Анастасевичем варианте текст был значительно завуалирован:

   Ты Клии указал уроки,
   Сколь бедства были там жестоки,
   Где всё превозмогала страсть
   Врагов людей — страсть буйства злости,
   В гробах их сокрушились кости…
   И сколь тех стран плачевна часть.

   ("Улей", 1812, ч. 3, с. 277)

   Дальнейшие три строфы, опубликованные в «Улье», по сути дела не имеют прямого отношения к стихотворению Варакина и принадлежат Анастасевичу:

   Где гнусные бездейства чада:
      Надменность, наглость и корысть,
      Исторгшись из заклепов ада,
      Связь обществ нападают грызть,
      Где в общей лествице нет к нижним
      Вниманья степеням -- и к ближним
      Не уважается любовь,
      Где целолюбия нет тени,
      Но, верхней чтоб достичь ступени,
      Дол обагряет братня кровь.
      
      Ты рек, что злу тому виною,
      Что губит более народ,
      Чем язва, овладев страною, --
      Невежество, тщеславья плод!
      Оно, на случай опираясь,
      Идет средь бездн, не озираясь
      На тучи, бременны дождем.
      Дождит... На первом скользком шаге
      В ближайшем гибель ждет овраге
      Слепого путника с вождем.
      
      Ты рек и, разложив отраву,
      Как мудрый врач противуяд,
      Открыл в повиновеньи праву
      Своей родительницы чад.
      И тот, кто внял сему совету,
      Уже ступил шаг первый к свету,
      Ему содействует Закон,
      К нему текут на помощь музы
      Расторгнуть предрассудка узы,
      Которых лишь боялся он.

   Хотя под Лавровы венцы и т. д. Мысль о связи гражданской свободы и боеспособности войск, ставшая в публицистике XVIII в. общим местом, приобретала в 1811 г. особый смысл ввиду явного приближения военного столкновения с Наполеоном.

   Монарх к тебе благоволит. Шум, поднятый вельможами из рядов консервативной оппозиции правительству по поводу опубликования книги Стройновского, вызвал раздражение императора (см.: М. А. Брискман, В. Г. Анастасевич, М., 1958, с. 45). Александр демонстративно назначил Стройновского сенатором и наградил его лентой. Однако «благоволение» императора, видимо, было показным: через несколько лет он был по доносу «приказом императора Александра не только без суда и следствия, но и без спроса обвиняемого позорно отставлен от службы» (ИВ, 1881, с. 339). В тексте «Улья» слова о монаршем благоволении были опущены.