СОЦІАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКІЯ ПОПЫТКИ ВЪ РОССІИ.
правитьВъ двухъ предыдущихъ статьяхъ мы довольно подробно изложили тѣ основанія, на какихъ существуютъ у насъ рабочія артели и крестьянская поземельная община. Изъ этого изложенія, какъ намъ кажется, видно совершенно ясно, что артель и община представляютъ собою явленіе не только знакомое, но и очень близкое русскому народу, получившее въ его жизни силу обычая, освященнаго цѣлыми вѣками; явленіе, котораго не могли уничтожить самыя неблагопріятныя обстоятельства, котораго не задушило вѣковое рабство. Теперь мы должны посмотрѣть, насколько артель и община принесли пользы русскому человѣку и какъ онъ самъ къ нимъ относится.
Нѣкоторые публицисты старались видѣть въ русской артели и особенно въ поземельной общинѣ явленіе осмысленное и ничѣмъ неуступающее западно-европейскимъ ассоціаціямъ. Увлеченія эти доходили даже до того, что артель и община считались единственнымъ якоремъ спасенія будущей общечеловѣческой цивилизаціи, которая со временемъ должна освободиться отъ разъѣдающаго ее пролетаріата и другихъ экономическихъ золъ современныхъ обществъ. Но эти увлеченія не оправдывались фактами. Съ перваго же взгляда на западно-европейскую ассоціацію и нашу артель различіе ихъ становится очевиднымъ. Ассоціація, какъ результатъ сознательнаго стремленія къ осуществленію лучшихъ и болѣе справедливыхъ экономическихъ отношеній, постепенно развивалась, и развитіемъ своимъ ясно доказала, что у нея есть свое будущее, своя прогрессивная сила. Напротивъ, русская артель и поземельная община впродолженіи цѣлыхъ вѣковъ остались въ неизмѣнномъ положеніи, въ томъ первобытномъ видѣ, въ какомъ мы застаемъ ихъ въ XVI вѣкѣ, и въ какомъ мы ихъ видимъ въ XIX. Слѣдовательно соціально-экономическій характеръ этого явленія отличается полной неподвижностію и отсутствіемъ всякаго развитія, и отъ такого явленія ожидать особенныхъ благъ нѣтъ никакого основанія, если оно не перейдетъ изъ инертной, мертвой силы въ силу живую и прогрессивную.
Такимъ образомъ вся задача состоитъ въ томъ, чѣмъ сдѣлается наша артель и община въ будущемъ, и въ этомъ отношеніи они получаютъ для насъ громадную важность. Важность эта сдѣлается совершенно понятною для всякаго, если только взглянуть на артель и общину не какъ на что нибудь готовое, осмысленное и окончательно сформировавшееся, но какъ на сырой матеріалъ, изъ котораго можно образовать нѣчто очень полезное для народа, какъ на почву весьма удобную для настоящихъ соціально-экономическихъ попытокъ. Каждый общественный дѣятель, который желалъ бы посвятить свои силы реформѣ экономическихъ отношеній въ обществѣ, Долженъ быть близко знакомъ съ русской общиной и артелью, потому что она прямо указываетъ ему ту среду, съ которой прежде всего должна начаться его дѣятельность. А умѣнье начать извѣстное дѣло именно тамъ, гдѣ въ немъ больше всего нуждаются, и гдѣ могутъ скорѣе оцѣнить его выгоды, служитъ лучшимъ ручательствомъ успѣха всего дѣла. Западно-европейскія производительныя ассоціаціи, безспорно, представляютъ явленіе, достойное подражанія; они уже успѣли оказать огромную услугу рабочему классу и еще большую окажутъ ему впослѣдствіи; многія изъ нихъ владѣютъ такими громадными капиталами, отъ участія въ которыхъ не отказались бы люди далеко не бѣдные и вовсе непринадлежащіе къ рабочему классу. И однакожъ, еслибъ первыя попытки въ устройствѣ подобныхъ ассоціацій обнаружились въ средѣ не рабочаго класса, истощеннаго, обнищавшаго и. требовавшаго радикальной помощи, а въ средѣ общества, то можно навѣрное сказать, что они не имѣли бы никакого успѣха. Такимъ образомъ, умѣнье отыскать на первый случай самую удобнѣйшую почву для примѣненія новой идеи важно въ двухъ отношеніяхъ, во-первыхъ, въ томъ, что эта идея сразу оказываетъ большую пользу тѣмъ, въ интересахъ которыхъ она осуществляется, во-вторыхъ успѣшное осуществленіе ея обнаруживаетъ полезную сторону новой идеи въ глазахъ всего общества, которое всегда болѣе вѣритъ и охотнѣе поклоняется живому «акту, чѣмъ отвлеченной теоріи.
Говоря въ двухъ предыдущихъ статьяхъ о русской артели и общинѣ, мы и имѣли въ виду именно эту сторону дѣла, то-есть чисто-практическую. Мы старались указать; гдѣ, въ какой сферѣ соціально-экономическія попытки могутъ разсчитывать на болѣе вѣрную удачу, такъ какъ тамъ онѣ найдутъ для себя совершенно пригодный матеріалъ; а этимъ путемъ онѣ могутъ пріобрѣсти общественное значеніе, въ смыслѣ практическаго ознакомленія нашего общества съ. выгодами рабочихъ ассоціацій.
Заручившись этими данными, мы можемъ теперь приступить жъ разсмотрѣнію соціально-экономическихъ попытокъ, являвшихся у насъ до послѣдняго времени.
Если принять во вниманіе, что русское общество стало знакомиться съ западно-европейскими ассоціаціями лѣтъ десять тому назадъ, при посредствѣ тогдашней журналистики, если вспомнить, что въ теченіи этого времени число кооперативныхъ учрежденій въ Европѣ увеличилось въ громадной пропорціи, что также было извѣстно нашей публикѣ благодаря журналамъ и отдѣльнымъ изданіямъ, то покажется нѣсколько страннымъ, отчего за весь этотъ длинный промежутокъ времени въ Россіи не появилось ничего подобнаго и даже, повидимому, не сдѣлано ни одной попытки основать какую-либо ассоціацію. Но это окажется совершенно понятнымъ, если вспомнить нѣкоторыя обстоятельства, имѣвшія здѣсь очень важное значеніе.
Слово „ассоціація“ принадлежитъ къ числу тѣхъ словъ, которымъ придано у насъ много посторонняго значенія, совершенно извратившаго ихъ истинный смыслъ. Нѣсколько лѣтъ назадъ, въ самый разгаръ литературнаго и общественнаго движенія въ Россіи, выдалось нѣсколько выряженій, которыя больше другихъ обратили на себя общее вниманіе, потому что до того времени ихъ не слышало русское общество. Враги общественнаго движенія относились очень недружелюбно къ этимъ словамъ и къ попыткамъ осуществить ихъ на дѣлѣ.
Между тѣмъ многія изъ этихъ попытокъ были направлены самымъ выгоднымъ образомъ и, конечно, къ настоящему времени успѣли бы уже вполнѣ выказать свои хорошія и полезныя для нашего экономическаго прогресса стороны. Переходя къ бѣглому обзору этихъ попытокъ, мы прежде всего должны упомянуть объ одномъ очень серьезномъ предпріятіи, которое хотя само по себѣ и не имѣло соціально-экономическаго характера, но должно было способствовать развитію у насъ рабочихъ ассоціацій. Мы говоримъ объ „Обществѣ женскаго труда“. Это общество, какъ показываетъ и самое его названіе, имѣло цѣлью организовать женскій трудъ, направить его болѣе производительнымъ образомъ для работницъ. Этой цѣли оно намѣревалось достигнуть посредствомъ устройства женскихъ рабочихъ ассоціацій, которыя освободили бы женщину работницу отъ постоянной эксплуатаціи со стороны хозяекъ. Нѣтъ никакого сомнѣнія, что задуманное обществомъ дѣло имѣло бы огромный успѣхъ; правда, наши работницы незнакомы съ артельными порядками, но за то трудъ, которымъ онѣ поддерживаютъ свое существованіе, такъ тяжелъ и вмѣстѣ такъ плохо вознаграждается, что онѣ охотно согласились бы воспользоваться. какими угодно совѣтами и указаніями, лишь бы увеличить свои нищенскіе заработки. Поэтому, еслибы кто нибудь далъ работницамъ возможность составить одну или нѣсколько артелей; еслибы кто нибудь научилъ ихъ, какъ вести это дѣло, то онѣ съ величайшею радостью ухватились бы за это средство спасенія. * „Общество женскаго труда“ имѣло въ виду именно эту цѣль. Такимъ образомъ, оно должно было играть роль коллективнаго учредителя женскихъ артелей, при чемъ коллективность имѣла главнымъ образомъ денежное значеніе, такъ какъ для устройства артелей нужны были значительныя суммы, которыя предполагалось давать въ ссуду учреждаемымъ артелямъ. Общество выработало уже свой уставъ, собрало много членовъ и наконецъ получило надлежащее утвержденіе. Казалось, самая главная часть работы была сдѣлана. Но на дѣлѣ оказалось не такъ.
Чтобы вѣрнѣе обезпечить успѣхъ предполагаемаго общества, дѣйствительные учредители общества, которыхъ было всего два-три человѣка, пригласили къ участію въ немъ нѣсколько десятковъ лицъ, мало способныхъ заниматься подобными дѣлами, предоставивъ однакожъ имъ всѣ права дѣйствительныхъ учредителей. Для насъ до сихъ поръ остаются тайными истинныя причины, послужившія поводомъ къ закрытію общества; но внѣшняя и всѣмъ извѣстная сторона этого закрытія такова: когда уставъ общества былъ окончательно утвержденъ, номинальные учредители, пользуясь правомъ большинства, забрали общество исключительно въ свои руки и назначили общее собраніе. На этомъ собраніи рѣзко отдѣлились двѣ партіи, партія номинальныхъ членовъ, которые должны бы играть роль простыхъ декорацій и партія членовъ дѣйствительныхъ, принимавшихъ въ судьбахъ общества самое горячее участіе. Эти двѣ партіи отличались одна отъ другой уже по наружности; внутреннее же ихъ отличіе, обнаруженное на первомъ же собраніи, было конечно еще значительнѣе. Тутъ только дѣйствительные учредители увидѣли, что они попали изъ огня да въ полымя, что желая обезпечить общество съ одной стороны, они сами открыли ему опасность съ другой. Въ то же. время и номинальные учредители, думавшіе, вѣроятно, играть въ обществѣ роль великодушныхъ филантроповъ и покровителей, на первомъ же собраніи поняли тщету своихъ разсчетовъ, а потому, не долго думая, поступили слѣдующимъ образомъ. Дня черезъ два они объявили въ газетахъ, что назначенное второе общее собраніе отлагается по нѣкоторымъ обстоятельствамъ на неопредѣленное время, а еще черезъ нѣсколько дней пригласили тѣмъ же порядкомъ всѣхъ членовъ, внесшихъ въ общество деньги, получать ихъ-обратно, то есть, другими словами, объявили о закрытіи едва только учрежденнаго общества. Такимъ образомъ пошли прахомъ продолжительныя усилія учредителей общества, почти собственными руками убившихъ свое дѣло.
А между тѣмъ еслибы „Общество женскаго труда“ не рушилось, то оно имѣло бы огромное вліяніе какъ на улучшеніе судьбы женщинъ, живущихъ трудами своихъ рукъ, такъ и вообще на развитіе нашихъ общественныхъ инстинктовъ. Что успѣхъ тѣхъ артелей, которыя предполагало учредить „Общество“, былъ бы полный — объ. этомъ не можетъ быть и рѣчи. Вспомнимъ только, что въ Петербургѣ считается сто тысячъ женщинъ, нуждающихся въ работѣ, вспомнимъ, что ихъ обычное вознагражденіе не превышаетъ нѣсколькихъ рублей въ мѣсяцъ, что, напримѣръ, вязаньемъ чулковъ нельзя, заработать болѣе 1 р. 50 к. въ мѣсяцъ, шитьемъ перчатокъ — болѣе. 3 рублей, сшиваніемъ мѣховъ — болѣе 2 р. 50., плетеньемъ аграманта — болѣе 2 рублей и т. д., вспомнимъ эти поразительныя цифры — и для всякаго изъ насъ сдѣлается понятнымъ, какимъ успѣхомъ сопровождалось бы устройство среди трудящихся женщинъ рабочихъ ассоціацій:
Неблагопріятныя обстоятельства, сопровождавшія открытіе „Общества женскаго труда“ и подобныхъ ему ассоціацій, имѣли самое невыгодное вліяніе на развитіе въ нашемъ обществѣ здравыхъ экономическихъ понятій. Поселенное въ немъ предубѣжденіе противъ всякихъ ассоціацій, оригинальная неудача „Общества женскаго труда“, какъ будто покинутаго самими же учредителями, темные слухи, ходившіе въ обществѣ, о какихъ-то артеляхъ, учреждаемыхъ людьми, не принадлежащими къ рабочему классу — все это способствовало укорененію въ нашемъ обществѣ самыхъ нелѣпыхъ взглядовъ на экономическія отношенія, все это заставляла массу смотрѣть на нихъ какъ на пустыя затѣи, которыхъ серьезный человѣкъ не одобритъ и въ которыхъ никто не имѣетъ ни малѣйшей надобности.
Переходя теперь къ другому роду ассоціацій, явившихся позднѣе, среди болѣе благопріятныхъ обстоятельствъ, мы должны сказать, что до самого послѣдняго времени въ числѣ ихъ не было мы одной, которая сколько нибудь удовлетворяла бы соціально-экономическимъ требованіямъ. Не смотря на полную свободу дѣйствій и на другія выгодныя условія, эти ассоціаціи представляли собою нѣчто очень потѣшное, хотя по виду и казались серьезными. Мы говоримъ о такихъ предпріятіяхъ, каковы „Общество бѣдныхъ женщинъ“, „Общество покровительства частному служебному труду“, „Артель портныхъ подмастерьевъ“ и множество другихъ артелей и кассъ съ разнообразнѣйшими задачами: сберегать, поощрять, содѣйствовать и т. д. Мы, конечно, не станемъ распространяться о тѣхъ „обществахъ“, которыя, исходя изъ довольно вѣрныхъ принциповъ, приходили къ нелѣпымъ выводамъ, которыя обращались или въ картежные клубы, или въ филантропическія собранія; мы скажемъ нѣсколько словъ объ одной кассѣ, которая болѣе другихъ походила на экономическую ассоціацію, хотя и съ самыми убогими цѣлями. Это — „ссудосберегательная касса артели петербургскихъ портныхъ подмастерьевъ“, утвержденная 31 декабря 1866 года, а 5 марта слѣдующаго года открывшая свои дѣйствія.
Чтобы имѣть понятіе объ основаніяхъ, на которыхъ построена эта касса, мы посмотримъ, какимъ путемъ разсчитывала она собрать нужные ей капиталы. По уставу, капиталъ кассы составляется: изъ обязательныхъ еженедѣльныхъ 10 копѣечныхъ взносовъ, то есть, 40 к. въ мѣсяцъ и 4 р. 80 к. въ годъ; затѣмъ изъ добровольныхъ вкладовъ; процентовъ съ суммъ, раздаваемыхъ участникамъ въ ссуду; штрафныхъ денегъ за несвоевременный платежъ обязательнаго взноса; остающихся въ пользу кассы процентовъ и прибыли на вклады, возвращаемые неисправнымъ вкладчикамъ прибыли на вклады, вытребованные ранѣе установленнаго срока; наконецъ, изъ жертвуемыхъ въ пользу кассы суммъ. Съ перваго взгляда кажется, что перечисленные источники дохода очень многочисленны, но внимательно въ нихъ всмотрѣвшись, легко замѣтить, что только два изъ нихъ имѣютъ нѣсколько солидный характеръ, именно: обязательные взносы и проценты съ денегъ, отдаваемыхъ членамъ въ ссуду, хотя и эти источники крайне скудны — потому что, какъ мы видѣли, обязательные взносы составляютъ всего 4 р. 80 к. въ годъ, а проценты 1 к. на рубль въ мѣсяцъ — но все-таки поступленіе ихъ сколько нибудь обезпечено. Что же касается другихъ источниковъ, то они очень неопредѣленны и случайны, какъ напримѣръ, добровольные вклады, штрафныя деньги, пожертвованія и т. д. Благодаря такой искуственности въ постройкѣ кассы и неопредѣленности ея рессурсовъ, касса принуждена была обставить различными формальностями выдачу ссудъ, что значительно должно было затруднять пользованіе этими ссудами. Такъ, напримѣръ, желающій получить ссуду долженъ заявить объ этомъ письменно одному изъ членовъ правленія, который, представляетъ дѣло предварительно на разсмотрѣніе правленія въ слѣдующемъ его засѣданіи. Чтобы имѣть право на полученіе ссуды» изъ кассы, необходимы слѣдующія условія: ссуда не можетъ превышать трехъ четвертей той суммы, какая составилась изъ десятикопѣечныхъ взносовъ каждаго члена; слѣдовательно, если я внесъ одинъ рубль, на что требуется десять недѣль, то могу получить въ ссуду только 75 копѣекъ и то ни въ какомъ случаѣ не больше какъ на три мѣсяца; если же мнѣ необходима большая сумма, то я долженъ представить или вещественный залогъ, или поручительство другихъ участниковъ, при семъ размѣры моей ссуды также не должны превышать трехъ четвертей вкладовъ моихъ поручителей, если къ тому же подъ эти вклады не выдано уже ссудъ. Такимъ образомъ, повторяемъ, выдача ссудъ чрезвычайно затруднена и члены почти не могутъ имъ пользоваться. Мы согласны, что полученіе обратно выданной ссуды должно быть чѣмъ нибудь гарантировано въ глазахъ кассы, но дѣло въ томъ, что при этой необходимой затрудненности, самое существованіе кассы дѣлается не нужнымъ, изъ чего слѣдуетъ, что она не можетъ существовать на тѣхъ основаніяхъ, которыя мы сейчасъ изложили. Въ такомъ видѣ она нисколько не достигаетъ цѣли и причины ея устройства становятся совершенно непонятными.
Практика вполнѣ доказала, насколько справедливы вышеизложенныя соображенія. Касса портныхъ подмастерьевъ открылась среди самыхъ выгодныхъ условій; при самомъ открытіи, число желающихъ сдѣлаться ея членами доходило до 150 человѣкъ, а въ скоромъ времени число это увеличилось до четырехсотъ. Этотъ фактъ показываетъ, какъ велика у нашихъ работниковъ потребность улучшить свое положеніе; они готовы пристать къ первой открывшейся артели, если только она имѣетъ въ виду измѣненіе ихъ быта. И несомнѣнно, что еслибы упомянутая артель была устроена на иныхъ началахъ, то она имѣла бы громадный успѣхъ. Самая трудная часть дѣла въ подобныхъ предпріятіяхъ, это — привлечь на свою сторону два три десятка работниковъ, которые на себѣ могли бы испытать выгоды артельнаго начала; если это удалось — успѣхъ предпріятія можно считать обезпеченнымъ. Факты доказываютъ, что въ подобныхъ дѣлахъ число первыхъ участниковъ увеличивается чрезвычайно туго, но при разумномъ устройствѣ дѣла, никогда не бываетъ, чтобы число это уменьшалось. Если же подобное явленіе встрѣчается въ какихъ нибудь ассоціаціяхъ, то оно лучше всего доказываетъ негодность той формы, въ какую сложилась ассоціація. Это именно и случилось съ ссудо-сберегательной кассой портныхъ подмастерьевъ. Пока ея правила не вполнѣ были извѣстны работникамъ, пока они только слышали объ обѣщаемыхъ кассой выгодахъ — число артельщиковъ быстро увеличивалось и дошло, какъ мы видѣли, до 400 человѣкъ. Но по мѣрѣ того, какъ новые члены вступали въ артель, старые выбывали и число выбывшихъ въ первое же полугодіе составило цѣлую сотню, изъ которой половина была исключена за неплатежъ въ кассу обязательныхъ взносовъ, а другая половина оставила артель по собственному желанію. Это признакъ очень не хорошій для кассы; по немъ мы готовы утверждать, что уменьшеніе числа членовъ сдѣлается въ артели обыкновеннымъ явленіемъ и будетъ продолжаться до тѣхъ поръ, пока касса не прекратитъ совершенно своего существованія. А между тѣмъ, еслибы эти самые 400 человѣкъ образовали изъ себя производительную ассоціацію, выгоды которой для артельщиковъ были бы безконечно значительнѣе, то мы, вѣроятно,, говорили бы теперь объ «артели портныхъ подмастерьевъ», какъ о весьма солидномъ предпріятіи, имѣющемъ на десятки тысячъ оборота и извѣстномъ не только Петербургу, по всей Россіи; теперь же о «ссудо-сберегательной кассѣ» никто почти не знаетъ и никого она не интересуетъ.
Совершенно такимъ же характеромъ отличаются и другія ссудосберегательныя кассы, явившіяся у насъ въ послѣднее время въ средѣ рабочаго населенія, какъ-то касса типографщиковъ, служителей на желѣзныхъ дорогахъ и т. п. Всѣ они построены на совершенно ложномъ принципѣ, почему и не могутъ разсчитывать на,, успѣхъ. Услугами ихъ будутъ, правда, пользоваться наиболѣе зажиточные изъ работниковъ, у которыхъ доходъ значительно превышаетъ расходъ, но для массы они навсегда останутся недоступны, потому что масса работниковъ нуждается въ увеличеніи заработной платы, что можетъ быть достигнуто только производительными ассоціаціями.
И такъ, если не считать тѣхъ ассоціацій, которыя существовали частнымъ образомъ, то можно сказать положительно, что у насъ до послѣдняго времени не было сдѣлано ни одной серьезной попытки примѣнить ассоціацію къ потребностямъ народа. Перечисленныя Нами попытки были слишкомъ мелки и скромны для того, чтобы можно было придавать имъ какое нибудь значеніе. Оказываясь совершенно безполезными въ той средѣ, для которой собственно онѣ предназначались, эти ассоціаціи потому же самому не могли имѣть и общественнаго значенія, такъ какъ общество по нимъ не имѣло возможности составить себѣ понятія о выгодахъ экономическихъ ассоціацій. Не смотря на то, что они существовали офиціально, общество все-таки продолжало относиться къ нимъ съ полнымъ пренебреженіемъ, какъ къ пустымъ затѣямъ. И это пренебреженіе было такъ сильно, что его долго не могло разрушить даже учрежденіе ассоціацій потребителей, основанныхъ въ интересахъ самого общества. Исторія двухъ подобныхъ ассоціацій, харьковской и петербургской, наглядно познакомитъ читателей съ тѣми трудностями, которыя встрѣчали учредители. Изложивъ фактическую сторону учрежденія этихъ ассоціацій, мы потомъ выскажемъ по поводу ихъ нѣкоторыя соображенія, имѣющія, какъ намъ кажется, общій интересъ.
Харьковское товарищество слѣдуетъ считать чуть ли не первой по времени потребительной ассоціаціей въ Россіи. По крайней мѣрѣ, судя по отчету, проэктъ этой ассоціаціи, составленный въ небольшомъ кружкѣ сочувствующихъ дѣлу лицъ, былъ посланъ на утвержденіе министра внутреннихъ дѣлъ еще лѣтомъ 1866 года. Въ октябрѣ было получено разрѣшеніе, и вслѣдъ затѣмъ состоялось первое собраніе учредителей, всего 26 человѣкъ. Сдѣлавши предварительныя распоряженія, учредители избрали распорядительный комитетъ, которому и было поручено открыть собственный складъ товаровъ, какъ только въ кассѣ товарищества соберется двѣ съ половиною тысячи рублей. Однакожъ, число членовъ увеличивалось очень медленно, и не смотря на незначительность нужной суммы, она была собрана толкко черезъ два мѣсяца. Тогда приступили къ открытію лавки, что и было въ скоромъ времени исполнено. Но не смотря на то, что распорядители не остановились на этомъ и учредили второй складъ, стараясь какъ можно значительнѣе расширить дѣло, — общее недовѣріе долго ихъ преслѣдовало. Возникшая ассоціація, по словамъ отчета, «вызывала со стороны однихъ упреки въ искуственности, въ излишней подражательности и даже безполезности йоявленія у насъ такого рода товарищества, со стороны же другихъ — просто насмѣшки».
На первомъ общемъ собраніи, 5 декабря 1866 года, въ члены общества записалось всего 84 человѣка; черезъ полтора мѣсяца прибавилось еще 97 членовъ, а къ 1 мая всѣхъ членовъ въ товариществѣ состояло уже 255 человѣкъ. Въ остальную часть года вновь поступило еще около ста членовъ, такъ что къ январю 1868 г. товарищество имѣло всего 350 членовъ съ взносами на семь съ половиною тысячъ рублей сереб. Сравнительно не быстрое увеличеніе числа членовъ во вторую половину года отчетъ объясняетъ «недостаточнымъ знакомствомъ массы населенія съ основаніями товарищества, недовѣріемъ еще къ подобнаго рода предпріятіямъ, ограниченностью числа продаваемыхъ предметовъ потребленія, ограниченностью числа самыхъ мѣстъ продажи и т. д.».
Теперь посмотримъ цифры оборотовъ товарищества. Къ открытію первой лавки, товару куплено было всего около ста названій на сумму 800 р. с. «У многихъ, замѣчаетъ отчетъ, вѣроятно уцѣлѣлъ еще въ памяти пустынный видъ лавки въ день открытія; голыя, ничѣмъ не заставленныя полки, крошечные кулечки, разставленные кое-гдѣ по полу, нѣсколько брусковъ мыла да десятокъ кульковъ муки — вотъ и все». Товаровъ было такъ мало, что часто «товаръ, внесенный въ однѣ двери, сейчасъ же приходилось выносить „въ другія“. Не имѣя еще большихъ средствъ, товарищество не могло производить закупокъ большими партіями, а должно было покупать все только пудами и даже фунтами, что, конечно, имѣло значительное вліяніе какъ на продажную цѣну продуктовъ, такъ и на барышъ за первую треть. Отчетъ самъ сознается, что „за эту науку ассоціаціи пришлось заплатить довольно дорого“. Но съ увеличеніемъ числа членовъ, а съ ними и средствъ, дѣла общества быстро улучшались. Въ первую треть въ лавкѣ товару имѣлось: собственнаго на 10 съ половиною тысячъ и комиссіоннаго на 3 съ половиною тысячи; во вторую треть, собственнаго на четырнадцать съ половиною, а комиссіоннаго на двѣ съ половиною тысячи; въ послѣднюю треть количество своего товара возросло уже до 29 тысячъ. Всего же за годъ въ обѣихъ лавкахъ товарищества своего товара имѣлось на 46 съ половиною тысячъ, а комиссіоннаго на 7 тысячъ рублей, изъ которыхъ 6 тысячъ было уже уплочено. Продано въ теченіи всего года товару почти на пятьдесятъ двѣ тысячи рублей.
Однакожъ, не смотря на то, что товарищество въ первый годъ закупало товары не такъ выгодно, какъ могло бы при большихъ средствахъ и большей опытности распорядителей, все-таки валовой доходъ съ произведенныхъ имъ операцій составилъ довольно почтенную цифру — почти шесть тысячъ рублей. Исключивъ отсюда расходы товарищества на жалованье, содержаніе служащихъ и т. п., получимъ чистый барышъ свыше трехъ тысячъ рублей въ годъ.
Отчетъ самъ признаетъ этотъ барышъ „очень не тяжеловѣснымъ“ и совершенно ясно излагаетъ причины, почему онъ не, достигъ большей цифры. „Годовой опытъ, сознаются распорядители, убѣждаетъ, что веденіе такимъ образомъ дѣла, какъ оно велось, только едва на половину и выгодно, и достойно товарищества. Переплачивать на каждомъ почти продуктѣ лишніе проценты посредникамъ и все-таки имѣть не лучшіе по достоинству товары — такое положеніе торговли товарищества еще очень далеко отъ желаемаго“. Но нѣтъ сомнѣнія, что въ скоромъ времени цифра прибыли значительно увеличится; это видно уже по оборотамъ товарищества за первые четыре мѣсяца настоящаго года. Въ эти четыре мѣсяца чистая прибыль составляла уже 1,760 рублей, т. е. больше пяти тысячъ въ годъ (если предположитъ, что дѣла общества останутся весь годъ въ одномъ положеніи — что, очевидно, невозможно), да кромѣ того и процентъ дохода увеличился: въ прошломъ году онъ составлялъ 6 % съ оборота, а въ четыре мѣсяца нынѣшняго года достигъ уже 71/., — увеличеніе очень значительное для четырехъ мѣсяцевъ.
Такимъ образомъ харьковскую ассоціацію можно считать теперь вполнѣ уже установившейся.
Петербургскому обществу потребителей пришлось еще сильнѣе бороться съ общественнымъ равнодушіемъ. Уставъ общества „Бережливость“ утвержденъ лѣтомъ 1866 года. Этотъ уставъ почти ничѣмъ не отличался отъ всѣхъ подобныхъ же уставовъ; въ немъ обращало на себя вниманіе только то обстоятельство, что учредители главной задачей возникавшаго общества ставили договоры съ торговцами и промышленниками въ видахъ полученія отъ нихъ доброкачественныхъ припасовъ со сбавкою въ цѣнахъ противъ существующихъ; что же касается собственныхъ складовъ, то объ нихъ упоминалось мимоходомъ и общество выговорило себѣ только право по открытіи подобныхъ складовъ, не дѣлая этого главною своею цѣлью. Какъ видно, составители перваго устава слишкомъ скромно смотрѣли на открывающееся общество и не допускали скорой возможности имѣть собственные магазины. Затѣмъ подробности устава были очень просты и вступленіе желающихъ въ общество было облегчено какъ только возможно. Хотя цифра взноса для каждаго члена была опредѣлена в-р 10 рублей, но уплата этихъ денегъ допускалась по частямъ, въ размѣрѣ 1 руб. въ мѣсяцъ; наконецъ, съ разрѣшенія правленія дозволялась еще большая разсрочка; словомъ, съ этой стороны для поступленія въ общество не представлялось никакихъ неудобствъ. На членскіе вклады предполагалось выплачивать до 1 Января 1867 года по 3 %. а впослѣдствіи по 5 % въ годъ. Что же касается до предполагаемаго распредѣленія прибыли, то оно должно было производиться слѣдующимъ образомъ: изъ общей суммы дохода каждые три мѣсяца вычитаются сперва издержки, на содержаніе и управленіе общества, затѣмъ 2 1/2 процента съ цѣнности постояннаго инвентаря и, наконецъ, проценты на членскіе вклады. Остающаяся за тѣмъ чистая прибыль дѣлится такъ: 1/8 идетъ въ запасный капиталъ, а 7/8 распредѣляются между членами сообразно закупкамъ каждаго.
Черезъ два мѣсяца послѣ открытія ассоціаціи, именно 23 октября 1866 г., состоялось первое общее собраніе, на которомъ обнаружилось весьма незавидное состояніе дѣлъ общества. Членовъ было всего 94, цифра вкладовъ составляла 736 рублей, поставщиковъ, съ которыми общество заключило сдѣлки, было только 7, въ числѣ ихъ одна лавка колоніальныхъ и лабазныхъ товаровъ, одна мясная, одинъ ламповый магазинъ, пивоваренный заводъ, табачный магазинъ, магазинъ молочныхъ скоповъ и булочная. Почти всѣ эти магазины находились въ одной части города, на Васильевскомъ островѣ, отчего пользованіе ими для членовъ, живущихъ въ другихъ мѣстахъ, представлялось рѣшительно невозможнымъ. Въ теченіи указаннаго времени, членами было сдѣлано закупокъ на три тысячи рублей, при чемъ валовой доходъ составлялъ 160 рублей. По отчисленіи отсюда 7 рублей, какъ процентовъ на вкладныя суммы, и нѣкоторыхъ расходовъ, осталось чистой прибыли 129 руб; отсюда, согласно уставу, было отдѣлено 16 р. въ запасный капиталъ, 92 рубля пошли на дивидендъ членамъ, соразмѣрно суммѣ закупокъ, а остальные 21 рубль не могли быть раздѣлены между членами, потому что не находились въ наличности, а представляли собою стоимость непроданныхъ еще книгъ для заказовъ товаровъ покупаемыхъ у поставщиковъ.
Таковы были первыя операціи общества „Бережливость“.
Впрочемъ, и въ послѣдующіе затѣмъ отчетные періоды дѣла общества улучшались очень не быстро. Правда, къ 1 января 1867 года число поставщиковъ общества увеличилось до 23, что составляло уже большую разницу съ прежнимъ числомъ 7, но за то члены прибывали далеко не такъ быстро; именно, къ новому году ихъ было всего 117, то есть увеличилось въ теченіи трехъ мѣсяцевъ на 38 человѣкъ. Цифра же оборотовъ общества не только не увеличилась, какъ слѣдовало бы ожидать, но даже уменьшилась; именно, къ 1 октября она составляла три тысячи рублей, а къ 1 января не дошла и до двухъ съ половиной; такъ что, не смотря на увеличеніе числа членовъ, въ резервный капиталъ было отчислено всего 14 рублей.
Слѣдующій затѣмъ отчетный періодъ, съ 1 января 1867 года по 1 апрѣля былъ уже счастливѣе для общества. Въ теченіи этихъ трехъ мѣсяцевъ членами закуплено у поставщиковъ на четыре съ половиною тысячи рублей, такъ что валовой доходъ за это время составилъ болѣе 300 р. Изъ нихъ въ запасный капиталъ поступило 33 рубля, членамъ же отчислено 5 % съ суммы закупокъ — 213 р. Весь капиталъ общества, какъ оборотный, такъ и резервный, составлялъ 1,650 р.
Хотя въ остальную затѣмъ часть года, съ 1 апрѣля по 1 октября, число членовъ увеличилось не очень значительно, именно, дошло до 212 человѣкъ, но дѣла общества приняли болѣе солидный характеръ и члены стали пользоваться очень важными услугами со стороны общества. Число поставщиковъ его увеличилось семнадцатью и въ средѣ ихъ уже находились лавки почти всѣхъ товаровъ: здѣсь были и суконные магазины, и портные мастера, и сапожники, и даже книгопродавцы. Кромѣ того, заключались еще временные договоры о поставкѣ членамъ дровъ въ теченіи лѣта, при чемъ дрова обходились значительно дешевле. Но чтобъ еще болѣе удешевить этотъ важный для потребителей матеріалъ, составленъ проэктъ учрежденія при обществѣ собственной дровяной конторы, на подобіе тѣхъ, какія существуютъ за-границей. Обороты общества за это полугодіе представлялись въ слѣдующемъ видѣ. Общая сумма закупокъ у всѣхъ поставщиковъ составляла въ обѣ четверти года четырнадцать слишкомъ тысячъ рублей, именно: съ 1 апрѣля по 1 іюля шесть тысячъ, и съ 1 іюля по 1 октября — болѣе восьми тысячъ рублей. Такимъ образомъ общій оборотъ третьей четверти года увеличился почти вдвое противъ первой. Общей прибыли въ это полугодіе получено уже около тысячи рублей; отсюда въ резервный капиталъ отчислено болѣе ста рублей и распредѣлено между членами, сообразно количеству закупокъ, 700 рублей; общій капиталъ ассоціаціи, какъ оборотный, такъ и резервный, составлялъ уже почти три тысячи рублей. Въ виду такихъ результатовъ, общество стало ясно сознавать, что значеніе его въ публикѣ увеличивается и что довѣріе къ нему замѣтно возрастаетъ. Тутъ уже зашла рѣчь объ учрежденіи собственныхъ складовъ, которые должны представлять несравненно больше выгодъ, чѣмъ всякіе договоры съ поставщиками. Но такъ какъ въ самые послѣдніе мѣсяцы число членовъ стало быстро увеличиваться, то предположенное открытіе складовъ было отложено на нѣкоторое время, для того, вѣроятно, чтобы лучше сообразоваться съ средствами общества, которыя также стали быстро увеличиваться.
Наконецъ, въ январѣ 1868 года былъ открытъ первый складъ общества и затѣмъ разосланъ подробный прейсъ-курантъ товарамъ, продающимся въ этомъ складѣ; но тѣмъ не менѣе, число поставщиковъ все-таки продолжалось увеличиваться и дошло въ это время уже до шестидесяти. Въ складѣ общества находились всѣ товары, наиболѣе нужные въ хозяйствѣ, какъ-то: чай, сахаръ, кофе, крупа, масло и т. п.. и многіе изъ этихъ товаровъ продавались нѣсколькими процентами дешевле обыкновенныхъ цѣнъ, такъ что покупающій въ складѣ, даже не принадлежа къ товариществу, могъ имѣть нѣкоторую выгоду. Въ это время число членовъ доходило уже до четырехсотъ шестидесяти человѣкъ.
Въ какомъ положеніи находились дѣла общества къ 1 мая настоящаго года, ясно видно изъ слѣдующаго отчета его за первую треть этого года: число членовъ, составлявшее къ 1 января 422, возрасло къ 1 мая до 920, слѣдовательно, втеченіи одной трети поступило 498 новыхъ членовъ, т. е., на сто двадцать процентовъ болѣе, чѣмъ во все время существованія общества. Изъ трехъ складовъ было продано за эту треть почти на двадцать тысячь рублей, что составило бы годовой оборотъ въ 60 тысячь, еслибъ предположить совершенно невозможное, именно, что обороты общества не увеличатся въ остальныя двѣ трети года. Валовой доходъ по всѣмъ тремъ складамъ составлялъ 1,650 рублей; или восемь съ половиною процентовъ на сумму проданныхъ товаровъ и двадцать процентовъ съ суммы употребленнаго на обороты капитала. Чистый доходъ составлялъ почти 950 рублей или почти 5 % съ суммы продажи. Но нужно замѣтить, что эта цифра дохода гораздо меньше той, которую получили члены на самомъ дѣлѣ, такъ какъ покупая товары въ складахъ общества, они тутъ же получали товары дешевле отъ 2 до 10 процентовъ противъ существующихъ цѣнъ. Поставщиками общества продано было въ теченіи трети на 22 тысячи руб.; т. е. на восемьдесятъ процентовъ -больше противъ послѣдней четверти минувшаго года. Вообще же, весь оборотъ общества въ теченіи этой трети составлялъ около 42 тысячь руб.; т. е. почти на двѣсти пятдесятъ процентовъ болѣе, чѣмъ въ послѣднюю четверть 1867 года.
Такіе результаты, достигнутые ассоціаціей на второй годъ ея существованія, говорятъ очень много; они предсказываютъ обществу такой успѣхъ, о которомъ, можетъ быть, и не мечтали учредители. Дѣйствительно, хотя мы и не имѣемъ въ рукахъ отчетовъ общества послѣ 1 мая, но слышали, что. увеличеніе числа членовъ совершается съ поразительною быстротою, такъ что въ настоящее время это число простирается далеко за тысячу; сообразно этому, увеличиваются и обороты общества, и чистая его прибыль. Слѣдующій отчетъ ассоціаціи представитъ, вѣроятно, такое же различіе второй трети отъ первой, какое мы видимъ теперь въ первой относительно такого же числа, мѣсяцевъ за прошлый годъ. Уже и теперь можно сказать, что дѣла общества положительно процвѣтаютъ.
И такъ, потребительныя ассоціаціи, не смотря на продолжительное къ нимъ равнодушіе общества, все-таки удались. Кромѣ двухъ товариществъ, о которыхъ мы сейчасъ говорили, общества потребителей открыты въ слѣдующихъ городахъ: Москвѣ, Николаевѣ, Таганрогѣ, Кишиневѣ, Одессѣ, Херсонѣ, Лебединѣ, Уральскѣ, и кромѣ того еще въ нѣсколькихъ составляются проекты подобныхъ же ассоціацій. Нѣтъ сомнѣнія, что эти ассоціаціи будутъ имѣть у насъ большой успѣхъ, потому что развитію ихъ способствуютъ многія обстоятельства. Огромная часть населенія нашихъ городовъ состоитъ изъ людей недостаточныхъ, которые, при томъ же, знаютъ свои средства до копѣйки и обыкновенно получаютъ ихъ въ одинаковомъ размѣрѣ въ теченіи многихъ лѣтъ. Это — чиновники, живущіе большею частію довольно ограниченнымъ содержаніемъ; мѣщане, занимающіеся разными мало-доходными мастерствами, доходъ съ которыхъ почти изъ года въ годъ одинъ и тотъ же; помѣщики, потерявшіе теперь возможность тратить деньги зажмуря глаза, въ надеждѣ на карманы своихъ крестьянъ и т. д. Вся эта масса потребителей знаетъ почти копѣйка въ копѣйку свои годичныя средства и имѣетъ въ рукахъ только одинъ способъ увеличить ихъ — помощію уменьшенія расходовъ, т. е. помощію экономіи. Другихъ способовъ у нея нѣтъ; потому что прямое увеличеніе ея доходовъ зависитъ не отъ нея; ей остается только экономить, покупая дешевле то, что ей необходимо. Но въ этомъ отношеніи она совершенно находится въ рукахъ мѣстныхъ купцовъ, которые произвольно назначаютъ цѣны жизненнымъ продуктамъ. Эти монополисты, живя на счетъ чужаго труда, наживаютъ часто огромныя состоянія и съ каждымъ годомъ увеличиваютъ всеобщую дороговизну, которая приводитъ жителей въ отчаяніе. Въ нѣкоторыхъ городахъ жители обращались даже къ мѣстному начальству съ жалобами на торговцевъ, и начальство принимало участіе въ [этихъ жалобахъ, дѣлая торговцамъ выговоры и даже угрожая имъ разными полицейскими мѣрами. Но подобное вмѣшательство въ отношенія между торговцами и потребителями нисколько не можетъ поправить дѣла, да притомъ оно все-таки оказывается насиліемъ, къ которому было бы не желательно прибѣгать. Въ этихъ случаяхъ потребители могутъ сами себѣ помочь гораздо лучше начальства — именно, прекративъ всякія сношенія съ лицами, которыя ихъ эксплуатируютъ, т. е., устранивъ совершенно купцовъ изъ своихъ отношеній съ главными производителями. Выгода потребительныхъ ассоціацій именно въ этомъ и заключается, такъ какъ при ихъ помощи, весь барышъ, идущій теперь въ руки купцовъ, остается у потребителей. Слѣдовательно, съ этой стороны и русскія потребительныя общества отчасти уже принесли, а отчасти еще принесутъ довольно значительную пользу.
Однако же не слѣдуетъ слишкомъ увлекаться при видѣ того успѣха, какого достигли наши потребительныя общества и не слѣдуетъ придавать имъ слишкомъ большаго значенія въ соціальномъ смыслѣ. Все, чего могутъ добиться подобныя ассоціаціи — и то при самыхъ лучшихъ условіяхъ, — заключается въ устраненіи изъ общества безполезныхъ посредниковъ-купцовъ. Но вѣдь отъ этого произойдутъ не Богъ знаетъ какія выгоды для страны, и отъ этого мало измѣнятся нынѣшніе экономическіе порядки, такъ невыгодные для работника. Работникъ, т. е. производитель, т. е. самая нужная и самая дорогая для общества сила, требующая поддержки, остается въ томъ же положеніи, въ какомъ онъ находился и прежде, и наши потребительныя ассоціаціи не принесутъ ему ни на грошъ пользы, хотя бы онѣ цѣлою сѣтью покрыли Россію. Могутъ сказать: кто же мѣшаетъ работнику принимать участіе въ этихъ ассоціаціяхъ, кто мѣшаетъ крестьянамъ устроить у себя потребительныя общества и пользоваться ихъ услугами? Но въ томъ-то и бѣда, что подобныя ассоціаціи никакихъ услугъ работнику и крестьянину оказать не могутъ. Крестьянинъ, вообще говоря, самъ производитъ то, что потребляетъ. Денегъ на свое пропитаніе онъ, большею частію, тратитъ такъ мало — конечно, прежде всего по недостатку самыхъ денегъ — что ему нѣтъ никакой возможности составить, при посредствѣ потребительныхъ ассоціацій, какія нибудь сбереженія изъ своихъ годичныхъ расходовъ. Точно тоже слѣдуетъ сказать и о нашемъ городскомъ работникѣ. Его обычный заработокъ такъ ничтоженъ, что не можетъ давать никакихъ остатковъ или, если и можетъ, то самые ничтожные. Поэтому ми должны смотрѣть на возникающія у насъ обществу потребителей, какъ на учрежденія, оказывающія услугу болѣе зажиточнымъ классамъ, имѣющимъ возможность тратить въ годъ не рубли, а сотни рублей. Мы, конечно, все-таки считаемъ ихъ полезными, потому что они, во-первыхъ, способствуютъ устраненію изъ общества кулаковъ-посредниковъ, во-вторыхъ, практически знакомятъ общество съ выгодами ассоціаціи и подготовляютъ почву для болѣе серьезныхъ и важныхъ соціально-экономическихъ предпріятій, но для работника они могутъ быть полезными въ такомъ только случаѣ, когда идутъ рядомъ съ производительными ассоціаціями, увеличивающими размѣръ заработной платы.
Такимъ образомъ, изъ сдѣланнаго нами обзора соціально-экономическихъ попытокъ въ Россіи видно, что только самые первые изъ этихъ опытовъ стояли на совершенно вѣрной дорогѣ и были вполнѣ цѣлесообразны; но разныя неблагопріятныя обстоятельства не дали имъ возможности развиться до надлежащихъ размѣровъ. Что же касается явившихся вслѣдъ за ними ссудныхъ кассъ и тому подобныхъ ассоціацій, включая сюда и общества потребителей, то всѣ онѣ по своему качеству стояли несравненно ниже первоначальныхъ попытокъ. Кромѣ того, между ними не было ни одной, которая бы относилась собственно до народа, которая имѣла бы цѣлью, воспользовавшись готовымъ матеріаломъ, улучшить положеніе крестьянъ, т. е. рабочей силы, всего болѣе нуждающейся въ помощи.
Но полезныя для народа истины не пропадаютъ безслѣдно; рано или поздно они являются вновь, заявляютъ практически свою полезность и бывшихъ своихъ гонителей обращаютъ въ горячихъ приверженцевъ. Справедливость этого вполнѣ обнаружилась на артельныхъ сыроварняхъ, устроенныхъ г. Верещагинымъ между крестьянами тверской губерніи. Такъ какъ дѣло (г. Верещагина выходитъ совершенно изъ ряду тѣхъ попытокъ, которые совершаются теперь на нашихъ глазахъ, то мы считаемъ необходимымъ познакомить съ нимъ читателей подробно.
Г. Верещагинъ, прослушавъ курсъ естественныхъ наукъ въ петербургскомъ университетѣ, пожелалъ посвятить свою дѣятельность исключительно сельскому хозяйству. Имѣя въ новгородской губерніи небольшую деревню, принадлежащую впрочемъ его отцу, онъ отправился на родину, гдѣ и былъ выбранъ кандидатомъ въ мировые посредники. Ему пришлось довольно долго исправлять должность посредника, и здѣсь-то онъ близко познакомился съ убогимъ состояніемъ крестьянскаго хозяйства. Вниманіе его было обращено, между прочимъ, на то, что крестьянскій скотъ, доставляющій важный удобрительный матеріалъ, не приноситъ крестьянству почти никакого дохода и существуетъ единственно для удобренія земли. Это показалось г. Верещагину совершенно неественнымъ и его стала занимать мысль о томъ, какъ бы сдѣлать этотъ скотъ крестьянскимъ доходомъ. Такимъ образомъ у него явилось желаніе завести между крестьянами артельныя сыроварни и производство масла. Но для этого ему нужно было сперва близко познакомиться съ лучшими изъ существующихъ способовъ сыроваренія, и онъ отправился за границу. Въ Швейцаріи онъ поступилъ на сыроварню въ качествѣ простаго работника, но скоро могъ уже замѣнять главнаго сыровара, и такимъ образомъ въ короткое время основательно изучилъ сыровареніе. Встрѣченныя имъ въ нѣкоторыхъ мѣстахъ Швейцаріи крестьянскія сыроварни, доставлявшія огромные доходы крестьянамъ, еще болѣе убѣдили его въ возможности завести подобныя же сыроварни и въ Россіи. Съ этимъ убѣжденіемъ онъ вернулся въ Петербургъ и обратился къ Вольному экономическому обществу за содѣйствіемъ. Но общество, сколько намъ извѣстно, отнеслось на первыхъ порахъ съ большимъ недовѣріемъ къ мысли г. Верещагина. Однакожъ, г. Верещагину удалось, при посредствѣ нѣкоторыхъ сочувствующихъ ему членовъ, расположить въ свою пользу общество и добиться отъ него той помощи, которая была необходима для начала дѣла. Помощь эта состояла въ томъ, что общество давало въ ссуду по 200 рублей на устройство каждой сыроварни и опредѣляло 1,000 р. въ годъ самому г. Верещагину, чтобъ онъ имѣлъ возможность всего себя посвятить этому дѣлу. Такимъ образомъ, отношенія общества къ г. Верещагину опредѣлились слѣдующими, возложенными на него, порученіями: 1) обучать сыроваренію всѣхъ желающихъ и преимущественно подготовлять мастеровъ-сыроваровъ для артельныхъ сыроваренъ; 2) устроить артельныя сыроварни на первый годъ въ тверской губерніи, и 3) изыскивать средства для обезпеченія сбыта продуктовъ, Масла и сыра, приготовляемыхъ въ артельныхъ сыроварняхъ. Все это происходило въ 1866 году.
Но, заручившись содѣйствіемъ общества, г. Верещагинъ зналъ, что сдѣлана только половина дѣла, и притомъ самая легкая. Оставалось найти мѣсто, удобное для перваго опыта, потомъ уговорить крестьянъ согласиться на эту попытку, наконецъ, устроить сбытъ сыра и масла, чтобы выгоды этого производства рѣзче бросились въ глаза крестьянамъ. Онъ сперва остановился на одномъ имѣніи новгородской губерніи, гдѣ болѣе всего могъ разсчитывать на под-» держку, но тамъ согласія со стороны помѣщика не послѣдовало, а безъ этого неудобно было приступать къ дѣлу, особенно въ виду предстоящихъ хлопотъ съ крестьянами. Тогда г. Верещагинъ обратился къ одному помѣщику тверской губерніи, г. Карякину, но и здѣсь встрѣтилъ рѣшительный отказъ. Наконецъ, сосѣдъ г. Карякина, кн. Шаховской взглянулъ болѣе разумно на идею г. Верещагина и позволилъ ему произвести первый опытъ въ своемъ имѣніи Отроковичахъ. Оставалось уговорить крестьянъ.
Рѣшившись во что бы то ни стало устроить сыроварню въ Отроковичахъ, г. Верещагинъ горячо приступилъ къ дѣлу. Сперва онъ пробовалъ уговорить крестьянъ согласиться на его предложеніе, но крестьяне и слушать не хотѣли. Напрасно представлялъ онъ имъ всѣ выгоды сыроваренія — ничто не помогало. Тогда г. Верещагинъ рѣшился устроить какъ бы свою собственную сыроварню, работать на ней своими руками, а молоко покупать у крестьянъ. Крестьяне смотрѣли на всѣ эти затѣи — и недовѣрчиво улыбалась, называя г. Верещагина въ глаза подхамилой. Когда сыроварвя была готова и дошло дѣло до молока, крестьяне потребовали рубль за ведро, однакожъ согласилась отпустить по полтинѣ. Такимъ образомъ сыроварня открылась и работали въ ней: г. Верещагинъ, его жена и родственница жены.
Получивъ возможность сбывать молоко на чистыя деньги и довольно выгодно, крестьяне отчасти примирились съ г. Верещагинымъ и даже стали конкурировать между собою, понижая цѣну молока до 20 к. съ ведра. Но г. Верещагинъ продолжалъ еще больше сбивать цѣну, угрожая крестьянамъ довести ее до гривенника. Тогда крестьяне рѣшились упрекнуть г. Верещагина въ недобросовѣстности: «вотъ, говорили они, ты все толковалъ намъ, что заботишься о нашихъ выгодахъ, хочешь, будто, чтобъ намъ было лучше — а самъ вонъ что дѣлаешь, наровишь за гривенникъ покупать молоко». На это г. Верещагинъ отвѣчалъ согласіемъ сдать хоть сейчасъ же сыроварню въ руки крестьянамъ было бы только ихъ желаніе: «возьмите ее, говорилъ онъ, и всѣ выгоды, которыя я теперь получаю, будутъ ваши». Этотъ отвѣтъ совершенно смутилъ крестьянъ; съ одной стороны имъ и хотѣлось бы взять себѣ совсѣмъ готовое дѣло, а А другой — еще болѣе возрастало недовѣріе ихъ къ г. Верещагину. Съ чего это, толковали они, заботится о насъ человѣкъ и откуда свалилась на насъ такая благодать. Болѣе всего останавливалъ крестьянъ пущенный кѣмъ-то слухъ, что г. Верещагинъ — чиновникъ и хочетъ заманить ихъ въ какую-то ловушку, съ тѣмъ, чтобы потомъ на каждую корову наложить подать. Однакожъ мало по малу начали соглашаться и, наконецъ, приняли сыроварню въ свои руки. Такъ устроилась первая артельная крестьянская сыроварня въ Россіи.
Хотя отроковская сыроварня стала приносить крестьянамъ значительный доходъ, отъ 8 до 12 рублей въ три мѣсяца на корову, но все-таки она не давала тѣхъ выгодъ, какихъ ожидалъ г. Верещагинъ и какія нужны были для перваго опыта. Причина этого заключалась въ томъ, что село Отроковичи состояло всего изъ 47 человѣкъ, но и изъ нихъ только 22 носили молоко въ сыроварню, такъ какъ у остальныхъ весь скотъ былъ проданъ раньше за недоимки. По соображеніямъ же г. Верещагина, для устройства сыроварни, необходимо по крайней мѣрѣ 120 коровъ, такъ какъ только при этомъ числѣ окупается содержаніе сыровара и получается выгода.
Вскорѣ по открытіи отроковской сыроварни, къ г. Верещагину является г. Карякинъ — тотъ самый, который сперва на отрѣнъ отказался отъ содѣйствія г. Верещагину — и проситъ его устроить сыроварню въ селѣ Игуменкѣ. Г. Верещагинъ тотчасъ же согласился и устроилъ вторую сыроварню, членами которой сдѣлались: самъ г. Карякинъ, мѣстный причтъ и крестьяне. Дойныхъ коровъ здѣсь было около восьмидесяти. Затѣмъ г. Верещагинъ, посадивъ въ устроенныя двѣ сыроварни своихъ учениковъ, взятыхъ изъ крестьянъ же, обратился къ устройству сыроваренъ въ другихъ мѣстахъ и главнымъ образомъ остановился на селѣ Видогощъ, лежащемъ на берегу Волги, въ 15 верстахъ отъ николаевской желѣзной дороги, имѣющемъ болѣе 100 дойныхъ коровъ и принадлежащемъ государственнымъ крестьянамъ. Значительное число скота и удобство сообщенія съ Петербургомъ и Москвою особенно привлекали на себя вниманіе г. Верещагина и подбивали его устроить здѣсь какъ бы образцовую сыроварню. Онъ вступилъ по этому поводу въпереговоры съ крестьянами.
Послѣ двухъ удавшихся попытокъ, слухъ о которыхъ разнесся, конечно, по всей губерніи, можно было ожидать, что крестьяне уже не съ такимъ недовѣріемъ встрѣтятъ предложеніе г. Верещагина. Но на дѣлѣ вышло не такъ. Крестьяне хотя и знали объ открывшихся уже въ двухъ мѣстахъ сыроварняхъ, но очевидно смотрѣли на тѣхъ крестьянъ, какъ на простаковъ, которые допустили себя оплести такому проходимцу, какимъ они считали г. Верещагина, а потому все село Видогощъ отнеслось къ нему не только недовѣрчиво, но даже какъ будто враждебно. Въ особенности отличались въ этомъ отношеніи мѣстныя крестьянскія власти, которыя много вредили г. Верещагину. Однакожъ ему удалось, хотя и съ великимъ трудомъ, убѣдить крестьянъ въ пользѣ артельныхъ сыроваренъ. Крестьяне, наконецъ, согласились и составили цѣлымъ обществомъ приговоръ объ устройствѣ сыроварни. Но не прошло и нѣсколькихъ дней, какъ ихъ снова стало одолѣвать сомнѣніе, снова явилась подозрительность — и составленный приговоръ былъ ими же самими уничтоженъ. Тогда г. Верещагинъ опять принялся за убѣжденія; опять пошли толки, объясненія, разсчеты — и приговоръ былъ вторично составленъ. Но спустя нѣсколько дней, его постигла таже участь, какъ и первый — крестьяне снова его уничтожили. Тогда г. Верещагину оставалось махнуть рукой — и приняться за устройство сыроварень въ другихъ мѣстахъ — что онъ и сдѣлалъ. Однакожъ крестьяне села Видогощъ одумались и уже сами пришли къ г. Верещагину съ повинной и съ убѣдительнѣйшей просьбой устроить сыроварню. При этомъ они выразили согласіе выстроить зданіе для сыроварни сейчасъ же, не смотря на то, что стояла зима, когда всякая постройка, особенно такая, гдѣ нужно рыть подвалы, обходится гораздо дороже. Г. Верещагинъ тотчасъ же принялся за дѣло и скоро видогощская сыроварня была въ полномъ ходу.
Въ настоящее время г. Верещагинымъ учреждено двѣнадцать артельныхъ сыроварень; въ однѣхъ изъ нихъ принимаютъ участіе только крестьяне, въ другихъ мѣстные нричты и даже помѣщики. Всѣ эти сыроварни имѣютъ въ Петербургѣ общій складъ и выборнаго старосту, который, за опредѣленное жалованье, распоряжается продажею артельнаго сыра и масла. Но г. Верещагинъ, дѣятельно наблюдая заходомъ сыроварень, гдѣ работаютъ обученные имъ же крестьяне, живетъ большею частію въ Видогощахъ, такъ какъ это село онъ все-таки хочетъ сдѣлать образцовымъ и для другихъ, предположенныхъ имъ улучшеній въ крестьянскомъ быть.
Чтобъ имѣть понятіе о томъ, насколько оказались выгодны для крестьянъ артельныя сыроварни и вообще познакомиться съ организаціей этого предпріятія, мы, лично побывали въ Видогощахъ — и вотъ результатъ нашихъ наблюденій.
Видогощская сыроварня есть простая, впрочемъ весьма красиво отдѣланная изба, состоящая Изъ пяти отдѣленій: собственно сыроварни, комнаты для устоя молока, подвала для вылеживанія сыра, ледника для масла и не большаго помѣщенія для двухъ сыроваровъ. На этой сыроварнѣ приготовляется отличнаго качества сливочное масло и такъ называемый тощій сыръ, приготовляемый изъ снятаго молока, такъ какъ слники идутъ на масло. Причина, почему не приготовляется сыръ жирный, то есть изъ цѣльнаго молока, заключается въ слѣдующемъ: крестьяне, согласившись на устройство сыроварни, пожелали какъ можно скорѣе видѣть результаты этого дѣла, другими словами — захотѣли скорѣе получать деньги. Такъ какъ это обстоятельство имѣло въ дѣлѣ г. Верещагина очень важное значеніе, а между тѣмъ жирный сыръ не можетъ быть пущенъ въ продажу ранѣе года по приготовленіи, то г. Верещагинъ и рѣшилъ варить только тощій сыръ, для котораго достаточно трехъ мѣсяцевъ. Впрочемъ, это оказалось удобнымъ и въ другомъ отношеніи, именно относительно легчайшаго сбыта сыра и масла. Дѣло въ томъ, что теперь одинъ продуктъ, жирный сыръ, распался на два — сыръ и масло. Масло, хотя цѣна его и очень не велика по качеству товара (30 к. за фунтъ), доступно болѣе зажиточнымъ классамъ; сыръ же, благодаря своей дешевизнѣ (9 к. за фунть), находитъ себѣ покупателей какъ въ низшихъ классахъ народа, такъ и въ учебныхъ заведеніяхъ, которые потребляютъ его въ огромномъ количествѣ. Такимъ образомъ, сбытъ этихъ продуктовъ не только вполнѣ обезпеченъ, но сыроварни даже не успѣваютъ приготовлять ихъ въ такомъ количествѣ, въ какомъ они требуются: получаемыя въ Петербургѣ партіи масла и сыра раскупаются, обыкновенно, на расхватъ.
Молоко въ сыроварни идетъ только съ одного удоя, вечерняго; утренній же потребляется крестьянами дома. Часовъ въ 9 вечера сыроварня представляетъ очень оживленный видъ. Сюда начинаютъ сбираться крестьянки съ только что выдоеннымъ молокомъ, которое и сдаютъ по очередно пріемщику. Операція пріема молока совершается такимъ образомъ: пріемщикъ, то есть одинъ изъ сыроваровъ, получивъ отъ принесшей крестьянки молоко, тутъ же выливаетъ его въ ведро, привязанное къ пружиннымъ вѣсамъ и взвѣшиваетъ. Полученный вѣсъ записывается въ находящуюся при сыроварнѣ книгу, гдѣ каждый крестьянинъ имѣетъ свою особую страницу, и также и въ книжку, приносимую съ собою крестьянкой. Двойная запись имѣетъ цѣлью устранить ошибки и дать возможность крестьянину ежеминутно знать, сколько отъ него принято молока, то есть на какую выручку можетъ онъ разсчитывать. Молоко принимается навѣсъ, а не на мѣру въ видахъ сокращенія времени. Принимая на мѣру отъ 100 домохозяевъ, нужно бы истратить часовъ десять, тогда какъ теперь эта операція продолжается не больше часа.
Свѣшенное у каждой домохозяйки молоко разливается въ большія чашки, имѣющія каждая свой нумеръ, и относится въ молочное отдѣленіе. Тамъ его устанавливаютъ на длинныхъ полкахъ у самой стѣны, въ которой продѣланы щели для вентиляціи, и оставляютъ на всю ночь. Къ утру слѣдующаго дня молоко отстаивается, съ него собираютъ сливки, которые идутъ въ маслобойню, и снятое молоко сливается въ общій котелъ для приготовленія сыра. Чашки занумерованы для того, чтобы легче было открыть обманъ, еслибы какая нибудь хозяйка стала подливать въ молоко воду; такъ какъ каждая хозяйка имѣетъ свою чашку для отстоя молока, то, вѣроятно, потому въ Видогощѣ не было еще ни одного злоупотребленія со стороны крестьянъ.
Готовые масло и сыръ отправляются въ Петербургѣ на продажу. Сначала, пока сыроварни не имѣли еще своего склада, продажа шла очень туго, потому что лавочники сбивали цѣну и всѣми силами затрудняли сбытъ товару. Но съ учрежденіемъ склада, продажа, какъ выше сказано, пошла такъ хорошо, что спросъ всегда оказывается больше предложенія. Полученныя отъ продажи деньги тотчасъ же высылаются крестьянамъ и дѣлятся между ними сообразно количеству принесеннаго каждымъ молока. Чтобы имѣть понятіе о доходахъ, получаемыхъ крестьянами съ сыроварни, сообщимъ цифры за прошлый годъ, собранныя г. Совѣтовымъ. который осматривалъ видогощскую сыроварню въ качествѣ члена вольнаго экономическаго общества. Тогда въ теченіи марта и апрѣля принесено было молока около 400 пудовъ. Изъ этого количества молока вышло масло столько, что при дѣлежѣ денегъ, на каждый пудъ молока пришлось по 41 к., да кромѣ того отъ сыра получа" лось по 20 к. За тѣмъ въ слѣдующіе полтора мѣсяца получено 325 пудовъ молока; на каждый пудъ пришлось по 58 к. Словомъ, въ теченіи двухъ мѣсяцевъ, денегъ раздѣлено между крестьянами до 500 рублей, такъ что на каждую корову пришлось чистой прибыли въ мѣсяцъ отъ 2 р. 50 к. до 3 рублей сер. А такъ какъ сырованіе продолжается около полу года, это на каждую корову выходитъ прибыли отъ 15 до 18 рублей — и это съ одного удоя, потому что, какъ мы говорили, утренній удой остается на собственное употребленіе крестьянъ. Трудно себѣ представить, до карой степени изумлены и обрадованы крестьяне подобными результами. Теперь они получили возможность исправно уплачивать подати, слѣдовательно не бояться взысканій, такъ разорительныхъ для крестьянскаго хозяйства, теперь они узнали цѣну коровамъ, которыя прежде не приносили имъ почти никакой пользы — и все это сдѣлано усиліями одного человѣка, почти безъ всякихъ съ ихъ стороны расходовъ. Когда мы, разговаривая съ нѣкоторыми крестьянами, напоминали имъ о томъ, какъ упорно отказывались они отъ предложеній г. Верещагина, крестьяне какъ-то конфузливо улыбались и чесали въ затылкѣ. «Это дѣйствительно, сознавались или откровенно, надѣлали мы не мало хлопотъ Николаю Васильевичу, да чтожъ, когда намъ все это дико было. Ктожъ его зналъ, что онъ такой человѣкъ. Видимъ — больно ужъ пристаетъ, ну, мы и сумлѣвались». На вопросъ, куда у нихъ прежде дѣвалось молоко, до открытія сыроварни, крестьяне отвѣчали: «да куда дѣвалось? Мы я сами не знаемъ; такъ выходило, зря». Какъ бы то ни было, но благодаря сыроварнямъ, хозяйство крестьянъ и вообще ихъ бытъ значительно улучшаются, что ясно сознаютъ и сами крестьяне. Теперь каждый изъ нихъ старается пріобрѣтать себѣ какъ можно больше коровъ, потому что видитъ въ этомъ прямую выгоду. Такимъ образомъ, благодаря сыроварнямъ, въ тѣхъ мѣстахъ, гдѣ они уже устроены, ожн' дается значительное развитіе скотоводства, что, въ свою очередь, будетъ оказывать самое выгодное вліяніе на земледѣліе. Уже и Теперь число коровъ у крестьянъ значительно увеличилось. Кромѣ того, г. Верещагинъ совѣтуетъ крестьянамъ разводить свиней, что оказывается очень удобнымъ при сыроварняхъ. Дѣло въ томъ, что при производствѣ сыра, остается значительное количество сыворотки, а это такой питательный матеріалъ, отъ котораго свиньи толстѣютъ и жирѣютъ удивительно быстро. Г. Верещагинъ разсчиталъ, что содержаніе при сыроварняхъ поросятъ можетъ «купать всѣ издержки производства. Но онъ не остановился на однихъ сыроварняхъ. По убѣжденію г. Верещагина, крестьяне села Видогощъ стали въ большемъ противъ прежняго количествѣ сѣять картофель, изъ котораго предполагается тѣмъ же артельнымъ способомъ добывать крахмалъ и патоку. Если и это предположеніе осуществится, то г. Верещагинъ увѣряетъ, что тогда крестьянинъ отъ молока и картофеля будетъ получать до 60 рублей годоваго дохода.
Но г. Верещагинъ не успокаивается на достигнутыхъ результатахъ и ежегодно совершаетъ заграничныя поѣздки для ознакомленіями съ лучшими способами производства сыра и для другихъ цѣлей, относящихся къ его дѣлу. Нынѣшняя его поѣзда, какъ мы слышали, дала особенно блестящіе результаты. Онъ, во-первыхъ, добылъ секретъ, посредствомъ котораго сыръ можно пускать въ продажу несравненно раньше послѣ приготовленія, чѣмъ теперь, и притомъ гораздо лучшаго качества; во-вторыхъ, обезпечилъ для сыроварень огромный сбытъ сливочнаго масла въ Гамбургѣ. Тамошніе комиссіонеры, ведущіе торговлю масломъ и сыромъ на милліоны, увидя привезенное г. Верещагинымъ артельное масло, прознали его такимъ доброкачественнымъ, что изъявили полную готовность покупать его въ какомъ угодно количествѣ, хотя бы на сотни тысячъ рублей; при этомъони снабдили г. Верещагина лучшими образцами бочекъ для пересылки масла и многими совѣтами, относительно способовъ пересылки. Словомъ, пребываніе нынѣшнимъ лѣтомъ за-границей было полнымъ торжествомъ для г. Верещагина.
Въ заключеніе нашего краткаго очерка дѣятельности г. Верещагина, мы должны сказать, что все это время онъ жилъ настоящимъ отшельникомъ. Устраивая, напримѣръ, первую сыроварню въ Отроковицахъ, онъ, по словамъ г. Совѣтова, „изъ-за своей идеи провелъ цѣлую зиму въ открытомъ полѣ, одинъ, близь большей дороги, не имѣя рядомъ ни одной жилой хаты и, слѣдовательно, не безъ опасностей“. Но и по устройствѣ тамъ сыроварни, жизненная его обстановка немногимъ сдѣлалась лучше. По неимѣнію въ самомъ селѣ Видогощъ никакого свободнаго помѣщенія, г. Верещагинъ вотъ уже два года живетъ въ двухъ верстахъ отъ этого села, на большой дорогѣ, нанимая двѣ комнатки на постояломъ дворѣ, гдѣ ежедневно останавливаются прогонщики скота, производя за его стѣною почти неумолкаемый шумъ. Кромѣ двухъ какихъ-то избушекъ, въ сосѣдствѣ съ нимъ нѣтъ накакого жилья. Такова жизнь этого необыкновенно дѣятельнаго человѣка.
За то и вліяніе его на крестьянъ громадно. Здѣсь мы не можемъ не привести одного любопытнаго факта, сообщеннаго намъ крестьянами села Видогощъ. Село стоитъ въ верстѣ или двухъ отъ Волги, которая въ разливъ совершенно затопляетъ близь лежащія поля. Впрочемъ, разливъ этотъ продолжается не болѣе нѣсколькихъ дней, и онъ дѣйствовалъ бы благодатно на почву, еслибъ въ то же время не выступало изъ береговъ озеро, которое лежитъ въ верстѣ отъ Волги и заливаетъ значительную часть полей втеченіи всего лѣта. Г. Верещагинъ сообщилъ однажды крестьянамъ, что еслибъ отъ этого озера прорыть къ Волгѣ канаву, то озерная вода стекала бы по ней въ рѣку и поля оставались бы сухи. Но громадность работы остановила крестьянъ: канаву приходилось рыть въ версту длинны, сажень ширины и сажень глубины. Однакожъ, г. Верещагинъ увѣрилъ ихъ. что эта работа вовсе не такъ трудна, какъ кажется — стоитъ только дружно за нее взяться. И дѣйствительно, однажды утромъ, крестьяне всѣмъ селомъ вышли въ поле, взялись за лопаты — и къ вечеру того же дня эта громадная канава была готова. Управляющій сосѣдняго имѣнья, пріѣхавшій подивиться такой необыкновенной работѣ, прямо сказалъ, что ему подобная канава стоила бы по крайней мѣрѣ триста рублей и двѣ недѣли времени. Озеро, дѣйствительно, спало и крестьяне задаромъ пріобрѣли себѣ огромное пространство великолѣпнаго сѣнокоса.
Мы считаемъ не лишнимъ привести здѣсь два отзыва о дѣятельности г. Верещагина, заимствованные нами изъ доклада в. э. обществу члена его г. Совѣтова, въ 1867 г., и изъ отчета самого общества, въ 1868 году. Г. Совѣтовъ окончилъ свой докладъ слѣдующими словами: аартельное сыровареніе прививается къ русскому сельскому хозяйству съ немалымъ успѣхомъ; оно успѣло заинтересовать, особенно въ Тверской губерніи, всѣ сословія — и землевладѣльцевъ, и духовенство, и крестьянъ; послѣднимъ, благодаря г. Верещагину, точно съ неба свалилась благодать получать за сбереженное молоко немалую деньгу, что прежде, понятно, ни одному изъ крестьянъ и на мысль не приходило». Отчетъ общества кончается такими словами: «затраты общества на распространеніе въ Россіи артельнаго сыроваренія, долженствующаго имѣть благодѣтельное вліяніе не только на улучшеніе молочнаго хозяйства и молочнаго скота, но и на улучшеніе самого луговодства, введеніе травосѣянія и проч., не потеряны напрасно, и мы увѣрены, что это полезное дѣло упрочится въ Россіи, если во главѣ его останется еще нѣсколько лѣтъ нашъ почтенный сотрудникъ H. В. Верещагинъ, который посвятилъ себя артельному сыроваренію съ столь рѣдкимъ и горячимъ желаніемъ улучшить бытъ русскаго крестьянина и другихъ мелкихъ землевладѣльцевъ».
Надежды обоихъ этихъ отзывовъ на то, что артельное сыровареніе должно сильно распространиться въ Россіи, основаны на фактахъ. Къ г. Верещагину постоянно и со всѣхъ сторонъ поступаютъ письма съ просьбою или прислать сыровара, или позволить учиться сыроваренію; другіе просто приглашаютъ г. Верещагина пріѣхать для устройства новыхъ сыроварень или для указанія недостатковъ въ существующихъ уже заводахъ. Въ прошломъ году у г. Верещагина учился сыроваренію уроженецъ Оренбургской губерніи, студентъ петербургскаго университета, который хотѣлъ перенести артельное сыровареніе въ громадныя, по своей численности, стада при. уральскаго края. Вообще частныхъ просьбъ и предложеній по этому поводу получено г. Верещагинымъ болѣе двухсотъ. Но не одни частныя лица заинтересованы этимъ дѣломъ. Артельныя сыроварни началъ также устроивать комитетъ скотоводства при московскомъ обществѣ сельскаго хозяйства и кромѣ того, самое горячее участіе въ этомъ дѣлѣ приняли какъ тверское такъ и новгородское земства. Оба они гарантируютъ десять процентовъ въ годъ тѣмъ капиталистамъ, которые желали бы сдѣлать ссуду крестьянамъ на устройство сыроварень. Въ находящемся у насъ подъ рукою журналѣ новгорской земской управы мы встрѣчаемъ самые лестные отзывы о дѣятельности г. Верещагина и сайое горячее желаніе успѣха артельнымъ сыроварнямъ. Управа находитъ, что они могутъ необыкновенно улучшить положеніе новгородскихъ крестьянъ. «Новгородская губернія, замѣчаетъ управа, есть одна изъ самыхъ богатыхъ сѣнокосами; въ настоящее время сѣно доставляютъ возами и барками въ Петербургъ, но только изъ мѣстностей, лежащихъ близь водяныхъ системъ и шоссе; нѣкоторый мѣстности выпаиваютъ телятъ, но большинство селеній новгородской губерніи не имѣетъ сбыта сѣна, получаетъ отъ скота ничтожный доходъ и усадьбы закрываются потому, что находятъ невыгоднымъ держать скотъ». Въ виду такого чрезвычайно вреднаго для губерніи явленія, Управа находитъ, что артельныя сыроварни оказываются въ настоящее время единственно вѣрнымъ средствомъ — поднять уровень крестьянскаго благосостоянія. Наконецъ, казанская губернская земская управа также отнеслась къ г. Верещагину съ просьбою выслать возможно-полное наставленіе для устройства артельныхъ сыроварень въ казанской губерніи. И примѣру ей, по всей вѣроятности, послѣдуютъ, если уже не послѣдовали, многія другія земства, такъ что, повторяемъ, артельное сыровареніе обѣщаетъ въ самомъ скоромъ времени сильно распространиться въ Россіи. Въ отчетѣ о путешествіи Великаго Князя Алексѣя Александровича, который нынѣшнимъ лѣтомъ заѣзжалъ въ село Видогощъ осматривать сыроварню, мы встрѣчаемъ туже мысль. «Можно надѣяться, говоритъ отчетъ, что артельныя сыроварни успѣютъ пустить глубокіе корни на нашей почвѣ, и не только будутъ быстро распространяться, но примѣромъ своимъ вызовутъ и другія артельныя предпріятія, которыя внесутъ новый, живой элементъ въ экономическій бытъ нашего крестьянина».
Одного только слѣдуетъ бояться: чтобы артельное сыровареніе не было доведено до крайности, чтобы оно. не стало устраиваться въ такихъ мѣстностяхъ, гдѣ для него нѣтъ никакихъ благопріятныхъ условій, словомъ, чтобы лица и общества, желающіе добра народу не вообразили, будто только въ сыроваренныхъ артеляхъ и заключается единственное средство улучшить бытъ русскаго крестьянина. Думать такъ значитъ впадать въ величайшую ошибку и оказываться слѣпымъ подражателемъ, не умѣющимъ осмыслить какого либо явленія. Сыроваренныя артели есть только одинъ изъ многихъ способовъ «внести новый, живой элементъ въ экономическій бытъ русскаго народа»; они только показываютъ, какую громадную силу могутъ оказать соціально-экономическія начала, примѣненныя правильнымъ образомъ, безъ всякаго посредничества кулаковъ-хозяевъ и приложенныя къ такимъ производствамъ, развитію которыхъ благопріятствуютъ мѣстныя условія. У насъ существуетъ много деревень, знакомыхъ съ тѣмъ или другимъ промысломъ, производству котораго вполнѣ благопріятствуютъ мѣстныя условія, но которымъ они совсѣмъ не пользуются по неумѣнью примѣнить къ нему артельное начало. Тутъ-то и необходима имъ посторонняя помощь, тутъ-то предпріятіе г. Верещагина и можетъ послужить великолѣпнымъ образцомъ для подражанія. Нѣтъ сомнѣнія, что наша почва, наши естественныя богатства и наше сельское хозяйство представляютъ столько матеріаловъ для самой производительной разработки, что этого дѣла хватитъ на множество лѣтъ и оно Потребуетъ усилій не одного, а цѣлыхъ сотенъ образованныхъ людей. И во всѣхъ этихъ предпріятіяхъ крестьянская артель и община будутъ оказываться самымъ выгоднымъ и удобнымъ орудіемъ. Правда, г. Верещагину, какъ мы видимъ, пришлось истратить множество усилій на то, чтобы убѣдить крестьянъ завести сыроварни; но крестьянское упорство было направлено вовсе не противъ артели, а противъ того производства, съ которымъ до того времени крестьяне не были знакомы, и которое поэтому казалось имъ дикимъ. Еслибъ русскимъ крестьянамъ были чужды артельныя и общинныя привычки, какъ чужды они, напримѣръ, малороссамъ, то тогда даже при энергіи г. Верещагина трудно бы было устроить въ ихъ средѣ что нибудь вродѣ артельныхъ сыроварень. Если же обратиться къ промысламъ, уже извѣстнымъ крестьянамъ, но требующимъ только разумнаго и толковаго примѣненія къ нимъ артельнаго начала, то здѣсь потребуется уже гораздо меньше усилій и труда, благодаря счастливымъ обычаямъ русскаго народа, остававшимся до, послѣдняго времени мертвымъ капиталомъ. Во всякомъ случаѣ трудъ тѣхъ людей, которые захотятъ въ этомъ направленіи поработать въ пользу народа, не только не пропадетъ даромъ, но вознаградится блестящими результатами. Мы видѣли, что не малыхъ усилій потребовало устройство у насъ потребительныхъ ассоціацій, и все-таки нельзя быть увѣреннымъ, что это дѣло установилось прочно, что устроенныя ассоціаціи не распадутся по какимъ нибудь причинамъ. Но ассоціацію, выгодно устроенную въ народѣ, не сокрушатъ уже никакія громы и не задавятъ никакія обстоятельства; основаніемъ ея все-таки останутся артель и община, которыя прошли невредимыми сквозь огонь крѣпостнаго права. По этому, каждый шагъ въ такомъ направленіи есть безусловно шагъ побѣды.
Таковъ процессъ развитія въ Россіи соціально-экономическихъ попытокъ. Мы видимъ, что въ лицѣ артельнымъ сыроваренъ они стали, наконецъ, на совершенно вѣрную дорогу, обратившись къ той средѣ, которая наиболѣе въ нихъ нуждается и представляетъ изъ себя наиболѣе удобную для нихъ почву; мы видимъ, наконецъ, что имъ стали поклоняться многіе изъ тѣхъ, которые нѣсколько лѣтъ назадъ были ихъ первыми противниками; мы можемъ поэтому заключить, что въ близкомъ будущемъ ихъ ожидаетъ полное торжество.
Такъ постоянно случается съ каждой новой идеей. Вслѣдствіе того, что первое возникновеніе ея рѣзко бросается въ глаза рутинерамъ и грозить нарушить ихъ дѣдовскіе обычаи и привычки, ее преслѣдуютъ и всѣми мѣрами стараются задушить, что на нѣкоторое время и достигается. Все это совершенно естественно. Но неестественно представителямъ новыхъ идей падать духомъ, унывать и считать свое дѣло потеряннымъ потому только, что его не сразу принимаютъ съ распростертыми объятіями. Если внимательно всмотрѣться въ современныя явленія хоть нашей общественной жизни, и сравнить ихъ съ тѣми идеями, которыя нѣсколько лѣтъ назадъ смѣшивались съ грязью, то мы нашли бы очень много знакомаго — хотя, можетъ быть, нѣсколько и въ иной формѣ. Словомъ, исторія соціально-экономическихъ попытокъ повторяется во многихъ другихъ случаяхъ.