Страница:Сочинения Платона (Платон, Карпов). Том 3, 1863.pdf/471: различия между версиями

<div class="oldspell"><div style="text-align:justify">{{колонтитул|466|ПОЛИТИКА ИЛИ ГОСУДАРСТВО.|}}<div class="indent">__NOEDITSECTION__

<section begin="Книга девятая" /><!-- {{№|C}}{{№|D}}{{№|E}} -->{{перенос2|нечи|сто}}, но есть лишь какая-то тень удовольствія, какъ слышалъ я, кажется, отъ кого-то изъ мудрецовъ<ref>Отъ какаго мудреца Платонъ слышалъ это ученіе? Штальбомъ дѣлаетъ не невѣроятную догадку, что такимъ оборотомъ речи философъ могуказывать на своего Филеба: по крайней мерѣ этотъ прикровенный намекъ на собственное сочиненіе, съ одной стороны, свидѣтельствовалъ о скромности писателя, съ другой — оставлялъ слушателямъ полную свободу самостоятельно судить о достоинствѣ его мыслей.</ref> и это будетъ величайшимъ и решительнымъ паденіемъ прочихъ удовольствій. — Конечно; однако какъ же будешь ты говорить? — Это доказательство отыщется, примолвилъ я, если ты будешь отвечать на мои вопросы. — Спрашивай. пожалуй, сказалъ онъ. — Такъ говори, началъ я: противоположное удовольствію называется ли у насъ скорбью? — И очень. — А бываетъ ли состояніе и безъ радости, и безъ скорбей? — Конечно. — В срединѣ между сими обоими не будетъ ли въ этомъ случае какое-то затишье души? Или ты не такъ называешь это? — Такъ, отвечалъ онъ. — Не помнишь ли техъ словъ, спросилъ я, которые произносятся больными, когда они хвораютъ? — Какихъ? — Что нѣтъ ничего пріятнѣе, какъ быть здоровымъ, хотя до болѣзни сами не замечали, что это очень пріятно. — Помню, сказалъ онъ. — Не слышишь ли, что и мучимые какою-нибудь болью говорятъ: не было бы ничего пріятнѣе прекращенія этой боли? — Слышу. — Да и въ другихъ многихъ подобныхъ случаяхъ замечаешь, думаю, что люди, когда страдаютъ, превозносятъ, какъ величайшѣе удовольствіе, не радость, а не страданіе, — затишье страданія. — Ведь это, сказалъ онъ, затишье тогда бываетъ, можетъ быть, пріятно и вождѣленно. — А когда кто перестанетъ радоваться, примолвилъ я, — то же самое затишье удовольствія будетъ непріятно. — Можетъ быть, сказалъ онъ. — Слѣдовательно, находясь, какъ мы сейчасъ сказали, между обеими крайностями, это затишье будетъ тѣмъ и другимъ — и скорбью, и удовольствіемъ. — Выходитъ. — Но возможно ли, чтобы ни то ни другое было тѣмъ и другимъ? — Кажется, нѣтъ. — Однако ж, пробуждающееся въ душѣ пріятное-то и непріятное есть некоторое движеніе обѣ<section end="Книга девятая" />

<references />