СИБИРЬ НА МОСКОВСКОЙ ВЫСТАВКѢ.
правитьI.
правитьМосковская промышленная выставка, которой уже печать посвятила не мало статей, безъ сомнѣнія имѣетъ свое промышленное и поучительное значеніе. Можетъ быть она представляетъ славу россійской промышленности, ея ростъ, ея величіе, а можетъ быть… Но судить объ этомъ мы предоставляемъ другимъ. Намъ выставка была интересна съ другой, мѣстной, такъ сказать областной, провинціальной точки зрѣнія; намъ хотѣлось знать, какую роль играетъ та, или другая область въ общей жизни Россіи, какими особенностями они обладаютъ въ промышленномъ отношеніи, гдѣ, какъ и насколько развилась мѣстная экономическая жизнь и промыслы. Словомъ, выставка должна была дать возможно полную картину и разнообразіе,; отражающее жизнь. Въ тоже время, мы, провинціалы и областники, каждый заинтересованъ своимъ «медвѣжьимъ угломъ». «Что-то отъ насъ»? думаетъ всякій, а такъ какъ Россія есть въ сущности совокупность провинціаловъ, то понятно, что мы жаждемъ провѣрить собственные успѣхи и интересуемся каждый своей мѣстностью. Я, какъ сибирякъ, спѣшилъ видѣть прежде всего, какъ фигурируетъ на выставкѣ. Сибирь, какія богатства, какія драгоцѣнности она доставила. Вѣдь если послѣдній изъ лавочниковъ Кузнецкаго моста имѣетъ здѣсь мѣсто, не можетъ быть, чтобы не нашлось что показать изъ цѣлой страны, страны разнообразія, чудесъ и задатковъ жизни, думалось мнѣ.
Съ этими мыслями и ожиданіями я ѣхалъ на Ходынское поле, на конкѣ", въ омнибусѣ по страшной іюльской жарѣ. Я ѣхалъ, а пока на досугѣ роились разныя мысли о значеніи «выставокъ». Какія выставки плодотворнѣе, какія дадутъ болѣе результатовъ: мѣстныя или центральныя, универсальныя, вселенскія выставки? Нейтралистскій и децентралистскій вопросъ вылѣзъ, какъ всегда, и мучилъ мое воображеніе. — "Полезны мѣстныя выставки, онѣ будутъ, пожалуй, компетентнѣе, полнѣе, но только для одной мѣстности; эти мѣстныя выставки не дадутъ картины въ общей совокупности всѣхъ областей, не дадутъ мѣрки сравненія и не -вызовутъ той конкурренціи произведеній, которыя создаютъ прогрессъ? 'Гакъ говорилъ централистъ въ моей головѣ. — «Нѣтъ, позвольте, вылѣзалъ откуда-то децентралистъ, — ваша универсальная выставка не только не въ состояніи будетъ дать отраженіе всей жизни въ общей совокупности областей, но не выразитъ и части этой жизни, она будетъ всегда представлять случайные предметы производства, а не тѣ, какіе господствуютъ въ данной мѣстности. Благодаря тому, что централисты некомпетентны въ мѣстныхъ дѣлахъ, они извратятъ представленія, своимъ подборомъ они дадутъ ложныя понятія: то что имъ ближе, будетъ фигурировать виднѣе, что дальше, то займетъ задній планъ, перспектива отечества ихъ, какъ всегда, добьетъ съ толку, сосѣдняя табачная лавочка у нихъ всегда будетъ большимъ предметомъ, а цѣлые районы и цѣлыя провинціи покажутся миніатюрными полями дѣятельности, дѣятели же провинціи муравьями и пигмеями. Кузнецкій мостъ и Невскій проспектъ у нихъ будетъ все, а провинція ничто, тогда какъ въ жизни наоборотъ, провинція всё, а они съ Кузнецкимъ мостомъ ничто. Такъ говорилъ децентралисть, залѣзшій въ мою голову. — Замолчи ты, пожалуйста! Что! ты лѣзешь съ своей провинціей, когда вотъ насъ сейчасъ подавитъ одинъ видъ этого творчества, собраннаго воедино!» говорилъ я ему. Жара была смертная, и я въ довершеніе вплоть до выставки обливался потомъ, съ этими неразрѣшимыми мучительными вопросами. Но вотъ показалась и выставка — цѣлый рядъ зданій и бельведеровъ, цѣлое палаццо, могущее совмѣстить десятки тысячъ народа, это нашъ palais de cristal, надъ портиками сіяли золотые орлы, веселые пестрые флаги со всѣхъ зданій выставки рѣяли въ воздухѣ, толпы народа валили, подкатывали омнибусы, скакали кареты, тянулись пѣшеходы. Это торжество промышленности, ея праздникъ! думалъ я, и вотъ въ этомъ-то дворцѣ я увижу наши произведенія. Какой выбудь, бродень, бродень, который доселѣ шлёндалъ по нашимъ дорогамъ, будетъ на почетномъ мѣстѣ, въ этомъ зданіи! туясъ и онъ-будетъ тамъ! я началъ уже предвкушать гордость за наши произведенія, за нашихъ экспонентовъ, которые удалось представить на выставку.
Войдя съ центральнаго хода, я поспѣшилъ поэтому сѣсть въ подвижное кресло, на которыхъ возятъ нетерпѣливыхъ путешественниковъ, чтобы не отвлекаться, и рѣшилъ ѣхать прямо до мѣстныхъ отдѣловъ. Чтобы оріентироваться, я купилъ самый подробный указатель промышленной выставки. Знакомясь съ планомъ выставки и ея расположеніемъ, я увидѣлъ цѣлую массу отдѣловъ, подъ литерами и буквами, но уже къ первому разочарованію именно мѣстныхъ-то отдѣловъ и не находилъ. Универсальная выставка выдѣлила только Кавказъ. Финляндію и Туркестанъ, остальное все смѣшала въ общую кучу и сочинила группы по своей фантазіи, оттого туристъ можетъ попасть именно туда, куда онъ не ожидаетъ. Положимъ, неожиданности всегда пріятны, но когда ищешь что нибудь опредѣленное и горишь отъ нетерпѣнія, это бываетъ не всегда кстати. Пришлось однако повиноваться идеѣ выставки и ея распорядителей, какъ и ея своеобразному порядку. Централисты лучше знаютъ, рѣшилъ я, они проведутъ послѣдовательно, и ввѣрился централисту проводнику, везшему мое кресло за 60 коп. въ часъ. Дорого, но ужъ все покажетъ. — Я, сударь, все знаю, куда укажете, туда и привезу, успокоиваетъ онъ. — Знаешь горный отдѣлъ, гдѣ разные минераллы? вези туда! --Хорошо-съ, только позвольте по порядку, сначала въ VIII отдѣлъ.
— Это какъ-же, по порядку въ 8-й, а не въ 1-й?
— У насъ ужъ такой порядокъ!
— Ну, хорошо, вези по-своему.
Смотрю VIII-й отдѣлъ, «ремесленныя и разныя (?) издѣлія», сказано въ каталогѣ! Здѣсь я очутился предъ кучей витринъ и кіосковъ, гдѣ встрѣчаетъ посѣтителя самое пестрое разнообразіе. Чего тутъ нѣтъ? Шубы съ Кузнецкаго моста, сапоги, металлическія издѣлія, статуи, пуговицы, пальто, пиджаки, папиросы, альбомы, салфетки, подушки, матрацы, мебель, и все это какъ въ модной лавкѣ перемѣшано. — Господи, да гдѣ же я! Какія-же это ремесленныя издѣлія, это вѣдь фабричный отдѣлъ. Смотрю на планъ, подъ № VIII объяснено, что здѣсь-же и фабричныя издѣлія. —Кудажъ ты меня завезъ! говорю проводнику централисту съ упрекомъ, чувствуя, что, отправясь въ провинцію, я все еще на Кузнецкомъ мосту. Мнѣ предлагаютъ посмотрѣть--шляпки, цвѣты, манто, но я совершенно къ нимъ равнодушенъ, останавливаюсь только предъ мѣховымъ магазиномъ г. Михайлова. Объявленіе этого магазина красуется даже на 1-й страницѣ, гдѣ онъ названъ Сибирскимъ. Любуюсь я на собольи 4-хтысячныя шубы, каждый соболь 200 р., куньи воротники, горностаевые мѣха и т. д. По всей вѣроятности это наши мѣха, думаю я. Въ каталогѣ сказано: «закупкѣ матерьяловъ въ Россіи, Сибири и Америкѣ». Но вотъ вопросъ, какъ тутъ различить который мѣхъ изъ Сибири, который изъ Америки. Возгордишься, да неправильно. Затѣмъ считать-ли намъ это за свою мануфактуру? вѣдь г. Михайловъ торгуетъ на Кузнецкомъ мосту и фабрикація мѣховъ идетъ не въ Сибири. А звѣрь нашъ, вотъ и поди! нашъ да не нашъ, и я никакъ не рѣшаюсь присвоить себѣ г. Михайлова, хотя онъ магазинъ свой и назвалъ сибирскимъ. 'Идемъ дальше, вижу металлическія издѣлія, сталь, желѣзо, роскошная бронза, даже малахитовые и яшмовые столы, только не изъ Сибири, здѣсь были изящнѣйшія подѣлки, ювелирныя вещи. Это высшая мануфактура. Въ какомъ-же мы отдѣлѣ теперь? спрашиваю я. — Въ VI отвѣчаетъ проводникъ. — Да вѣдь я же васъ не просилъ сюда везти меня, куда ѴПІ-й-то отдѣлъ дѣвался? — А у насъ, сударь, изъ VIII-го въ ѴІ-й ѣздятъ, такой порядокъ! отвѣчаетъ мнѣ чичероне. Нечего дѣлать! Изъ ѴІ-го мы попали по порядку въ ІѴ-й отдѣлъ. То былъ отдѣлъ горной и соляной промышленности: здѣсь, я рѣшилъ, навѣрное увижу Сибирь, но прежде я увидѣлъ стальныя ткацкія машины, желѣзныя заводскія произведенія, попавшія почему-то въ горный отдѣлъ, а не въ заводскій.
Далѣе, каменный уголь, цѣлые пирамиды и кіоски съ развѣвавшимися на нихъ флагами, модели шахтъ, изваянія изъ угля, прекрасные антрациты, коксы. Петръ Іонычъ Губонинъ выстроилъ изъ угля цѣлую печку. Но гдѣ же, гдѣ же нашъ антрацитъ и кузнецкій каменный уголь? ищу я. Я самъ осматривалъ копи, они есть, самъ Щуровскій описывалъ кузнецкій каменно-угольный бассейнъ и онъ извѣстенъ не менѣе донецкаго. Ищу, и нѣтъ! Заглядываю въ каталогъ, нѣтъ! Точно также нѣтъ и нашей соляной промышленности, хотя образцовъ соли множество. Исключеніе составила только соль г. Бутина. Далѣе вижу цѣлыя пирамиды золота. Что же это такое? Это огромные призмы и кубы, показывающіе производство золота по годамъ въ видѣ объемовъ, но сколько здѣсь принадлежало намъ, опять нельзя было составить понятія. Вижу я екатеринбургскіе цвѣтные камни и издѣлія, но нашихъ камней не. вижу рядомъ. Недоумѣвая, гдѣ наше горное производство и почему оно не появилось на выставкѣ? я готовился впасть въ уныніе и впалъ бы, если бы къ радости не пашешь пріиска г. Бутина съ образцами песку, моделями промывальной машины и ландшафтомъ его пріиска и машины, какъ и принадлежащаго ему города. Картина, доставленная г. Бутинымъ стоила бы быть отнесенной даже въ художественный отдѣлъ. На ней и рабочіе, и бурятъ съ косой, и два господина въ шляпахъ. Очень хорошо! Пріискъ г. Бутина оказался единственный, и я теперь сомнѣваюсь даже, есть ли гдѣ у насъ и какіе еще. пріиски. Можетъ быть уже всѣ закрыты? иди и остальные у г. Бутина?
Выручилъ также маріинскій «мѣдный штыкъ» (кусокъ мѣди). По надписи онъ принадлежалъ маріинскому купцу Чернядьеву, который по каталогу между тѣмъ значился Тамбовской губ. города Моршанска. Но штыкъ-то все-таки нашъ! Въ томъ же отдѣлѣ я нашелъ, къ чести нашей промышленности, два мамонтовыхъ бивня, принадлежащихъ иркутскому купцу Громову. Ихъ добывается ежегодно на 40,000 р.; сбытъ въ Москву.
Затѣмъ, подлѣ превосходныхъ желѣзныхъ механическихъ издѣлій, принадлежащихъ, конечно, не намъ, а Шиллингу, я открылъ еще драгоцѣнность — это мамонтовую «лодыжку», найденную въ 70 в. отъ Берёзова и препровожденную московскимъ купцомъ Морозовымъ. Положимъ, лодыжки у насъ не рѣдкость, когда находятся цѣлые скелеты, но и лодыжка «поддержала коммерцію».
Итакъ, г. Бутинъ съ картиной, мѣдный штыкъ, бивни и лодыжка въ горномъ отдѣлѣ совершенно искупили честь нашей промышленности.
Позвольте пока Подѣлиться этими открытіями на всероссійской выставкѣ. Согласитесь, не будь г. Бутина, штыка и лодыжки въ горномъ отдѣлѣ, отъ Сибири ровно бы ничего не было, никто бы не зналъ, что это страна «ископаемая», и горная, что въ ней есть металлъ. Послѣ въ каталогѣ я нашелъ еще желѣзныя произведенія г. Бутина, Нижнеудинскаго округа. Г. Бутинъ у насъ, словомъ, замѣняетъ Петра Іоновича Губонина и составляетъ славу отечества.
Но позвольте, гдѣ же другія произведенія. Гдѣ горные округа Нерчинскій, Алтайскій, гдѣ ихъ желѣзо, серебро, золото, это богатство Сибири? Я вижу вдали бархатный околышъ съ зеленымъ кантомъ (инженеръ)? Навѣрное онъ знаетъ.
— Гдѣ здѣсь алтайскія произведенія и руды? спрашиваю я у него.
— Да ихъ здѣсь нѣтъ!
— Можетъ ли быть, чтобы ихъ не было! Они ли не любили выставокъ, они ли не составляли славу отечества?
— Имъ теперь не до того! сказалъ синій кантъ.
— Я самъ знаю, что «не до того», — теперь у нихъ ревизія! Охъ, эта ревизія! И надо же было въ эту пору!
На предназначенной имъ платформѣ стояла бѣлая надпись на черной доскѣ: «Ревизія». Такъ и не вывезъ горный отдѣлъ. Что-то дальше!