Ион (Платон; Карпов): различия между версиями

{| style="border-spacing:0;"

||

 

||

 

''Сократ.'' Здравствуй, Ион! Откуда ты теперь к нам приехал 1? Не с родины ли—из Ефеса 2?

{| style="border-spacing:0;"

||

 

||

 

''Сокр.'' Ты хорошо говоришь, Ион, и ведь явно, что не откажешься доказать мне это.

{| style="border-spacing:0;"

||

 

||

 

гих, рассуждающих о числе, один кто-нибудь говорит превосходно: можно ли отличить этого, хорошо говорящего человека?

{| style="border-spacing:0;"

||

 

||

 

что исследование будет то же, когда кто возьмет искусство вполне. Объяснимся. Живопись не есть ли искусство всецело?

{| style="border-spacing:0;"

||

 

||

 

всех их зависит от того камня. Так-то муза сама творит людей вдохновенными; а чрез этих вдохновенных составляется уже цепь из других восторженников. Ведь все добрые творцы поэм пишут прекрасные стихотворения, водясь не искусством, а вдохновением и одержанием. То же и добрые творцы мелоса. Как кориванты пляшут не в своем уме; так и творцы мелоса пишут эти прекрасные мелосы не в своем уме: но лишь только напали на гармонию и размер, то и вакханствуют, и являются одержимыми, будто вакханки, которые, когда бывают одержимы, черпают из рек мед и молоко, пришедши же в себя, этого не могут. Ведь душа творцов мелоса делает то, что они говорят; а говорят нам поэты именно то, что свои мелосы почерпают из источников, текущих медом в каких-то садах и на лугах муз, и несут их нам как пчелы, летая подобно им. И это справедливо; потому что поэт есть вещь легкая, летучая и священная: он не прежде может произвести что-либо, как сделавшись вдохновенным и исступленным., когда в нем нет уже ума; а пока это стяжание есть, каждый человек бессилен в творчестве и в излиянии провещаний. Итак, кто говорит много прекрасного о предметах, как ты, тот водится не искусством: всякий может хорошо творить по божественному жребию—и творить только то, к чему кого возбуждает муза,—один дифирамбы, другой — стихотворные похвалы, иной—плясовые стихотворения, тот—эпосы, этот—ямвы 1. В противном же слу-

{| style="border-spacing:0;"

||

 

||

 

''Ион.'' Без сомнения.

{| style="border-spacing:0;"

||

 

||

 

Как кориванты живо чувствуют только тот один мелос, чрез который одержатся богом, и в отношении к которому богаты движениями и словами, а о прочих не заботятся: так и ты, Ион, при воспоминании об Омире бываешь богат, а по отношению к другим—беден. Вот причина, о которой ты спрашивал меня, то есть, почему касательно Омира ты обилен, а касательно прочих—нет: это потому, что ты сильный хвалитель своего поэта под влиянием не искусства, а божественного жребия.

{| style="border-spacing:0;"

||

 

||

 

если бы я спросил тебя: из того же ли самого искусства, то· есть из арифметики, оба мы узнали то же самое, или из другого? — ты, вероятно, отвечал бы, что из того же самого.

{| style="border-spacing:0;"

||

 

||

 

Ров перейти хотели они, но явилась им птица,

{| style="border-spacing:0;"

||

 

||

 

''Ион.'' Как ездок, сказал бы я.

{| style="border-spacing:0;"

||

 

||

 

называешь, даже не хочешь сказать, в чем именно ты силен, хоть я и давно докучаю тебе об этом. Ты просто, как Протей, принимаешь разные образы, бросаемые туда и сюда, и наконец, думая ускользнуть от меня, являешься полководцем, лишь бы только не показать, в чем состоит твоя Омировская мудрость. Итак, если ты искусник, но, обещавшись, как я заметил, показать свое искусство в Омире, обманываешь меня; то дело твое неправое: напротив, если ты водишься не искусством, а божественным жребием, поколику одержишься Омиром и, ничего не зная, говоришь из этого поэта много прекрасного, как я и прежде упоминал; то неправды тут нет. Выбирай же теперь любое 1: почитать ли нам тебя человеком несправедливым, или божественным?