Ренессанс английского искусства (Уайльд; Чуковский): различия между версиями
| [досмотренная версия] | [досмотренная версия] |
Содержимое удалено Содержимое добавлено
Shakko (обсуждение | вклад) |
Shakko (обсуждение | вклад) |
||
Строка 109:
С. 132
приемов живописи и поэзии предшествующего периода; она сказалась у Россети и Бёрн-Джонса в такой яркой пышности красок, в такой изумительной сложности рисунка, каких до этой поры не знала английская живопись. В поэзии у Данте Габриэля Россети, а также у Морриса, Свинберна и Теннисона, превосходная изысканность и точность языка, бесстрашный и безупречный стиль, жажда сладостной и драгоценной мелодичности, постоянное признание музыкальной ценности каждого слова - все это относится к технике, а отнюдь не к области чистого интеллекта.
В этом отношении прерафаэлиты примыкают к такому же романтическому течению во Франции, и как характерно для этой школы следующее наставление, данное Теофилем Готье одному молодому поэту: "ежедневно читайте словарь, ибо это единственная книга, достойная, чтобы ее читал поэт".
Когда, таким образом, материал был найден и выработан, и в нем обнаружились неотъемлемые вечные качества, присущие ему одному, вполне удовлетворяющие поэтическому вкусу и не требующие для создания нужного эстетического эффекта - никаких возвышенных духовных прозрений, никаких критических запросов от жизни, и даже обходящиеся без всякой страстной эмоции, - дух и приемы творчества, то, что́ называется поэтическим вдохновением, не избегли контроля и влияния со стороны этих формальных условий. Не то, чтобы фантазия лишилась крыл, нет! - а просто мы приучили себя сосчитывать их бесчисленные взмахи, находить границы их безграничной мощи, управлять их неуправляемой свободой.
Греков особенно занимал этот вопрос об условиях поэтического творчества и о месте, занимаемом сознательностью или бессознательностью во всяком создании искусства.
Мы находим эту проблему в мистицизме Платона и в рационализме Аристотеля. И позже, в эпоху итальянского Ренессанса, она волнует такие умы, как Леонардо да Винчи. Шиллер пытался установить равновесие между чувством и формой, а Гёте хотел определить ценность самосознания в искусстве. Определение поэзии, данное Вордсвортом, будто это - "бурная эмоция, вспоминаемая в тиши", - можно считать анализом одной из тех стадий, которые должны быть пройдены каждым произведением искусства; и в жажде Китса "творить без лихорадки" (я цитирую одно его письмо), в этом его стремлении заменить поэтический пыл "какою-нибудь более осмысленною и спокойною силой", - мы можем признать очень важный момент в творческой эволюции поэта. Этот же вопрос был поставлен довольно давно - и в очень причудливой форме - в вашей, американской литературе: ведь вам нечего и напоминать, как глубоко молодые романтики были потрясены и взволнованы анализом Эдгара Поэ над своим собственным творчеством, его статьею, где он исследовал шаг за шагом работу своей фантазии при создании того гениального шедевра, который нам известен под именем "Ворон".
В предыдущем столетии, когда интеллектуальный и дидактический элемент так стремительно вторгся во владения поэзии, такой художник, как Гёте, был принужден восстать против подобных притязаний рассудочности. "Чем непонятнее стихотворение, тем лучше для него", - сказал он однажды, устанавливая этим афоризмом такое же преобладание воображения в поэзии,
С. 133
== Примечания ==
{{примечания}}
| |||