Сотворение Брамы (Дорошевич)
| Сотворение Брамы : Индийская сказка |
| Из цикла «Сказки и легенды». Опубл.: «Русское слово», 1916, № 147, 26 июня. Источник: Дорошевич В. М. Сказки и легенды. — Мн.: Наука и техника, 1983. |
- Википроекты
Это было весною мира, на самой заре человечества. Показался только краешек солнца, и женщина проснулась, как просыпается птица при первом луче. Быстро, ловко, проворно, цепляясь руками и ногами, она спустилась с дерева. Как обезьяна.
Она подражала обезьяне и гордилась, что умеет лазить совсем как обезьяна. Женщина умылась у холодной струи, бившей из скалы, и, свежая, радостная, как обрызганный росою ландыш, побежала, срывая по дороге цветы, к большому озеру. Побежала, прыгая, как коза.
Она подражала козе и гордилась, что прыгает выше. Женщина умывалась и пила из холодного источника, бившего в скале, потому что в жару это текла:
— Радость.
Женщина знала два слова: — «Радость» и «беда». Когда её целовали, она называла:
— Радость.
Когда били:
— Беда.
Всё, что ей нравилось, было:
— Радость.
Всё, что было неприятно:
— Беда.
Она умывалась и пила из холодного источника, потому что это была «радость».
Но она была любопытна и всюду заглядывала. Человек сказал ей, чтобы она не ходила к большому озеру:
— Там я видел огромных ящериц, которые тебя съедят.
И тут ходят пить слоны. А они злы, когда хотят пить, — как я, когда хочу есть. И женщине захотелось посмотреть хоть мельком на больших ящериц и огромных слонов. Умирая от страха, она пробралась к озеру. Никого.
— Может быть, ящерицы там? Она заглянула в воду. И отскочила.
Из воды на неё глядела женщина. Она спряталась в кусте.
— Беда!
Женщина сейчас выскочит из воды, вцепится ей в волоса или выцарапает глаза.
Но женщина не выскакивала из озера. Тогда она снова заглянула в воду.
И снова на неё с любопытством смотрела женщина. Тоже с цветами в волосах.
И не собиралась вцепиться ей ни в волосы, ни в глаза.
— Радость?
Она улыбнулась. И женщина ей улыбнулась. Тогда она захотела с ней поговорить. И засыпала её вопросами. Где она живёт? Есть ли у неё человек? Что она ест? Какие у неё с ним радости? И часто ли бывает беда?
Женщина шевелила губами. Но ничего не было слышно. Тут было что-то непонятное.
Женщина пришла к озеру в другой раз, и в третий, и ещё, и ещё.
И когда бы она ни приходила, женщина в озере ждала её. Рассматривала её, улыбалась, смеялась, шевелила губами, когда она говорила.
И всегда была убрана теми же цветами. И всегда, целые дни ждала её.
— Она меня любит! — подумала женщина. — Любит.
Это слово она знала.
И когда решила, что «любит», — стала требовательна.
— А по ночам она меня ждёт? А вдруг я приду ночью!
По росе лунною ночью она пробралась к озеру, заглянула и вскрикнула:
— Радость!
Женщина была там. Ждала её. В серебристом сумраке воды она рассмотрела её радостные глаза, улыбку и сверкающие зубы. Около только что распустился цветок лотоса. Женщина протянула руку, сорвала его и приколола в волосы. И та женщина тоже протянула руку к цветку, сорвала его и тоже приколола к волосам. Цветок был один.
А у каждой было по цветку в волосах. Это было непонятнее всего. Женщина отскочила от странного озера. Над озером плыла луна, и в озере плыла луна. Над озером поднимались деревья, и в озере падали деревья. Над озером была она, и в озере…
— Неужели?..
Целый рой весёлых и радостных мыслей закружился у неё в голове, и она побежала домой, зная, что делать с восходом солнца.
Всю эту ночь она тревожно спала, наяву и в полусне выдумывая разные хитрости. И едва показалось солнце, проснулась как птица при первом луче, и, срывая по дороге цветы, побежала к озеру. Она нарвала разноцветных цветов, бросила их на берегу и приколола в волосы только один — белый.
И у женщине в озере был в волосах белый цветок.
Она приколола красный, — и у женщины озере был красный.
Приколола жёлтый, — и у той явился жёлтый.
Она взяла цветок в рот.
И у женщины в озере был пурпурный цветок в белых зубах.
Тогда она расхохоталась от радости, от счастья, от восторга.
— Это я!
Она не могла наглядеться на себя, улыбалась себе, смеялась, убирала волосы цветами и глядела на себя с нежностью, почти со слезами.
Потом она побежала к человеку. Он ещё спал в тени, среди ветвей, в гнезде, на дереве. Она начала его толкать:
— Вставай! Вставай! Бежим! Я покажу тебе новое! Новое! Чего ты не видел!
Он проснулся злой.
— Чего ты меня разбудила? Мне снилось, что я ем.
Она рассмеялась:
— Ты неумный!
Это слово она знала от него. — Умным он называл всё, что говорил он. — Неумным, что говорила она.
— Ты неумный! Разве можно быть сытым тем, что ешь во сне!
Но он мрачно сказал:
— Наесться тяжело. Приятно только есть.
— Идём, идём! Я покажу тебе что-то, что лучше всякой еды.
Он презрительно усмехнулся:
— Что ж может быть лучше еды?
Иногда ему казалось, что она лучше даже еды. Но это длилось недолго.
И он снова понимал, что еда всё-таки лучше всего. Есть хочется чаще.
Женщина приставала так неотвязно, что он пошёл за нею.
— Не беги так! Что нового ты можешь показать мне? Ты?
Он пошёл, чтоб назвать её неумной, рассердиться, попугать, быть может, отколотить и посмеяться, как она будет убегать.
— Придёт! Захочет есть!
Ему доставляло удовольствие чувствовать своё превосходство над нею. Они дошли до озера. Она дрожала от нетерпения.
— Посмотри скорей в воду! Посмотри!
Он заглянул, затрясся, закричал. На него смотрел человек.
Он схватил огромный камень и бросил, чтоб размозжить ему голову.
Подождал несколько мгновений и снова осторожно заглянул.
— Что сделал?
Человек смотрел на него. Такой же безобразный и страшный. Был жив и, значит, страшен.
А женщина хохотала, сидя на траве, и всплёскивала руками.
— Ты позвала другого человека, чтоб меня убить?
Он сломал молодое деревце и кинулся на неё.
Она в ужасе закричала:
— Остановись! Остановись! Ведь, это ты же! Не убивай! Смотри! Я буду глядеть в воду, и там буду я! Я уж давно потихоньку гляжу каждый день. Я не боюсь, чего же боишься ты? Неумный! Неумный! Пойди сюда! Вот смотри. Видишь — я? Я? Я? Теперь видишь, что это я? А вот и ты! Смотри, ты! Ну, подними палку! Видишь, ты поднимаешь палку и там? Опусти! Видишь, ты опускаешь и там! Смотри, я тебя обнимаю. Видишь? За что же ты хотел меня убивать?
Он оттолкнул её и долго, лёжа, опёршись о берег обеими руками, рассматривал себя, низко наклонившись над водой.
— Как я красив!
Наглядевшись, он поднялся в страхе.
— Это — чудо!
Всё, что он понимал, он считал:
— Дрянью. Ничего не стоит.
Всё, чего не понимал, называл:
— Чудом.
— Это чудо. Я давно замечал, что всё кругом полно чудес, которых я не понимаю.
И он задумался.
Женщина хотела к нему приласкаться.
— Радость новое?
Он оттолкнул её.
— Я думаю.
Когда ему хотелось целоваться, он находил её красивой и целовал.
Когда больше не хотелось целоваться, он говорил:
— Я думаю.
— Но что ж это? — спросила она. — Ты умный. Что это?
— Это…
Он выдумал новое слово:
— Это отражение!
Как будто это что-нибудь объясняло.
Он отогнал её:
— Оставь меня. Я думаю.
Он думал с ужасом, с трепетом.
«Кто же создал меня, такого красивого? Я создал из камня топор. Он могуч. Он срубает деревья. Но насколько могущественнее я! Я, его создавший! Я могу его сломать и сделать себе другой, и сломать другой и сделать третий». Он поглядел ещё раз в воду.
— Я чудно красив. Как же должен быть красив тот, кто меня создал? Он должен быть прекрасен!
Слёзы подступили у него к горлу. Он думал:
«Я силён. Я бью женщину. Я ломаю деревья. Я убиваю животных. Камнем я перешибаю им ноги. Каменным топором разрубаю головы. Я очень силён. Каков же должен быть тот, кто меня создал? Он должен быть всемогущ».
Он задрожал при этой мысли. И думал:
«Я умён. Я очень умён. Я знаю, что в траве ползают змеи, укус которых ядовит и смертелен. Я знаю, что по земле ходят тигры. И я сплю на ветвях деревьев, чтоб ко мне не могла заползти змея, чтоб меня не мог достать тигр. Так я умён. Каков же должен быть он, чтоб создать такого умного? Он должен быть премудр!»
Он был полон умиленья.
— И как он наградил меня всем! Красотою, силою, умом. Он должен быть добр! О, как он должен быть добр! Как мне назвать его? Я назову его Брамой.
Это слово показалось ему прекрасным, как всякое слово, какое он выдумывал.
И человек в восторге упал на колени, простирая руки к небу:
— О, Брама, великий, всемогущий, премудрый, прекрасный и полный любви, я узнал тебя чудом, увидев своё отражение!
Так сотворён был Брама.
Это было весною мира, на самой заре человечества. В одно и то же утро мужчина создал Браму, а женщина выдумала зеркало.