ЕЭБЕ/Бог: различия между версиями

Библейские данные. — Слово «Бог» в [[Библия|Библии]] имеет совершенно иной смысл, нежели тот, какой ему придается в философии. Если для последней, в различных ее системах и разветвлениях, Он является то Бытием, Духовной Субстанцией, Мировым Духом, то Абсолютом, Абсолютным Бытием, Идеей, Разумом, Нравственным Миропорядком и т. д., и т. д., причем во всех этих понятиях подчеркивается, главным образом, Его абстрактная сущность, то для Библии, избегающей всяких отвлеченностей, Он является существом более реальным и более понятным, а потому и близким человеку. Библейские названия и эпитеты Бога всецело соответствуют тем представлениям, в каких Он проявляется перед людьми в Своем вечном мироуправлении. Он — Владыка, {{lang|he|אדן}}‎, и предводитель небесных воинств, {{lang|he|צנאות}}‎; Он — Всемогущий, {{lang|he|שדי}}‎, Творец, {{lang|he|נודא}}‎, Высший, {{lang|he|עלין}}‎, Твердыня, {{lang|he|צוד}}‎; Он — Отец, {{lang|he|אנ}}‎, Милосердый, {{lang|he|רחים}}‎ и т. д. Если сюда прибавить еще Его эпитет «святый», {{lang|he|קדוש}}‎, выражающий высшую нравственность, то получится та идея ο Боге, которая красной нитью проходит через всю Библию. В противоположность пантеизму, рассматривающему Бога только внутри мира, как его всепроникающую душу; в противоположность и деизму, ставящему Б. выше мира и отрицающему вместе с тем всякое общение между Богом и людьми, — Библия рассматривает Бога, как существо надмировое, но проявляющее свою деятельность в мире; Он воздействует на природу, но вместе с тем Он не имманентен ей и не тождествен с нею. Но, будучи существом внемировым, Б. творит и действует внутри мира не по принуждению, а по своей воле и хотению. «Познай же сегодня и доведи это сердцу своему, что Господь Он — Бог на небе, вверху, и на земле — внизу, и нет никого кроме Него» (Второз., 4, 39). Будучи единым Б. всей вселенной и, след., всего человеческого рода, Он меньше всего может быть назван национальным Богом Израиля; тем не менее Он тесно связан с судьбой Израиля, родоначальники которого раньше других познали Его. Таким образом, библейский Б. не есть философское понятие, идея, придуманная только для решения мировой проблемы ο происхождении мира, ο конечной его цели и т. д. Библейское представление ο Б. дает, конечно, ответ и на эти вопросы, но сила библейского Б. не в этом, а в том вмешательстве, которое Он проявляет в судьбах человеческого рода вообще и еврейского народа в частности. Само познание Б. утвердилось не единократным откровением, а постепенно, под влиянием исторических судеб избранного народа. Его познал Израиль на тяжелом историческом пути, среди страданий и испытаний. Его он сохранил в своем сердце, как прообраз любви, милосердия и добра. В откровении Аврааму Господь говорит: «Я — Господь всемогущий; шествуй предо мною и будь праведен» (Быт., 17, 1), ибо только праведные могут познать Бога и жить в Нем. Выражением «Я вам буду Господом, а вы мне народом» (Левит, 26, 12) Господь устанавливает высшую связь между Собой и еврейским народом, ибо Он, как высшая идея нравственности, может встретить Свое отражение только в нравственном народе. Он, как Б., знаменует собой высшую нравственность: «Святы будьте, ибо свят Я, Господь Бог ваш» (Лев., 11, 45). Отпадение от нравственности есть отпадение от Б., и наоборот. Именно потому, что язычество всегда предоставляло простор проявлению чувственных инстинктов человека, чем унижало ту нравственную высоту личности, которая одна приближала Б. и уподобляла Ему, — именно поэтому Б. и преследует так жестоко тех, кто отвернулся от него и стал язычником. Б. Библии это — концентрация всех нравственных сил человека, тогда как языческие боги всегда вызывали аберрацию этих сил. Об этой именно идеальной концентрации человеческих сил при посредстве и во имя Бога и мечтает пророк Исаия, когда говорит: «И будет в конце дней, и восстанет гора дома Божия во главе гор… и потекут к нему все народы. И они скажут: пойдемте, поднимемся на гору Ягве в дом Б. Якова; пусть Он обучает нас путям Его, дабы мы шли Его стезями»… (Исаия, 2, 1—4; Миха, 4, 1—6). Эта идея ο Б., как ο синтезе всех нравственных принципов, равно как идея объединения всего человечества в Б., составляет один из главных мотивов пророчества.