Русские классики, или Новое вино в старых мехах (Аверченко)
Русские классики, или Новое вино в старых мехах |
Опубл.: 1919. Источник: Аверченко А. Т. Собрание сочинений: В 13 т. Т. 11. Салат из булавок. — М.: Изд-во "Дмитрий Сечин", 2015. — az.lib.ru • Впервые: Юг России, 1919, 3 августа, № 9. |
Как известно, петербургский «Пролеткульт» поручил Горькому и другим писателям-коммунистам выпустить новое издание всех русских классиков, напечатанное по новому правописанию и в сопровождении ряда комментариев и объяснений применительно к миросозерцанию и психологии рядового читателя — коммуниста, социалиста, федералиста. Вот несколько отрывков из этого почтенного, многотомного, грандиозного труда.
I
правитьПопрыгунья — стрекоза
Лето красное все пела Интернационал…
Оглянуться не успела
Как уже и того…
Злой тоской удручена
К муравью ползет она…
Выкинула его из дому, реквизировала обстановку и стала жить, припеваючи Интернационал…
II
правитьЗима… Крестьянин, торжествуя,
На дровнях обновляет путь…
Спрашивается — чего же это он торжествует? Да очень просто: народная советская власть ввела в деревнях комбеды и реквизицию у кулаков хлеба. Вот и радуется сознательный мужичок.
III
правитьДве бочки ехали:
Одна с вином,
Другая — пустая…
Первая ехала в Совдеп, вторая из Совдепа.
IV
правитьБогат и славен Кочубей,
Его луга необозримы,
Там табуны его коней
Пасутся вольны, не хранимы…
(Смотрите, товарищи: «не хранимы»! Не зевайте, товарищи! Как говорится «грабь награбленное!»)
Вокруг Полтавы хутора
Окружены его садами,
И много у него добра,
Мехов, атласов, серебра,
И на виду, и под замками.
(N.B. Замок лучше всего ломать фомкой. Делается это так — см. чертеж пролеткульт.<овского> художника.)
V
правитьПроказница Мартышка,
Осел,
Козел
Да косолапый Мишка
Задумали играть квартет…
Ввиду явного контрреволюционного выпада и подлого белогвардейского намека на заседание Московск.<ого> Центрального Исполнительного Комитета — эта басня из Крыловских сочинений исключается…
VI
правитьТиха украинская ночь…
Товарища Саенку из Харьковской Чрезвычайки послать бы туда…
Он бы им показал тихую украинскую ночь!..
— Чуть трепещут
Серебристых тополей листы…
Чихать нам на листы, что они трепещут! Надо, чтобы буржуи трепетали!
VII
правитьРумяной зарею
Покрылся восток…
Очевидно, красноармейцы «красного петуха» пустили помещику-кровопийце.
В селе за рекой
Потух огонек.
И жаль, что потух. Жечь надо деревенских кулаков, мироедов.
VIII
правитьОт ликующих, праздноболтающих,
Обагряющих руки в крови…
(Припомним: как известно, Некрасов был помещик, а потому на все его выпады против красного пролетариата плевать нам с высокого дерева!)
IX
правитьМальчишек радостный народ
Коньками звучно режет лед.
Пусть пока маленькие приучаются хоть лед резать. Вырастут — буржуев будут резать.
Гусей крикливых караван
Тянулся к югу…
Ага! Понимаем-с: к Врангелю на юг потянулись…
Не мешало бы разыскать их гнезда и конфисковать.
X
правитьКак ныне сбирается вещий Дыбенко
Отмстить неразумным белогвардейцам,
И решил он им дать в спину коленкой,
И поступить с ними подобно индейцам…
С матросской дружиной в чугунной броне
Едет он на черноморском пароходе.
(От издательства: некоторая шероховатость рифмы искупается тем, что мы вставили простого матроса-социалиста, а князя выкинули. Нечего там князьям по полям разъезжать!)
XI
правитьВороне где-то Бог
Послал кусочек сыру,
На ель ворона взобралась…
Хозяйственные советы: если бы москвич увидел когда-нибудь такую картину, то у него был бы обед из двух блюд, а именно: поймать ворону, отнять сыр, съесть; разломать на куски ель (есть ее не надо), зажарить на еловых дровах ворону — съесть.
Кстати: там под деревом шаталась неизвестно зачем и лисица…
Можно и ее съесть…
XII
правитьУ Лукоморья дуб зеленый,
Златая цепь на дубе том,
И днем и ночью кот ученый
Все ходит по цепи кругом…
Дуб — сжечь; златую цепь, если она свыше 16 золотников — конфисковать, ученого кота — съесть.
Нам ученые не нужны.
Довольно попили кровушки.
XIII
правитьОчков с полдюжины она себе достала…
(Примеч. издательства: при игре в девятку, если имеется на руках полдюжины очков, — прикупать не надо.)
Выбрал из советского издания классиков Аркадий Аверченко