Радда-Бай: правда о Блаватской: различия между версиями

для таких, никому неинтересных сообщений.

 

 

В 1873 году Е. П. Блаватская уехала в Америку. Англичанин [[w:Синнетт, Альфред Перси|Синнетт]],

братьев Эдди, о которых полковник [[w:Олкотт, Генри Стил|Г. С. Олькотт]]<ref>Будущий президент Теософического

общества, сотрудник Блаватской по делам Общества с момента его

под заглавием «Люди с того света»<ref>

Обратившую и в России внимание по статьям о ней профессора Вагнера

</ref> кажется, было последним камнем на

весах мнения Блаватской о спиритизме. Она начала писать статью за

но находили, что роль его должна ограничиться обращением общества к

вере в «нечто, не снившееся нашим мудрецам»<ref>

</ref>, но не ввергать их в

другую крайность, — в суеверие и «в вызывание дурных сил, иначе

индийского Арийского братства, — именно потому, что они честно

борются с предрассудками и с злоупотреблениями лжепророков буквы,

да и то не на американский, а на древнеалександрийский лад…».

 

«Скажи мне, милый человек, — писала она тетке своей<ref>

Надежде Андреевне Фадеевой, сестре

</ref>, — интересуешься

ли ты физиолого-психологическими тайнами? А ведь все это для любого

физиолога удивительная задача. У нас в обществе есть очень ученые

члены (например, профессор Уайльдер<ref>

</ref>, археолог-ориенталист) и все

они являются ко мне с вопросами и уверяют, что я лучше их знаю и

книгах расписывают приверженцы её, Олькотт<ref>

Олькотт, президент всего Общества

</ref>, Джедж<ref>

Джедж, бывший юрист, очень известный и уважаемый в Нью-Йорке

человек, и по сию пору состоит представителем теософистов Соединенных

</ref>, в последствии

Синнетт и многие другие, — вместо славы доставили Блаватской только

статей в её журнале «Люцифер», — она прямо это заявляет, сознаваясь

даже, что в то время (хотя и писала ее под наитиями) так плохо знала

</ref> в американской, а позже и в европейской прессе. Мало

русских людей читало эти два толстейших тома с целыми колоннами

как удивительно сошлись мнения об этом классическом сочинении

Блаватской двух выдающихся в России деятелей: архиепископа армян

</ref> и нашего талантливого писателя Всеволода

Сергеевича Соловьева. Первый, как только прочел «Разоблаченную Изиду»,

а вместе с ней книгу Синнетта «Оккультный мир», переполненную

рассказами о «феноменах», тотчас написал мне, что, по его мнению,

Парижа почти то же: «Читаю вторую часть „Изиды“ и совершенно

убеждаюсь, что это феномен!»<ref>

Впоследствии г. Соловьев изменил свое мнение и старался доказать

</ref>