ЭСБЕ/Россия/Русская наука/Философия: различия между версиями

 

32) ''Философия.'' Философией в России занимались и занимаются, но говорить о русской философии в том смысле, в каком говорят о французской, немецкой или английской, нельзя: национального философа, каким являются, напр., Декарт для французов, Кант для немцев, Бэкон для англичан, в России не было. Философские науки — ''метафизика, логика, этика, психология, история философии'' и ''эстетика'' — развились у нас, как и на Западе, в связи, главным образом, с университетским преподаванием. С конца XVIII-го в. все течения западноевропейской философской мысли отражались и в русской философской литературе; чем теснее становилась связь умственной жизни Запада с Россией, тем заметнее и влияние философии Запада на Россию. Область философской литературы в России до конца XVIII в. еще весьма мало исследована. Первая книга, написанная киевскими философами, — «Ифика иерополитика или философия нравоучительная преуподобления изъясненна к наставлению и пользе юным» Афанасия Миславского, архимандрита Печерского (Киев, 1712); первый писатель, проявивший своеобразное философское дарование, — Г. Сковорода (1722—1794), в котором находят любопытное сочетание мистицизма с рационализмом. Сочинения его до сих пор еще не все могут быть изданы; хорошее издание их принадлежит проф. Багалею (Харьков 1894); статьи о Сковороде написаны Г. П. Данилевским в «Украинской старине» (Харьков, 1866) и профессором Зеленогорским в «Вопросах философии и психологии» 1894 г. С открытием Москов. унив. началось светское преподавание философии; у нас водворилось Вольфианство, господствовавшее в то время в Германии; в Россию были приглашаемы иностранные учителя или вводимы их учебники (напр. Баумейстера, Винклера). Вольфианство отразилось на сочинениях Д. Аничкова и А. Брянцева. Общество, однако, находилось всецело под влиянием французских энциклопедистов; популярно и талантливо написанные сочинения Дидро и Вольтера были гораздо более по плечу дилетантам из образованного общества, чем тяжеловесные и скучные учебники Вольфа. На смену французскому влиянию явился мистицизм, особенно в царствование Александра I. И в этом направлении, центром которого сделалась в Москве типография Лопухина, руководящая роль принадлежала иностранным писателям Сен-Мартену и Якову Бэму (см. книгу Лонгинова «Московские Мартинисты»). Влияние Канта сначала сказалось главным образом на университетском преподавании. Первый, кто возражал против учения Канта о пространстве и времени, был Осиповский, профессор Харьковского университета («О пространстве и времени», Харьков, 1807). Шеллинг оказал влияние особенно на преподавание естественных наук, или натурфилософии; первым русским шелллингианцем был проф. Медико-хирургической академии в СПб. Данило Велланский. Его многочисленные сочинения и талантливые лекции (о которых рассказывает Н. Розанов, «Русский вестник», 1867) производили значительное впечатление, теперь его сочинения имеют лишь исторический интерес. В Москве проповедником шелиингианства был проф. сельского хозяйства и физики М. Павлов (см. Е. Бобров, «Материалы к истории русской философии»). С общими философскими принципами Шеллинга знакомили публику и студентов А. И. Галич в Петербурге и И. И. Давыдов в Москве. Некоторое влияние Шеллинга можно заметить и на князе Одоевском, Н. И. Надеждине и И. М. Скворцове. Меньшее влияние оказала философия Фихте; все же это влияние можно проследить на О. Новицком (1806—1884) и И. Михневиче. Английская эмпирическая философия нашла представителя в лице протоиерея Ф. Ф. Сидонского, преподававшего философию в Петербургском университете после бесцветного А. А. Фишера. Сочинение Сидонского: «Введение в науку философии» (СПб., 1833) до сих пор сохраняет ценность. Значительнейшее влияние на русскую литературу имел Гегель: целый ряд писателей, начиная с Герцена и кончая Н. Н. Страховым, находились под большим или меньшим влиянием Гегеля. Славянофилы одинаково обязаны Шеллингу и Гегелю (см. И. Панов, «Славянофильство как философское учение» «Журн. Мин. нар. просв.», 1880). Гегельянство имело блестящих представителей и в числе университетских представителей. (С. С. Гогоцкий, Б. Н. Чичерин, К. Неволин, П. Г. Редкин). Вне университета в духе гегельянства писали: Е. В. Амфитеатров, отчасти Н. Г. Дебольский и В. В. Розанов («О понимании», М., 1886). После падения гегелевской системы наступил период разочарования в философии и вместе с тем период господства материализма и позитивизма. Первым выразителем этого направления был у нас Н. Г. Чернышевский; одновременно с ним писали М. А. Антонович и П. Л. Лавров. О позитивизме заговорили еще раньше В. Майков и В. Милютин. Главным представителем позитивизма следует считать Е. В. де Роберти; отчасти к этому учению примыкают Н. К. Михайловский и В. В. Лесевич в первый период его деятельности; впоследствии он стал сторонником неокантианизма в той форме, в которой его выразил Авенариус. Упадок философии продолжался короткое время; начиная с 70-х годов интерес к философии на Западе и у нас постепенно возрастал и выразился в чрезвычайном разнообразии направлений. В Р. этому оживлению способствовал университетский устав 63-го года, благодаря которому появился целый ряд талантливых профессоров по кафедре философии. В это же время и в духовных академиях появляются крупные философские силы. Руководящая роль в этом оживлении философии принадлежала психологии; ей удобнее всего было сломить влияние материализма и ослабить значение позитивизма, в котором она не находила себе надлежащего места. Роль психологии, первоначально критическая, с течением времени изменилась; на ней самой отразилось развитие методов естествознания, и она постепенно стала экспериментальной наукой. Системы Лоце, Шопенгауэра и Гербарта послужили той почвой, на которой велась борьба с материализмом. Первым выступил против материализма П. Д. Юркевич боровшийся с Н. Г. Чернышевским; за ним пошли М. И. Владиславлев («Современные направления в науке о душе», 1866), Г. Струве («Самостоятельное начало душевных явлений, психофизилогическое исследование», Москва, 1870) и К. Д. Кавелин («Задачи психологии», 1872). Английской эмпирической психологии также принадлежала видная роль в реконструкции философских начал; представителем этого направления в Россни служит профессор Московского университета М. М. Троицкий († 1899), выступивший со строгой критикой немецкой идеалистической психологии («Немецкая психология в текущем столетии», М., 1867) и с защитой английского эмпиризма («Наука о духе», Москва, 1882); того же направления держатся А. И. Смирнов, проф. Казанской дух. акд. Снегирев («Психология», 1892) и П. Ф. Каперев. Последователей Спенсера у нас весьма много; в первом периоде деятельности Н. Я. Грота влияние Спенсера очевидно. В области исторического исследования эволюционизм защищает проф. Н. И. Кареев («Основные вопросы философии истории». М., 1883, III т., СПб., 1890). К эволюционистам следует причислить и Л. Е. Оболенского. Самый видный защитник новокантианства в Р. — проф. СПб. университета А. И. Введенский («Опыт нового построения теории материи на принципах критической философии», СПб., 1888, а также его полемика с проф. М. И. Каринским). Философское направление проф. Дерптского университета Тейхмюллера нашло исследователя в лице А. А. Козлова («Свое слово»), и проф. Казанского университета А. Боброва. Наиболее самостоятельные труды в области философской мысли принадлежат В. С. Соловьеву («Критика отвлеченных начал», М., 1880; «Религиозные основы жизни», М., 1884; «Оправдание добра», СПб., 1897), защищающему идеалистическую философию, имеющую немало сходных черт с философией Баадера и Шеллинга. Влияние В. С. Соловьева сказалось на Л. М. Лопатине и кн. С. Н. Трубецком. Кроме того, здесь следует также упомянуть о трудах проф. Моск. дух. акд. В. Д. Кудрявцеве (см. «Полное собрание соч. К.»). Хотя Кудрявцев и не отличается большой оригинальностью мысли, но защищаемый им трансцендентальный монотеизм представляет цельное, продуманное рационалистическое мировоззрение.