Свадьба по объявлению (Дорошевич)
| Свадьба по объявлению |
| Источник: Дорошевич В. М. Одесса, одесситы и одесситки. — Одесса: Издание Ю. Сандомирского, 1895. — С. 212. |
- Википроекты
«Повесть страшна и достопамятна».[1]
Эта история так же коротка как и жалостна.
Достаточно вам сказать, что было такое счастливое время, когда я ещё не знал о существовании моей теперешней супруги.
Кажется, какого, с позволения сказать, чёрта мне нужно было ещё от жизни?!
Нет, меня, видите ли, заинтересовало Панамское дело!!!
Зачем меня научили читать?!
— Эта Панама всегда доведёт до гадости! — как говорил Корнелий Герц, кладя в карман триста украденных тысяч.
Читая одну из одесских газет, я однажды наткнулся на четвёртой странице на такое объявление (тогда они ещё не были запрещены):
«Молодая, интеллигентная девушка хочет выйти замуж за молодого, обеспеченного человека. Письма с фотографическими карточками просят адресовать на буквы X. Y. Z., до востребования».
Объявление, как видно по цифрам внизу, сдано на 5 раз. В нём 20 строчек.
— Эта молодая, интеллигентная девушка, — сказал я себе, — должно быть, добродетельна: имея 10 рублей в кармане, она не поспешила растранжирить их на какие-нибудь перчатки, а истратила на объявление. Затем, она, должно быть, недурна собой, — иначе печатание таких объявлений было бы бросанием денег за окошко. Очевидно, она не заражена особенными предрассудками, если ищет жениха по газетам. И, кроме того, обладает огромным достоинством: у неё нет родителей, — иначе бы они не позволили ей печатать объявление. Чего же мне больше желать?
Я написал письмо на литеры X. Y. Z. и отправил со своей фотографией до востребования.
О, зачем меня выучили писать!!!
Карточка понравилась, и я получил приглашение явиться лично.
В маленькой, хорошенькой комнатке маленькая, хорошенькая девушка объяснила мне, что умершая год тому назад мамаша изо всех денег, оставленных покойным папашей, сберегла дочке всего 1000 руб.
Из них она 10 рублей истратила на публикацию.
Это так меня тронуло, что я тут же кинулся к её ножкам, — тем более, что и ножки были маленькие и хорошенькие.
Через две недели я был несчастлив, — другими словами, через две недели я был уже женат.
О, проклятый дурак! Когда вспомню, что тогда я благословлял даже Панаму и Лессепса, благодаря которым я наткнулся на это отвратительное объявление!
Моя маленькая супруга, взятая мною с четвёртой страницы газеты, была страстной патриоткой.
Она любила свою четвёртую страницу и читала её всю, с начала до конца.
На этой странице печатаются одни гадости!
— Коко! — говорила она мне. — Какое интересное объявление: «Молодая девушка, опытная, элегантная камеристка, умеющая хорошо ходить за госпожой, идёт хорошего места, не дешевле 25 руб. в месяц. Адрес там-то». Коко, это находка! Моя Аннушка никуда не годится. Она дерёт мне волосы и, кроме того, беспрестанно колет булавками.
— Но, мой друг…
— Как? Вы хотите, чтоб ваша жена была плешивою и ходила вся исколотая булавками?
— Нет, но 25 рублей в месяц!!
— Зато опытная, хорошая и ещё вдобавок, как сказано в объявлении, элегантная камеристка!
— Мой друг, можно ли верить газетным объявлениям?!
— Что-о? Это уж не камешек ли в мой огород? Милостивый государь, вы не должны забывать, что женились по объявлению!
И я же, дурак, должен был не только немедленно ехать за камеристкою, но и заглядывать в проклятую четвёртую страницу, — где продаются лучшие конфеты, чтобы успокоить расходившиеся нервы «супруги с четвёртой страницы».
О, сколько раз я рвал на себе волосы за то, что интересовался этой проклятой Панамой!
Каждый день на четвёртой странице открывалась какая-нибудь Америка.
— Коко! Какой случай обновить нашу обстановку!
— Но она и так вся новая!
— Да, но гостиная крыта не синим штофом. А тут вся резная ореховая за 800 рублей! Это бесценок! Продаётся за отъездом. Надо пользоваться такими объявлениями.
Мы покупали гостиную.
— Коко! Дирекция публикует, что все ложи бенуара на сегодняшнюю итальянскую оперу уже проданы. Очевидно, там будет весь свет! Торопись купить хоть ложу бельэтажа!
Я покупал ложу.
— Ах, какая прелесть!
— Что случилось?
— У одного господина ощенилась собака, и теперь продаются щенки, настоящий сенбернар. Ах, мне ещё с детства хочется иметь сенбернара!
Я ехал к господину, спрашивал:
— У вас ощенилась собака?
И покупал щенят-сенбернаров, которые подрастая, превращались в дворняжек.
Иногда мы пускались в филантропию.
— Ах, Коко! Я сделала доброе дело и плачу!
— Что такое?
— Отдала 200 рублей бедной вдове.
— Какой вдове?
— Ах, я забыла фамилию, но ты можешь видеть её на четвёртой странице сегодняшней газеты.
— Матушка!!!
— Ах, Коко! Бедная вдова взывала! Так и напечатали: «Бедная вдова взывает к добрым людям и просит одолжить ей 200 рублей, которые обязуется уплачивать по частям». Кроме того, там было сказано, что у неё 7 человек детей, — но детей я не видала: вообрази, их взял суровый домовладелец.
— Да на кой же они чёрт суровому домовладельцу?
— А это, знаешь, как в древности, — в виде заложников. Домовладельцы ещё сохранили дикость нравов. Вдова взывала.
На следующий день взывающая вдова приезжала к нам, пьяная, на лихаче, благодарить.
Иногда мы просто ревели.
— Надя, что с тобой?
— Ах, вообрази, Коко, какое объявление! «Муж и малолетние дети с душевным прискорбием извещают — первый о кончине своей горячо любимой жены, а вторые — нежной матери». Ах, Коко, какое это, должно быть, несчастье: внезапно потерять горячо любимую жену и нежную мать! Ты будешь обо мне печатать душевное прискорбие?
Тьфу!
Меня заставили застраховать свою жизнь, потому что общество «Урбен» каждый день публикует о необходимости такого страхования, съездить вместе с супругой в какой-то вновь открытый музей восковых фигур и купить по случаю 4 ящика мандаринов.
Требовали ещё, чтоб я купил продававшуюся «ввиду прекращения охоты» малоезженную полуколяску на лежачих рессорах, но тут я сказал:
— Баста! Довольно!
Тогда меня начали допекать объявлениями:
— Вообрази, та приезжая молодая девушка, которая публиковала два раза о желании выйти замуж, больше уже не публикует. Какие есть счастливицы: с двух раз уж вышла, а я с пяти. Только будет ли счастлива?.. А вот какой-то солидный господин хочет жениться, богатый, и обещает сделать жену счастливою. Ведь, выйдет же какая-нибудь счастливица за богатого, и он сделает её счастливою.
— Надя!!!
— А вот какая-то Мавра Сидоровна скончалась. Счастливица! Ах, зачем я не Мавра Сидоровна, и зачем я не скончалась?!
Иногда мы мечтали:
— Не поехать ли в Ниццу? Отель «Лувр», на самом берегу моря, публикует, что есть комнаты от 5 до 40 франков. Это баснословно дёшево.
Но чаще мы просто говорили:
— Коко, дай денег! Madame[2] Антуанет публикует, что только что вернулась из-за границы и привезла новые модели.
Я не стану перечислять вам этих ежедневных мучений, которые доставляла мне проклятая четвёртая страница!
Буду краток.
Однажды, вернувшись домой, я застал какого-то молодого брюнета.
— Коко! Позволь тебе представить! Тот самый молодой человек, который, помнишь, одновременно со мной публиковал, что ищет место домашнего секретаря или чтеца у одинокой особы. Мы в одно время сдавали объявления и познакомились в конторе газеты.
Через неделю мне говорили:
— Коко! Отчего бы тебе не взять этого молодого человека к себе в секретари. Он такой бедный, что у него нет даже денег больше на публикации.
Вы догадываетесь о конце, а я вам доскажу только финал.
На проклятой странице ежедневно красуется объявление:
«Молодая, красивая, независимая женщина желала бы ехать за границу».
Следует новый адрес моей супруги.
Зато и я каждый день печатаю:
«Одинокий господин ищет молодую экономку».