В некотором было царстве, в некотором государстве жил король с королевою; они имели у себя трех прекрасных сыновей, из которых меньший назывался Василий-королевич. В одно время король прогуливался по своему прекрасному саду, вдруг поднялся великий вихорь и, схватя на воздух королеву, унес ее в неизвестное королевство. Таковая печаль чувствительно тронула сердце короля, и он почти не мог ни пить, ни есть, но все сокрушался о своей любезнейшей супруге. Оба большие сыновья, равномерную чувствуя печаль о своей матери, решились в один день взойти в покои своего родителя и начали со слезами у него проситься в разные государства искать своей матери. Король дал им свое благословение и отпустил с миром. Они, отправясь в путь, ехали долгое время путем-дорогою, наконец приехали в пространную степь, где приказали раскинуть себе палатку и намерены были дожидаться, не увидят ли кого, кто бы им мог указать дорогу, но ожидание их тщетно, и они медлили на сем месте три года, а ни одного человека не видали.
Между тем пришел в совершенный возраст меньший их брат Василий-королевич, который так же, как и его братья, просил у отца своего позволения ехать в другие государства искать своей матери. Король с великим прискорбием духа отпустил королевича, уговаривая его прежде, что на кого он оставляет его при старости. Василий-королевич, получа благословение от своего родителя, поехал путем-дорогою и заехал в ту же степь. По долговременном своем по оной путешествии увидел вдали палатки, и как начал к ним подъезжать ближе, то узнал, что оные были его братьев. Подъехав к ним, весьма обрадовались друг другу, и между прочими разговорами Василий-королевич спросил своих братьев, для чего они остановились в [с]толь дикой степи. Братья не скрыли от него истинной причины, и он о сем много болезновал, потом сказал им, чтобы согласились отпустить всех служителей своих в королевство, а сами бы пошли пешком искать своей любезной матери. Братья благосклонно приняли его совет и с великою охотою последовали оному. Как скорее остались они одни, то размышляли, в которую бы сторону им предпринять свой путь; решились наконец идти прямо, куда их глаза глядят. Долгое время они путешествовали, увидели потом вдали хрустальный дворец, к которому прямо и поехали.
По приезде своем к оному Василий-королевич, как был всех смелее, взъехал прямо на широкий королевский двор и, подъехав ко крыльцу, увидел столб, в котором было два кольца — одно золотое, а другое серебряное, и, продев провод сквозь оба кольца, привязал своего коня и дожидался своих братьев. Потом взошел на красное крыльцо, где встретился с самих королем, который принял их за белы руки и повел в белокаменные свои палаты, посадя их за столы дубовые и скатерти браные, потчевал яствами сахарными и напитками крепкими, спрашивал их, каким образом заехали они в его королевство. «Мы ищем своей матери, — отвечал Василий-королевич, — которую у нас унес вихорь». Король сожалел о сем, и как они погостили несколько времени у сего короля, то поблагодаря его за ласковость, собирались в свой путь. Король их не стал у себя более удерживать и, подаря им волшебный шарик, сказал: «Куда покатится сей шарик, туда вы и поезжайте, и где он остановится, то в том месте и ищите своей матери».
Они, простясь с королем, поехали в свой путь, и лишь только съехали с широкого двора, то и покатили пред собою шарик, который долгое время катился, а они за ним следовали. Напоследок, прикатясь он к высокой горе, остановился, где и они слезали со своих коней и остановились. Чрезвычайная высота горы не позволяла им взойти на оную; Василий-королевич разные к тому изыскивал средства, но никаких найти не мог, и старание их оставалось тщетно. Наконец нечаянно взглянул он в скважину, находящуюся под тою горою, увидел там железные когти на руки и ноги, которые вздев на себя, пошел на гору. И как он утрудился от долговременного пути, то вздумалось ему сесть под дуб и отдохнуть. Лишь только он сел, то вдруг они от него исчезли. Он весьма сему удивился и, отдохнув несколько, встал и пошел далее по горе, где увидел он палатку, сделанную из тонкого батиста, а наверху оной поставлен медный шар, на нем видно было изображение медного государства. Василий-королевич пошел, но при входе в оное лежали два льва, которые никого не впускали в оную палатку. Василий-королевич долгое время находился в глубоком размышлении, но увидя пустые тазы, стоящие перед львами, наполнил оные водою и утолил их жажду. По сем страшные звери дали ему свободный вход в палатку, в которую он вшедши, увидел прекрасную королевну, сидящую на софе, а у ног ее лежащего троеглавого змея, которому все три головы срубил одним махом. Королевна за сие благодарила королевича и подарила его яйцом, сокрывающим в себе медное королевство.
Королевич, получа таковой подарок, пошел далее и шел долгое время путем-дорогою; потом увидел вдали раскинутую палатку, сделанную из самого чистого флера[1] и привязанную к кедровым деревам серебряными шнурами, у коих кисти были изумрудные, наверху оныя поставлен серебряный шар, коим изображалось серебряное королевство. У палатки оной лежали два тигра и никого не пропускали в оную. Василий-королевич наполнил тазы, стоявшие у них, водою и утолил их жажду, чем снискал себе свободный вход в палатку. Как скоро вошел в оную, то увидел на богато убранной софе сидящую королевну, прекраснее первой, перед которой в ногах лежал шестиглавый змей, коему королевич одним махом отрубил все головы. Королевна, видя неустрашимость такого героя, благодарила его за оказанную ей услугу и подарила ему яйцо, сокрывающее в себе серебряное королевство. Королевич не отказался от сего подарка и, простясь с королевною, пошел далее.
Шел несколько времени — близко ли, далеко ли, долго ли, коротко ли, напоследок дошел до третьей палатки, которая была сделана из самого тонкого и чистого камортка, на коей были весьма искусно и высокою работою вышиты знаки золотого королевства; на палатке же поставлен был шар из самого чистого золота, и оная прикреплена была к лавровым деревьям золотыми шнурами, у коих кисти висели алмазные и из прочих дорогих каменьев. У самой палатки входа лежали два великие крокодила, которые от чрезмерно пожигающего их солнечного зноя испущали из себя огненное пламя. Королевич, приметя их жажду, наполнил пустые тазы водою и, утоля их жажду, сделал себе свободный вход в палатку, в которую лишь только вошел, то увидел королевну, сидящую на софе, превосходнее обеих прежних королевен красотою, у ног ее лежал двенадцатиголовый змей. Королевич, обнажа свой острый меч, с особенною храбростию и смелостию отрубил ему все головы с двух раз. Королевна его благодарила и подарила яйцо, содержащее в себе золотое королевство, с которым вручила и свое сердце. Потом указала ему, где живет его мать, и, пожелав ему всякого успеха в своем предприятии, с ним простилась.
Василий-королевич, вышед из золотого королевства, шел путем-дорогою, наконец достиг великолепного дворца, в который вошед, прямо проходил многие покои и напоследок взошел в пребогатую залу, в которой увидел свою мать, одетую в королевскую одежду, сидящую в креслах. Увидя ее, несказанно обрадовался, что самое чувствовала и она, и по взаимном приветствии уведомил он свою мать, что с братьями своими много претерпел труда и опасности в путешествии и что братья его дожидаются у горы.
Между тем мать его узнала приход змея, который ее унес из королевства, говорила Василью-королевичу: «Любезный мой сын! Схоронися под мою одежду, скоро прилетит сюда змей. И если ты хочешь освободить меня из неволи, то послушай моего совета. Когда прилетит змей и, взойдя в покои, начнет ко мне ласкаться, то ты как можно старайся поскорее ухватиться за волшебную его палку. Ты не опасайся, хотя он поднимет тебя и на воздух, но не может причить тебе никакого зла, опять тебя опустит на землю; и как он ударится об сыру землю и рассыплется в мелкие части, то ты оные собери вместе, сожги и пепел развей по чисту полю». Королевич обещался исполнить приказание своей матери.
Лишь только мать его успела окончить свои слова и спрятать сына, как прилетел змей и начал ласкать королевну. В сие время королевич по совету своей матери ухватился за палку змея, который осердился за дерзость на королевича, и, подхватя его, поднял на воздух. Королевич же не опускал из рук своих палки, и змей, подержав его несколько на воздухе, опустил на землю. Потом, ударившись сам о сыру землю, рассыпался на мелкие части, кои подобрав, королевич тотчас сжег и пепел развеял по чисту полю и завладел волшебною оною палкою, взял мать свою и трех королевен, пошел к дубу, к которому пришед, начал всех спускать долой с высокой горы по полотну. Братья же, видя, что только один Василий-королевич остался на горе, обрезали полотно и с матерью своею и королевнам уехали в свое королевство, приказывая матери и королевнам объявить королю, что они двое их достали и что обещались с клятвою все исполнить.
Василий-королевич, оставшись на горе, опасался с оной спуститься и начал ходить по оной, перекидывая с руки на руку волшебную свою палку, наполнен будучи различными мнениями. Как он находился в таковой задумчивости, то вдруг предстал пред него неизвестный ему человек, который с почтением к нему взял его учтиво поперек, снес с горы и поставил на площади его королевства, после чего сам сокрылся. Василий-королевич ходил по площади и вдруг встретился с одним башмачником, которому говорил, не желает ли он его нанять к себе в работники. Сей согласился. Хозяин, накупя довольное число товару сапожного, напился пьян и, принеся его домой, положил оный в сундук, не говоря ни слова, повалился спать. Василий-королевич, видя, что в хозяине его нет никакого проку, начал вертеть своею палочкою, то вдруг предстал пред него тот дух, который его снес с горы. Увидя его, Василий-королевич, сказал, что[бы] он из всего товара, принесенного его хозяином, к следующему дню пошил бы башмаки непременно. И как все сие было исполнено, то поутру вставши рано, королевич разбудил своего хозяина и говорил ему, чтобы он шел в город с башмаками. Хозяин весьма удивился проворству и усердию нового своего работника, взяв товар, понес в город продавать. Купцы, увидя отменную работу, тотчас раскупили весь товар и начали его представлять знатным господам, а напоследок уже и самому королю, который приказал ему носить свою работу во дворец.
Между тем попались башмаки королевне золотого королевства, которая узнала, что сия работа была одного духа, живущего в золотом королевстве, почему и приказывала к себе позвать башмачника. Как скоро башмачник пришел к королевне, думая, что она ему прикажет сделать какие башмаки, но вместо того воспоследовало сему совсем противное. Она, увидя башмачника, приказала ему, чтобы он противу королевского дворца к следующему дню поставил другой дворец и золотое королевство, от которого бы провел мост до самого королевского дворца, покрытый зеленым бархатом. Приказав таким образом, пошла от него прочь. Башмачник пришел домой в великой печали и рассказывал своему работнику, что королевна приказала сделать ему то, о чем он ни малейшего не имеет не довольно сведения, но даже и понятия. И рассказав сие, пошел с горя в питейный дом, в котором так нахлебался горячих напитков, что пришел домой и сам себя не помнит, а только твердил про себя: «Ну, теперь воля королевская — что хочет, то со мною и делает, хоть голову мне руби, но я не услышу и не почувствую никакой боли». По сем, взваляся на полати, захрапел.
Между тем королевич, сожалея о сем хозяине, начал вертеть своею волшебною палкою. Вдруг предстал пред него дух, которому он приказывал, чтобы к завтрашнему дню непременно против королевского дворца поставил другой дворец и золотое государство, сокрывающееся в золотом яйце, также навел бы калиновый мост от дворца ко дворцу и покрыл зеленым бархатом. Дух исполнил по приказанию королевича все и поутру перенес его самого туда. Василий-королевич приготовился для встретения своего родителя и матери, послал за ними великолепные колесницы, а за братьями самые худые телеги, притом просил их всех к себе на обеденный стол.
Король, услыша, что его меньшой сын жив и находится во всяком благополучии, обрадовался сему и, сев со своею королевою и тремя королевнами в присланные для них колесницы, поехал ко дворцу, а детей своих приказал неволею посадить на те телеги, говоря притом, что за вашу вину сего еще мало. И как приехали ко дворцу, то Василий-королевич встретил с великолепием своих родителей. И по окончании веселия простил обоих своих братьев, и пировали ровно три дни. После сего большему своему брату назначил супругою королевну серебряного королевства Улиту Прекрасную; середнему — медного королевства, королевну Земиру; а за себя взял золотого королевства Плениру-королевну, превосходнейшую всех и разумом, и красотою, притом каждому из братьев отдал принадлежащие им яйца, скрывающие королевства. На другой день совершен был брак всех братьев к великой радости подданных, и они спокойно обладали своими королевствами, которые были построены на одном море.