Природа и люди Африки (Пименова)/ДО: различия между версиями

'''''Съ рисунками.''

 

 

=== ГЛАВА I.<br>Знакомство древнихъ съ Африкой. — Трудность путешествій по Африкѣ. — Снаряженіе экспедицій. — Раскрытіе тайнъ чернаго материка. — Ливингстонъ, — Стэнли. — Занзибаръ. — Торгъ невольниками — Стэнли отправляется искать Ливингстона. — Конго. — Карлики. — Нападеніе дикарей. — Свободное государство. — Событія въ Суданѣ — Махди. — Эминъ-паша. — Стэнли отправляется выручать его. — Красные муравьи. — Умныя обезьяны. — Опять карлики. — Дѣвственный лѣсъ. ===

Это было въ 1865 г., и вскорѣ послѣ его отправленія въ новую экспедицію о немъ прекратились всякія извѣстія. Въ концѣ 1866 г. распространился тревожный слухъ, что онъ убитъ. Слухъ этотъ, къ счастью, не подтвердился, такъ какъ въ 1869 г. британскій консулъ въ Занзибарѣ получилъ отъ Ливингстона письмо, но съ этого времени всѣ вѣсти о немъ окончательно прекратились, и въ Европѣ начали сильно безпокоиться на счетъ участи отважнаго путешественника.

 

 

Въ октябрѣ 1869 г. молодой американецъ Стэнли, сотрудничавшій въ одной большой нью-іорской газетѣ, получилъ отъ своего редактора Беннета телеграмму, призывающую его немедленно въ Парижъ, гдѣ Беннетъ въ это время находился. Стэнли былъ корреспондентомъ газеты, издаваемой Беннетомъ, т. е. доставлялъ въ нее свѣдѣнія изъ разныхъ мѣстъ и вообще исполнялъ различныя порученія, возлагаемыя на него редакціей. Получивъ телеграмму въ Мадридѣ, куда онъ также былъ посланъ редакціей газеты, Стэнли, не медля ни минуты, помчался въ Парижъ и прямо съ поѣзда отправился въ гостинницу, гдѣ остановился Беннетъ. Между ними произошелъ слѣдующій разговоръ.

 

 

Когда Стэнли вошелъ въ комнату, то Беннетъ, знавшій его только по фамиліи, но никогда не видавшій въ глаза, спросилъ:

Туземцы, заселяющіе всю среднюю Африку отъ одного океана до другого, всѣ одного происхожденія. Это негры, и хотя племена ихъ говорятъ на различныхъ нарѣчіяхъ, но тѣмъ не менѣе всѣ эти нарѣчіи составляютъ отрасль одного и того же языка. Цвѣтъ кожи у нихъ тоже бываетъ самыхъ разнообразныхъ оттѣнковъ, отъ свѣтлокоричневаго до чернаго, тогда какъ прежде со словомъ „негръ“ у насъ всегда связывалось представленіе о черномъ человѣкѣ. Иныя племена имѣютъ такую свѣтлую кожу, какъ у малайцевъ. Знаменитый путешественникъ Юнкеръ видѣлъ даже рыжихъ негровъ и альбиносовъ съ курчавыми льняными волосами, свѣтложелтою кожей и красноватыми глазами, которые они прикрывали рукой, такъ какъ страдали свѣтобоязнью. Но, конечно, въ Африкѣ встрѣчаются племена съ очень черною кожей и, они-то породили мнѣніе, что всѣ коренные жители этой части свѣта чернаго цвѣта.

 

 

 

Относительно умственнаго развитія негры и негроподобные народы Африки стоятъ значительно ниже прочаго ея населенія. Къ ремесламъ они, впрочемъ, очень способны. Къ несчастью для себя негры — самые преданные и покорные изъ всѣхъ слугъ на свѣтѣ и поэтому уже въ глубокой древности ихъ очень высоко цѣнили какъ рабовъ.. Въ Африкѣ рабство распространено повсемѣстно. На черномъ континентѣ нѣтъ народа, который бы не имѣлъ своихъ невольниковъ, а у многихъ племенъ половина населенія состоитъ въ рабствѣ у другой половины. На военноплѣнныхъ смотрятъ какъ на товаръ и ихъ или продаютъ съ публичнаго торга, или же вымѣниваютъ на какіе-нибудь другіе товары. Рабы покупаются или для работы, въ полѣ, или для увеличенія свиты какого нибудь мелкаго африканскаго владѣльца, но часто также они служатъ и для жертвоприношеній, а у племени Монбутту невольники пріобрѣтаются для того, чтобы быть изжаренными и съѣденными въ торжественныхъ случаяхъ. Но, въ общемъ, несмотря даже на такіе звѣрскіе обычаи, положеніе рабовъ въ Африкѣ не такъ плохо и тяжело, какъ оно было въ Европѣ и въ Америкѣ. Очень часто свободный житель Африки добровольно становится рабомъ, чтобы избѣжать голода, и если владѣлецъ нехорошо обращается съ нимъ, то онъ имѣетъ полное право перемѣнить господина. Положеніе рабовъ стало гораздо хуже, когда европейцы основали колоніи въ Америкѣ, и началась открытая торговля невольниками. Завоевателямъ сѣверной и южной Америки, испанцамъ, португальцамъ, англичанамъ, французамъ и голландцамъ понадобились въ ихъ владѣніяхъ сильные работники, и вотъ въ Африкѣ началась охота на людей. По берегамъ ея основаны были станціи для вывоза негровъ. Эти станціи служили настоящимъ складочнымъ мѣстомъ живого товара, и корабли съ этимъ „чернымъ товаромъ“ отправлялись въ Америку, въ португальскія, испанскія и англійскія колоніи. На негровъ устраивали настоящія облавы. Высадившись на берегъ Африки, негроторговцы призывали къ себѣ начальниковъ сосѣднихъ племенъ и дѣлали имъ заказъ на поставку извѣстнаго количества рабовъ. Тотчасъ же послѣ того устраивались въ окрестностяхъ облавы, и скоро къ пріѣзжему покупателю живого товара являлись поставщики и приводили негровъ съ цѣпями на рукахъ и съ арканомъ на шеѣ. Уплата за этотъ живой товаръ производилась тканями, ружьями, порохомъ и мелкими стеклянными издѣліями. Кому неизвѣстны всѣ ужасы перевозки негровъ на невольничьихъ корабляхъ, гдѣ съ ними обращались хуже чѣмъ со скотомъ! Несчастныхъ невольниковъ заталкивали въ трюмы, словно тюки съ товарами, и они массами погибали во время пути отъ разныхъ болѣзней, духоты и жажды и отъ тоски по родинѣ. О больныхъ и слабыхъ никто не заботился; ихъ не лечили и очень часто выбрасывали за бортъ не только мертвыхъ, но и умирающихъ, которые становились такимъ образомъ жертвами акулъ, всегда слѣдовавшихъ за невольничьимъ кораблемъ въ ожиданіи поживы. Нѣтъ возможности даже приблизительно опредѣлить, какъ много людей погибло во время процвѣтанія этой безсовѣстной торговли невольниками. Милліоны африканцевъ перевозились въ Новый Свѣтъ, цѣлыя селенія опустошались во время набѣговъ и всѣ жители ихъ уводились въ рабство. Но послѣ кровопролитной войны между сѣверными и южными штатами Америки, за которою послѣдовало освобожденіе негровъ, торговля людьми стала преслѣдоваться цивилизованными государствами и постепенно уменьшилась, хотя еще не совершенно исчезла. Оно продолжаетъ существовать въ Африкѣ, но далеко не такъ процвѣтаетъ какъ въ тѣ времена, когда живой товаръ сбывался въ европейскія колоніи и раскупался американскими плантаторами.

„Передъ нашими глазами, — разсказываетъ путешественникъ, — возвышался лѣсъ, скрывавшій въ своихъ нѣдрахъ воздушную деревню. Оттуда поднимались столбы дыма, которые служили сигналомъ для обитающихъ вдали, что приближается непріятель. Прежнія жилища дикарей, гдѣ они обитали въ мирное время, разсѣяны были по лѣсу, въ тѣни огромныхъ и великолѣпныхъ деревьевъ, тѣхъ самыхъ, на вѣтвяхъ которыхъ дикари теперь устроили свои жилища. Между толстыми и крѣпкими вѣтвями этихъ деревьевъ, идущими отъ ствола подъ прямымъ угломъ, укрѣплены были перекладины и на нихъ устроены платформы, на которыхъ возвышались маленькія хижины или-же помѣщался мелкій скотъ — козы, собаки, куры. У самаго ствола прикрѣплены были плотныя корзины, служившія для мѣстопребыванія защитника хижины съ его оружіемъ. Въ хижинѣ находилась самая необходимая домашняя утварь: огромный глиняный кувшинъ для воды и громадныя деревянныя ступки для приготовленія муки. Ночью, когда обитатели воздушной деревни считали себя въ безопасности отъ нападенія, они спускались внизъ для пополненія своихъ запасовъ воды и хлѣбнаго зерна. 2,000 воиновъ короля Багирми оказались безсильными овладѣть этою деревней. У нихъ не было инструментовъ, чтобы подпилить деревья, на которыхъ укрылся непріятель, а оружіе ихъ было недостаточно сильное и не могло быть опаснымъ для людей, живущихъ на такой высотѣ. Правда, рабы короля Багирми были вооружены ружьями, но стрѣлять они не умѣли и только понапрасну изведили порохъ. Но, къ сожалѣнію, магометанскіе проводники и слуги, сопровождавшіе меня къ королю Багирми, оказались прекрасными стрѣлками, и вторая экспедиція кончилась успѣшно. Бѣдные язычники, скрывавшіеся на деревьяхъ, погибли! Надо отдать имъ справедливость, что они мужественно встрѣчали смерть. Я видѣлъ мальчиковъ, которые добровольно бросались внизъ съ самой верхушки дерева, предпочитая смерть рабству. Смертельно раненые умирали, не издавая звука жалобы. Но если случалось, что выстрѣлъ не попадалъ въ цѣль, то раздавался торжествующій крикъ мужчинъ и женщинъ. Скоро земля у подножія деревьевъ покрылась трупами, но не всѣ жители деревни погибли и многихъ увели въ рабство. Я насчиталъ 27 мертвыхъ грудныхъ младенцевъ, которыхъ матери убили сами, прежде чѣмъ попасть въ руки врага. Несчастныя матери понимали, какая участь ожидаетъ ихъ малютокъ и рѣшили лучше задушить ихъ собственными руками. Лагерь короля наполнился плѣнными, будущими рабами. Это были по преимуществу женщины и дѣти. Мужчины-невольники цѣнятся ниже женщинъ и дѣтей, и поэтому ихъ предпочитаютъ убивать во время облавъ и не берутъ въ плѣнъ на томъ основаніи, что мужчины сильно проявляютъ духъ непокорности и чаще устраиваютъ бунты и побѣги, что служитъ дурнымъ примѣромъ для другихъ“.

 

 

Негровъ обыкновенно считаютъ трусами, но такое мнѣніе не совсѣмъ справедливо. Они часто выказываютъ удивительное безстрашіе въ борьбѣ съ опасностями, которыя имъ хорошо знакомы, и теряютъ самообладаніе въ самыхъ пустыхъ случаяхъ, если только этотъ случай представляетъ для нихъ нѣчто новое, имъ мало или даже совсѣмъ неизвѣстное. Ни Стэнли, ни другіе путешественники не жаловались на трусость сопровождавшихъ ихъ людей. Многое, что приписывается трусости, происходитъ отъ ихъ суевѣрія и боязни чудеснаго и непостижимаго.

Что касается одѣянія африканскихъ негровъ, то оно бываетъ весьма разнообразно. Цивилизованные негры въ городахъ по берегамъ океановъ носятъ даже европейскую одежду, другіе же довольствуются кускомъ бумажной ткани, изъ которой устраиваютъ себѣ одѣяніе. Внутри Африки весь костюмъ мужчинъ состоитъ изъ одного только передника, а женщины употребляютъ для своей одежды двѣ небольшія полосы ткани, которыя онѣ обматываютъ вокругъ туловища. Какъ всѣ первобытные народы, африканскіе негры чрезвычайно любятъ всякія украшенія, погремушки и т. д. Любимое украшеніе мужчинъ — это ожерелье изъ зубовъ леопарда, которое они носятъ на шеѣ. Обычай татуированія хотя и распространенъ, но примѣняется различно; очень многіе ограничиваются татуированіемъ лишь незначительной части своего тѣла, тогда какъ другіе разрисовываютъ себѣ грудь и спину самымъ затѣйливымъ образомъ. Прическа нѣкоторыхъ племенъ бываетъ также очень затѣйлива. Юнкеру часто приходилось негодовать на обычаи дикарей окрашивать тѣло. Онъ по неосторожности бралъ свѣжевыкрашенныхъ дѣтей негровъ къ себѣ на колѣни, и всегда на костюмѣ его оставались послѣ этого слѣды. Какъ это ни покажется страннымъ, но негры часто окрашиваютъ свое тѣло въ черный цвѣтъ.

 

 

 

Большая часть негровъ и негроподобныхъ племенъ — язычники. Самыя грубыя суевѣрія, вѣра въ колдовство, поклоненіе одушевленнымъ и неодушевленнымъ предметамъ, звѣздамъ, поклоненіе умершимъ предкамъ, человѣческія жертвоприношенія — все это еще сильно распространено въ Африкѣ. Магометанская религія распространена преимущественно на сѣверѣ и отличается фанатизмомъ, такъ что христіанскіе путешественники подвергаются среди мусульманъ, пожалуй, еще большей опасности, нежели среди язычниковъ.

Негры весьма неразборчивы въ пищѣ и ѣдятъ все безъ разбора. Напримѣръ, медъ они ѣдятъ вмѣстѣ съ воскомъ и со всѣмъ пчелинымъ потомствомъ, которое остается въ сотахъ, саранча и термиты считаются у нихъ лакомымъ блюдомъ. Впрочемъ, и многіе африканскіе путешественники такъ привыкаютъ къ этому кушанью, что потомъ ѣдятъ его безъ отвращенія. Если какой нибудь негръ найдетъ постройку термитовъ, то вырываетъ у ея основанія неглубокую яму и такимъ образомъ отмѣчаетъ, что эти термиты принадлежатъ ему. Онъ можетъ быть совершенно спокоенъ, что никто изъ его собратьевъ не прикоснется къ ней. Счастливый обладатель термитовой постройки является ночью къ своей ямѣ и держитъ горящій факелъ. Термиты спалзываются массами въ яму, а оттуда ужъ ихъ выгребаютъ просто вѣникомъ, изъ вѣтвей.

 

 

Мы уже говорили, что далеко не всѣ негритянскія племена находятся на одинаковой степени умственнаго развитія; замѣчательно при этомъ, что племена, среди которыхъ существуетъ обычай людоѣдства, болѣе развиты, нежели жалкіе дикари, живущіе въ лѣсахъ и на болотахъ и питающіе отвращеніе къ человѣческому мясу, но по своему развитію и образу жизни не далеко ушедшіе отъ звѣрей. Племена Монбутту и Ніамъ-Ніамы — людоѣды, но многіе африканскіе путешественники, жившіе у нихъ, отзываются про нихъ съ похвалой. Путешественникъ Юнкеръ говоритъ, что они удивительно честны, никогда не воруютъ и очень гостепріимны. Юнкеръ не разъ присутствовалъ на ихъ общественныхъ пирахъ и говоритъ, что они ведутъ себя съ изумительнымъ тактомъ. Никто не тѣснится впередъ, не толкаетъ другихъ и какъ бы ни былъ голоденъ, но ждетъ все таки своей очереди и приглашенія.

Въ сѣверной части Африки водятся одногорбые верблюды, которые, впрочемъ, были завезены туда изъ Азіи. Это самыя полезныя животныя для африканцевъ, такъ какъ безъ нихъ никакое сообщеніе не было бы возможно въ громадныхъ пустыняхъ, представляющихъ» «океанъ песка». Не даромъ верблюда называютъ «кораблемъ пустыни». Это, дѣйствительно, «корабль», на которомъ путешественникъ совершаетъ свой путь по песчаному океану.

 

 

=== ГЛАВА III.<br>Египетъ. — Древнѣйшая цивилизація въ мірѣ. — Нилъ. — Озеро Викторія-Ньянца. — Розливы Нила. — Вода Нила. — Значеніе Нила для Египта. — Александрія и Каиръ. — Сфинксъ, — Колоссы. — Перемѣна климата. — Растеніе и животныя въ Египтѣ. — Населеніе Египта. — Праздникъ ковра. — Суэзскій каналъ. — Великая африканская пустыня. — Ливійская пустыня. — Сахара въ древности. — Трудности путешествія по Сахарѣ. — Проводники. — Спи съ миромъ! — Самумъ. — Оазисы. — Миражи. — Пѣсни пустыни. — Жители пустыни. ===

Сколько городовъ можно было бы построить изъ этого количества камней и сколько неизмѣримыхъ трудовъ и работы было положено на ломку этихъ камней, и на перетаскиваніе ихъ къ берегамъ Нила подъ палящими лучами африканскаго солнца!

 

 

Всѣ эти мысли невольно должны возникнуть у путешественника, впервые увидавшаго пирамиды. Камни на постройку этихъ пирамидъ добывались на другой сторонѣ Нила, въ Восточныхъ горахъ, и теперь еще можно видѣть мѣсто, гдѣ это происходило. Сотни тысячъ людей были цѣлые годы заняты обтесываніемъ этихъ камней, передвиженіемъ ихъ на большія разстоянія, поднятіемъ и помѣщеніемъ этихъ каменныхъ глыбъ одна на другую. Тридцать лѣтъ трудились сто тысячъ рабочихъ надъ сооруженіемъ одной только пирамиды Хеопса, смѣняясь черезъ каждые три мѣсяца. И всѣ памятники древняго Египта, поражающіе своею величиною, свидѣтельствуютъ объ этой гигантской работѣ и разсказываютъ грустную исторію египетскаго народа, порабощеннаго фараонами и доведеннаго до глубоко-бѣдственнаго состоянія, которое и вынудило его безропотно исполнять тяжелый рабскій трудъ безъ всякаго вознагражденія. Поэтому-то многіе изслѣдователи думаютъ, что постройка пирамидъ началась уже въ періодъ упадка Египта, а не его процвѣтанія и что, слѣдовательно, цивилизація Египта еще древнѣе. Вѣроятно, въ тѣ отдаленныя времена, о которыхъ мы не имѣемъ никакихъ свѣдѣній, египетскій народъ былъ свободнымъ и сильнымъ, а не такимъ порабощеннымъ, какъ тогда, когда онъ строилъ пирамиды, иначе онъ не могъ бы пріобрѣсти ни тѣхъ богатствъ, ни тѣхъ знаній, о которыхъ свидѣтельствуютъ позднѣйшіе памятники, оставленные имъ.

Феллахи, или земледѣльцы представляютъ такую же туземную расу, какъ и копты. Замѣчательно, что молодые феллахи нерѣдко очень красивы и черты лица ихъ напоминаютъ черты сфинксовъ. Потребности феллаха очбнъ ограничены; онъ живетъ въ убогой землянкѣ и питается овощами да финиками. Больше всего на свѣтѣ онъ любитъ миръ и тишину, и потому готовъ изувѣчить себя, чтобы избѣжать военной службы, которая для него ненавистна. Арабы въ Египтѣ раздѣляются на осѣдлыхъ и кочевыхъ; послѣдніе называются бедуинами. Это чистокровные арабы. Они занимаются проводами каравановъ и мелкою торговлей, а также ремеслами, плетеніемъ корзинъ и т. п. Свою теперешнюю религію — мусульманство, замѣнившую прежнюю языческую религію, египтяне восприняли отъ арабскихъ завоевателей и отъ нихъ же они заимствовали свой языкъ.

 

 

Земледѣльческое населеніе Египта, феллахи, до сихъ поръ еще прибѣгаютъ къ самымъ первобытнымъ способамъ обработки земли, между тѣмъ какъ тутъ же рядомъ ихъ сосѣди пользуются разными усовершенствованными орудіями для этого. Вообще, въ Египтѣ мы наталкиваемся на самыя рѣзкія противоположности: первобытный образъ жизни туземцевъ въ деревняхъ и всевозможныя удобства въ большихъ городахъ.

Огромная дюна, стоявшая передъ нами, тоже была неподвижна и мертва, но вершина ея уже ожила. Легкимъ облачкомъ закурился на ней летучій песокъ, подхватываемый струей горячаго юговосточнаго вѣтерка, еще мало замѣтнаго внизу, и взлеталъ на воздухъ. Я оглядѣлся пристально вокругъ; закурились и другія дюны, даль померкла еще больше, прозрачность ея пропала, небо какъ будто бы приближалось къ землѣ. Буровато-красная мгла заволакивала небо, словно стараясь помрачить самое солнце. Прошло нѣсколько минутъ. Клубы пыли закрыли солнце, на него возможно стало смотрѣть; краснымъ огненнымъ шаромъ выглядывало оно изъ за красноватой мглы. Летучій песокъ пустыни постепенно все приходилъ въ движеніе, подвижныя вершины дюнъ закурились и поднялись кверху. Въ воздухѣ стало нестерпимо душно, еле возможно было дышать; задыхались и люди, и животныя. Не хватало самаго воздуха, который какъ будто поднялся кверху и улетѣлъ вмѣстѣ съ красновато-бурою мглой, уже совершенно покрывшею небо.

 

 

Въ воздухѣ слышалось что-то неопредѣленное, глухое, похожее не на ясные звуки, а на какой-то глухой шумъ и ревъ. Со всѣхъ сторонъ отъ земли и отъ неба, закрытаго песчаною мглой, неслось нѣчто ужасное, готовое снести все живое на землѣ. Всѣ мы чувствовали приближеніе ужаснаго чудовища и трепетали передъ нимъ, но ни одинъ языкъ не рѣшался произнести рокового слова „самумъ“. Мы ждали его, чувствуя свое безсиліе передъ этимъ страшнымъ врагомъ: „ядъ воздуха“, „дыханіе смерти“, „огненный вѣтеръ“, страшный самумъ былъ уже недалеко; онъ приближался быстрыми шагами и настигъ насъ. Пустыня наполнилась страшнымъ шумомъ несущагося песка. Пѣсни песковъ замолкли и пропали въ этомъ шумѣ. Пустыня, казалась, потрясалась до самого основанія и выбрасывала съ своей поверхности новыя массы песка въ горячій песчаный воздухъ. Мы, какъ и верблюды наши, лежали распростертые на пескѣ, покрывшись съ головою плащами и заткнувъ уши. Сердце страшно стучало, голова болѣла немилосердно, ротъ и глотка высохли; я задыхался отъ недостатка воздуха и мнѣ казалось, что еще часъ — и мы задохнемся отъ песка.

Воздухъ Сахары чистъ и прозраченъ, такъ какъ въ немъ нѣтъ совсѣмъ водяныхъ паровъ. Небо очень яркое и красивое, кажется необыкновенно глубокимъ, и даль такъ чиста, что можно различать мельчайшіе предметы даже на очень большомъ разстояніи. Въ Сахарѣ часто случаются „миражи“ — видѣнія до того ясныя, что многіе путешественники бываютъ введены ими въ заблужденіе. Они видятъ обыкновенно передъ собою, на безплодной равнинѣ, водную поверхность. Вода эта кажется настоящей, путникъ можетъ различить даже волны на этой рѣкѣ или озерѣ. Кругомъ виднѣются деревья, и путникъ готовъ вскрикнуть отъ радости при видѣ этой картины, но увы! онъ скоро убѣждается, что это миражъ, т. е. отраженіе въ чистомъ воздухѣ пустыни, словно въ зеркалѣ, какихъ нибудь отдаленныхъ предметовъ.

 

 

Другое въ высшей степени интересное явленіе, производящее на путешественниковъ въ пустынѣ неизгладимое впечатлѣніе, — это звуки, похожіе на игру или пѣніе, которые вдругъ раздаются въ пустынѣ среди мертвенной тишины и безмолвія. Они то затихаютъ, то снова усиливаются, такъ какъ происходятъ отъ тренія песчаныхъ частицъ другъ отъ друга. Хотя путникъ знаетъ, отъ чего зависитъ происхожденіе этихъ звуковъ, тѣмъ не менѣе онъ чувствуетъ какой то непонятный страхъ. Часто ему кажется, что онъ слышитъ человѣческое пѣніе, доносящееся откуда то издали, и съ трепетомъ прислушивается. Но и эти звуки объясняются просто; они происходятъ вслѣдствіе колебанія вѣтромъ тонкихъ, высохшихъ на солнцѣ и пустыхъ стеблей травы, которые приходятъ въ движеніе отъ малѣйшаго дуновенія вѣтра. Всѣ эти звуки, однако, слышатся только мѣстами, вообще же въ пустынѣ царитъ обыкновенно мертвенная, удручающая тишина.

Почти всѣ женщины у туареговъ умѣютъ читать и писать, между тѣмъ какъ мужчины лишь въ меньшинствѣ обладаютъ этими познаніями.

 

 

Туареги обладаютъ многими хорошими качествами. Они очень храбры, вѣрны своему слову и уважаютъ честь друзей. Никогда ни одинъ туарегъ не тронетъ склада, оставленнаго караваномъ въ пустынѣ. Но недостатки туареговъ главнымъ образомъ вытекаютъ изъ того, что они презираютъ трудъ, который считаютъ безчестіемъ, и почетнымъ занятіемъ считаютъ только войну. Они находятъ, что трудиться имъ незачѣмъ, такъ какъ покоренныя племена должны платить имъ дань, а порабощенныя исполняютъ для нихъ всякую работу. Естественно, что при такомъ взглядѣ они совершаютъ въ пустынѣ много злодѣяній и часто заслуживаютъ названіе кровожадныхъ грабителей. Обыкновенное ихъ оружіе — копье и мечъ, но теперь они употребляютъ ружье, хотя и называютъ его „оружіемъ измѣны“. Туареги обладаютъ завиднымъ здоровьемъ, усталость имъ неизвѣстна, и между ними не рѣдкость встрѣтить столѣтнихъ стариковъ. Они необыкновенно воздержны и умѣренны въ пищѣ и съ презрѣніемъ называютъ арабовъ „обжорами“. Туарегъ въ пути обыкновенно ѣстъ только разъ въ день, а дома два раза, но ѣстъ онъ всегда очень мало и преимущественно питается финиками, смоквами и т. п., мясо же рѣдко употребляется въ пищу.

Несмотря на безлюдіе, на отсутствіе растительной и животной жизни, на свою мертвенность и безмолвіе, пустыня обладаетъ все таки особенною красотой и величіемъ. Говорятъ, что ночи въ пустынѣ, и въ особенности лунныя, ни съ чѣмъ не могутъ сравниться по своей красотѣ. Безпредѣльная даль вся залита луннымъ сіяніемъ, прозрачный чистый воздухъ не шелохнется, и путника невольно охватываетъ какое-то особенное, торжественное настроеніе. Впечатлѣніе, произведенное на него ночью, проведенной въ пустынѣ, онъ не забудетъ затѣмъ во всю свою жизнь.

 

 

=== ГЛАВА IV.<br>Красота Абиссиніи. — Абиссинія или Эфіопія. — Разные отзывы объ абиссинцахъ. — Пестрота жителей Абиссиніи. — Особенности страны. — Сходство ея съ Европой въ средніе вѣка. — Баснословные разсказы про Абиссинію. — Древняя исторія Абиссиніи. — Легенды. — Городъ Аксумъ. — Христіанскіе просвѣтители Абиссиніи. — Праздничное богослуженіе, — Обряды и обычаи абиссинцевъ. — Абиссинская семья. — Жилище абиссинца. — Религіозность. — Тавивы. — Итальянцы и абиссинцы. — Неудобства путешествія. — Республика Либерія. ===

Абиссинскіе монастыри и храмы, кромѣ своего прямого назначенія, содѣйствуютъ распространенію просвѣщенія, такъ какъ при нихъ устроены школы, гдѣ изучается древне-эѳіопскій языкъ (на которомъ совершается богослуженіе (тоже что у насъ церковнославянскій), богословіе и письмо. Абиссинцы очень интересуются богословіемъ, и среди нихъ попадаются такіе знатоки св. писанія, которые всю Библію знаютъ наизусть. Впрочемъ, абиссинцы вообще очень любознательны.

 

 

Абиссинцы хоронятъ своихъ мертвыхъ въ самый день ихъ смерти. Покойниковъ не кладутъ въ гробъ, а завертываютъ сначала въ простыню и затѣмъ въ звѣриную шкуру; руки у нихъ складываютъ крестообразно. Въ такомъ видѣ покойника несутъ къ могилѣ въ сопровожденіи всѣхъ родныхъ. По дорогѣ его три раза опускаютъ на землю, окропляютъ святою водой и окуриваютъ ладономъ; окропивъ святой водой могилу, родственники умершаго опускаютъ въ нее покойника и заваливаютъ отверстіе камнями.

Пьянство въ Абиссиніи почти неизвѣстно и вино абиссинцы употребляютъ очень рѣдко.

 

 

Главная отличительная черта абиссинцевъ — это ихъ религіозность. Абиссинцы очень любятъ молиться, и дѣти съ малолѣтства пріучаются къ этому. Каждый грамотный абиссинецъ непремѣнно носитъ на груди, въ кожаномъ мѣшечкѣ, молитвенникъ съ псалтиремъ и евангеліемъ, т. е. избранными мѣстами изъ четырехъ, евангелій, и гдѣ только позволяетъ мѣсто и время, онѣ достаетъ изъ футляра книгу, креститъ ею свое лицо и, поцѣловавъ верхній край страницы и обложку, погружается въ чтеніе. Кончивъ чтеніе, онъ снова цѣлуетъ книгу и прячетъ ее въ мѣшочекъ. Особенно любятъ абиссинцы псалтирь и затверживаютъ его наизусть. Дома, въ дорогѣ, сидя или лежа, за работой или безъ дѣла, всегда и вездѣ абиссинецъ шепчетъ молитву и вздыхаетъ. Наканунѣ большихъ праздниковъ абиссинцы всю ночь проводятъ въ молитвѣ.

Въ теченіе двухъ лѣтъ изъ Капской колоніи выселились до десяти тысячъ буровъ. Вооруженные съ ногъ до головы, смѣлые и рѣшительные, шли они на поиски за новою родиной. Жены, отправившіяся со своими мужьями, стойко переносили эту жизнь, полную лишеній и опасностей. Не разъ случалось, что во время нападенія кафровъ и зулусовъ, жена какого-нибудь колониста стрѣляла изъ ружья рядомъ со своимъ мужемъ, или же, поддерживая одною рукой грудного ребенка, другою подавала ему патроны. Маленькія дѣвочки и мальчики также проявляли смѣлость и находчивость и рано выучивались встрѣчать опасность лицомъ къ лицу. На ночь фургоны устанавливались такимъ образомъ, чтобы образовать родъ ограды, разводились костры и устанавливались часовые, всѣ ложились спать вооруженные и готовые вскочить при первой же тревогѣ. Изъ тѣхъ буровъ, которые помнятъ это великое переселеніе, остались теперь въ живыхъ лишь очень немногіе и къ этимъ немногимъ принадлежитъ теперешній президентъ трансваальской республики, Павелъ Крюгеръ, который былъ десятилѣтнимъ мальчикомъ, когда его родители отправились въ свое странствованіе по пустыннымъ равнинамъ южной Африки.

 

 

Многіе изъ этихъ переселенцевъ погибли въ пустынѣ, въ борьбѣ съ туземцами или отъ болѣзней. Изъ оставшихся въ живыхъ часть перешла рѣку Оранжевую и основала тамъ общину, которая сдѣлалась потомъ свободною Оранжевою республикою. Другая часть послѣ жестокой борьбы съ зулусами овладѣла Наталемъ и утвердилась въ этой области, а третья партія фортрекеровъ основала Трансваальскую республику. Однако, надежды буровъ на окончаніе ихъ бѣдствій не оправдались. Наталь у нихъ отняли англичане, какъ только буры задумали основать тамъ независимое государство. Капскій губернаторъ прислалъ туда войска и присоединилъ Наталь къ британскимъ (англійскимъ) владѣніямъ. Тогда буры снова запрягли быковъ въ свои фургоны и отправились къ Оранжевой рѣкѣ. Тамъ они могли надѣяться, что ихъ оставятъ въ покоѣ. Такъ и казалось сначала. Англичане, не имѣвшіе намѣренія въ 1852 и 1854 годахъ распространять свои владѣнія далѣе вглубь страны, признали независимость обѣихъ голландскихъ республикъ. Но спокойная жизнь продолжалась недолго. Спустя четыре года вспыхнула война между базутосами, сосѣднимъ кафрскимъ племенемъ, и Оранжевою республикой. Несмотря на одержанную побѣду, жители Оранжевой республики вынуждены были все-таки обратиться за помощью къ губернатору Капской колоніи, прося его посредничества. Базутосы покорились требованіямъ губернатора; была установлена граница между Оранжевой республикой и землей базутосовъ, и набѣги прекратились. Но черезъ нѣсколько лѣтъ они возобновились съ новою силой и, чтобы защитить себя отъ мести оранжевыхъ буровъ, вождь базутосовъ обратился къ англичанамъ съ просьбою взять его племя подъ свое покровительство. Капскій губернаторъ былъ этимъ очень доволенъ, такъ какъ онъ опасался, что Оранжевое государство завладѣетъ землею базутосовъ, а этого ему не хотѣлось. Тогда онъ объявилъ базутосовъ англійскими подданными и тѣмъ нанесъ ударъ надеждамъ Оранжевой республики, разсчитывавшей отвоевать у базутосовъ горсть ихъ земли и распространить такимъ образомъ свои владѣнія до морского берега.

Буры, поселившіеся по ту сторону Вааля, сначала жили отдѣльными общинами, которыя затѣмъ слились вмѣстѣ и образовали государство — Трансваальскую республику, избравъ своимъ президентомъ Преторіуса, именемъ котораго названа и столица этого государства Преторія. Но трансваальцамъ также приходилось не paзъ браться за оружіе, чтобы отстаивать свою независимость. Англичане, все подвигаясь вглубь страны, окружили Трансвааль со всѣхъ сторонъ своими владѣніями и неоднократно пытались присоединить его къ этимъ владѣніямъ. Однако, послѣ пораженія, которое нанесли имъ буры въ 1881 г. они признали независимость республики и какъ будто отказались отъ своихъ притязаній. Это было до открытія золота въ Трансваалѣ. Пастушеская страна казалась имъ нестоющей тѣхъ жертвъ, которыхъ потребовало бы ея завоеваніе, но взглядъ этотъ перемѣнился съ тѣхъ поръ, какъ мы это увидимъ дальше.

 

 

Когда въ южную Африку явились первые переселенцы, то страна эта поразила ихъ богатствомъ своей растительности въ прибрежныхъ плодородныхъ областяхъ, а также и обиліемъ дикихъ звѣрей. Но первые колонисты и не подозрѣвали, что въ этой странѣ хранятся также и минеральныя сокровища — золото и алмазы, и обратили свое вниманіе только на богатства растительнаго и животнаго міра. Нигдѣ нельзя было встрѣтить такое множество большихъ млекопитающихъ; стада антилопъ можно было сравнивать развѣ только съ тучами саранчи. Львы были такъ многочисленны, что первые голландскіе поселенцы совершенно привыкли къ ихъ посѣщеніямъ и даже удивлялись, если ночь проходила безъ того, чтобы львы не подходили къ форту. Жители привыкли къ ихъ страшному рыканію, и охота на львовъ принадлежала къ числу обычныхъ развлеченій. Но по мѣрѣ того, какъ разростались европейскія поселенія, животныя, также какъ и прежніе обитатели страны, различныя кафрскія и зулусскія племена, постепенно отступали къ сѣверу. Одновременно съ племенемъ бушменовъ удалились съ морского берега слоны, носороги, бизоны, антилопы, обезьяны и страусы. Гиппопотамы исчезли еще раньше, а львы сдѣлались большою рѣдкостью. Въ окрестностяхъ Капштадта всѣ эти животныя давно уже не встрѣчаются. Слоны прежде бродили большими стадами, но теперь они почти исчезли изъ Капской колоніи, Наталя и обѣихъ голландскихъ республикъ и остались только въ нѣкоторыхъ областяхъ вблизи южнаго берега, гдѣ капское правительство, взявшее подъ свое покровительство слоновъ, запретило охоту на нихъ. Крокодилы еще держатся и часто представляютъ опасность для животныхъ, отправляющихся на водопой къ рѣкѣ.

Первое время раскопки алмазовъ производилось самымъ несложнымъ, первобытнымъ способомъ. Земля была раздѣлена на участки, на подобіе шахматной доски, и въ каждомъ такомъ участкѣ копошились люди. Издали этотъ алмазный рудникъ имѣлъ видъ громаднаго муравейника. Но вскорѣ оказалось невозможнымъ продолжать работы такимъ образомъ. Земля обваливалась, и по мѣрѣ углубленія работа становилась труднѣе и опаснѣе, Вначалѣ каждый владѣлецъ самъ разрабатывалъ свой участокъ, но когда понадобилось сдѣлать разныя приспособленія, чтобы можно было работать на глубинѣ и чтобы рудникъ не заливало водой, то большинство владѣльцевъ вынуждено было продать свои участки, не имѣя достаточно средствъ для ихъ разработки. Всѣ участки тогда были скуплены одною промышленною компаніей, которая пригласила инженеровъ и скоро превратила Кимберлеевскую яму въ настоящій рудникъ, гдѣ работы производились уже при помощи разныхъ усовершенствованныхъ приспособленій.

 

 

 

Прежній лагерь рудокоповъ скоро также превратился въ городъ, который и началъ развиваться не по днямъ, а по часамъ, особенно съ тѣхъ поръ какъ была проложена желѣзная дорога, связавшая его съ Капштадтомъ. Плоскогоріе, на которомъ возвышается городъ, недавно представляло пустынную и безплодную мѣстность, а теперь улицы и площади Кимберлея обсажены деревьями, и самый городъ освѣщенъ электричествомъ. Кругомъ города построены хорошенькіе загородные дома, принадлежащіе разнымъ городскимъ богачамъ. Жизнь въ Кимберлеѣ обстановлена такими же удобствами, какъ и въ любомъ европейскомъ городѣ; роскошные магазины, красивыя зданія, широкія улицы, освѣщенныя электричествомъ, все это, конечно, заставляетъ забывать объ африканской пустынѣ. Но все таки главную достопримѣчательность Кимберлея, не встрѣчающуюся нигдѣ въ другомъ мѣстѣ, представляютъ «компоунды», отгороженныя мѣста, гдѣ живутъ чернокожіе, работающіе въ алмазныхъ копяхъ. Представьте себѣ огромное мѣсто, окруженное высокою оградой, надъ которою вмѣсто крыши протянута металлическая сѣтка, для того чтобы ничего нельзя было бросить или выбросить изъ за ограды. Изъ этого отгороженнаго пространства Продѣланъ подземный ходъ, который ведетъ къ алмазнымъ копямъ. Внутри ограды выстроены хижины для рабочихъ туземцевъ, есть также больница и школа, гдѣ желающіе могутъ научиться въ свободнѣе время читать и писать; тутъ же находится нѣсколько лавокъ, гдѣ обитатели ограды могутъ дѣлать свои закупки. Въ этихъ лавкахъ можно найти все, кромѣ спиртныхъ напитковъ, продажа которыхъ строго воспрещена. Никто не имѣетъ права ни входить, ни выходить изъ.за ограды. Туземцы, поступающіе на службу промышленной компаніи, разрабатывающей алмазныя копи, обязуются не выходить изъ компоунда въ теченіе трехъ мѣсяцевъ и даже не имѣютъ права видѣться со своими родственниками, женами и дѣтьми. На все время своей работы они отрѣзаны отъ всего остального міра. Всѣ эти предосторожности принимаются для того, чтобы рабочіе не могли утаить найденные ими драгоцѣнные камни. Воровство алмазовъ строго преслѣдуется, и виновныхъ заключаютъ въ тюрьму. Потребности негровъ очень невелики, такъ что, получивъ по истеченіи трехъ мѣсяцевъ слѣдуемую ему заработную плату, туземецъ считаетъ себя богачомъ и совершенно довольный отправляется въ свой «крааль» (деревня), къ своему племени, гдѣ онъ можетъ вести такой образъ жизни, который ему больше всего нравится, т. е. ничего не дѣлать. Кромѣ того, управленіе компаніи выдаетъ премію за каждый найденный большой цѣнный камень, такъ что помимо заработной платы туземецъ рабочій уноситъ съ собою еще добавочную сумму. Однако, несмотря на всѣ эти предосторожности и заманчивое вознагражденіе, случаи утайки алмазовъ бываютъ очень часто. Особенно кафры мастера скрывать ихъ, и при самомъ тщательномъ осмотрѣ нельзя бываетъ открыть, гдѣ у нихъ спрятанъ алмазъ.