Ответ Невельскому и Рудановскому (Буссе): различия между версиями

Предписанием 20-го апреля 1853-го года за № 140№140 (находится у меня в подлиннике) генерал-губернатор в видах единства распоряжений при снаряжении экспедиции поручил Николаю Васильевичу заведовать формируемым отрядом и для того выбрать людей из числа казаков и солдат, расположенных в [[w:Иркутская губерния|Иркутской губернии]] и [[w:Якутская область|Якутской области]], и, приняв команду, назначаемую на Сахалин, в Петропавловском порте, привести ее на судне Рос[сийско]-Американской] компании] в Петровское зимовье, «где явиться к состоящему при мне для особых поручений капитану 1-го ранга Невельскому и находиться в его распоряжении до отплытия из Петровского зимовья последнего судна в Аян, на котором уже имеете вы возвратиться туда и т. д.». Затем предписано было майору Буссе возвратиться в Иркутск, осмотрев на пути поселения по Аянскому тракту и Якутский казачий полк.

Прибыв в Аян, брат мой донес, как видно из отпуска г. Невельскому, рапортом 30-го июня 1853-го года за № 7№7, о всех сделанных им распоряжениях, что уже в то время Невельской смотрел на Н[иколая] В[асильевича] как на поставленного в его распоряжение, то есть подчиненного, можно заключить из письма его от 16-го июня 1853-го г., в котором он находил возможным, тогда еще, до личного знакомства даже, в случае необходимости удержать Н[иколая] В[асильевича] при Амурской экспедиции. Отправляясь на осмотр восточного берега о. Сахалина, г. Невельской предполагает в письме возвратиться 16-го автуста в Петровское зимовье, но допускает возможность задержки в крайнем случае до 5-го сентября. Прибытие Н[иколая] В[асильевича] с командою сахалинской экспедиции должно было совершиться значительно раньше, поэтому г. Невельской предлагает Н[иколаю] В[асильевичу] ожидать его до 5-го сентября: «тогда уже вы, то есть после 5-го сентября, идите прямо в з[алив] Императора и действуйте на тех основаниях, как предписано». Затем следует в письме перечень личного состава Амурской экспедиции, оценка каждого лица и куда следует Николаю Васильевичу назначить каждого из них. В заключение г. Невельской поручает брату оказать помощь своей супруге, в том случае, если бы с ним самим случилось несчастье. Очевидно из этих слов, что г. Невельской рассчитывал передать в случае своей смерти майору Буссе управление всей Амурской экспедиции и потому задержать его в тех краях надолго, не справляясь о личных его желаниях, одним словом, назначить подчиненному новую обязанность.

Впоследствии же г. Невельской счел необходимым поручить начальство над сахалинскою экспедицией майору Буссе и потому предложил ему начальство в Аниве. Получив согласие, г. Невельской относился во все последующее время к последнему официально, как к подчиненному, частно же, что видно из писем, как к весьма близкому человеку. Оставляя Сахалин, г. Невельской снабдил начальника отряда Н[иколая] В[асильевича] инструкцией, в предписании от сентября (числа нет) 1853-го г. за № 300№300, которая сохранилась в подлиннике. На 21 странице инструкции делаются наставления до мельчайших подробностей об отношениях русских к японцам, о довольствии чинов, об обязательствах Росс[ийско]-Амер[иканской] комп[ании] и проч. О работах, возлагаемых на г. Рудановского нет ни слова<ref>К сожалению, в бумагах брата я не нашел того предписания, о котором упоминает адмирал Невельской в письме в редакцию «Вестника Европы» на 909-й странице.</ref>.

Полная подчиненность майора, а впоследствии подполковника Буссе капитану 1-го ранга Невельскому подтверждается и другими документами, а именно не только несколькими предписаниями последнего по разным случаям, но и распоряжением генерал-губернатора, графа Муравьева-Амурского, от 27-го октября 1853-го г. за № 713№713 о подчинении Н[иколаю] В[асильевичу] всех русских постов на острове, «под главным ведением г. Невельского», впредь до прибытия туда начальника от Росс|ийско]-Амер[иканской] компании]. Мало того, предписанием Невельского на имя Буссе от 19-го апреля 1854-го г. за № 59№59 последний подчиняется командированному г. Невельским в Александровский пост в Декастри, капитан-лейтенанту Бочманову, который со своей стороны дает предписание правителю о. Сахалина, подполковнику Буссе, 29-го мая 1854-го г. за № 62№62. не удерживать в з[аливе] Анива транспорт «Иртыш». Всего же красноречивее свидетельствует подчиненности Н[иколая] В[асильевича] само письмо адмирала Невельского в редакцию «Вест[ника] Евр[опы]», напечатанное вместе с возражением г. Рудановского. На стр[анице] 909-й мы читаем: «г-ну Буссе я предписал» и т.д. Равный равному не будет предписывать.

Из всего сказанного до очевидности ясно, что отношения г. Невельского к Н. В. Буссе не могли быть как равного к равному, как силится доказать г. Рудановский, чтобы выставить Н. В. человеком несамостоятельным без гражданского мужества и желающим выслужиться. Очевидно, что, при полном подчинении, Н[иколай] В[асильевич] не мог перенести пост на более удобное, по его мнению, место без разрешения т. Невельского. Если мы даже на время допустим возможность последнего, то непреодолимым препятствием тому служила невозможность передвижения. Г-н Рудановский указывает, что транспорт «Иртыш», заходивший в Аниву через несколько дней после отплытия Невельского, находился в распоряжении Буссе и мог бы перевести пост на любой пункт сахалинского берега. Но из копии с рапорта г. Гаврилова, командира транспорта, от 2-го октября 1853 г. за № 354№354<ref>&nbsp;Подлинный рапорт находится в редакции Морского Сборника, вследствие следующих обстоятельств. В названном журнале, в октябрьской книжке за 1859-й год, напечатана статья [[Николай Константинович Бошняк|Бошняка]]: «[[Занятие части о-ва Сахалина и зимовка в Императорской гавани (Бошняк)|Занятие острова Сахалина и зимовка в Императорской гавани]]». На 403-й странице автор говорит: «В Аниве, куда «Иртыш» заходил для сдачи груза сахалинской экспедиции, майор Буссе в противность данных ему распоряжений, забрал с транспорта все, что можно было забрать, ссылаясь на то, что в гавани всего вдоволь».

&nbsp;&nbsp;&nbsp;&nbsp;Из текста самого донесения видно, что г. Гаврилов получил от г. Буссе предписание (2-го октября за № 28№28) немедленно идти в Императорскую гавань в то время, когда он лавировал на Муравьевском рейде, и потому, не подходя к берегу, ушел по новому назначению<br>

</ref>{{Примечание ВТ|Автор мог не знать, что [[Замечания на статью г-на Бошняка Занятие острова Сахалина и зимовка в Императорской гавани (Буссе)|письмо Н. В. Буссе]] было опубликовано в № 7№7 «Морского сборника» за 1860 год, а еще раньше — в №2 журнала за тот же год — было напечатано письмо Н. К. Бошняка, в котором тот пишет, что он ни в чем Н. В. Буссе не обвинял. В итоге выяснилось, что обвинения по поводу транспорта «Иртыш» были самовольно добавлены Г. И. Невельским, на которого редакцией «возложено было просмотреть статью г. Бошняка и сказать о ней свое мнение», спровоцировав тем дальнейшие упрёки в адрес Бошняка со стороны Н. В. Буссе и его двоюродного брата.}}, видно, что «Иртыш» пришел на Муравьевский рейд только 1-го октября и был немедленно отправлен на зимовку в Императорскую гавань, так как ему едва доставало времени сделать этот переход, а зимовать в Аниве, за неимением закрытой бухты, он не мог ([[w:Буссе (озеро)|бухта «Буссе»]] найдена позже). Если предположить возможным для Н[иколая] В[асильевича] удержать транспорт для перенесения поста, то когда бы это могло совершиться? Необходимо было бы предварительно осмотреть тогда еще вовсе не исследованные берега острова, на весьма большое пространство. Парусному судну, в осеннее бурное время, плавание у берегов весьма опасно, и, кроме того, оно отняло бы весьма много времени. Кроме того, выбрав место, надо было бы переносить пост. Транспорт должен был бы держаться далеко от берега, не имеющего поблизости безопасной бухты, вероятно даже, что при южных ветрах он должен был бы уходить в море, поэтому понятно, что нагрузка постового имущества была бы весьма продолжительна, а перенесение и основание нового поста совершилось бы в весьма позднее время года, люди не успели бы построить дома до зимы, последствием чего была бы страшная болезненность и смертность. Решиться, при таких обстоятельствах, на перенесение поста мог не самостоятельный, а только сумасшедший человек!

В предписании Н. В. Буссе от 25-го мая 1854 г. за № 225№225 граф Путятин писал: «По известиям, полученным мною с последней почтою, Россия находится в войне с Англией и Францией. Начальникам крейсирующих в здешних морях отрядов этих двух держав известно о сношениях наших с японцами и в Нангасаки им сообщат об Анивском нашем посте. Вверенное вашему высокоблагородию укрепление ни в каком случае не в состоянии противостоять целой эскадре судов и потому я бы полагал, что теперь не следует держать судов наших в Анивском заливе, и самое укрепление предпочел бы на время упразднить и перевести в Императорскую гавань.

Г-н Рудановский особенно напирает на то обстоятельство, изложенное в статье О[блеухо]ва, что Н[иколай] В[асильевич], желая приписать себе одному успешное окончание экспедиции, не советовался с начальниками отрядов при назначении складочных мест для провианта и при определении продолжительности похода. Из документов оказывается совершенно иное. Места складов и число дней для перехода от одного к другому возвращающихся команд, как видно из отзыва командира 3-й конной бригады Забайкальского казачьего войска, 2-го мая 1856-го г. за № 1614№1614 и донесения дистанционного провиантского смотрителя 27-го мая 1856-го г. за № 110№110, определены атаманом Забайкальского войска, помимо Н. В. Буссе, а именно предложено отправить все предметы продовольствия в количестве, указанном законом, на 27 000 человек: 1) «в Усть-Стрелочный караул на 5 дней, 2) к месту нахождения парохода «Шилки» — на 5 дней, 3) в Камарский караул на 10 дней, 4) на устье р. Зеи на 10 дней, 5) на 1 -й пункт ниже р. Зеи на 10 дней (в Хинганском хребте) и 6) на 2-й пункт ниже р. [[w:Зея (река)|Зеи]] на 10 дней (на устье р. [[w:Сунгари|Сунгари]]). В числе заготовленных предметов были соль, спирт и живые быки. Очевидно, что обвинение Н[иколаю] В[асильевичу] в недостаточности запасов в складах падает само собою.

Г-н О[блеухо]в молчал много лет и только после смерти Н. В. Буссе и генерал-лейтенанта [[w:Корсаков, Михаил Семёнович|Михаила Семеновича Корсакова]], близко знакомого с делами того времени, решился выступить с своею статьею, полагая, что безнаказанно может взводить на покойного обвинения во всех несчастиях похода 1856-го года, которые отчасти многими приписываются ему самому. Последний вывод подтверждается и копиею с предписания 27-го июня за № 922№922, в котором Н. В. Буссе делал г. О[блеухо]ву выговоры за многие неисправности и медленность в сплаве барж по р. Амуру. Если бы сплав пришел раньше в Мариинск, то отряд успел бы еще осенним путем возвратиться в [[w:Сретенск|Сретенск]], поэтому замедления г. О[блеухо]ва, конечно, имели немаловажное участие в бедствиях похода.

Г-н Рудановский, г. Невельской и [[w:Фрейганг, Андрей Васильевич|г. Фрейганг]]<ref>Напечатал в «Голосе» 17-го июля 1872-го г. за № 78№78 статью: «По поводу посмертных записок г. Буссе о Сахалинской экспедиции». Я не считаю нужным входить в разбор этой заметки по ее бездоказательности и ложнополемическому характеру.</ref> утверждают, что Н. В. Буссе в своих мемуарах не признает достоинств других деятелей в Приамурском крае. Такой взгляд на дело высказывается в следующих словах возражений.