Басня
Сорока некогда в пустом лесу сидела,
И на небо она, задумавшись, глядела,
Небесны красоты исчислити хотела,
Откуда ж ей зачать, того не разумела.
По случаю тогда Скворец к ней прилетел,
И думу он её разведати хотел.
И только лишь узнал,
То, глядя на неё, смеялся, хохотал,
И так он ей сказал:
«Когда бы все глупцы побольше рассуждали,
Поменьше бы они, как думаю я, врали.
И что несведомо, того б не разбирали».
Сорока, рассердясь, вельми защекотола
И так ему сказала:
«Ты чести у меня, мой друг, не отымай,
Я русский попугай.
По пёрышкам моим прекрасная я птица,
Заморским птицам всем родная я сестрица.
Да я ж ещё и петь велика мастерица.
Слетаются ко мне все жители лесов
И слушают моих различных голосов;
Не так послушна здесь пастушечья свирель,
Какая у меня при окончанье трель.
Сижу ли я или стою,
Бесперестанно я все арии пою.
Ни днём, ни ночью я, мой друг, не умолкаю,
Всех в лесе заглушаю
И пением моим всю братью услаждаю».
Потом разинула Сорока свой роток,
И песенку ему воспеть она хотела;
А тот ей дал щелчок,
Что с дерева она на землю полетела,
Ногами задрягала
И так защекотала,
Что птицы все её смотрети прилетели
И жалости над ней нимало не имели.
Щелкали все её и в голову и в рожу,
Измяли пёрышки и повредили кожу.
Однако щекотать она не перестала,
Хотя и лапочку на брани потеряла.
См. также одноимённые страницы.
