ЭСБЕ/Воспитательные дома: различия между версиями

[досмотренная версия][досмотренная версия]
Содержимое удалено Содержимое добавлено
Новая: «{{ЭСБЕ |ВИКИПЕДИЯ= |ВИКИТЕКА= |ВИКИСКЛАД= |ВИКИСЛОВАРЬ= |ВИКИЦИТАТНИК= |ВИКИУЧЕБНИК= |ВИКИНОВОСТИ= |ВИ…»
 
м якорь
 
Строка 18:
В настоящее время В. дома удержались лишь в романских странах и, в отличие от ''протестантской,'' образуют так называемую ''романскую'' систему призрения незаконнорожденных. Главным представителем этой системы является Италия, но и здесь с 1866 г. тайный принос младенцев заменяется явным, и автоматические колыбельки сохранились еще только в южных провинциях; в 1888 г. в Италии было 115 В. домов, в которые ежегодно поступало около 24000 детей; смертность между детьми 1-го года, вскармливаемыми в этих домах, составляет 38,1%, тогда как вообще в стране она не превышает 19,5%. В Южной Америке casa dos criangas (буквально — детский дом), на началах тайного приноса, завелись в последние два десятилетия почти во всех городах, особенно в Бразилии, в которой образцом для всех послужил В. дом в Рио-де-Жанейро (описан в «Русской Мысли», 1885 г., кн. 2). В Португалии автоматическая колыбелька существует только в Лиссабоне. В защиту воспитательных домов приводят то соображение, что, облекая покровом тайны проступки против нравственности, они облегчают падшим девушкам путь к исправлению и таким образом уменьшают число подкидышей и детоубийств. Соображение это не оправдывается статистическими данными. В Германии, где никаких В. домов нет, подкидывание детей составляет лишь редкое явление. Средним числом: во всей Баварии бывает ежегодно 11 случаев подкидывания, в Саксонии и Ганновере — 10, тогда как в одном миланском округе, вне В. дома, ежегодно находят около 100 подкидышей, в Париже около 145 (во Франкфурте-на-Майне только 2—3, в Берлине около 19). В Италии одно детоубийство приходится на 6000 рождений, в Германии лишь на 10000, а в Пруссии на 13000. Да и в самой Италии замена тайного приноса явным не сопровождалась увеличением числа детоубийств; то же самое наблюдалось и в Бельгии. Объясняется это тем общепризнанным фактом, что к детоубийству прибегают такие женщины, которым необходимо скрыть не только последствия проступка, но и самый факт беременности, и совершаются этого рода преступления при самых родах в припадке болезненного возбуждения. Против В. домов выставляют высокую смертность, в них господствующую. В прежнее время она достигала 75% общего числа детей, что обуславливалось тем, что одна кормилица вскармливала 2, 3 и даже 4 детей, что приходилось прибегать к искусственному вскармливанию, которое может дать хорошие результаты лишь при самом тщательном уходе, а также тем, что дети поступали в В. дом сильно истощенными. В настоящее время такой высокой смертности нет, благодаря улучшениям в администрации, но главным образом потому, что В. дома (за исключением Италии) вскармливают детей не в самом заведении, а передают их на воспитание частным лицам, получающим за то вознаграждение. Но при всем том должно считать общеустановленным, что в В. домах смертность никогда не может быть низведена до той степени, в какой она вообще господствует в стране. Противники В. домов указывают и на то, что тайный, безусловный и бесконтрольный прием детей в высшей степени деморализующим образом действует на население не только поощряя внесемейные связи, но и ослабляя семейные узы. Характерно, например, что в Италии еще 20 лет тому назад значительная часть Trovatelli (питомцы В. домов) принадлежала к числу ''законнорожденных''; в Милане они составляли 50% общего числа подкидышей, а в 1843—54 годах в числе принятых 13880 питомцев было только 818 незаконнорожденных. Затем указывают, что среди питомцев В. домов наблюдается значительно больший процент преступности. Немало сомнений возбуждает и явный прием, практикующийся во Франции, Бельгии и Северной Италии — прием, сопровождающийся расследованием обстоятельств, заставляющих матерей отдавать детей в В. дома. И при этой системе является противоестественное отторжение ребенка от матери, которое не может влиять благоприятно на население. Наилучшие результаты получаются при системе денежных пособий, выдаваемых незамужним или оставленным мужьями матерям, которые у себя воспитывают своих детей. Мера эта введена была во Франции в 1793 г., но систематически осуществляться стала лишь с 1837 года. В настоящее время число вспомоществуемых этим способом составляет от 80 до 90% всех детей, нуждающихся в общественном призрении. Пособие большей частью выдается только до 3 лет, а в Париже не более 10 месяцев. В Соединенных Штатах применяются самые разнообразные меры по призрению подкидышей, но особого внимания заслуживает система поощрения усыновления подкидышей и брошенных детей; система эта дает блестящие результаты, и в Массачусетсе, например, спрос на детей, которых можно было бы усыновить, превышает предложение (см. Мак-Гахан, «Приюты для найденышей в Соединенных Штатах», в «Вестнике Европы», 1891 г., кн. 9).
 
В России призрение незаконнорожденных детей, до начала XVIII столетия, не было предметом прямого попечения правительства, хотя сиротские дома существовали у нас издавна. В царствование Михаила Феодоровича дома эти находились в ведении патриаршего приказа. Никон, будучи еще архимандритом, устроил в Новгороде дом для сирот. Близ того же Новгорода, в Холмово-Успенском монастыре, учрежден был митрополитом Иовом в 1706 году первый в России приют для незаконнорожденных или «зазорных» младенцев; на содержание этого приюта Петр Великий определил доходы с некоторых монастырских вотчин. В 1715 году Петр приказал в Москве и в других городах, подле церковных оград, устроить госпитали, в Москве каменные, а в других городах деревянные и «объявить указ, чтобы зазорных младенцев в непристойные места не отметывали, но приносили бы к вышеозначенным гошпиталям и клали тайно в окно через какое закрытие, дабы приносимых лиц не было видно». Сведения о результатах деятельности В. домов Петровского периода до нас не дошли; известно только, что при преемниках Петра они стали закрываться один за другим. {{якорь|МоскВоспитДом}}Екатерина II вскоре после своего воцарения, 10 января 1763 года, утвердила «генеральный план Императорского В. дома в Москве», составленный знаменитым Бецким. 21 апреля 1764 г. состоялось открытие В. дома, которое сопровождалось особым торжеством, а 15 марта 1770 г. Бецкому разрешено было открыть В. дом в Петербурге, первоначально в виде отделения московского. Государственных средств на содержание В. дома не было назначено, и он должен был довольствоваться «доброхотными подаяниями» благотворителей, которым за это предоставлялись некоторые привилегии. Кроме того, В. дому указаны были специальные источники доходов (налог на привозные карты) и разрешено было учредить сохранную и ссудную казны, доходы которых впоследствии достигли громадных цифр и дали возможность поставить дело призрения на широкую ногу. Чтобы упрочить благосостояние нового учреждения, ему предоставлены были значительные по тому времени привилегии: В. дома получили значение самостоятельного ведомства, имели свою собственную юрисдикцию, были освобождены от пошлин при заключении контрактов, могли покупать и продавать деревни, дома, земли и т. п., не входя в сношение ни с какими присутственными местами, заводить фабрики, заводы, мастерские, не испрашивая ничьего разрешения, устраивать лотереи и получать четвертую часть доходов от театров, общественных балов и всякого рода игр на деньги. Особенно важные привилегии предоставлены были питомцам В. домов, а именно: 1) все питомцы и питомицы, дети их и потомки навсегда остаются вольными и ни под каким видом закабалены или сделаны крепостными быть не могут; если питомец женится на крепостной, то жена его делается свободной; если питомица выйдет за крепостного, то она лично всегда остается вольной; 2) все питомцы и питомицы, дети их и потомство имеют право покупать себе дома, лавки, устраивать фабрики и заводы, вступать в купечество, заниматься всякими промыслами и вполне распоряжаться своим имуществом. Эти весьма важные привилегии стояли в связи с надеждами, которые возлагались на В. дома их учредителями. Установив тайный прием детей без всяких удостоверений личности приносящих, они прямо объявляли, что В. дома открываются не только для детей, вне брака рожденных, но и для законных детей, оставляемых своими родителями по бедности. Из этих безродных и бесприютных детей, воспитанных в В. домах, они надеялись создать в России недостававших ''третьего чина и нового рода людей.'' Все эти мечты самым беспощадным образом рассеяны были действительностью. Принос детей в В. дома начал быстро возрастать. В то же время начал быстро возрастать недостаток в кормилицах, стала увеличиваться духота и теснота в грудных отделениях, а с тем вместе непомерно усиливаться и смертность. В московском воспитательном доме:
 
{|