СИРОТА.
Мальчикъ.
Родимая, пойдемъ скорѣе!
Ужъ стало поздно, все темнѣе,
A намъ далеко вѣдь домой…
Мнѣ страшно здѣсь….
Поселянка.
Господь съ тобой!
Мальчикъ.
Кругомъ кладбище! — по долинѣ
Однѣ могилы да кресты…
Поселянка.
Вотъ храмъ Господень по срединѣ;
Перекрестись. — Ну что же ты?
Мальчикъ (жмется къ ней.)
Потише! видишь ты, родная,
Вонх что-то черное встаетъ!
Все пуще страхъ меня беретъ….
Мертвецъ!…
Поселянка.
Гдѣ? — Троица Святая,
Помилуй насъ!.. Пойдемъ…
(оглядывается.)
Ахъ нѣтъ,
Ты испугалъ меня, мой свѣтъ!
Навѣрное сиротка наша
Зашла сюда;… и впрямъ —
(подходптъ къ дѣвушкѣ,
сидящей на могилѣ.)
Параша!
Дѣвушка.
Кто звалъ меня? мой братъ, не ты ли
Услышалъ плачъ мой и въ могилѣ?…
Нѣтъ! — не дождусь отвѣта я;
Нажала грудь его земля!…
(плачетъ.)
Поселянка.
Дитя мое!..
Дѣвушка (равнодушно.)
Кто здѣсь?
Поселянка.
Уже ли
Узнать не можешь ты меня?
Дѣвушка.
Ахъ, это ты; узнала я.
Поселянка.
Чу! слышишь — пѣтухи пропѣли…
Вѣдь это полночь! — спать пора!
Пойдемъ; пробудь хоть до утра
У насъ въ избѣ….
Дѣвушка.
За чѣмъ отсюда?
Мнѣ хорошо и здѣсь покуда!
Идите съ Богомъ по домамъ:
Гостить здѣсь не y кого вамъ!.
Поселянка (горестно.)
A ты въ гостяхъ?..
Дѣвушка.
Я здѣсъ y брата!
Co мною онъ! одна отрада,
Надъ нимъ проплакать день и ночь.
Поселянка.
Слезами горю не помочь!
Послушай…
Дѣвушка (задумчиво).
Въ утреннемъ туманѣ
Нарву цвѣтовъ ему заранѣ
И канетъ, прежде чѣмъ роса,
Къ нему на грудь моя слеза…
Поселянка.
Пойдемъ….
(отрывастъ еe насильно оть
могилы и ведетъ за собою.)
И спутница младая
Идетъ, сама не понимая,
Куда? за чѣмъ? — Ей все равно,
Все горе на сердцѣ одно!
Пришли въ село, въ пзбушку вводятъ
Ее по темнымъ ступенямъ,
И вотъ покой — лучины тамъ
Горятъ и свѣтъ кругомъ наводятъ.
Очнулась гостья:
«Гдѣ же я?
Поселянка.
Не бойся! ты въ избушкѣ нашей.
Садись поближе къ этой чаше,
Ты голодна….
Дѣвушка.
Пусти меня!
Мнѣ тяжко здѣсь, дышу насилу,
Пусти на братнюю могилу!
Мнѣ легче тамъ, мнѣ лучше тамъ!..
Поселянка.
Напрасно рвешься ты къ дверямъ,
He отопру; по неволѣ
Ты y меня пробудешь долѣ.
Дитя, повѣрь мнѣ, ты больна,
Ты день и ночь не знаешь сна!…
Но вотъ постель тебѣ готова;
Ложись….»
И болѣе ни слова.
Лучина вмигъ погашена;
Лета сиротка по неволѣ
И о своей печальной долѣ
Опять задумалась она.
Мечты смѣшались; — какъ ни больно
Ей было на сердцѣ, но сонъ
Смѣжилъ глаза ея невольно,
Хоть не принесъ отрады онъ.
И думы тѣже обладали
Ея душею и во снѣ;
Уста лишь жалобы однѣ
Да имя брата лепетали!
И тотъ, кто ей такъ дорогь былъ,
Во снѣ явяся, говорилъ:
"Сестра, не плачь! не плачь, сестра,
По мнѣ отъ утра до утра!
Мнѣ дорогъ даръ твоей любви,
Но слезы въ тягость мнѣ твои!
Огнемъ онѣ текутъ по мнѣ
И весь горю я, какъ въ огнѣ!
Взгляни на саванъ — видишь: онъ
Слезами жаркими прожжонъ!
Сестра! въ залогь своей любви,
Ты Бога долѣ не гнѣви.
He плачь напрасно надо мной,
И сладокъ будетъ мои покой!… "
Она проснулась; --смутный взоръ.
Искалъ вокругъ любимой тѣни.
Ея мучительныя пѣни
Ей въ душу врѣзались. Съ тѣхъ поръ
Она томилась и вздыхала,
Возведши взоръ на небеса —
Но никогда ея слеза
На память брата не блистала. —
И черезъ годъ она пошла
Опять на братнюю могилу
Тамь было тихо --и насилу
Ее узнать она могла.
По ней узорчатой грядою
Блистали яркіе цвѣты,
Да разрослися полосою
Травы заглохшіе кусты,
И безопасно въ ихъ срединѣ,
Въ надеждѣ мира и тепла,
На лѣто гостья въ той долинѣ
Гнѣздо малиновка вила.
А. Подолинскій