Сказка для детей (Лермонтов)/ИПСС 1914 (ДО)

Сказка для дѣтей («Умчался вѣкъ эпическихъ поэмъ…»)
авторъ Михаилъ Юрьевичъ Лермонтовъ (1814—1841)

См. Поэмы. Дата созданія: 1839, опубл.: 1842^[1]. Источникъ: Иллюстрированное полное собраніе сочиненій М. Ю. Лермонтова / Редакція В. В. Каллаша — М.: Печатникъ, 1914. — Т. III. (РГБ) • № 456 (ПСС 1998).

Сказка для дѣтей («Умчался вѣкъ эпическихъ поэмъ…»)
Иллюстрированное полное собраніе сочиненій М. Ю. Лермонтова / Редакція В. В. Каллаша — М.: Печатникъ, 1914. — Т. III. (РГБ)

373. Сказка для дѣтей

1.

‎ Умчался вѣкъ эпическихъ поэмъ,
И повѣсти въ стихахъ пришли въ упадокъ;
Поэты въ томъ виновны не совсѣмъ
(Хотя у многихъ стихъ не вовсе гладокъ).^[2]
И публика не права, между тѣмъ.
Кто виноватъ, кто правъ, ужъ я не знаю;
А самъ стиховъ давно я не читаю, —
Не потому, чтобъ не любилъ стиховъ,
А такъ: смѣшно жъ терять для звучныхъ строфъ
Златое время... Въ нашемъ вѣкѣ зрѣломъ,
Извѣстно вамъ, всѣ заняты мы дѣломъ.^[3]

2.

‎ Стиховъ я не читаю, но люблю
Марать, шутя, бумаги листъ летучій.
Свой стихъ за хвостъ отважно я ловлю;
Я безъ ума отъ тройственныхъ созвучій
И влажныхъ риѳмъ, какъ, напримѣръ, на ю,^[4]
Вотъ почему пишу я эту сказку.
Ее волшебно-темную завязку
Не стану я подробно объяснять,
Чтобъ кой-какихъ допросовъ избѣжать;
Зато конецъ не будетъ безъ морали,^[5]
Чтобы ее хоть дѣти прочитали.

3.

‎ Герой извѣстенъ, и не новъ предметъ.
Тѣмъ лучше: устарѣло все, что ново!^[6]
Кипя огнемъ и силой юныхъ лѣтъ,
Я прежде пѣлъ про демона инова:
То былъ безумный, страстный, дѣтскій бредъ...
Богъ знаетъ, гдѣ завѣтная тетрадка?
Касается ль душистая перчатка
Ея листов, и слышно: c’est joli...^[7]
Иль мышь надъ ней старается въ пыли?
Но этот чортъ совсѣмъ иного сорта:
Аристократъ и не похожъ на чорта.

4.

‎ Перенестись теперь прошу сейчасъ^[8]
За мною въ спальню. Розовыя шторы
Опущены; съ трудомъ лишь можетъ глазъ
Слѣдить ковра восточные узоры.
Пріятный трепетъ вдругъ объемлетъ васъ,^[9]
И дѣвственнымъ дыханьемъ напоенный,
Огнемъ въ лицо вам пышетъ воздухъ сонный.
Вотъ ручка, вотъ плечо, и возлѣ нихъ,
На кисеѣ подушекъ кружевныхъ,
Рисуется младой, но строгій профиль...
И на него взираетъ Мефистофель.

Иллюстрація В. А. Полякова

5.

‎ То былъ ли самъ великій сатана,
Иль мелкій бѣсъ из самыхъ нечиновныхъ,
Которыхъ дружба людямъ такъ нужна^[10]
Для тайныхъ дѣлъ, семейныхъ и любовныхъ, —
Не знаю! Еслибъ имъ была дана
Земная форма, по рогамъ и платью
Я могъ бы сволочь различить со знатью;
Но духъ... извѣстно, что такое духъ! —^[11]
Жизнь, сила, чувство, зрѣнье, голосъ, слухъ
И мысль — безъ тѣла, часто въ видахъ разныхъ
(Бѣсовъ вобще рисуютъ безобразныхъ).

6.

‎ Но я не такъ всегда воображалъ
Врага святыхъ и чистыхъ побужденій.
Мой юный умъ, бывало, возмущалъ^[12]
Могучій образъ. Межъ иныхъ видѣній,
Какъ царь, нѣмой и гордый, онъ сіялъ^[13]
Такой волшебно-сладкой красотою,
Что было страшно... И душа тоскою
Сжималася; и этотъ дикій бредъ
Преслѣдовалъ мой разумъ много лѣтъ.^[14]
Но я, разставшись съ прочими мечтами,
И отъ него отдѣлался стихами!

7.

‎ Оружіе отличное: врагамъ
Кидаете въ лицо вы эпиграммой...
Вамъ насолить захочется ль друзьямъ —
Пустѝте въ нихъ поэмой или драмой...
Но полно, къ дѣлу! Я сказалъ ужъ вамъ,
Что въ спальнѣ той таился хитрый демонъ.
Невиннымъ сномъ былъ тронутъ не совсѣмъ онъ;
Не мудрено: кипѣла въ немъ не кровь,^[15]
И понималъ иначе онъ любовь;
И рѣчь его коварныхъ искушеній
Была полна: вѣдь онъ недаромъ геній!

8.

‎ „Не знаешь ты, кто я, но ужъ давно
Читаю я в душѣ твоей; незримо,
Неслышно говорю съ тобою; но
Слова мои, как тѣнь, проходят мимо
Ребяческаго сердца, и оно
Дивится имъ спокойно и в молчаньѣ.^[16]
Пускай! зачѣм тебѣ мое названье?
Ты съ ужасомъ отвергнула бъ мою
Безумную любовь. Но я люблю
По-своему... терпѣть и ждать могу я;
Не надо мнѣ ни ласкъ, ни поцѣлуя.

9.

‎ Когда ты спишь, о ангелъ мой земной,
И шибко бьется дѣвственною кровью^[17]
Младая грудь подъ грезою ночной,
Знай: это я, склонившись къ изголовью,
Любуюся и говорю съ тобой,^[18]
И въ тишинѣ, наставникъ твой случайный,
Чудесныя разсказываю тайны...
А много было взору моему
Доступно и понятно потому,
Что узами земными я не связанъ
И вѣчностью и знаніемъ наказанъ...

10.

‎ Тому назадъ еще не много лѣтъ,
Я пролеталъ надъ сонною столицей.^[19]
Кидала ночь свой странный полусвѣтъ;
Румяный западъ съ новою денницей^[20]
На сѣверѣ сливались, какъ привѣтъ
Свиданія съ моленіем разлуки;
Надъ городомъ таинственные звуки,^[21]
Какъ грѣшныхъ сновъ нескромныя слова,
Неясно раздавались, и Нева,^[22]
Межъ кораблей сверкая на просторѣ,
Журча, съ волной ихъ уносила въ море.

11.

‎ Задумчиво столбы дворцовъ нѣмыхъ^[23]
По берегамъ тѣснилися какъ тѣни,
И въ пѣнѣ водъ гранитныхъ кры̀лецъ ихъ
Купалися широкія ступени:
Минувшихъ лѣтъ событій роковыхъ^[24]
Волна слѣды смывала роковые...
И улыбались звѣзды голубыя,
Глядя съ высотъ на гордый прахъ земли,^[25]
Какъ будто міръ достоинъ ихъ любви,
Какъ будто имъ земля небесъ дороже...
И я тогда... я улыбнулся тоже.

12.

‎ И я кругомъ глубокій кинулъ взглядъ;
И увидалъ съ невольною отрадой
Преступный сонъ подъ сѣнію палатъ,
Корыстный трудъ предъ тощею лампадой^[26]
И страшныхъ тайнъ вездѣ печальный рядъ.
Я сталъ ловить блуждающіе звуки,
Веселый смѣхъ — и крикъ послѣдней муки:^[27]
То ликовал иль мучился порокъ!
Въ молитвах я подслушивалъ упрекъ,
Въ бреду любви — безстыдное желанье;^[28]
Вездѣ обманъ, безумство иль страданье!

13.

‎ Но близъ Невы одинъ старинный домъ
Казался полнъ священной тишиною.
Все важностью наслѣдственною въ немъ
И роскошью дышало вѣковою:
Украшенъ былъ онъ княжескимъ гербомъ;
Изъ мрамора волнистаго колонны
Кругомъ тѣснились чинно, и балконы
Чугунные, воздушною семьей,^[29]
Межъ нихъ гордились дивною рѣзьбой;
И оконъ рядъ, всегда прозрачно-темныхъ,
Манилъ, пугая, взоръ очей нескромныхъ.^[30]

14.

‎ Пора была, боярская пора!
Тѣснилась знать въ роскошные покои — ^[31]
Былая знать минувшаго двора,
Забытыхъ дѣлъ померкшіе герои!
Музы̀кой тутъ гремѣли вечера,
Въ Невѣ дробился блескъ высокихъ оконъ,
Напудренный мелькалъ и вился локонъ,
И часто ножка съ краснымъ каблучкомъ
Давала знакъ условный подъ столомъ;
И старики въ звѣздахъ и брилліантахъ,
Судили рѣзко о тогдашнихъ франтахъ...^[32]

15.

‎ Тотъ векъ прошелъ, и люди те прошли,
Смѣнили ихъ другіе; родъ старинной^[33]
Перевелся; въ готической пыли
Портреты гордыхъ баръ, краса гостиной,^[34]
Забытые, тускнѣли; поросли
Дворы травой; и, блескъ смѣнивъ бывалой,
Сырая мгла и сумракъ длинной залой
Спокойно завладѣли... Тихій домъ^[35]
Казался пустъ, но жилъ хозяинъ въ немъ,
Старикъ худой и съ виду величавый,
Озлобленный на новый вѣкъ и нравы.

16.

‎ Онъ ростомъ былъ двѣнадцати вершковъ;^[36]
Съ домашними былъ строгъ неумолимо;
Всегда молчалъ; ходилъ до двухъ часовъ,
Обѣдалъ, спалъ... да иногда, томимой
Безсонницей, собранье острыхъ словъ
Перебиралъ или читалъ Вольтера.^[37]
Какъ быть, — сильна къ преданьямъ въ людяхъ вѣра!...
Имѣлъ онъ дочь четырнадцати лѣтъ,
Но съ ней видался рѣдко: за обѣдъ
Она являлась въ фартучкѣ, съ мадамой,
Сидѣла чинно и держалась прямо.

17.

‎ Всегда одна, запугана отцомъ^[38]
И англичанки строгостью небрежной,
Она росла, какъ ландышъ за стекломъ,
Или, скорѣй, какъ блѣдный цвѣтъ подснѣжной.
Она была стройна, но съ каждымъ днемъ
Съ ея лица сбѣгали жизни краски,
Задумчивѣй большіе стали глазки.
Покинувъ книжку скучную, она^[39]
Охотнѣе садилась у окна, —
И вдалекѣ мечты ея блуждали,^[40]
Пока ее играть не посылали.

18.

‎ Тогда она сходила въ длинный залъ,^[41]
Но бѣгать в немъ ей какъ-то страшно было,
И какъ то странно дѣтскій шагъ звучалъ
Между колоннъ. Разрытою могилой
Надъ юной жизнью воздухъ тамъ дышалъ;^[42]
И въ зеркалахъ являлися предметы
Длиннѣе и бесцвѣтнѣе, одѣты
Какой то мертвой дымкою; и вдругъ
Неясный шорохъ слышался вокругъ:
То загремитъ, то снова тише, тише...
(То были тѣни предковъ или мыши).

19.

‎ И что жъ? — Она привыкла толковать
По-своему развалинъ говоръ странный,^[43]
И стала мысль горячая летать
Надъ блѣдною головкой и туманный,
Воздушный рой видѣній навѣвать.^[44]
Я съ ней не разлучался. Дѣтскій лепетъ^[45]
Подслушивать, невинной гру̀ди трепетъ
Слѣдить, ея дыханіемъ съ нѣмой,
Мучительной и жадною тоской,
Какъ жизнью, упиваться — это было
Смѣшно, — но мнѣ такъ ново и такъ мило!

20.

‎ Влюбился я... И точно хороша
Была не в шутку маленькая Нина.
Нѣтъ, никогда свинецъ карандаша
Рафа̀эля иль кисти Перуджина
Не начертали, пламенемъ дыша,^[46]
Подобный профиль. Всѣ ея движенья
Особаго казались выраженья
Исполнены. Но с самыхъ детскихъ дней
Ее глаза не измѣняли ей,
Тая равно̀ надежду, радость, горе;
И было темно въ нихъ, какъ въ синем морѣ.

21.

‎ Я понялъ, что душа ея была
Изъ тѣхъ, которымъ рано все понятно.^[47]
Для мукъ и счастья, для добра и зла
Въ нихъ пищи много; только невозвратно^[48]
Онѣ идутъ, куда ихъ повела
Случайность, безъ раскаянья, упрековъ
И жалобы. Им въ жизни нѣтъ уроковъ;
Ихъ чувствамъ повторяться не дано...
Такія души я любилъ давно^[49]
Отыскивать по свѣту на свободѣ:
Я самъ вѣдь былъ немножко въ этом родѣ!

22.

‎ Ее смущали странныя мечты:^[50]
Порой она среди пустого зала
Сіянье, роскошь, музыку, цвѣты,
Толпу гостей и шумъ воображала;
Кипѣла кровь отъ душной тѣсноты;
На платьицѣ чудесные узоры
Виднѣлись ей; и вотъ гремѣли шпоры,
Къ ней кавалеръ незримый подходилъ
И въ мнимый вальсъ съ собою уносилъ;^[51]
И вотъ она кружилась въ вихрѣ бала
И, утомясь, на кресла упадала...^[52]

23.

‎ И тутъ она, склонивъ лукавыйъ взоръ
И выставивъ едва приметно ножку,
Двусмысленный и темный разговоръ^[53]
Съ нимъ завести старалась понемножку.
Сначала былъ онъ веселъ и остеръ,
А иногда и черезчуръ небреженъ,^[54]
Но подъ конецъ зато какъ милъ и нѣженъ!...
Что дѣлать ей? — Притворно строгій взглядъ
Его, какъ громъ, отталкивалъ назадъ...
А сердце билось въ ней такъ шибко, шибко,^[55]
И по устамъ змѣилася улыбка.

24.

‎ Предъ зеркаломъ, бывало, цѣлый часъ
То волосы пригладитъ, то красивый^[56]
Цвѣтокъ пришпилитъ къ нимъ; движенью глазъ,
Головкѣ наклоненной видъ лѣнивый^[57]
Придавъ, стоитъ... и учится. Не разъ
Хотелось мнѣ совѣтъ ей дать лукавый,
Но умъ ея, и смѣтливый, и здравый,
Отгадывалъ все мигомъ самъ собой...
Такъ годы шли безмолвной чередой;
И вотъ насталъ тотъ возрастъ, о которомъ
Такъ по̀лны ваши книги всякимъ вздоромъ.

25.

‎ То былъ великий день: семнадцать лѣтъ!
Все, что досель таилось за рѣшеткой,
Теперь надменно явится на свѣтъ!
Старикъ-отецъ послалъ за старой теткой,
И съѣхались родные на совѣтъ.^[58]
Их затруднилъ удачный выборъ бала;
Что, будетъ дворъ иль нѣтъ? — Иных пугала
Застѣнчивость дикарки молодой;
Но очень тонко замѣчалъ другой,
Что это видъ ей дастъ оригинальный.
Потомъ нарядъ осматривали бальный.

26

‎ Но вотъ насталъ и вечеръ роковой.
Она съ утра была, какъ въ лихорадкѣ,
Поплакала немножко; золотой
Браслетъ сломала; въ суетахъ перчатки
Разорвала̀... Со страхомъ и тоской
Она въ карету сѣла и доро́гой
Была полна мучительной тревогой;
И, выходя, споткнулась на крыльцѣ,
И съ блѣдностью печальной на лицѣ
Вступила въ залу... Странный шопотъ встрѣтилъ
Ее явленье: свѣтъ ее замѣтилъ.

27.

‎ Кипѣлъ, сіялъ ужъ въ полном блескѣ балъ.
Тутъ было все, что называютъ свѣтомъ...
Не я ему названье это далъ,
Хоть смыслъ глубокій есть въ названьѣ этомъ.
Своихъ друзей я тутъ бы не узналъ;^[59]
Улыбки, лица лгали такъ искусно,
Что даже мнѣ чуть-чуть не стало грустно.
Прислушаться хотѣлъ я, но едва
Ловилъ мой слухъ летучія слова,
Отрывки безыменныхъ чувствъ и мнѣній —
Эпиграфы невѣдомыхъ твореній!“...
.   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .

Михаилъ Врубель: Полетъ Фауста и Мефистофеля. 1896

Примѣчанія

1. Впервые напеч. въ „Отеч. Зап.“ 1842, XX, 116 — 123. Автографъ Чертковской библ. [см. прим. на с. 272-274.]
2. Черновые варіанты:
   ‎4. Хотя у многихъ нынче стихъ не гладокъ.
   ‎5. Но публика все проситъ новыхъ темъ.
   ‎6. Кто жъ виноват? сложить бы на покойныхъ,
   ‎Да совѣстно, — межъ ними есть достойныхъ
   ‎Не мало...
   
3. (Черновые варіанты:)
   Послѣ 11. Мы женщинъ презираем потому,
   ‎Что некогда намъ волноваться страстью
   ‎(Что людям какъ то стыдно волноваться страстью);
   ‎Науки были бъ нашему уму
   ‎Доступны... но онѣ вредили бъ счастью;
   ‎Служить, конечно, должно бъ — да къ чему?
   ‎Безъ насъ найдутся ревностные слуги
   ‎(Чины все идутъ тише — служба строже),
   ‎Къ тому же рано тайные недуги)
   ‎Тревожатъ насъ, и мы таки должны
   ‎(Тревожатъ насъ порой, нашъ покой, и, право, мы должны)
   ‎Себя беречь для будущей жены,
   ‎Которая воспитана хоть просто,
   ‎Приданого получит тысячъ до ста,
   ‎А ужъ сводить приходы и расходы...
   ‎Нѣтъ, это слишкомъ!.. Что мы за уроды?...
   ‎Притомъ и лѣнь. Вот каковы... Что дѣлать тутъ?
   ‎Я радъ бы ихъ исправить,
   ‎Лишь только бы стихи читать заставить!
   ‎Оброкъ не худо также намъ собрать бы,
   ‎Чтобъ на воды уѣхать послѣ свадьбы...
   ‎(И потому рѣшился написать
   ‎Я лёгкую поэму в сорокъ пѣсенъ,
   ‎Хоть для всего, что надо мнѣ сказать,
   ‎Размѣръ ея немножко будет тѣсенъ,
   ‎Но такъ и быть)...
   ‎Мѣжъ темъ (за то) о благѣ міра, чуждых странъ
   ‎Заботимся, хлопочемъ мы не в мѣру:
   ‎Съ Египтомъ новый сладилъ ли султанъ?
   ‎Что Тьеръ сказалъ и что сказали Тьеру?
   ‎На всѣх набрелъ политики туманъ,
   ‎Въ журналахъ тонемъ хуже англичанъ...
   ‎Довольны всѣ (и счастливы) — а можно бъ насъ исправить,
   ‎Лишь только бы стихи читать заставить...
   ‎А потому рѣшился я писать
   ‎(Хоть для всего, что надо мнѣ сказать,
   ‎Размѣръ немножко будет тѣсенъ)
   ‎Короткую поэму въ сорокъ пѣсенъ.
   
4. (Черновые варіанты:)
   ‎16. И сладкихъ риѳмъ, какъ, напримѣръ, на ю,
   ‎17. И вотъ зачѣмъ пишу я эту сказку.
   
5. (Черновые варіанты:) Послѣ 22. (зачеркнуто):
   ‎Но (демонъ мой) этотъ чортъ совсѣмъ инова сорта,
   ‎Аристократъ — и не похожъ на чорта.
   
6. (Черновые варіанты:)
   ‎24. Но нынче устарѣло все, что ново
   ‎25. Тому назадъ еще немного лѣтъ,
   
7. Это мило... (фр.) — Ред. викитеки.
8. (Черновые варіанты:)
   ‎34. Перенестись теперь прошу я васъ
   
9. (Черновые варіанты:)
   ‎38. Спитъ Петербургъ; на башнѣ било часъ.
   ‎39. Дыханіемъ невиннымъ непоенный.
   
10. (Черновые варіанты:)
    ‎47. Которыхъ дружба наммъ всегда нужна.
    ‎48. Во всѣхъ дѣлахъ, семейныхъ и любовныхъ.
    
11. (Черновые варіанты:)
    ‎53. Жизнь, чувство, зрѣнье, слухъ —
    ‎54. И мысль безъ вида или въ видахъ разныхъ
    ‎55. (Чертей вобще рисуютъ безобразныхъ).
    
12. (Черновые варіанты:)
    ‎58. Мой грустный умъ, бывало, посѣщалъ.
    
13. (Черновые варіанты:)
    ‎60. Какъ царь, нѣмой и мрачный, грозный, онъ вставалъ
    ‎61. Такой волшебно-странной красотою.
    
14. (Черновые варіанты:)
    ‎64. Мое воображенье много лѣтъ преслѣдовалъ.
    
15. (Черновые варіанты:)
    ‎74. Оно не очень странно — въ немъ не кровь кипѣла.
    
16. (Черновые варіанты:)
    ‎83. Ласкаетъ все привычныя желанья;
    ‎84. И еслибъ я сказалъ мое названье,
    ‎85. Ты нѣжность бы отвергнула мою,
    ‎86. Любовь нездѣшнюю... нѣжность — но люблю.
    
17. (Черновые варіанты:)
    ‎90. И сильно, нѣжно бьется дѣвственною кровью.
    
18. (Черновые варіанты:)
    Послѣ 93. И пью твое дыханье.
    ‎94. И часто я, наставникъ твой случайный,
    ‎95. Тебѣ небесъ разсказываю тайны.
    
19. (Черновые варіанты:)
    ‎101. Я пролеталъ надъ вашею столицей.
    
20. (Черновые варіанты:)
    ‎103. Померкшій западъ съ новою денницей.
    
21. (Черновые варіанты:)
    ‎106. Все было тихо, иногда лишь звуки.
    
22. (Черновые варіанты:)
    ‎108. Невнятно раздавались. И Нева.
    ‎(По улицамъ носились, бродили).
    
23. (Черновые варіанты:)
    ‎111. И сумрачно столбы дворцовъ нѣмыхъ.
    
24. (Черновые варіанты:)
    ‎115. Минувшихъ лѣтъ событій роковыхъ
    ‎116. Волна смывала знаки роковые.
    
25. (Черновые варіанты:)
    ‎118. Глядя съ небесъ на гордый прахъ земли.
    
26. (Черновые варіанты:)
    ‎125. Безумный трудъ предъ тощею лампадой
    ‎126. И страшныхъ тайнъ кругомъ печальный рядъ.
    
27. (Черновые варіанты:)
    ‎128. То буйный смѣхъ, то крикъ послѣдней муки:
    ‎129. Торжествовалъ иль мучился порокъ.
    
28. (Черновые варіанты:)
    ‎131. Въ бреду любви — коварное желанье.
    
29. (Черновые варіанты:)
    Послѣ 140. Висѣли между нихъ, и длинный темный строй
    ‎141. Межъ нихъ гордились чудною рѣзьбой.
    
30. (Черновые варіанты:)
    ‎143. Манилъ невольно взоръ очей нескромныхъ.
    
31. (Черновые варіанты:)
    ‎145. Толпилась знать на зеркальномъ паркетѣ.
    ‎(Въ высокіе покои)...
    
32. (Черновые варіанты:)
    ‎154. Судили важно о тогдашнихъ франтахъ.
    
33. (Черновые варіанты:)
    ‎156. Хоромы Родъ могучій, старинной.
    
34. (Черновые варіанты:)
    ‎158. Семейные портреты гнили в залѣ длинной
    ‎(Портреты дѣдовъ, гордыхъ прадѣдовъ...).
    
35. (Черновые варіанты:)
    ‎162. Спокойно завладѣли... Мрачный домъ
    ‎163. Казался пустъ, но жилъ однако въ немъ.
    
36. (Черновые варіанты:)
    ‎166. Вольтера онъ любилъ,
    ‎Гордился онъ заслугами отцовъ.
    
37. (Черновые варіанты:)
    ‎171. Прочитывалъ иль съ Кардою горбатымъ,
    ‎Шутилъ и спорилъ...
    
38. (Черновые варіанты:)
    ‎177. Всегда одна, безъ ласкъ и безъ подругъ,
    ‎178. Запугана взыскательностью мелкой.
    
39. (Черновые варіанты:)
    ‎184. Разставшись с прежней куклою, она.
    
40. (Черновые варіанты:)
    ‎186. Теряяся мечтой въ туманной дали.
    
41. (Черновые варіанты:)
    ‎188. Тогда она сходила въ темный залъ,
    ‎189. Но бѣгать в немъ сперва ей страшно было.
    
42. (Черновые варіанты:)
    Послѣ 192. Порой вились невѣдомыя рѣки.
    
43. (Черновые варіанты:)
    ‎200. По своему развалинъ говоръ темный.
    Послѣ 200. И сумракъ ихъ нѣмой свою печать.
    ‎Оставилъ на душѣ ея туманной,
    ‎201. И стала мысль холодная летать.
    ‎202. Надъ блѣдною головкой, тенью новой
    ‎203. Летучій рой видѣній навѣвать.
    
44. (Черновые варіанты:)
    Послѣ 203. Познаній жажда, червь души незрѣлой,
    ‎Закралась въ грудь ея, и закипѣло
    ‎Мучительно желаніе въ играющей крови;
    ‎Съ дрожащихъ (горящихъ) устъ порой (лились) (рвались) слова любви
    ‎Лились и замирали.
    ‎Въ глазахъ сіялъ какой то пламень темной (томной?);
    ‎А ночью сонъ будилъ ее нескромный.
    ‎(Я видѣлъ все, и ждалъ, нѣмой и скромный...)
    ‎А я, свидѣтель скромный,
    ‎Я ждалъ — но всюду слѣдовалъ за ней!
    ‎Влюбился я въ ея воображенье,
    ‎И въ эту душу, полную страстей,
    ‎Хоть дремлющихъ, но грозныхъ,
    ‎Готовыхъ пробудиться. Сожалѣнье
    ‎Меня впервые тронуло. Людей
    ‎И вѣчность (міръ) позабылъ (забылъ) я.
    ‎Я сталъ слѣдить за нею,
    ‎Меня пленило это,
    ‎Я сталъ слѣдить, я былъ глубоко тронутъ...
    
45. (Черновые варіанты:)
    ‎204. Я сталъ съ ней неразлученъ... Дѣтскій лепетъ.
    ‎205. Подслушивалъ, невинной груди трепетъ.
    ‎206. Слѣдилъ дыханьемъ свежимъ и живымъ,
    ‎207. Мучительной и хладною тоской.
    ‎208. Какъ жизнью упивался... Это было...
    
46. (Черновые варіанты:)
    ‎214. Не начертали, страстію дыша.
    
47. (Черновые варіанты:)
    ‎222. Изъ тѣхъ, которымъ вреденъ воздухъ свѣта.
    
48. (Черновые варіанты:)
    ‎224. Въ нихъ пища есть всему — но невозвратно.
    
49. (Черновые варіанты:)
    ‎229. Ихъ чувствамъ повторяться не должно
    ‎(Не повторяются въ нихъ страсти; свѣтъ).
    ‎230. Отыскивать по міру на свободѣ.
    
50. (Черновые варіанты:)
    ‎232. Ты помнишь это время.
    
51. (Черновые варіанты:)
    ‎240. И въ бурный вальсъ съ собою уносилъ.
    
52. (Черновые варіанты:)
    Послѣ 242. И начинался острый разговоръ.
    
53. (Черновые варіанты:)
    ‎245. Заманчивый, но темный разговоръ,
    
54. (Черновые варіанты:)
    ‎248. И даже слишкомъ иногда небреженъ.
    
55. (Черновые варіанты:)
    ‎252. И сердце билось много, шибко, шибко.
    
56. (Черновые варіанты:)
    ‎255. То волосы пригладитъ, то завялый.
    
57. (Черновые варіанты:)
    ‎257. Головкѣ наклоненной видъ усталый.
    
58. (Черновые варіанты:)
    ‎269. И собрались родные на совѣтъ.
    
59. (Черновые варіанты:)
    ‎290-296. Друзей старинныхъ много бъ я узналъ.
    ‎Среди толпы избранниковъ, улыбки
    ‎И лица лгали дерзко; голос скрытной...
    ‎Всѣ суетились, говорили
    ‎Вдруг отрывки фразъ...
    ‎И въ воздухе носилися кругомъ (вокругъ)
    ‎Слова — отрывки мыслей, чувствъ и мнѣній...
    ‎Упоминаніе о Египтѣ и Тьерѣ пріурочиваетъ „Сказку“ къ лѣту 1839 г. („Новый султанъ“ Абдулъ Меджидъ, который долженъ былъ подавлять возстаніе Магомета Али).