Скажи, о муза, мнѣ, какой злой гнѣвъ жену
Принудилъ, объявить жестокую войну,
Противу своего возлюбленнаго мужа,
И глупость можетъ ли женѣ злой быти чужа!
Мужъ будетъ побѣжденъ; сунбурщица не трусь,
И здѣлай намъ надъ мужемъ шутку.
Поставили на столъ большую утку.
Жена сказала: ето гусь:
Не гусь, да утка то, мужъ держитъ ето твердо,
О сатана!
Кричитъ жена,
На то ли я съ тобой сопряжена.
Вся злобой внутренна моя разозжена.
Кричитъ безъ памяти, пылитъ немилосердо:
Коль ты ослѣпъ, я шлюсь на вкусъ,
Иль я тебѣ такой дамъ тузъ,
Что ты за дремлешъ,
Коль гуся моево за утку ты пріемлешъ.
Отвѣдалъ мужъ: душа! сокровище! мой свѣтъ:
Гусинова и запаха тутъ нѣтъ.
Бездѣльникъ ето гусь, я знаю ето прямо.
Пожалуй жонушка не спорь ты такъ упрямо.
Я шлюсь на всѣхъ людей, что утка то, не гусь,
И въ етомъ не запрусь.
Но чѣмъ окончилася шутка?
Жена ему дала туза,
И плюнула въ глаза.
Признался мужъ: на столъ поставленъ гусь не утка.
