Скажите ж, видели ль вы чёрта?
Каков он? Немец иль русак?
Что на ноге его: ботфорта
Иль камер-юнкерский башмак?
Черноволос ли, белобрыс ли,
В усах ли, иль не дует в ус?
Что, каковы в нём чувства, мысли,
Что за приёмы, речи, вкус?
Что от него вы переняли,
Иль не его ль учили вы?
Чёрт как ни чёрт, но всё едва ли
Хитрей он женской головы.
Чёрт хоть уж ладана боится,
И то одно спасенье есть;
Но кто от женщин защитится,
Но женщин как и чем провесть?
Сжигал я ладан перед ними,
Но сердце с ладаном прожёг,
И я с убытками одними,
А откуриться всё не мог.
Что, говорил ли он стихами
Иль чертовщину прозой драл,
Не хуже, как и между нами,
Дерёт её иной журнал?
Он романтический прелестник
Или классический ворчун?
Кто сват его: Европы ль Вестник,
Или Онегин, наш шалун?[1]
Что, всё ли он ума палата,
Или старам стала глупам?[2]
Я с чёртом жил запанибрата
В бедах и счастье пополам,
Меня он жаловал, мой милый,
Грешно мне укорить его,
Я крепок был под вражьей силой
И не страшился ничего.
Но ныне уж другое время:
С летами чёрт ко мне не тот,
И, по несчастью, злое семя,
Как прежде, цвета не даёт.
Не говоря худого слова,
Чёрт хоть и добрая душа,
Но, как любви, ему обнова
Для перемены хороша.
Он с молодёжью куролесит,
А нас морочит непутём,
И ныне бес меня лишь бесит
И дразнит ангельским лицом.
