Страница:Собрание сочинений Сенковского. т.2 (1858).djvu/130: различия между версиями

Я извинялся въ моей непочтительной веселости, однако жъ не переставалъ смѣяться. Его ученіе казалось мнѣ столь забавнымъ, что, даже разставшись съ нимъ, я думалъ болѣе объ его носѣ, чѣмъ о вѣроломной Саянѣ. Проснувшись на слѣдующее утро, прежде всего вспомнилъ я объ его теоріи: я опять сталъ смѣяться, смѣялся отъ чистаго сердца, и кончилъ мыслію, что она въ состояніи даже излечить меня отъ моей несчастной любви. Но въ ту минуту отдали мнѣ записку отъ.... Кровь во мнѣ закипѣла: я увидѣлъ почеркъ моей мучительницы. Она упрекала меня въ непостоянствѣ, въ жестокости!… увѣряла, что она меня любитъ, что она умретъ, ежели я не отдамъ справедливости чистой, пламенной любви ея!… Всѣ мои обѣты и теоріи Шимшика были въ одно мгновеніе ока, подобно опрокинутой, по его ученію, кометѣ, смяты, переломаны, перепутаны въ своихъ слояхъ и свалены въ безобразную груду. Она права!… я виноватъ, я непостояненъ!… Она такъ великодушна, что прощаетъ меня за мою вѣтренность, мое жестокосердіе!… Черезъ полчаса я уже былъ у ногъ добродѣтельной Саяны и, спустя еще минуту, въ ея объятіяхъ.