Реформационное движение в Китае (Попов)/Версия 3/ДО

Реформационное движение в Китае
авторъ Павел Степанович Попов

Опубл.: 1897. Источникъ: az.lib.ru • Часть третья.

РЕФОРМАЦІОННОЕ ДВИЖЕНІЕ ВЪ КИТАѢ

VIII.

Ничто не можетъ сравниться съ тѣми ужасными бѣдствіями, которыя причиняетъ Китаю Желтая-рѣка, когда ея бѣшеныя волны, прорвавшись въ какомъ-нибудь мѣстѣ бурнымъ и неудержимымъ потокомъ, истребляютъ все попадающееся имъ на пути; плодородныя нивы обращаются ими въ безплодныя пустыни, цвѣтущія деревни и фермы уносятся цѣликомъ, и масса человѣческихъ жизней дѣлается жертвою этой грозной стихійной силы. Затѣмъ, какихъ матеріальныхъ жертвъ каждый разъ стоитъ китайскому правительству только загражденіе прорывовъ, — не считая затрать на поддержаніе существованія пострадавшихъ, — можно судить по тому, что загражденіе недавняго прорыва Желтой-рѣки въ Чжэнъ-Чжоу, провинціи Хэ-Нань, обошлось казнѣ въ 20 милл. рублей.

Въ виду такой жизненной важности этого вопроса для Китая, авторъ разсматриваемаго нами сочиненія^[1], прежде чѣмъ предложить для урегулированія теченія Желтой-рѣки и ослабленія причиняемыхъ ею золъ нѣкоторыя мѣры, замѣчаетъ, что прорывы Желтой-рѣки происходятъ главнымъ образомъ отъ засоренія нижняго ея теченія наносными песками. Проходя болѣе 800 верстъ по равнинѣ, рѣка, почти на всемъ протяженіи до моря, потребовала, вслѣдствіе того, сооруженія береговыхъ плотинъ, земля для которыхъ бралась не со дна рѣки, а съ прибрежныхъ полей. По мѣрѣ осыпанія въ рѣку вершинъ плотины, земля для исправленія ихъ бралась опять съ тѣхъ же полей. Благодаря этому, съ теченіемъ времени, русло рѣки оказалось значительно выше прибрежныхъ полей. Вслѣдствіе наклонности воды стремиться внизъ происходило то, что рѣка обращалась въ поля, а поля въ рѣку. Вотъ причина неоднократнаго перемѣщенія русла Желтой-рѣки. Послѣ такого объясненія, для борьбы съ этимъ зломъ, авторъ предлагаетъ: 1) ослабленіе верхняго теченія рѣки, пролегающаго между горъ, что могло бы быть достигнуто устройствомъ у подошвы горъ водоемовъ съ проведеніемъ въ нихъ воды изъ горныхъ долинъ при помощи канавъ, отводомъ воды при помощи каналовъ въ другія рѣки, а при отсутствіи таковыхъ — въ прорытые по обѣимъ сторонамъ Желтой-рѣки каналы, водою изъ которыхъ мѣстные жители могли бы пользоваться для орошенія полей; 2) открытіе побочной рѣки, для отвода извѣстной доли воды изъ Желтой-рѣки другимъ путемъ въ море; наиболѣе удобнымъ исходнымъ пунктомъ для отдѣленія этого рукава авторъ считаетъ Чжэнъ-Чжоу въ Хэ-Нани, потому что отсюда естественные водяные пути идутъ прямо до извѣстной рѣки Хуай, а отсюда чрезъ оз. Хунъ-Цзэ въ море; наконецъ, 3) устройство громаднаго озера для скопленія въ немъ воды изъ Желтой-рѣки. Лучшимъ мѣстомъ для этого авторъ признаетъ западный Ордосъ въ алашанскомъ княжествѣ, гдѣ въ древнѣйшія времена были озера, имѣвшія въ окружности болѣе 500 верстъ. Озеро это должно имѣть одинъ или два выхода на западѣ для пріема воды изъ Желтой-рѣки, и одинъ на восточной сторонѣ озера — для спуска воды. Для регулированія количества воды, выходы эти должны быть снабжены шлюзами, которые при небольшой водѣ въ рѣкѣ должны быть закрыты, такъ что рѣка и озеро остаются совершенно самостоятельными, внѣ всякой зависимости другъ отъ друга. Въ случаѣ громаднаго и быстраго напора воды въ рѣкѣ, для впуска ея въ озеро открывается западный шлюзъ. Какъ бы ни былъ силенъ и быстръ напоръ воды, но при существованіи огромнаго бассейна въ 500 верстъ въ окружности, естественнымъ образомъ, вода должна будетъ потерять добрую половину своей силы. Кромѣ того, масса песку и камней будетъ оставлена въ озерѣ, вслѣдствіе чего нижнее теченіе рѣки не будетъ засариваться, и такимъ образомъ, даже при полной водѣ въ рѣкѣ, разливъ ея будетъ невозможенъ, коль скоро главная масса воды будетъ течь свободно. Въ подтвержденіе справедливости своего взгляда, авторъ указываетъ на рѣку Мэкензи въ С.-Америкѣ, гдѣ три естественныхъ озера, принимая въ себя излишекъ водъ ея, а вмѣстѣ съ ними камни и песокъ, предупреждаютъ ея разливъ. То же самое значеніе имѣло и Меридово озеро въ Египтѣ для Нила. Но этимъ не ограничивается польза устройства озера въ Монголіи. Имъ занята будетъ площадь, не пригодная для земледѣлія и не вполнѣ удовлетворяющая цѣлямъ скотоводства; такимъ образомъ, отъ этого не пострадаютъ ни казенные, ни частные интересы. Затѣмъ, представляя человѣку возможность распоряжаться уровнемъ воды въ рѣкѣ по своему усмотрѣнію, озеро дастъ возможность прибрежному населенію постоянно и регулярно пользоваться водою изъ Желтой-рѣки для орошенія своихъ полей, чего оно не имѣетъ теперь при отсутствіи озера, когда, при поднятіи въ ней воды, она разливается на громадное пространство, а при спадѣ ихъ русло ея оказывается слишкомъ удаленнымъ отъ прибрежныхъ жителей. При возможности регулировать уровень воды въ рѣкѣ, остаткомъ ея влаги для тѣхъ же оросительныхъ цѣлей могутъ воспользоваться омываемые ею восточные предѣлы Шэнь-Си, западныя Сань-Си, центральныя области Хэ-Нани, западныя Шань-Дуна, сѣверныя Аыь-Хуа и южныя Чжили. Мало того, съ устройствомъ этого озера, вода въ нижнемъ теченіи Желтой-рѣки, вплоть до самаго моря, превратившись изъ мутной въ прозрачную, будетъ содѣйствовать размноженію въ ней рыбы и облегченію по ней судоходства.

Нѣкоторые говорятъ, — замѣчаетъ авторъ, — что урегулированія Желтой-рѣки можно было бы достигнуть обращеніемъ ея ложа, на всемъ протяженіи нижняго ея теченія, лежащаго гораздо выше уровня окружающей мѣстности, въ береговую плотину, съ предварительнымъ сооруженіемъ другой, параллельной ей, береговой плотины, и затѣмъ спускомъ воды въ это новое русло; но опасаются, какъ бы не сдѣлаться посмѣшищемъ всего міра, такъ какъ это грандіозное дѣло, сопряженное съ матеріальными затратами и удрученіемъ народа, не легко осуществимо. Признавая всю трудность осуществленія этого плана, какъ всякаго другого новаго предпріятія, авторъ, однако, видимо отдаетъ ему преимущество предъ существующею нынѣ палліативною системою загражденія прорывовъ по мѣрѣ образованія ихъ.

Въ заключеніе авторъ указываетъ на сходныя, по характеру своему, съ Желтой-рѣкою рр. Миссисипи и Амазонку, которыя, благодаря правильно устроеннымъ и обсаживаемымъ деревьями береговымъ плотинамъ, или дамбамъ, превратились въ глубокія рѣки съ быстрымъ теченіемъ, уносящимъ въ море песокъ и грязь, и такимъ образомъ утратили свою разрушительную силу.

IX.

Въ Европѣ и Америкѣ главными стимулами, по словамъ автора, для поднятія торговли являются выставки, служащія къ поощренію ея, компаніи или общества, служащія къ регулированію торговли, и таможенные тарифы, имѣющіе цѣлью поддержаніе и охраненіе ея. Но Китай не съумѣлъ своевременно воспользоваться хорошими сторонами этихъ трехъ стимуловъ и избавиться отъ ихъ недостатковъ. Что же удивительнаго, что, несмотря на постоянные толки о торговлѣ, она находится въ плачевномъ состояніи! — восклицаетъ авторъ.

"Извѣстно, что произведенія человѣческаго труда различаются между собою, какъ по качеству самаго труда, такъ и матеріала; и потому, если Китай, усвоивъ иностранные способы производства, будетъ постепенно стремиться къ усовершенствованію ихъ, то со временемъ грубыя произведенія его обратятся въ тонкія и искусныя; но если онъ, продолжая охранять свою старину, не будетъ обращать ни на что вниманія, то само собою разумѣется, что и хорошія произведенія его труда обратятся въ плохія. Во избѣжаніе застоя въ производительности и упадка ея, въ западныхъ странахъ и въ Америкѣ и устроиваются выставки, служащія мѣриломъ успѣха, достигнутаго тою или другою страною въ разныхъ областяхъ произведеній человѣческаго труда.

«Начало выставкамъ положено было въ Англіи лондонскою выставкою, за которою слѣдовали парижская, вѣнская, филадельфійская, парижская и въ Чикаго, 1892 г., въ память исполнившагося четырехсотлѣтія со дня открытія Америки Колумбомъ, по размѣрамъ и обстановкѣ представлявшая величайшее и небывалое міровое зрѣлище»… Перечисляя разные отдѣлы этой выставки, авторъ, между прочимъ, замѣчаетъ, что выставка эта, устройство и содержаніе которой обошлось болѣе 22 милл. долларовъ, должна была дать отъ однихъ входныхъ билетовъ около 18 милл. долларовъ. «Неужели американцы, до такой степени не щадившіе ни трудовъ, ни матеріальныхъ затратъ на устройство этой выставки, имѣли въ виду доставить міру только великолѣпное зрѣлище? Собравъ въ своихъ стѣнахъ сокровища человѣческаго труда всего міра и произведенія всѣхъ царствъ природы, выставка имѣла въ виду расширеніе знаній, поощреніе талантовъ, поднятіе торговли и промышленности. Ближайшія выгоды ея заключались въ томъ, что она дала громадный заработокъ гостинницамъ, телеграфамъ, пароходамъ, желѣзнымъ дорогамъ и т. п.».

«Все то, чего мы не видѣли и не слышали, какъ бы прекрасно ни было въ теоріи, остается недоступнымъ для нашего подражанія. Когда же произведенія міровой промышленности собираются въ одномъ мѣстѣ, съ цѣлью соревнованія въ искусствѣ, то, благодаря этому, мы получаемъ возможность усовершенствоваться въ томъ, что мы уже умѣемъ, и изучать то, чего не умѣемъ, съ гораздо большею легкостью, чѣмъ на основаніи собственныхъ соображеній и измышленій. Сравнивая произведенія разныхъ странъ, мы будемъ въ состояніи лучше понять, какъ удобнѣе приняться за развитіе и расширеніе въ нашей странѣ того, что уже въ ней существуетъ, и приступить къ постепенному насажденію и усвоенію того, чего въ ней нѣтъ, гораздо скорѣе, чѣмъ бы это мы сдѣлали при нашемъ узкомъ кругозорѣ и малоопытности»…

Въ своемъ увлеченіи могущественнымъ вліяніемъ выставокъ на развитіе человѣчества авторъ доходитъ до того, что признаетъ возможнымъ даже безъ всеобщаго обученія и путешествій, при помощи однѣхъ выставокъ, освободиться отъ невѣжества и развить свой. умъ.

"Непосредственно послѣ выставокъ замѣчается подъемъ умственныхъ силъ народа, улучшеніе ремеслъ и искусствъ, увеличеніе естественныхъ богатствъ и процвѣтаніе торговли. Вотъ польза выставокъ для государства и народа въ дальнѣйшемъ будущемъ. Такимъ образомъ, принося государству и народу непосредственную выгоду въ настоящемъ, выставки сопровождаются еще безконечными, благодѣтельными послѣдствіями въ будущемъ. Относиться подозрительно къ выставкамъ только въ силу того, что въ древности не было ничего подобнаго, и отказаться отъ усвоенія того, чего нѣтъ у насъ и что есть у иностранцевъ — что же это такое?

«За послѣдніе годы торговля Китая пришла въ упадокъ, народныя силы истощены, государственная казна опустѣла, во всемъ мы уступаемъ другимъ, во всемъ находимся въ зависимости отъ другихъ — и, несмотря на это, надменно заявляемъ, что мы — великое государство, а они (т.-е. иностранцы) — маленькія государства! Конечно, есть средства достигнуть богатства и силы, не повелѣвая и не получая приказаній. Но страдать самомнѣніемъ, или самоуничиженіемъ, ничего не видѣть и не слышать, всецѣло предоставить народъ его мукамъ и страданіямъ, не обращая на нихъ ровно никакого вниманія, — развѣ такъ, въ самомъ дѣлѣ, поступали люди мудрые? Поэтому, при желаніи обогатить китайскій народъ, необходимо поднять торговлю; а при желаніи поднять торговлю — необходимо открыть выставку, начавъ съ Шанхая, какъ главнаго китайско-иностраннаго торговаго центра, связаннаго со всѣмъ міромъ пароходными и телеграфными сообщеніями»… Затѣмъ, авторъ излагаетъ въ порядкѣ постепенности всѣмъ извѣстную процедуру организаціи международныхъ выставокъ, начиная съ реализаціи необходимыхъ для устройства выставки средствъ посредствомъ выпуска акцій и съ извѣстною субсидіей отъ правительства. Если же устройство, въ настоящее время, въ Китаѣ всемірной выставки будетъ признано явленіемъ несвоевременнымъ, потому что на промышленность и производительность въ немъ до сихъ поръ недостаточно обращено вниманіе, что она не идетъ, какъ на Западѣ, путемъ постояннаго прогрессѣ и не дала еще выдающихся результатовъ, то авторъ совѣтуетъ, по примѣру Японіи, пока ограничиться разными мѣстными выставками, рекомендуя, чтобы на нихъ, кромѣ разныхъ мѣстныхъ произведеній, показывались еще и новѣйшія иностранныя машины, пріобрѣтаемыя правительствомъ. При этихъ условіяхъ, онъ надѣется, что лѣтъ чрезъ десять китайская промышленность не только далеко оставитъ за собою японскую, но даже будетъ въ состояніи сравняться съ англійскою и американскою. На покрытіе расходовъ по устройству этихъ мѣстныхъ выставокъ, которыя будутъ весьма значительны, авторъ рекомендуетъ обратить тѣ громадныя суммы, которыя ежегодно затрачиваются во всѣхъ провинціяхъ въ Китаѣ на устройство разныхъ религіозныхъ процессій, не только совершенно безполезныхъ, но даже вредныхъ по тѣмъ волненіямъ и безпорядкамъ, которыми онѣ иногда сопровождаются.

X.

"Совершая путешествіе по старинному, водою, въ обыкновенной лодкѣ, и сухимъ путемъ на колесахъ со скоростью ста ли (окаю 55 верстъ), для совершенія кругосвѣтнаго путешествія потребовались бы цѣлые годы. При такихъ условіяхъ, возможно ли было духовное объединеніе и мыслимъ ли былъ обмѣнъ извѣстіями? Тогда, для облегченія и ускоренія сношеній, западными людьми были изобрѣтены пароходы и желѣзныя дороги, которые по своей удивительной быстротѣ явились чѣмъ-то чудеснымъ, доселѣ не виданнымъ.

«При обширности Китая въ немъ уже сдѣланъ незначительный опытъ пароходства. Что же касается желѣзныхъ дорогъ, то неоднократныя сужденія о нихъ до сихъ поръ не привели еще къ положительнымъ результатамъ; безконечные толки и споры при дворѣ также не привели къ одному, опредѣленному рѣшенію. А между тѣмъ, посмотрите на Америку, гдѣ постройка великой тихо-океанской желѣзной дороги содѣйствовала образованію значительныхъ торговыхъ центровъ и быстрому увеличенію населенія пустынныхъ мѣстностей»… Какъ живой примѣръ громаднаго значенія желѣзныхъ дорогъ да военныхъ цѣлей, авторъ приводитъ слѣдующій случай: «Наканунѣ войны Германіи съ Франціей, германскій полководецъ, обратившись къ французскому послу, сказалъ, что, въ случаѣ войны, Германія въ теченіе двухъ недѣль въ состояніи сосредоточить на границѣ вполнѣ готовую стотысячную армію. Слова его дѣйствительно оправдались, и онъ одержалъ надъ французами полную побѣду. Сибирская желѣзная дорога, имѣющая въ непродолжительномъ времени быть оконченною, связывая съ Петербургомъ и Москвою всѣ лежащіе по пей пункты, въ то время какъ страны, омываемыя Атлантическимъ океаномъ, также находятся въ связи съ Владивостокомъ, дастъ возможность совершить путешествіе изъ Шанхая въ Европу въ какихъ-нибудь 20 дней вмѣсто 30—35. Естественно, что при такихъ условіяхъ пассажирское движеніе между Европою и дальнимъ азіатскимъ Востокомъ направится по этому пути. Затѣмъ, въ случаѣ пограничныхъ недоразумѣній, отъ русской столицы до границъ Китая потребуется только полмѣсяца пути, тогда какъ намъ, для мобилизаціи, потребовались бы чуть не мѣсяцы и годы. Въ настоящее время Китай съ трехъ сторонъ охваченъ Англіей, Франціей и Россіей, которыя, наперерывъ другъ передъ другомъ, стремятся открыть себѣ доступъ въ Китай при посредствѣ желѣзныхъ дорогъ: Англія чрезъ Непалъ въ Тибетъ и чрезъ Бирму въ Юнь-Нань, Франція — изъ Аннама въ Юнь-Нань и Гуанъ-Си, и Россія — изъ Сибири въ Маньчжурію. Съ проведеніемъ этихъ желѣзныхъ дорогъ торговыя сношенія, конечно, сдѣлаются болѣе быстрыми и удобными, но въ то же время нашъ невѣжественный народъ, преслѣдующій исключительно матеріальныя выгоды, можетъ сдѣлаться народомъ чужимъ намъ, если мы не будемъ въ силахъ защищать его, а другіе будутъ оказывать ему покровительство. Яснымъ доказательствомъ справедливости этого мнѣнія могутъ служить Бирма, Аннамъ, Ликейскіе о-за и сѣверо-восточная Маньчжурія, сдѣлавшіеся достояніемъ Англіи, Франціи, Японіи и Россіи. Въ то время, когда обширныя и весьма удобныя для земледѣльческой культуры пустыни окраиннаго Китая, съ проведеніемъ желѣзныхъ дорогъ, благодаря привлеченію туда бездомнаго населенія внутренняго Китая, станутъ обращаться въ плодородныя нивы и торговые центры, — во внутреннемъ Китаѣ, вслѣдствіе отсутствія желѣзныхъ дорогъ, по прежнему будутъ царить запустѣніе, бѣдность и безплодіе. При сравненіи видимаго богатства однихъ и бѣдности другого, мыслимое ли дѣло, чтобы все приграничное населеніе охотно мирилось съ голодомъ и не было обращено врагомъ въ свою служебную силу? Стоитъ только одному небольшому чужеземному отряду ворваться къ намъ форсированнымъ маршемъ, чтобы въ безлюдномъ краѣ ожидать немедленнаго пораженія арміи и потери территоріи. Еслибы у непріятеля не было желѣзныхъ дорогъ, то намъ, конечно не было бы необходимости обзаводиться ими прежде всѣхъ; но если онѣ есть у всѣхъ и отсутствуютъ только у насъ, то мы неизбѣжно будемъ побиты, особенно если принять во вниманіе, что у иностранцевъ при арміяхъ есть походныя желѣзныя дороги».

Развивая далѣе свою мысль о настоятельной необходимости введенія желѣзныхъ дорогъ въ Китаѣ, авторъ перечисляетъ тѣ выгоды, которыя онѣ дадутъ ему, а именно: увеличеніе государственныхъ рессурсовъ; быстроту мобилизаціи арміи въ случаѣ надобности; сокращеніе ея и сбереженіе на расходахъ по коммиссаріатству; развитіе разработки горныхъ богатствъ; расширеніе торговли и увеличеніе таможенныхъ доходовъ; совращеніе почтовыхъ расходовъ при быстротѣ передачи корреспонденціи; возможность болѣе тщательнаго контроля за дѣятельностью провинціальныхъ властей, затрудняемаго нынѣ обширностью пространствъ, занимаемыхъ Китаемъ; объединеніе всѣхъ провинцій Китая и усиленіе въ нихъ государственной власти; измѣненіе народныхъ нравовъ, рутины привилегированнаго служилаго и ученаго сословія и постепенный поворотъ въ его пренебрежительномъ отношеніи во всему иностранному; сбереженіе громадныхъ расходовъ казны, которыхъ требуетъ нынѣ доставка въ Пекинъ съ юга, по каналу или моремъ, податного казеннаго риса, и наконецъ, болѣе быстрое и безопасное доставленіе въ столицу казенныхъ суммъ, слѣдующихъ изъ провинцій. Несмотря на такія многообразныя и несомнѣнныя выгоды желѣзныхъ дорогъ и отсутствіе всякаго вреда ихъ, педанты утверждаютъ, что желѣзныя дороги отнимутъ хлѣбъ у извозчиковъ, поведутъ къ разрушенію жилищъ и кладбищъ, лежащихъ на ихъ пути, и, въ случаѣ войны, значительно облегчатъ и ускорятъ наступленіе непріятеля. Но эти господа не понимаютъ того, что отъ желѣзныхъ дорогъ идетъ множество побочныхъ вѣтвей, на которыхъ извозный промыселъ, благодаря въ особенности имѣющему усилиться и развиться торговому обмѣну, найдетъ для себя значительный спросъ, подвозя грузы для желѣзной дороги и увозя съ ней товары, предназначаемые для мѣстностей, расположенныхъ по сторонамъ ея. Жилища и кладбища, лежащія на пути, по которому должна пройти дорога, вѣроятно будутъ обходимы ею. На возраженіе, что желѣзными дорогами можетъ воспользоваться непріятель, можно замѣтить, что онъ съ такою же легкостью можетъ воспользоваться нашими военными и торговыми паровыми судами, въ случаѣ, если у насъ не будетъ на нихъ людей. Не говоря уже о томъ, что участки желѣзныхъ дорогъ, лежащіе на пути движенія непріятеля, могутъ быть приведены въ негодность, остальными же мы будемъ продолжать пользоваться. Въ былое время вопросъ о постройкѣ пароходовъ и телеграфовъ въ Китаѣ былъ встрѣченъ такою массою порицаній, сомнѣній и насмѣшекъ, что чуть, было, не былъ брошенъ на полъ-пути; а между тѣмъ, когда, благодаря рѣшимости правительства, онъ прошелъ, весь Китай нынѣ единогласно сознаетъ пользу пароходовъ и телеграфовъ. А такъ какъ польза отъ желѣзныхъ дорогъ вдвое болѣе, чѣмъ отъ пароходовъ, и въ Китаѣ гораздо болѣе сухопутныхъ, чѣмъ водяныхъ сообщеній, то какъ же можно медлить съ постройкою ихъ и упускать благопріятный моментъ, чтобы затѣмъ, подпавъ подъ власть врага, предаваться позорному раскаянію! А какую громадную пользу принесли бы желѣзныя дороги во время такихъ страшныхъ голодовъ, какими въ теченіе нѣсколькихъ лѣтъ къ ряду была поражена провинція Сань-Си, когда за нѣсколько десятковъ лань серебра невозможно было провезти, туда одного мѣшка хлѣба, а изъ того, который. приходилъ туда, половина шла на содержаніе возчиковъ, а другая, достигнувъ мѣста назначенія, облегчала участь весьма небольшого числа голодающихъ. Тяжело вспомнить объ ужасномъ зрѣлищѣ, которое представляли трупы людей, погибшихъ голодною смертью! А будь, желѣзныя дороги — ничего бы этого не было.

«Не менѣе важное значеніе имѣла бы желѣзная дорога для болѣе равномѣрнаго распредѣленія населенія Китая. Въ обильной землею сѣверо-западной части его нашло бы средства въ существованію праздное населеніе переполненной людомъ юго-западной части его. Не меньшую пользу принесли бы Китаю желѣзныя дороги повсемѣстнымъ установленіемъ наиболѣе равномѣрныхъ цѣнъ на хлѣбъ и на всѣ остальные жизненные продукты»… По всѣмъ вышеизложеннымъ соображеніямъ авторъ находитъ, что постройка желѣзныхъ дорогъ въ Китаѣ является дѣломъ настоятельной и неотложной необходимости.

XI.

Несмотря на то, что громадное значеніе и польза телеграфовъ давно уже сознаны всѣмъ Китаемъ, и главные административные торговые центры его, не исключая даже самой закоснѣлой провинціи его Хунань, связаны между собою и съ столицею телеграфными линіями, тѣмъ не менѣе авторъ настоящаго сочиненія находитъ нужнымъ посвятить телеграфу отдѣльную главу, въ которой онъ съ особенною силою старается указать великое приложеніе его во время военныхъ дѣйствій. Въ доказательство этого онъ приводитъ франко-прусскую войну, въ которой телеграфъ оказалъ несомнѣнную, великую услугу Пруссіи, въ значительной степени содѣйствуя ея блестящимъ успѣхамъ, и находитъ, что, въ виду громадности Китая, телеграфы имѣютъ для него болѣе существенное и жизненное значеніе, чѣмъ для какой- либо другой страны. Вмѣстѣ съ этимъ онъ выражаетъ сожалѣніе, что Китай до сихъ поръ не въ состояніи самъ приготовлять всего необходимаго для телеграфовъ матеріала и принужденъ уплачивать за него иностранцамъ довольно значительныя суммы. Затѣмъ, вмѣсто деревянныхъ столбовъ, легко подвергающихся гніенію и порчѣ, онъ совѣтуетъ, по примѣру иностранныхъ государствъ, употреблять желѣзные; служебный персоналъ телеграфнаго вѣдомства составлять изъ лицъ, получившихъ спеціальное образованіе въ телеграфныхъ школахъ, и наконецъ, всѣ воздушныя телеграфныя линіи въ Китаѣ, эксплуатируемыя нынѣ почти- что частнымъ синдикатомъ, рекомендуетъ выкупить въ казну. Въ связи съ телеграфами авторъ указываетъ на другія болѣе новѣйшія изобрѣтенія въ области электротехники — телефоны, фотографы, до сихъ поръ не получившіе въ Китаѣ особенно широкаго распространенія, и которые встрѣчаются только, особенно первые, въ открытыхъ для торговли съ иностранцами портахъ.

Въ древнія времена въ Китаѣ для передачи правительственныхъ распоряженій и извѣстій существовали почтовыя станціи, которыя были учреждены не только внутри страны, но и въ пограничныхъ областяхъ, гдѣ онѣ носили спеціальное названіе Тай-Чжанъ, или военныхъ станцій, а на самой границѣ назывались пикетами, или караулами. Въ нынѣшнемъ своемъ составѣ почтовыя учрежденія Китая состоятъ въ вѣдѣніи военнаго министерства, а въ провинціяхъ подчинены провинціальнымъ судьямъ. Въ настоящее время всѣ указы, доклады, правительственныя бумаги и вообще вся казенная корреспонденція препровождаются по станціямъ и станкамъ съ пѣшими или конными почтарями. Кромѣ того, въ военное время, для пересылки спѣшныхъ депешъ на станціяхъ увеличивается численный составъ лошадей. Что же касается частной корреспонденціи, то она, направляясь чрезъ частныя почтовыя конторы, при трудности пути, иногда пропадаетъ безслѣдно. Правительство ежегодно затрачиваетъ громадныя суммы на содержаніе десятковъ тысячъ людей для почтовой гоньбы, нѣсколькихъ сотъ чиновниковъ и станцій, а между тѣмъ, замедленія и упущенія въ отправленіи казенной корреспонденціи составляютъ явленіе довольно частое, такъ что почтовыя учрежденія въ ихъ настоящемъ видѣ рѣшительно не приносятъ выгоды правительству, частная же корреспонденція не имѣетъ къ нимъ ровно никакого отношенія. Прежде и въ западной Европѣ почтовыя учрежденія ограничивались также исключительно пересылкою казенной корреспонденціи, когда въ прошломъ столѣтіи, по требованію прусскаго парламента (?), въ городахъ, торговыхъ посадахъ и мѣстечкахъ были открыты почтовыя конторы съ пріемомъ казенной и частной корреспонденціи. Въ Китаѣ, англичане, французы и американцы завели въ Шанхаѣ свои почтовыя конторы^[2], которыя, за уплатою всѣхъ расходовъ по содержанію ихъ, давали еще владѣльцамъ ихъ извѣстный доходъ. Изъ этого видно, что почта безъ особыхъ затрудненій можетъ дать казнѣ весьма значительный и быстрый доходъ и явиться полезнымъ учрежденіемъ какъ для правительства, такъ и для народа. Мы постоянно горюемъ о бѣдныхъ и скорбимъ о сирыхъ, не сознавая того, что великая польза заключается въ доставленіи удобствъ народу и государству. Безъ устали мы напрягаемъ свои силы къ изысканію средствъ на образованіе арміи, не сознавая, что тайная болѣзнь наша заключается въ томъ, что мы ничего не видимъ и ничего не слышимъ. Болѣе десяти лѣтъ тому назадъ, между всѣми иностранными государствами образовался всемірный почтовый союзъ, къ которому примкнуло даже такое небольшое государство, какъ Японія, а Китай, по свойственной ему закоснѣлости, отказался отъ этого^[3]. Въ изданномъ въ Парижѣ, въ 1894 г., статистическомъ обзорѣ относительно количества писемъ, приходящагося на каждаго человѣка въ каждомъ государствѣ, о Китаѣ даже нѣтъ упоминанія. Дѣло касается государственнаго достоинства, подавая иностранцамъ поводъ относиться къ Китаю съ пренебреженіемъ и считать его ниже Японіи, въ которой почтовыя учрежденія, благодаря серьезному отношенію къ нимъ, постепенно получили такое развитіе, что уже въ настоящее время приносятъ правительству довольно значительный чистый доходъ. Существовавшія въ открытыхъ портахъ Японіи иностранныя почтовыя конторы всѣ закрыты, и вся корреспонденція иностранцевъ пересылается японскими почтовыми учрежденіями, такъ что весь почтовый доходъ поступаетъ въ кассу японскаго правительства. Быстрый и срочный обмѣнъ корреспонденціи и крайне небольшая плата, взимаемая за доставленіе ея, сдѣлали то, что все населеніе Японіи единогласно признаетъ правительственную почту учрежденіемъ въ высшей степени полезнымъ и удобнымъ. Всякая мѣра, полезная для государства и народа, въ какому бы времени она ни относилась и какой бы національности ни принадлежала, безъ сомнѣнія, можетъ быть осуществлена.

«По поводу организаціи почтовыхъ учрежденій въ Китаѣ нѣкоторые замѣчаютъ, что открытіе въ 23 провинціяхъ Китая нѣсколькихъ тысячъ почтовыхъ конторъ и, затѣмъ, содержаніе ихъ потребуютъ громадныхъ расходовъ, которые едва ли могутъ быть покрыты получаемыми отъ нихъ доходами. Напрасное безпокойство, — отвѣчаетъ на это авторъ. — Пусть посмотрятъ на Америку: тамъ въ 64.337 почтовыхъ конторахъ, по отчетамъ 1893 г., отъ продажи марокъ и конвертовъ было выручено 64.209.491 долларъ. Вотъ какіе доходы доставляютъ почтовыя учрежденія! Въ Китаѣ, при его обширномъ пространствѣ съ громаднымъ населеніемъ, на которомъ все болѣе и болѣе сказывается вѣяніе времени, безъ сомнѣнія, не будетъ недостатка въ корреспонденціи, а слѣдовательно и въ крупныхъ доходахъ отъ нея для казны. Убытковъ отъ почтовыхъ учрежденій быть не можетъ. Но если, при устройствѣ ихъ идетъ рѣчь объ экономіи, то, въ такомъ случаѣ, самое лучшее, на первыхъ порахъ, въ видѣ опыта, открыть почтовыя отдѣленія при телеграфныхъ и пароходныхъ конторахъ, такъ какъ между этими послѣдними и почтою существуетъ взаимная зависимость, и они идутъ рука объ руку»… На дальнѣйшее возраженіе нѣкоторыхъ, что если Китай, по примѣру иностранцевъ, будетъ взимать по 2 цента за письмо внутренней и по 5 центовъ за письмо международной корреспонденціи, онъ не получитъ никакой выгоды, — авторъ отвѣчаетъ, что при введеніи почтовыхъ учрежденій въ Китаѣ плата за корреспонденцію не должна быть слишкомъ низкою. Дѣло въ томъ, что всѣ иностранныя предпріятія не только начинаются съ солидными капиталами, но даже субсидируются правительствомъ, что даетъ имъ возможность мириться съ временными убытками.

Въ Китаѣ же, при незначительныхъ капиталахъ, вложенныхъ въ предпріятіе, малѣйшій убытокъ тотчасъ же вызываетъ толки, имѣющіе обыкновенно своимъ послѣдствіемъ прекращеніе самаго дѣла. Въ виду этихъ обстоятельствъ плата за корреспонденцію не можетъ не быть нѣсколько высокою, и кажется, что размѣръ ея долженъ быть опредѣленъ сообразно съ разстояніемъ. Такъ, напримѣръ, при разстояніи не свыше 500 ли (267 верстъ) можно было бы взимать за каждое письмо 1 ¹/₂ цента, въ предѣлахъ 1.000 ли — по 2 цента и т. д., прибавляя ¹/₂ цента за каждыя 500 ли.

«Возражая противъ почтовыхъ учрежденій, нѣкоторые замѣчаютъ, что въ Китаѣ нѣсколько сотъ лѣтъ существуютъ почтовыя станціи, на которыхъ работаетъ нѣсколько десятковъ тысячъ человѣкъ и этимъ трудомъ снискиваютъ себѣ пропитаніе. Съ введеніемъ почтовыхъ учрежденій по западнымъ образцамъ, старинныя почтовыя станціи естественна будутъ упразднены. Чѣмъ же будутъ жить десятки тысячъ почтарей? Они будутъ вынуждены поднять знамя бунта и предаваться грабежамъ и разбоямъ, какъ это было при концѣ прежней династіи, въ началѣ XVI ст. Такія разсужденія напоминаютъ человѣка, который, подавившись однажды, отказывается совсѣмъ отъ пищи. Съ такими людьми не стоило бы толковать о вопросахъ, касающихся благоустройства человѣчества. Бунтъ уволенныхъ отъ службы ямщиковъ при той династіи былъ вызванъ неумѣньемъ распорядиться и успокоить ихъ. Такъ какъ въ новыя почтовыя учрежденія будетъ поступать какъ частная, такъ и казенная корреспонденція, то для отправленія ея потребуется гораздо болѣе людей, чѣмъ прежде, не говоря уже о томъ, что въ тѣхъ мѣстахъ внутренняго Китая, гдѣ еще нѣтъ пароходныхъ и телеграфныхъ сообщеній, ямщики, какъ люди опытные, конечно, останутся по прежнему на своихъ мѣстахъ, съ тою только разницею, что прежняя заработная плата, выдававшаяся съ учетомъ, и которой едва хватало на пропитаніе, замѣнится вполнѣ достаточнымъ содержаніемъ. Прежнія почтовыя станціи, по приведеніи ихъ въ извѣстность, могли бы быть обращены въ почтовыя конторы съ переименованіемъ почтовыхъ смотрителей въ почтмейстеры, которые бы исключительно занимались отправленіемъ казенной и частной корреспонденціи, со взиманіемъ, смотря по разстоянію, той же платы, что и въ приморскихъ почтовыхъ конторахъ, основанныхъ при телеграфныхъ станціяхъ и пароходныхъ конторахъ»… Изъ личнаго состава прислуги прежнихъ почтовыхъ станцій авторъ предполагаетъ оставить только наиболѣе здоровыхъ и сильныхъ, съ увеличеніемъ имъ содержанія и установленіемъ строгихъ правилъ поощренія и наказанія.

Что же касается частныхъ почтовыхъ конторъ, число которыхъ особенно возрастаетъ за послѣдніе годы и которыя служатъ источникомъ существованія для безчисленнаго множества людей, то, для предупрежденія возможнаго съ ихъ стороны противодѣйствія, авторъ рекомендуетъ, предъ закрытіемъ ихъ, обратиться чрезъ посредство мѣстныхъ властей въ чувству патріотизма и сознанію высшаго долга ихъ представителей, заявивъ имъ, что для блага государства и пользы народной ихъ заведенія тогда-то закрываются, но что желающіе могутъ участвовать въ почтовомъ дѣлѣ своимъ капиталомъ, получая на него отъ казны солидный акціонерный процентъ. Рабочіе этихъ частныхъ почтовыхъ конторъ также могли бы поступить на службу въ правительственныя конторы. На возраженіе, что, при отсутствіи въ Китаѣ почтоваго пароходства, поддерживающаго сообщеніе съ другими странами свѣта, для него немыслима въ почтовомъ дѣлѣ конкурренція съ иностранцами, авторъ отвѣчаетъ предложеніемъ сначала приступить къ международному почтовому союзу, а потомъ завести свое почтовое пароходство, услугами котораго также будетъ пользоваться нѣсколько милліоновъ китайцевъ, живущихъ на островахъ индійскаго архипелага, въ Америкѣ и Австраліи. Кромѣ того, съ теченіемъ времени оно можетъ заняться самостоятельною перевозкою грузовъ изъ Китая въ чужія страны и обратно. Для облегченія и быстроты передачи почтовой корреспонденціи въ сѣверо-западныхъ провинціяхъ Китая, гдѣ не существуетъ ни пароходовъ, ни желѣзныхъ дорогъ, авторъ рекомендуетъ въ наиболѣе важныхъ пунктахъ ихъ построить деревянныя дороги, съ колесами и вагонами особенной системы, стоимость постройки которыхъ составитъ около 0,3 стоимости желѣзной дороги, а подвижного состава — около 0,6 стоимости желѣзнодорожнаго подвижного состава; притомъ же онѣ легко могутъ быть обращены въ настоящія желѣзныя дороги. По мнѣнію автора, почтовыя учрежденія служатъ какъ бы артеріями нашей планеты, повсюду разносящими извѣстія. При отсутствіи почтовыхъ учрежденій, ничтожныя разстоянія являются громадными, и, въ случаѣ превращенія сношеній, Китай съ своею немощною почтою, конечно, не въ состояніи будетъ бороться съ иностранными почтовыми учрежденіями, отличающимися необыкновенною быстротою.

XII.

Главу о банкахъ авторъ начинаетъ слѣдующимъ изреченіемъ одной классической книги въ Китаѣ: «только святой человѣкъ въ состояніи приносить добрую пользу человѣчеству (міру); но доставлять пользу себѣ, не доставляя ея другимъ, не есть добрая польза; доставлять пользу народу, не доставляя ея государству, также не есть добрая польза». Переходя отъ этого классическаго нравственнаго правила къ дѣйствительному положенію вещей, авторъ находитъ, что со времени открытія взаимной торговли между китайцами и иностранцами отливъ китайскихъ денегъ за границу съ каждымъ днемъ все болѣе и болѣе увеличивается, и потому всѣ лица, принимающія въ сердцу мірскіе интересы, думаютъ помочь этому злу, держась иностранной практики; но, въ сожалѣнію, большая часть изъ нихъ гоняется за верхушками и забываетъ основы и суть дѣла. Процвѣтаніе иностраннаго дѣла въ Китаѣ зависитъ главнымъ образомъ отъ торговли, а развитіе послѣдней находится въ тѣсной зависимости отъ банковъ, и потому въ иностранныхъ государствахъ для поддержанія торговли существуетъ множество банковъ, которые служатъ главнымъ двигателемъ всевозможныхъ предпріятій. "Скажемъ, — говоритъ авторъ, — нѣсколько словъ о важнѣйшихъ видахъ пользы, доставляемой банками какъ частнымъ лицамъ, такъ и правительствамъ. Процвѣтаніе или упадокъ ихъ косвеннымъ образомъ вліяютъ на государственныя основы; они устанавливаютъ связь между всѣми слоями общества и между всевозможными пунктами внѣ зависимости отъ разстояній; сосредоточивая въ своихъ стѣнахъ рессурсы всего государства, они съ необыкновенною легкостью удовлетворяютъ всѣмъ требованіямъ, изыскиваютъ для правительства средства къ осуществленію громадныхъ сооруженій; напримѣръ, желѣзныхъ дорогъ, снабжаютъ его рессурсами на удовлетвореніе неотложныхъ нуждъ, исполняя все это за опредѣленные необременительные проценты. Въ то время какъ случайныя затрудненія въ оборотахъ нашихъ банкирскихъ домовъ вызываютъ массу затрудненій, иностранные банки, благодаря энергичнымъ усиліямъ, имѣютъ возможность изворачиваться, не производя пагубнаго вліянія на рынокъ, вслѣдствіе чего торговля получаетъ возможность развиваться. Затѣмъ, какъ казенныя суммы, такъ и частныя сбереженія, безъ всякаго опасенія могутъ быть помѣщаемы въ банки для приращенія %. Далѣе, китайскіе купцы, проживающіе въ чужихъ краяхъ, или ведущіе заграничную торговлю, получатъ возможность дѣлать переводы, не подвергаясь разнымъ стѣсненіямъ со стороны иностранцевъ. Такимъ образомъ, жизнь народная и государственные разсчеты находятъ для себя опору въ банкахъ.

«Что же касается выгодъ, получаемыхъ самими банками, то о нихъ можно составить себѣ понятіе по слѣдующимъ даннымъ: уплачивая по годовымъ вкладамъ 5, по полугодовымъ 4, по трехмѣсячнымъ 3 и по текущимъ счетамъ по 2 %, они сами получаютъ отъ 7 до 10 %, не считая того, что по вкладамъ, взятымъ обратно до истеченія срока, они не даютъ процента. Кромѣ того, имѣя въ кассѣ извѣстный фондъ, они пользуются правомъ выпуска на извѣстную сумму банковыхъ билетовъ, имѣющихъ обращеніе наравнѣ съ монетою, при чемъ отношеніе между фондомъ и количествомъ билетовъ не всегда строго соблюдается. Операціи съ векселями, траттами, краткосрочными ссудами подъ вѣрное обезпеченіе даютъ банкамъ громадныя выгоды. Доставляя людямъ столько удобствъ, банки и сами получаютъ огромную пользу». Такимъ образомъ, никто въ такой степени не оправдываетъ изреченія «о принесеніи человѣчеству доброй, т.-е. всеобщей пользы», какъ банки (!)… Особенно важное экономическое значеніе придаетъ авторъ тѣмъ банкамъ, которые, принимая на книжку мелкія народныя сбереженія, могущія въ большинствѣ случаевъ быть непроизводительно-затраченными, этимъ самымъ содѣйствуютъ накопленію богатствъ въ странѣ.

Послѣ такихъ общихъ разсужденій, авторъ переходитъ къ одному изъ старѣйшихъ иностранныхъ банковъ въ Китаѣ, а именно «Hongkong & Shanghai Banking Corporation», въ основаніи котораго хотя и участвовали китайскіе капиталисты и донынѣ продолжаютъ участвовать въ немъ, тѣмъ не менѣе китайскіе коммерсанты не пользуются въ немъ тѣми удобствами и льготами, какія предоставляются этимъ финансовымъ учрежденіемъ другимъ иностранцамъ. Находя преобладающее вліяніе въ Китаѣ этого иностраннаго банка несовмѣстнымъ съ національными интересами, авторъ, внѣ основанія солиднаго національнаго банка, не видитъ другого средства въ поднятію китайской торговли и поддержанія ея значенія на рынкахъ. "Между тѣмъ, къ открытію національнаго банка въ Китаѣ, по мнѣнію нѣкоторыхъ, встрѣчается серьезное затрудненіе, заключающееся въ отсутствіи необходимыхъ для сего рессурсовъ, такъ какъ, благодаря войнамъ и почти ежегоднымъ засухамъ и наводненіямъ, казна совершенно истощена. Но если бы даже и удалось, при крайнемъ напряженіи силъ, достать необходимый для сего капиталъ, предпріятіе это, по мнѣнію тѣхъ же лицъ, встрѣтилось бы съ новымъ затрудненіемъ — обычнымъ недовѣріемъ и подозрительностью китайской натуры. Вдобавокъ къ этому, слухи объ убыткахъ разныхъ акціонерныхъ предпріятій послѣднихъ лѣтъ заставляютъ всѣхъ быть на сторожѣ и относиться съ недовѣріемъ къ возможности ихъ осуществленія, устойчивости и продолжительности ихъ существованія, и такимъ образомъ дѣло въ концѣ концовъ погибаетъ. Кромѣ того, китайскіе богачи, любя помѣщать свои капиталы въ недвижимую собственность, никогда не рѣшатся отдавать ихъ въ ссуду, или же сами занимать у другихъ. Бѣдняки же, хотя бы и желали заплатить деньги, но у нихъ нѣтъ ни имущества, ни товаровъ для обезпеченія займа. А потому, хотя бы банкъ и былъ открытъ, но онъ, конечно, не дастъ тѣхъ громадныхъ дивидендовъ, какіе даютъ банки иностранные. Соглашаясь, что при настоящихъ условіяхъ не легко собрать въ народѣ нѣсколько милліоновъ ланъ, авторъ не находитъ, чтобы правительству было трудно изыскать ихъ, и поэтому рекомендуетъ сначала открыть правительственный банкъ въ Пекинѣ, съ отчисленіемъ для образованія основного капитала его 0,4 всей пошлины, взимаемой въ морскихъ таможняхъ съ иностранцевъ, что составитъ около 9.000.000 руб., и съ назначеніемъ управляющимъ его одного изъ членовъ министерства финансовъ. Провинціальныя отдѣленія этого банка должны находиться въ главномъ завѣдываніи управляющихъ финансовою и гражданскою частями провинціи. Затѣмъ, онъ рекомендуетъ открыть частный банкъ съ капиталомъ въ 10.000.000 ланъ (15.000.000 р.), раздѣленнымъ на 100.000 акцій, участниками въ которомъ могутъ быть лица всѣхъ состояній. Всѣ операціи этого банка должны регулироваться правилами, существующими для подобныхъ учрежденій въ иностранныхъ государствахъ. Банку этому должно быть предоставлено право выпуска подъ контролемъ правительства банковыхъ билетовъ на сумму, равную его капиталу. Билеты эти должны быть во всякое время безпрепятственно размѣниваемы на серебро. Для большаго укрѣпленія за ними всеобщаго довѣрія, правительство должно объявить, что половина всѣхъ поступленій въ казну и выдачъ изъ нея будетъ производиться билетами этого банка. Правительственная дѣятельность по отношенію къ банку должна ограничиваться исключительно общими мѣрами, содѣйствующими успѣху предпріятія и предупреждающими злоупотребленія безъ малѣйшаго посягательства на раздѣленіе власти, которая должна быть сосредоточена въ рукахъ выбраннаго изъ среды акціонеровъ умнаго, опытнаго и честнаго директора и десяти помощниковъ его, или членовъ, выбранныхъ изъ той же среды. Затѣмъ, остальной персоналъ банка и его отдѣленій долженъ быть пополняемъ по рекомендаціи и за отвѣтственнымъ поручительствомъ чиновныхъ лицъ и акціонеровъ. Однимъ словомъ, голосъ общественнаго мнѣнія долженъ быть единственнымъ руководителемъ его дѣятельности.

Предвидя возможность большихъ злоупотребленій при оцѣнкѣ залоговъ, поступающихъ въ банкъ, авторъ рекомендуетъ при этой операціи строго и неуклонно держаться правилъ, соблюдаемыхъ въ иностранныхъ банкахъ, въ основѣ которыхъ лежитъ исключеніе всякаго лицепріятія, вызываемаго кумовствомъ, сватовствомъ и вліяніемъ сильныхъ.

"Въ наше время, — говоритъ авторъ, — разработка минеральныхъ богатствъ является одною изъ настоятельныхъ мѣръ къ созданію могущества и обогащенію. Каждый изъ металловъ и минераловъ, имѣя свое спеціальное назначеніе, является такимъ предметомъ, безъ котораго нельзя обойтись одного дня. Благодаря этому, человѣкъ началъ добывать минералы весьма рано. Еще Гуань-Цзы, одинъ изъ знаменитѣйшихъ государственныхъ людей и ученыхъ (VII-го столѣтія до Р. Хр.), замѣчаетъ, что присутствіе на поверхности земли киновари означаетъ, что въ нѣдрахъ ея находится золото; магнитнаго камня — мѣдь и серебро; свинца — серебро, и охры — желѣза. Вотъ до какой степени совершенства, — восклицаетъ авторъ, — достигла уже минералогія въ то время, несмотря на то, что химія тогда еще не составляла особой науки.

"Извѣстно, что своимъ могуществомъ и богатствомъ западныя государства обязаны выгодамъ, получаемымъ отъ разработки минеральныхъ богатствъ. Тамъ, подъ строгимъ руководствомъ правительствъ, организація капиталовъ и эксплуатація богатствъ являлись дѣломъ легкимъ, а при всеобщемъ глубокомъ интересѣ къ дѣлу выборъ горныхъ инженеровъ оказывался правильнымъ. Были машины, замѣнявшія трудъ человѣческій, и желѣзныя дороги, служившія для перевозки. Благодаря всему этому, явилась возможность углубляться въ нѣдра земли и извлекать оттуда неистощимую выгоду.

«Минеральныя богатства обширнаго и обильнаго дарами природы Китая неистощимы. Всѣмъ извѣстно, что Юнь-Нань производитъ мѣдь и олово, Сань-Си и Гуй-Чжоу — каменный уголь и желѣзо, Ху-Нань, Ху-Бэй и Цзянъ-Си — мѣдь, желѣзо, свинецъ, олово и каменный уголь, Шань-Дунъ и Ху-Бэй — свинецъ, и Сы- Чуань — мѣдь, свинецъ, каменный уголь и желѣзо. Къ сожалѣнію, разработка этихъ богатствъ, по большей части, была запрещена; благодаря этому обстоятельству, ни количество, ни качество ихъ, ни толщина пластовъ, ни глубина шахтъ никому неизвѣстны. Причина запрещенія разработки минеральныхъ богатствъ при настоящей династіи объясняется нѣкоторыми боязнью повторенія тѣхъ волненій и золъ, которыми, благодаря необузданному произволу евнуховъ во взиманіи пріисковыхъ пошлинъ и безпощаднымъ поборамъ, сопровождалась разработка минеральныхъ богатствъ при одной изъ прежнихъ династій (1368—1644 гг.). Другіе же объясняютъ это запрещеніе глубоко укоренившимся въ народѣ суевѣріемъ, что при разработкѣ минеральныхъ богатствъ легко можетъ быть повреждена драконова сила, или магнетическіе, животворные подземные токи, сообщающіе извѣстной мѣстности всѣ ея счастливыя качества». — Само собою разумѣется, что авторъ отрицаетъ всякое вліяніе сокрытыхъ въ нѣдрахъ земли богатствъ на сообщеніе данной мѣстности счастливыхъ или несчастныхъ свойствъ, и при этомъ замѣчаетъ, что разработка желтугинскихъ золотыхъ пріисковъ, кай-пинскаго каменнаго угля, разныхъ пріисковъ и копей на Формозѣ (принадлежавшей еще Китаю) и учрежденіе въ Юнь-Нани должности главнаго горнаго инспектора, указываютъ на то, что въ Китаѣ рутина мало-по-малу начинаетъ уступать мѣсто новымъ вѣяніямъ. Впрочемъ, существующая до сихъ поръ неувѣренность относительно пользы и доходности горнаго дѣла зависитъ отъ не всегда удачнаго выбора людей и способовъ разработки. Для успѣха горнаго дѣла, по мнѣнію автора, требуются слѣдующія условія: приглашеніе первоклассныхъ горныхъ инженеровъ, въ особенности изъ Бельгіи, горная академія которой пользуется всемірною извѣстностью, съ устраненіемъ всякаго иностраннаго сброда, даромъ получающаго содержаніе; пріобрѣтеніе усовершенствованныхъ машинъ и инструментовъ, имѣющихъ замѣнить человѣческій трудъ, не упуская при этомъ изъ виду, что при дешевизнѣ людского труда въ Китаѣ и нежелательности лишенія бѣднаго люда заработка, машины должны являться только помощниками человѣческому труду въ тѣхъ случаяхъ, когда человѣку не подъ силу справиться съ работою; машины также должны быть изготовлены въ Бельгіи; разработка должна производиться частными лицами подъ руководствомъ чиновниковъ, являющихся съ одной стороны защитниками частныхъ предпринимателей, а съ другой — блюстителями казеннаго интереса; выкупъ площадей, принадлежащихъ частнымъ лицамъ, или, въ случаѣ несогласія ихъ, безпристрастная оцѣнка земли и обращеніе оцѣночной суммы въ акціонерный капиталъ, съ выдачею на него установленныхъ процентовъ. При этомъ авторъ распространяется объ иностранныхъ узаконеніяхъ, регулирующихъ права частныхъ лицъ на открытыя въ нѣдрахъ ихъ земли богатства, и возстаетъ противъ установленія съ горныхъ производствъ опредѣленной государственной пошлины, а рекомендуетъ взиманіе ея смотря по количеству добычи. Также возстаетъ онъ и противъ высокой пошлины въ Китаѣ на каменный уголь, особенно разрабатываемый по мѣстному, первобытному способу, доступному небогатымъ людямъ, исключающей всякую возможность конкурренціи его съ иностраннымъ продуктомъ.

"Во главѣ всякаго горнаго предпріятія долженъ стоять человѣкъ выносливый, привыкшій въ лишеніямъ, который бы самъ вникалъ во всѣ отрасли дѣла, не принималъ бы на службу безъ разбора близкихъ ему людей, хорошо обходился бы съ рабочими, не раздувалъ бы дѣло и давалъ точный и гласный ежегодный отчетъ о финансовыхъ результатахъ предпріятія, которое только при этихъ условіяхъ встрѣтитъ горячую и единодушную поддержку общества.

"По словамъ иностранцевъ, количествомъ минеральныхъ богатствъ опредѣляется сила или безсиліе извѣстной страны. Въ виду справедливости этого мнѣнія, лицамъ, стоящимъ у кормила правленія въ Китаѣ, предубѣжденія которыхъ, подъ вліяніемъ множества перемѣнъ, постепенно разсѣеваются, слѣдуетъ обратить серьезное вниманіе на правильную разработку неистощимыхъ минеральныхъ богатствъ Срединнаго царства, какъ потому, что они составляютъ естественный устой богатства и силы государства и народа, такъ и потому что, въ виду истощенія ихъ на Западѣ, — Франція изъ Тонкина, Англія изъ Бирмы и Россія изъ Сибири, при помощи желѣзной дороги, были бы не прочь попользоваться нетронутыми запасами ихъ въ Китаѣ.

Иностранная монета появилась въ Китаѣ при Цянь-Лунѣ (1736—1796). По формѣ и стоимости она была неодинакова и на первыхъ порахъ была не въ особенно большомъ ходу. Со времени заключенія иностранцами торговыхъ договоровъ съ Китаемъ, въ сороковыхъ годахъ настоящаго столѣтія, обращеніе ея постепенно приняло до такой степени широкіе размѣры, что она стала появляться повсюду, куда только проникала нога иностранца, и не только въ большихъ торговыхъ центрахъ, но и въ захолустьяхъ, съуживая при этомъ районы обращенія китайскаго серебра. Такимъ успѣхомъ иностранная монета въ Китаѣ обязана своей точно опредѣленной стоимости, сравнительной портативности и тому, что мелкая монета принимается наравнѣ 'съ крупною, безъ всякаго учета, — тогда какъ китайское серебро, представляя слитки вѣсомъ въ 100, 50, 10, 5, 3 и 2 лана (1 л. = приблиз. 3 золотникамъ) и притомъ не одинаковой пробы и не по одному вѣсу, сопровождается весьма чувствительными потерями при разсчетахъ, въ видѣ учетовъ разницы въ вѣсѣ и качествѣ серебра, а также въ возмѣщеніе потерь при дробленіи его, и открываетъ маклерамъ и купцамъ широкое поприще для всевозможныхъ обмановъ и злоупотребленій.

Наибольшимъ обращеніемъ въ Китаѣ пользуются мексиканскіе доллары, извѣстные подъ именемъ «монеты съ орломъ» (инъ-вэнь), или же, чаще всего, «англійской монеты», такъ какъ наибольшее количество ея ввозится англичанами. Кромѣ того, встрѣчаются еще, хотя нынѣ и весьма рѣдко, старинные испанскіе піастры. Допущеніе свободнаго обращенія въ Китаѣ иностранной монеты, по мнѣнію автора, сопряжено для него съ безчисленными невыгодами. Такъ, иностранные доллары принимаются по вѣсу, какъ чистопробное серебро, несмотря на то, что проба заключающагося въ нихъ серебра по большей части составляетъ 90 %; на эту низкопробную и притомъ безпошлинно-ввозимую монету иностранцы пріобрѣтаютъ на сотни милліоновъ товаровъ, получая въ то же время за свои произведенія китайское чистое серебро, которое они переливаютъ въ доллары, снова ввозимые ими въ Китай; мало того, они не отказываются отъ искусственнаго и иногда довольно значительнаго повышенія стоимости своей монеты.

« Чеканка и введеніе въ обращеніе въ Китаѣ собственной монеты не только устранитъ всѣ вышеуказанныя невыгоды, но и создастъ еще для всей страны однообразную опредѣленную единицу, внеся порядокъ туда, гдѣ прежде царилъ хаосъ, и послужитъ къ постепенному уменьшенію и, наконецъ, даже къ прекращенію ввоза иностранной монеты въ Китай, — не говоря уже о томъ, что допущеніе къ обращенію въ Китаѣ иностранной монеты несовмѣстно съ его государственнымъ достоинствомъ»…

Въ виду того, что китайцы, не уступая въ любостяжаніи иностранцамъ, не имѣютъ, однако, честности послѣднихъ, авторъ опасается, что безъ строгаго надзора за чеканкою монеты легко можетъ случиться, что не вся монета будетъ однообразной пробы, какъ это случилось въ сороковыхъ годахъ съ однимъ губернаторомъ, начавшимъ-было чеканить плитки одинаковаго съ долларами вѣса, вмѣсто которыхъ вскорѣ стали появляться не только неполнопробные, но даже поддѣльные. Поэтому, монетное дѣло въ Китаѣ авторъ полагалъ бы организовать на слѣдующихъ главныхъ основаніяхъ: учредить при министерствѣ финансовъ общую контрольную монетную палату; открыть въ провинціяхъ монетные дворы, съ порученіемъ ближайшаго завѣдыванія каждымъ изъ нихъ честному и опытному финансисту, по выбору мѣстнаго ген.- губернатора или губернатора; опредѣлить въ законодательномъ порядкѣ форму монеты и пробу серебра, съ назначеніемъ строгаго наказанія за измѣненіе ея, и выпускать ее въ обращеніе не иначе, какъ послѣ личнаго удостовѣренія высшей мѣстной власти и общей контрольной палаты въ ея доброкачественности, при помощи химическаго анализа. Образцовая монета, съ обозначеніемъ времени ея отливки, должна храниться въ желѣзномъ шкафу въ министерствѣ финансовъ. Для удобства обращенія монеты, ея вѣсъ и подраздѣленія должны быть одинаковы съ вѣсомъ и подраздѣленіями иностранной монеты^[4].

XIII.

Въ виду громаднаго вреда, причиняемаго опіумомъ, много разъ въ Китаѣ заходила рѣчь о запрещеніи употребленія его. Къ сожалѣнію, сначала принялись за это дѣло черезчуръ горячо, а потомъ бросились въ другую крайность, стали относиться къ нему слишкомъ либерально, благодаря чему эта застарѣлая язва постепенно охватила весь Китай до такой степени, что является неизлечимою до сего дня. Еслибы, при заключеніи нанкинскаго договора, Китай, соглашаясь на открытіе портовъ для иностранной торговли и на увеличеніе военной контрибуціи, твердо настаивалъ на принятомъ имъ рѣшеніи о категорическомъ запрещеніи ввоза опіума, то, въ виду еще незначительной культуры его въ Индіи и ограниченнаго ввоза его въ предѣлахъ Китая, англичане легко измѣнили бы свое требованіе. Съ другой стороны, и китайскому правительству не трудно было принять противъ опіума запретительныя мѣры, такъ какъ курильщиковъ тогда было еще мало и разведеніе этого растенія въ Китаѣ не приняло значительныхъ размѣровъ. Но этотъ благопріятный случай былъ упущенъ. Число курильщиковъ опіума съ каждымъ днемъ стало возрастать и ввозъ его увеличиваться, такъ что въ концѣ концовъ онъ явился однимъ изъ главныхъ предметовъ ввоза, составляя въ общемъ около 100.000 ящиковъ въ годъ, при цѣнѣ болѣе 500 ланъ (750 рублей по настоящему курсу) за ящикъ. Исключивъ 110 ланъ пошлины, иностранный купецъ получитъ около 400 ланъ за ящикъ. Такимъ образомъ, за годовой запасъ опіума Китай уплачиваетъ болѣе 40.000.000 ланъ. Кромѣ того, въ настоящее время опіумъ разводится чуть не по всему Китаю; причемъ такія провинціи, какъ Сы-Чуань и Гуй-Чжоу, повсемѣстно покрыты маковыми полями, общій сборъ опіума съ которыхъ во всемъ Китаѣ составляетъ около 120.000 ящиковъ въ годъ, вѣсомъ въ 120гиновъ (172 фунта) каждый. Въ общей сложности, количество привознаго и туземнаго опіума составляетъ 26.640.000 гиновъ; прибавивъ къ этому ⁶/₁₀ опіумнаго пепла, подбавляемаго къ опіуму при изготовленіи изъ него пасты для куренія, мы получимъ 42.624.000 гина опіумной смѣси, потребляемой въ Китаѣ. Полагая на каждаго курильщика по 6 гиновъ опіума въ годъ, мы получимъ болѣе 4-хъ милл. прямыхъ потребителей опіума; затѣмъ, въ нѣсколько разъ болѣе наберется китайцевъ, воздѣлывающихъ опіумъ для собственнаго употребленія. Благодаря этому зелью, масса людей дѣлается преступниками, подрываетъ, здоровье и теряетъ состояніе.

Глубоко скорбя, что Китаемъ упущенъ былъ благопріятный случай, благоразумные китайцы не перестаютъ помышлять объ искорененіи зла. Мало того, между самими англичанами есть поборники правды, которые, признавая отравленіе опіумомъ Китая дѣломъ противнымъ международному праву и позорнымъ для Англіи, основали противу-опіумное общество. Но, къ сожалѣнію, англійское правительство, имѣя въ виду, что эта постыдная торговля въ теченіе десятковъ лѣтъ служила къ ея обогащенію, и въ настоящее время, въ виду постепеннаго истощенія залежей угля и желѣза, является главнымъ источникомъ для содержанія индійской арміи, продолжаетъ пребывать въ нерѣшительномъ положеніи. Впрочемъ, для окончательнаго искорененія зла, развивавшагося постепенно и пустившаго слишкомъ глубокіе корни, необходимо принять безпристрастныя мѣры какъ къ превращенію доступа въ Китай иностранному опіуму, такъ и въ постепенному запрещенію воздѣлыванія и куренія его въ самомъ Китаѣ. Для достиженія первой цѣли авторъ признаетъ вполнѣ раціональною ту мѣру, на которую индійское правительство согласилось только послѣ продолжительныхъ переговоровъ съ китайскими делегатами. Мѣра эта, въ сожалѣнію отвергнутая китайскимъ министерствомъ иностранныхъ дѣлъ, какъ несовмѣстная съ достоинствомъ государства, заключалась въ отдачѣ вывоза изъ Индіи всего количества опія въ руки китайской компаніи на 50 лѣтъ, съ постепеннымъ уменьшеніемъ ежегодно ввозимаго въ Китай количества опіума, до полнаго превращенія его. Что могло быть выгоднѣе этой мѣры, благодаря которой Китай, безъ всякихъ затрудненій, въ сравнительно непродолжительный срокъ освободился бы отъ этой страшной заразы! Что же касается искорененія куренія опіума, то для этого авторъ предлагаетъ двѣ мѣры: первая заключается въ изданіи приказовъ съ приглашеніемъ курильщиковъ опіума заявить въ четырехмѣсячный срокъ о куреніи ими опіума, а затѣмъ обязать ихъ въ годичный срокъ оставить эту привычку, въ случаѣ же доставленія ея — чиновниковъ лишать должностей, ученыхъ — ученаго званія, служителей исключать изъ службы, купцовъ — подвергать денежному штрафу, солдатъ — выгонять изъ службы, а всѣхъ остальныхъ — подвергать наказанію. Еслибы наказанныя такимъ образомъ лица не оставили своей привычки въ полугодовой льготный срокъ, то таковыхъ отправлять въ ссылку на границу. Но опасаясь, что такая строгая мѣра легко можетъ повести въ разнымъ придиркамъ, вымогательствамъ и угнетенію слабыхъ, не принеся, однако, дѣйствительной пользы, авторъ проектируетъ для искорененія куренія опіума другую, болѣе мягкую мѣру, заключающуюся въ ограниченіи нѣкоторыхъ, впрочемъ весьма существенныхъ, правъ курильщиковъ опіума, а именно: въ недозволеніи принимать участіе въ соисканіи ученыхъ степеней, открывающихъ карьеру въ Китаѣ; въ запрещеніи поступать въ военную службу, покупать должности и чины и занимать муниципальныя должности. Конечною степенью наказанія по этому проекту для чиновниковъ полагается лишеніе должностей, если они въ 3-хъ-лѣтній срокъ не избавятся отъ злополучной страсти. Эта мѣра, — замѣчаетъ авторъ, — болѣе медленная, но зато болѣе гуманная, заключающаяся въ воздѣйствіи на душу человѣка и разсчитанная на то, что лица, связанныя между собою узами родства и дружбы, несомнѣнно будутъ вліять другъ на друга въ освобожденіи отъ этой пагубной привычки. Но для усиленнаго осуществленія освобожденія Битая отъ этого бича необходимо, чтобы примѣръ шелъ сверху, отъ правящихъ классовъ, которые, сами освободившись отъ этого порока, могли бы требовать этого и отъ другихъ.

Не довольствуясь вышеизложенными мѣрами въ искорененію куренія опіума въ Китаѣ, и не считая предметъ, въ виду его жизненной важности для страны, достаточно исчерпаннымъ, авторъ посвящаетъ ему другую статью, въ которой прежде всего настаиваетъ на томъ, что всѣ мѣры противъ опіума должны быть приняты безотлагательно, потому что со всякимъ зломъ гораздо легче бороться въ началѣ, а когда оно успѣетъ пустить слишкомъ глубокіе корни, задача искорененія его является не подъ силу даже мудрымъ государственнымъ людямъ, которые съ болью въ душѣ отступаютъ передъ нею. Затѣмъ, оставляя въ сторонѣ двѣ понудительныя въ искорененію опіума мѣры, приведенныя въ первой статьѣ, онъ съ энтузіазмомъ рекомендуетъ развитіе въ широкихъ размѣрахъ собственной культуры опіума, какъ одного изъ надежныхъ и неубыточныхъ для Битая средствъ къ полнѣйшему искорененію этого зла, и называетъ не понимающими современнаго положенія дѣлъ тѣхъ, которые утверждаютъ, что усиленіе культуры опіума поведетъ къ усиленному потребленію его въ странѣ, къ оставленію воздѣлыванія полезныхъ злаковъ, въ обращенію такого извѣстнаго цивилизованнаго государства, какъ Китай, въ ущербъ его достоинству, въ страну закопченную опіумомъ, къ распространенію куренія его въ тѣхъ мѣстахъ, куда иностранный продуктъ еще не проникалъ и, наконецъ, что, благодаря крѣпости и полнотѣ вкуса иностраннаго опіума, и усовершенствованнымъ способамъ его культуры въ Индіи, едва ли слабый китайскій продуктъ съ его первобытною обработкою будетъ въ состояніи конкуррировать съ нимъ и постепенно вытѣснять его изъ Китая.

"Рѣшеніе вопроса — говоритъ авторъ — о прекращеніи ввоза опіума въ Китай на половину зависитъ отъ противодѣйствія Англіи, которая, однако, ничего не можетъ сказать противъ усиленной культуры китайскаго опіума, съ цѣлью прекращенія ввоза ея собственнаго; а когда ввозъ ея опіума въ Китай сократится до такой степени, что уже не будетъ составлять существенной статьи дохода для индійскаго бюджета, тогда Англія, чтобы избавиться отъ всеобщихъ нареканій и стяжать славу благодѣтельницы человѣчества, вѣроятно по собственному почину подниметъ вопросъ о прекращеніи ввоза его въ Китай. Искорененіе же разведенія и куренія опіума въ самомъ Китаѣ встрѣтитъ для себя благопріятную почву въ слабости мѣстнаго продукта, обусловливающей и слабость пріобрѣтаемой къ нему страсти. Не должно безпокоить насъ и то, что усиленное разведеніе опіума захватитъ земли, находящіяся нынѣ подъ другими полезными злаками, потому что одна десятина мака по доходности равняется 10 десятинамъ риса или другого хлѣба; а это дастъ земледѣльцу полную возможность закупать хлѣбъ для своего пропитанія въ другихъ странахъ, напримѣръ въ Кохинхинѣ, гдѣ рисъ даетъ три жатвы въ годъ. Настолько же неосновательны спасенія относительно того, что дешевизна мѣстнаго опіума, вызванная усиленною культурою его, поведетъ ко всеобщему потребленію его, потому что куреніе его находится въ зависимости отъ характера человѣка, а не отъ стоимости продукта. Тѣмъ менѣе заслуживаетъ вниманія замѣчаніе о подмѣси къ опіуму постороннихъ веществъ, потому что всякая примѣсь къ этому ядовитому веществу, дѣлая его болѣе слабымъ, образуетъ и болѣе слабое пристрастіе къ нему. Напрасны также опасенія, что совершенно свободная культура опіума поведетъ въ распространенію его въ тѣхъ мѣстахъ, куда иностранный продуктъ еще не достигаетъ, потому что и въ настоящее время онъ воздѣлывается уже чуть не по всему Китаю, а въ Цинъ-Цзянѣ на Императорскомъ каналѣ и въ Хань-Коу съ успѣхомъ вытѣсняетъ иностранный и, безъ сомнѣнія, благодаря своей дешевизнѣ, вытѣснитъ его совершенно, коль скоро въ обработкѣ его будутъ примѣнены секретные способы, практикуемые въ Индіи.

«Однимъ словомъ, лица, утверждающія, что Китаю не слѣдуетъ разводить собственнаго опіума, защищаютъ англійскіе интересы и желаютъ обѣднѣнія Китая. Къ такимъ лицамъ, между прочимъ, относится весь штатъ иностранной морской таможни, генералъ-инспекторъ которой, сэръ Робертъ Хартъ, въ виду уменьшенія ввоза опіума на 4.000 ящиковъ въ первый годъ послѣ обложенія его, кромѣ таможенной пошлины, еще и ликиномъ, просилъ распространить эту мѣру и на мѣстный опіумъ»…

Сводя вмѣстѣ все вышеизложенное, авторъ приходитъ къ тому заключенію, что понудительныя мѣры въ искорененію куренія опіума, въ извѣстный опредѣленный срокъ, подъ страхомъ законной кары, были бы лучшимъ средствомъ освободиться отъ этого зла. Второе мѣсто въ ряду средствъ противъ опіума онъ отводитъ широкому распространенію культуры мѣстнаго опіума, — а на предоставленіе вопроса объ опіумѣ его собственной судьбѣ, съ единственнымъ разсчетомъ увеличенія съ него пошлинъ и сборовъ, для покрытія до нѣкоторой степени настоятельныхъ нуждъ, авторъ смотритъ какъ на послѣднюю изъ мѣръ, уподобляя ее подливанію масла въ огонь, и выражаетъ увѣренность, что истинный патріотъ едва ли согласится на нее.

XIV.

Обращаясь къ одному изъ жгучихъ вопросовъ китайской внѣшней политики, всегда стоившихъ Китаю не малыхъ хлопотъ, заботъ и матеріальныхъ затратъ, а именно: въ миссіонерству, или христіанской пропагандѣ, авторъ со вздохомъ замѣчаетъ, что допущеніе христіанской пропаганды внутри Битая является одною изъ главныхъ причинъ непрочности мира его съ иностранцами. Иностранцы — говоритъ онъ — домогаются отъ Китая двухъ вещей: торговли и права религіозной пропаганды. Хотя торговля и подрываетъ выгоды китайскаго населенія, но съ этимъ зломъ, при извѣстной энергіи и воодушевленіи, поднятіи собственной торговли и ограниченіи нѣкоторыхъ правъ иностранцевъ, еще можно справиться. Совсѣмъ другое дѣло, по его словамъ, представляетъ пропаганда. Миссіонеры непремѣнно требуютъ доступа внутрь страны. Благодаря тому, что между обращенными ими китайцами бываютъ и хорошіе, и дурные люди, у нихъ съ язычниками возникаютъ ссоры, въ которыхъ интересы христіанскихъ прозелитовъ находятъ постоянную поддержку въ военныхъ силахъ иностранцевъ. Это вызываетъ озлобленіе обиженныхъ, которое неоднократно сопровождалось погромомъ христіанскихъ храмовъ.

Обращаясь къ исторіи христіанства, авторъ замѣчаетъ, что, исходя изъ одного источника, оно само раздѣлилось на три главныя отрасли: протестантство, католичество и восточно-католичество, или православіе. Религіозныя несогласія между послѣдователями разныхъ христіанскихъ сектъ послужили поводомъ въ продолжительнымъ, ожесточеннымъ и кровопролитнымъ войнамъ, а религіозный фанатизмъ нѣкоторыхъ западныхъ государствъ, по мнѣнію самихъ же иностранцевъ, содѣйствовалъ ихъ обѣднѣнію и порожденію внутреннихъ смутъ. Опасенія испытать подобныя бѣдствія привели къ захвату Рима и уничтоженію свѣтской власти папы, въ изданію майскихъ законовъ въ Германіи, къ устраненію вмѣшательства духовенства въ дѣла государственныя и прекращенію имъ содержанія въ Австро-Венгріи, въ измѣненію школьныхъ правилъ въ Голландіи, съ исключеніемъ изъ нихъ Закона Божія и освобожденіемъ школъ изъ-подъ власти духовенства, и въ разнымъ ограниченіямъ имущественныхъ и другихъ правъ духовенства въ Португаліи, Испаніи, Италіи и Швейцаріи. По мнѣнію нѣкоторыхъ германскихъ ученыхъ, религія поведетъ въ будущемъ въ нарушенію добрыхъ отношеній между великими европейскими государствами.

"Съ распространеніемъ христіанства въ Китаѣ, — продолжаетъ авторъ, — всѣ иностранныя государства, въ заключаемыхъ ими съ нимъ договорахъ, на первомъ планѣ выговаривали для своихъ миссіонеровъ свободу путешествія по всему Китаю, съ огражденіемъ ихъ безопасности. Отличаясь полнѣйшею религіозною терпимостью, покоящеюся на широкихъ основаніяхъ ученія его мудреца, Китай допускаетъ даже магометанство и буддизмъ, какъ религіи, увѣщевающія людей въ добру. Но лишь только появилось христіанство (западное ученіе), какъ Соединенные-Штаты С. Америки и Франція стали употреблять всѣ свои силы въ оказанію ему исключительнаго покровительства. Негодные люди вступаютъ въ христіанство, потому что видятъ въ немъ оплотъ для себя. Какихъ только беззаконій не творятъ такіе христіане подъ защитою миссіонеровъ! Они обманываютъ глупыхъ поселянъ, обижаютъ и притѣсняютъ слабыхъ, захватываютъ чужихъ женъ, похищаютъ чужое имущество, не платятъ пошлинъ и податей, убиваютъ мирныхъ жителей и т. д. Если миссіонеръ будетъ человѣкъ справедливый, то онъ, безъ сомнѣнія, не попуститъ подобныхъ беззаконій; если же это будетъ человѣкъ упрямый и пристрастный, то, въ случаѣ вызова къ суду кого-либо изъ обращенныхъ, онъ укрываетъ его въ храмѣ, а по произнесеніи надъ нимъ суда даетъ ему возможность убѣжать за границу. Мѣстныя власти, изъ опасенія вызвать войну, боятся поднять голосъ противъ подобнаго правонарушенія. Невозможность же для потерпѣвшей стороны поддержать свое право порождаетъ всеобщее глубокое негодованіе и вызываетъ чувство мести, результатомъ чего являются безпрестанные случаи разрушенія храмовъ, поношенія миссіонеровъ и драки обращенныхъ съ язычниками. При безпристрастномъ взглядѣ на дѣло, сами вѣропроповѣдники должны были бы устыдиться собственнаго поведенія, какъ не только несогласнаго съ намѣреніями Верховнаго Существа, но совершенно противнаго основаніямъ добраго сосѣдства. А между тѣмъ, когда какой- либо сановникъ, которому поручено разсмотрѣніе какого-либо миссіонерскаго дѣла, по отдаленности разстоянія или по неполному знакомству съ обстоятельствами дѣла, иногда замедлитъ рѣшеніемъ его, то иностранцы пользуются этимъ для разныхъ вымогательствъ. Несмотря на то, что мѣстныя власти за допущеніе безпорядковъ уже разжалованы, онѣ требуютъ еще отправленія въ подлежащему правительству соболѣзновательнаго письма и уплаты вознагражденія потерпѣвшимъ, хотя главные виновники уже понесли наказаніе. Правительство великодушно снисходитъ въ такому образу дѣйствій иностранныхъ правительствъ и подавляетъ въ себѣ ничтожное неудовольствіе, а народъ, у котораго еще уцѣлѣла совѣсть, терпѣливо готовится къ мести.

"Торговля опіумомъ и миссіонерская пропаганда, начало которымъ положено было Англіей и Франціей — вотъ двѣ дѣйствительныя причины раздора Китая съ иностранцами и глубокой ненависти всего китайскаго населенія къ иностранцамъ вообще, за невозможностью отличить ихъ по національностямъ. '

«При искреннемъ желаніи, чтобы язычники и обращенные христіане жили между собою въ мирѣ и согласіи, необходимо изыскать для этого дѣйствительныя мѣры. Люди, обратившіеся въ христіанство, само собою разумѣется, остаются китайскими подданными, питающимися китайскимъ хлѣбомъ и живущими на китайской землѣ, которымъ наше либеральное правительство дозволило свободно исповѣдывать христіанство, какъ ученіе, имѣющее цѣлью направлять людей къ добру, но оно не можетъ допустить, чтобы подъ покровомъ его совершались всевозможныя неправды, противныя духу самаго ученія и несогласныя съ договорами»… Поэтому, при пересмотрѣ договоровъ, авторъ признаетъ необходимымъ включить въ нихъ слѣдующее постановленіе: имена и фамиліи, а также и мѣста родины китайцевъ, обращающихся въ христіанство, должны быть заявляемы мѣстному начальству, которое не иначе включаетъ ихъ въ особые списки и гарантируетъ защиту и покровительство, обезпеченныя имъ договоромъ, какъ по удостовѣреніи въ томъ, что они не преступники. По всѣмъ возникающимъ дѣламъ они будутъ судимы по китайскимъ законамъ; причемъ мѣстнымъ властямъ вмѣнено будетъ въ обязанность относиться съ одинаковымъ безпристрастіемъ ко всѣмъ, безъ различія религіи. Что же касается самихъ миссіонеровъ, то они также должны находиться подъ надзоромъ мѣстныхъ властей и, въ случаѣ вмѣшательства въ дѣла мѣстнаго управленія, захвата власти и давленія, немедленно должны быть удаляемы изъ Китая по распоряженію своего посланника. При такихъ условіяхъ добропорядочные люди не будутъ имѣть основаній враждебно относиться къ христіанству и его послѣдователямъ. Въ случаѣ несогласія иностранцевъ на включеніе въ договоры подобныхъ постановленій, авторъ предлагаетъ ввести ограниченіе нѣкоторыхъ правъ лицъ, принявшихъ христіанство, а именно: вѣчное пребываніе ихъ потомковъ въ состояніи простолюдиновъ, запрещеніе имѣть наложницъ и поступать въ военную службу. Этимъ путемъ онъ полагаетъ также возможнымъ упорядочить вопросъ о христіанской пропагандѣ.

XV.

Въ Кантонѣ, Макао, Гонконгѣ и Сватоу въ прежнее время практиковалась продажа китайцевъ за границу, для чего тамъ существовали особыя учрежденія, носившія названіе конторъ для найма рабочихъ. Разсѣянные повсюду сообщники, или агенты, своимъ угожденіемъ страстямъ, перспективою обогащенія и заманчивостью путешествія увлекали въ свои сѣти китайцевъ, которые, по выходѣ въ море, становились рабами, закабалившими себя за 50—60 долларовъ. Въ настоящее время этотъ позорный промыселъ сосредоточивается въ Макао. Непрерывное развитіе земледѣлія и горнаго промысла въ Америкѣ, Африкѣ и на островахъ Южнаго океана, при недостаткѣ туземной рабочей силы, вызываетъ необходимость привлеченія ея изъ другихъ странъ. Но такъ какъ, въ виду слишкомъ низкой заработной платы, охотниковъ оказывалось мало, то пущены были въ ходъ разныя приманки; когда же и онѣ мало помогали, тогда обратились къ похищенію рабочихъ и продажѣ ихъ. Этимъ путемъ изъ Китая ежегодно увозились за границу десятки тысячъ рабочихъ. Многіе изъ этихъ несчастныхъ умирали въ пути, или же сами налагали на себя руки. Тѣ же изъ нихъ, которымъ посчастливилось достигнуть мѣста назначенія, опредѣлялись на самыя тяжелыя работы. Усталъ рабочій, его подгоняютъ плетьми; заболѣлъ онъ, ему не даютъ отпуска. Съ восходомъ солнца онъ выходитъ на работу и съ закатомъ солнца возвращается въ свою тюрьму. Спастись онъ не имѣетъ возможности, ищетъ смерти и не находитъ ея. Между этими несчастными иногда попадаются люди изъ знатныхъ фамилій, по ошибкѣ попавшіе въ пропасть и утратившіе всякую надежду когда-либо увидѣть родной очагъ.

Какъ велико количество вывозимыхъ изъ Китая рабочихъ, можно видѣть изъ словъ одного англичанина — Гарриса: въ 1891 г. чрезъ одинъ Сингапуръ ихъ прослѣдовало въ разные пункты болѣе 160.000 человѣкъ. Тѣ изъ нихъ, которые попадаютъ въ Сингапуръ и ближайшія къ нему колоніи, еще не особенно бѣдствуютъ. Наибольшія страданія и жестокости выпадаютъ на долю тѣхъ, которыхъ судьба забросила въ Перу и другія республики Южной Америки, а также на Борнео и мелкіе острова Восточнаго океана. Безвыходное положеніе этихъ несчастныхъ не можетъ не вызывать глубокаго состраданія людей.

Нѣкоторые замѣчаютъ, что всѣ эти китайцы отправляются на работы по собственной охотѣ, а не по принужденію, и въ доказательство этого указываютъ на то, что прежде посадки ихъ на суда португальскій чиновникъ въ Макао опрашиваетъ каждаго изъ нихъ, и нежелающихъ отсылаетъ обратно. На это нашъ авторъ возражаетъ, что въ большинствѣ случаевъ на вопросы чиновника отвѣчаютъ за рабочихъ ихъ похитители; да и вообще, замѣчаетъ онъ, даже при добросовѣстности китайскаго и португальскаго делегатовъ, имъ трудно уберечься отъ всѣхъ уловокъ и хитростей, къ которымъ прибѣгаютъ заинтересованныя въ дѣлѣ лица. А между тѣмъ, продажа людей въ рабство запрещена законами. И хотя въ Китаѣ въ настоящее время она извѣстна подъ именемъ найма рабочихъ, но въ сущности наемъ этотъ никѣмъ не отличается отъ работорговли. Война сѣверныхъ и южныхъ штатовъ Америки началась также изъ-за торговли рабами и послужила къ окончательному ея уничтоженію. Въ настоящее время торговля эта остается только въ Китаѣ, гдѣ, несмотря на его давнія дружественныя отношенія съ иностранными державами, иностранцы позволяютъ себѣ въ сообществѣ съ китайскими негодными купцами заниматься этимъ противозаконнымъ и пагубнымъ для человѣчества промысломъ. А американскіе Соединенные Штаты, гдѣ пустынная когда-то Калифорнія, благодаря китайскимъ рабочимъ, обратилась въ богатѣйшую страну, нынѣ воздвигли гоненіе противъ этихъ самыхъ рабочихъ, сопровождавшееся поджогами и грабежами и окончательнымъ воспрещеніемъ имъ доступа на земли Штатовъ, только потому, что дешевизною своего труда они составляютъ конкурренцію туземному рабочему классу.

Для прекращенія позорной торговли китайцами и упорядоченія вопроса о наймѣ ихъ въ качествѣ рабочихъ за границу, необходимо, по мнѣнію автора, — основываясь на международномъ правѣ, заключить съ иностранными державами договоръ на слѣдующихъ основаніяхъ: если въ извѣстной странѣ потребуется столько-то рабочихъ, то правительство ея должно предварительно заявить объ этомъ китайскому посланнику или консулу для доведенія до свѣдѣнія китайскаго министерства иностранныхъ дѣлъ, которое предлагаетъ мѣстнымъ властямъ озаботиться отысканіемъ требуемаго количества. Далѣе, китайское правительство назначаетъ своихъ агентовъ въ Гонконгъ, Макао и другіе важные порты. До выхода китайскихъ рабочихъ въ море, командиръ судна обязанъ представить агенту списокъ рабочихъ, отправляющихся на его суднѣ, прося его посѣтить судно для провѣрки списка, къ которому онъ прилагаетъ печать и доноситъ своему губернатору для должнаго увѣдомленія подлежащаго китайскаго посланника. По прибытіи судна къ мѣсту назначенія, капитанъ представляетъ списокъ рабочихъ китайскому чиновнику, для вторичной провѣрки, послѣ чего рабочіе поступаютъ къ нанимателямъ, которые обязываются обходиться съ ними человѣколюбиво. При отсутствіи китайскаго чиновника, формальности эти, по порученію китайскихъ властей, исполняются мѣстнымъ почтеннымъ китайскимъ купцомъ, занимающимъ должность старшины. Если бы кто изъ трудолюбивыхъ и долго прожившихъ въ странѣ китайскихъ рабочихъ пожелалъ остаться въ странѣ, то ему должно быть дозволено приписаться съ правами, предоставленными туземцамъ, и онъ не можетъ подвергаться, какъ въ Соединенныхъ-Штатахъ, безпричинному остракизму. Лица, которыя будутъ поставлены во главѣ этого дѣла, обязаны знать, что тутъ имѣется въ виду не стѣсненіе китайской эмиграціи, а защита китайскихъ подданныхъ за границею, и потому не должны дѣлать вымогательствъ и этимъ навлекать на себя порицаніе и насмѣшки. Такъ какъ на всѣхъ островахъ Южнаго океана, разсѣянныхъ тамъ въ огромномъ количествѣ, было бы трудно учредить повсюду консульства, то защиту китайцевъ на нихъ, съ согласія иностранныхъ правительствъ, можно, было бы поручить китайскимъ почтеннымъ коммерсантамъ.

XVI.

Въ западной Европѣ, — объясняетъ далѣе авторъ, — нѣтъ ни одного государства, которое не имѣло бы долговъ, и всякій долгъ, разрѣшенный парламентомъ, не теряетъ своей обязательной силы даже въ томъ случаѣ, когда заключившее его государство сдѣлалось добычею другого. Въ случаѣ предпринятія государствомъ какихъ-либо громадныхъ сооруженій или войны, при недостаткѣ рессурсовъ на покрытіе предстоящихъ расходовъ, имъ заключаются внутренніе процентные займы, которые, являясь помощью народа правительству въ нуждѣ, въ то же время заключаютъ въ себѣ идею помѣщенія богатства въ средѣ собственнаго народа и нежеланія предоставленія выгодъ чужимъ странамъ. «Во время недоразумѣнія Франціи съ Аннамомъ, когда кантонская провинція крайне нуждалась въ средствахъ для усиленія своей береговой обороны, я, — говоритъ авторъ, — представилъ проектъ внутренняго займа съ разрѣшеніемъ казначействамъ морскихъ таможенъ выпуска облигацій, которыя бы принимались по номинальной цѣнѣ безъ всякаго учета въ уплату пошлинъ, податей и другихъ сборовъ, при чемъ лицамъ, ссудившимъ милліонъ ланъ, властями должно быть оказываемо особенное вниманіе». По мнѣнію автора, «деньги — это таже вода, и не бѣда, когда онѣ находятся въ постоянномъ обращеніи, а вотъ бѣда, когда онѣ находятся въ застоѣ. Поэтому, еслибы китайское правительство сдѣлало опытъ заключенія внутренняго займа для покрытія государственныхъ расходовъ, съ гарантіею соблюденія полнаго безпристрастія и совершенной добросовѣстности, то эта прекрасная мѣра временной помощи государству въ его нуждахъ послужила бы къ созданію великолѣпнаго дѣла на безконечныя времена. По своимъ неисчислимымъ выгодамъ, она далеко оставила бы за собою такія мѣры, какъ открытіе пожертвованій съ продажею чиновъ, иностранные займы, сопряженные съ ущербомъ для государства, и учрежденія Ли-Цзиня^[5], обременительнаго для народа»… Къ иностраннымъ займамъ авторъ рекомендуетъ обращаться только въ тѣхъ случаяхъ, когда внутренніе займы не покроютъ суммъ, потребныхъ правительству, и при томъ никакъ не дороже какъ изъ 5 % годовыхъ, чтобы не очутиться въ положеніи Турціи, Персіи и Египта, въ которыхъ, благодаря огромнымъ долгамъ, заключеннымъ за слишкомъ большіе проценты, финансы находятся въ чужихъ рукахъ, неизбѣжнымъ послѣдствіемъ чего является постепенный упадокъ ихъ силъ. «При извѣстномъ всякому огромномъ пространствѣ Китая и обиліи естественныхъ богатствъ, которыми онъ далеко превосходитъ другія страны, доходы его весьма значительны^[6], а займовъ мало. Благодаря этому, Китаю не нужно платить высокихъ процентовъ для заключенія значительныхъ займовъ, и то, что прежніе внѣшніе займы его были заключены изъ 7 и даже 8 % годовыхъ, происходило или отъ хищничества агентовъ, заключавшихъ ихъ, или же отъ учетовъ иностранныхъ банковыхъ учрежденій». Изъ иностранныхъ банкировъ, пользующихся всеобщимъ довѣріемъ и извѣстностью, у которыхъ за сходный процентъ можно занять значительныя суммы, авторъ рекомендуетъ Ротшильда и Беринга.

Обращаясь, затѣмъ, къ способамъ осуществленія займовъ, авторъ излагаетъ основныя понятія о выпускѣ займовъ, ихъ реализаціи и погашеніи облигацій посредствомъ тиражей, и при этомъ замѣчаетъ, что система тиражей представляетъ существенныя неудобства для владѣльцевъ значительнаго количества облигацій, такъ какъ они не могутъ знать заранѣе, когда ихъ капиталъ освободится, что, конечно, не можетъ остаться безъ вліянія на величину процента самаго займа; но эти неудобства въ значительной степени устраняются опредѣленіемъ точныхъ сроковъ погашенія займа. Хотя, по замѣчанію автора, китайское правительство всегда соразмѣряло свои расходы съ доходами, но для покрытія чрезвычайныхъ расходовъ ему случалось прибѣгать къ внѣшнимъ займамъ, которые, благодаря колебанію курса фунтовъ стерлинговъ, доставили Китаю громадный ущербъ, а потому заключеніе внѣшнихъ займовъ должно быть прекращено навсегда и замѣнено выпускомъ срочныхъ государственныхъ облигацій, приносящихъ извѣстный процентъ и имѣющихъ безобманное обращеніе. Нѣтъ никакого основанія предполагать, чтобы облигаціи эти пользовались меньшимъ довѣріемъ, чѣмъ иностранныя, и чтобы китайскому министерству финансовъ оказывалось меньшее довѣріе, чѣмъ какому-нибудь частному банковому учрежденію. Заключеніе иностранныхъ займовъ авторъ допускаетъ только въ самыхъ исключительныхъ случаяхъ — и, притомъ, во избѣжаніе излишнихъ расходовъ и учетовъ, не чрезъ мѣстныхъ иностранныхъ банкировъ, а чрезъ своего посланника въ Лондонѣ у Ротшильда и Беринга, которые, при извѣстной всѣмъ честности Китая въ исполненіи принятыхъ на себя обязательствъ, безъ сомнѣнія, не откажутся сдѣлать заемъ изъ 4—5 % годовыхъ. Иностранные займы Китая гарантируются доходами съ морскихъ таможенъ. Такой солидной и вѣрной гарантіи не даетъ ни одно изъ иностранныхъ государствъ. Къ сожалѣнію, — заключаетъ, авторъ, — эта въ высшей степени выгодная операція не попадаетъ ни въ руки китайцевъ, ни солидныхъ иностранныхъ домовъ, а отдается какимъ-то иностраннымъ маклерамъ.

XVII.

Хотя несчастная для Китая японско-китайская война должна была въ значительной степени ослабить, въ глазахъ китайскихъ патріотовъ, безошибочность соображеній и плановъ нашего автора относительно обороны страны, показавъ имъ, кто друзья Китая и кого ему слѣдуетъ остерегаться, тѣмъ не менѣе едва ли ей удалось подорвать самыя основы ихъ и притомъ въ глазахъ всѣхъ мыслящихъ китайцевъ. Это заставляетъ насъ, хотя и не съ такою подробностью, изложить взгляды автора на оборону страны.

"Оборона Китая, — говоритъ онъ, — со стороны моря представляется въ настоящее время не такою легкою задачею, какъ это было прежде, когда иностранцы, отдѣленные отъ насъ громадными океанами и морями, не располагали еще быстродвижными, сильными паровыми судами, и когда они еще не были нашими близкими сосѣдями. Теперь, съ занятіемъ всѣхъ острововъ Южнаго океана, Кохинхины, Аннама и Бирмы, они стали нашими ближайшими сосѣдями, мыслимое ли дѣло сдѣлать Китай неуязвимымъ и недоступнымъ для непріятеля, еслибы онъ сталъ принимать оборонительныя мѣры, начиная съ СВ. до Южнаго океана, на протяженіи чуть не 6.000 миль въ 9 провинціяхъ, а именно: въ Хэй-Лунъ-Цзянѣ, Гиринѣ, Фынъ-Тянѣ, Чжили, Шань-Дунѣ, Цзянъ-Су, Чжэ-Цзянѣ, Фу-Цзянѣ и Кантонѣ, съ ихъ главными портами и пунктами Хунь-Чулемъ, Ню-Чжуаномъ, Люй-Шунемъ, Дату, Чифу, Вэй-Хай-Вэй’емъ, Усун’онъ, Чунъ-Мин’онъ, Чжа-Пу, Ма- Цзян’онъ, Амоемъ, Сватоу, Кантономъ, Лэй-Чжау, Цюнъ-Чжау и Бэй-Хай’емъ, не считая безчисленнаго множества бухтъ и заливовъ, разсѣянныхъ по громадному побережью Китая и доступныхъ для судовъ? Поэтому для дѣйствительной обороны такой громадной береговой линіи ее необходимо раздѣлить на три участка: сѣверный, средній и южный, съ образованіемъ въ каждомъ изъ нихъ особой флотиліи, или эскадры. Сѣверный участокъ, начинаясь въ Маньчжуріи, будетъ обнимать Ню-Чжуанъ, Люй-Шунь-Коу, Дагу и Чифу, съ главными укрѣпленными пунктами въ Люй-Шун'ѣ и Вэй-Хай'ѣ. Средній, начинаясь отъ Хай-Чжоу въ устьѣ Янъ-Цзы-Цзяна, долженъ обнимать Чунъ-Минъ, У-Сунъ, Чжа-Пу, Динъ-Хай и Ma-Цзянъ, съ главными оборонительными центрами въ Чунъ-Минѣ и на Чусанѣ. Южный участокъ, начинаясь отъ Амая, долженъ обнимать Сватоу, Чаю-Янъ, Сы-Ао, Ху-Минъ, Лао-Вань-Шань, Ци-Янъ-Чжоу, Долэй-Чжоу и Цюнъ-Чжоу съ главными оборонительными центрами въ Нань-Сю (южный кантонскій лиманъ) и Цюнъ-Чжоу.

«Во главѣ каждой эскадры долженъ стоять адмиралъ съ двумя флагманами. Кромѣ обычныхъ ученій, малыхъ маневровъ по временамъ года и большихъ въ концѣ года, изъ каждой эскадры ежегодно должно быть отправляемо въ дальнее плаваніе по одному судну, сначала въ Аннамъ, Сіамъ, Филиппинскіе острова и Сингапуръ, а потомъ въ Индію, Персидскій заливъ, Красное и Средиземное моря, Атлантическій и Великій океанъ». Затѣмъ, въ видахъ чрезвычайной важности для Китая морского дѣла, авторъ рекомендуетъ, чтобы во главѣ флота былъ поставленъ одинъ изъ князей или важныхъ сановниковъ; но такъ какъ въ настоящее время между ними нѣтъ ни одного лица, основательно знакомаго съ морскимъ дѣломъ, которому можно было поручить этотъ важный постъ, то нѣкоторыми признается необходимымъ командированіе за границу на нѣсколько лѣтъ одного изъ молодыхъ князей, съ цѣлью всесторонняго изученія морского дѣла, чтобы, по возвращеніи въ отечество, онъ могъ принять на себя высшее завѣдываніе всѣмъ флотомъ.

Въ военное время связь между тремя отдѣльными эскадрами вообще должна выражаться въ томъ, что, въ случаѣ появленія непріятеля въ районѣ одной изъ нихъ, двѣ другія должны быть готовы идти къ ней на помощь. Въ частности, планъ морской обороны сѣвернаго Китая^[7], по идеѣ автора, въ общихъ чертахъ заключается въ томъ, что, для прегражденія непріятелю доступа въ Чжилійскій заливъ, два отряда судовъ должны держаться въ двухъ противоположныхъ пунктахъ — на оконечности Шаньдунскаго мыса у горы Чэнъ-Шань и въ устьѣ Я-Лу-Цзяна, а третій летучій отрядъ долженъ постоянно крейсировать между двумя помянутыми пунктами. При наступленіи непріятеля съ юга, задача южной эскадры, поддерживаемой среднею и сѣверною, должна заключаться въ удерживаніи непріятеля отъ движенія на сѣверъ.

«Но для того, чтобы флотъ былъ на высотѣ своего призванія, Китаю необходимо разъ навсегда отказаться отъ своихъ старыхъ порядковъ и серьезно приняться за дѣло реорганизаціи флота. Для этого, по замѣчанію бывшаго инструктора китайскаго флота, англичанина Ланга, необходимо прежде всего поднять значеніе моряковъ, которые, какъ всѣ лица военнаго сословія, не пользуются въ Китаѣ уваженіемъ, благодаря чему въ рядахъ ихъ мл не встрѣчаемъ, какъ на Западѣ, ни принцевъ крови, ни другихъ, менѣе родовитыхъ лицъ. Въ то время, какъ на Западѣ кадры морскихъ офицеровъ пополняются исключительно людьми, получившими спеціальное образованіе въ морскихъ корпусахъ, въ Китаѣ даже адмиралы постепенно дослуживаются до этого высокаго званія изъ нижнихъ чиновъ, а иногда даже просто назначаются изъ сухопутныхъ офицеровъ. Неудивительно, что въ прежнихъ морскихъ сраженіяхъ наши моряки совершенно терялись и не знали, что имъ дѣлать. Далѣе, по окончаніи кампаніи, матросы распускаются по домамъ, снабженные средствами, которыхъ не хватаетъ даже на дорогу, а семейства убитыхъ и раненыхъ остаются безъ всякаго призрѣнія. Такимъ образомъ, для того, чтобы китайскій флотъ имѣлъ дѣйствительное боевое значеніе, по мнѣнію автора, необходимо поднятіе значенія военнаго сословія вообще, надлежащая подготовка офицеровъ для флота въ спеціальныхъ морскихъ корпусахъ и опредѣленіе срока службы во флотѣ нижнихъ чиновъ, съ оказаніемъ въ извѣстныхъ случаяхъ вспомоществованія ихъ семействамъ»…

Переходя къ оборонѣ сухопутныхъ границъ Китая, авторъ замѣчаетъ, что въ самой глубокой древности оборона сухопутныхъ границъ всегда составляла предметъ особаго безпокойства и заботъ правительства. "Къ сожалѣнію, появленіе въ настоящее время на сценѣ заморскихъ державъ еще болѣе содѣйствовало увеличенію заботъ и безпокойствъ правительства, и особенно въ направленіи сухопутной границы. Общаго взгляда на современное положеніе дѣлъ и на географическую карту достаточно для того, чтобы убѣдиться, что центръ тяжести обороны Китая въ настоящее время лежитъ на сушѣ, а не на морѣ, такъ какъ сильные сосѣди теперь окружаютъ его почти со всѣхъ сторонъ; на югѣ онъ граничитъ съ французскимъ Аннамомъ и съ англійскою Бирмою, на западѣ — съ Индіей, и на СВ. и СЗ. на огромномъ пространствѣ — съ владѣніями Россіи. Изъ этихъ сильныхъ сосѣдей первымъ объектомъ обороны, по мнѣнію автора, должна быть Россія, постоянно питавшая коварные замыслы противъ Китая, доказательствомъ чего служитъ захватъ Амурскаго и Уссурійскаго края въ то время, какъ Китай занятъ былъ войною съ англичанами и французами. Конечно, не съ доброю цѣлью ведетъ она и теперь свою желѣзную дорогу чрезъ Сибирь въ Владивостокъ по безплоднымъ и пустыннымъ мѣстамъ, не щадя для этого громадныхъ матеріальныхъ средствъ. Въ виду проведенія этой желѣзной дороги, дающей Россіи возможность быстраго сосредоточенія значительныхъ военныхъ силъ на крайнемъ Востокѣ, главное вниманіе Китая должно быть сосредоточено на оборонѣ Маньчжуріи, которая должна состоять въ увеличеніи числа обучаемыхъ не-европейски оборонительныхъ силъ края, постройкѣ укрѣпленій въ важныхъ стратегическихъ пунктахъ, ускореніи проложенія желѣзной дороги чрезъ Маньчжурію и, въ особенности, возведеніи по границѣ земляныхъ укрѣпленныхъ лагерей, громадная польза которыхъ въ оборонѣ страны, по мнѣнію автора, несомнѣнно доказана исторіей. Пересѣченная высокими горами и пиками, Маньчжурія представляетъ всѣ необходимыя условія для устройства такихъ земляныхъ лагерей, или городковъ. Для обезпеченія войскъ продовольствіемъ, авторъ настоятельно рекомендуетъ заведеніе въ Маньчжуріи хлѣбопашныхъ колоній, развитіе которыхъ, кромѣ того, содѣйствовало бы постепенному развитію и обогащенію самой страны.

« Но всѣ эти мѣры едва ли будутъ въ состояніи гарантировать въ полной мѣрѣ неприкосновенность Маньчжуріи, если только не будетъ обращено самое серьезное вниманіе на обезпеченіе неприкосновенности Кореи, которая, благодаря непосредственному сосѣдству съ Маньчжуріей, является естественнымъ ея оплотомъ. Гибель Кореи сдѣлаетъ положеніе Маньчжуріи опаснымъ. Къ сожалѣнію, государство это, несмотря на всѣ усилія Китая, направленныя къ поддержанію его посредствомъ введенія его въ сношенія съ иностранцами, нисколько не заботится о самоусиленіи, не проявляетъ никакой энергія, не умѣетъ заняться развитіемъ естественныхъ богатствъ и образованіемъ необходимыхъ талантовъ. А между тѣмъ, Россія уже давно заглядывается на эту, богатую разными минералами, и особенно золотомъ, страну, желая обратить ее въ свою колонію, и оттуда уже составлять дальнѣйшіе планы къ поглощенію Маньчжуріи. Съ своей стороны, и Японія давно уже имѣетъ виды на Корею. Такимъ образомъ, Корея является страною, которую Россія и Японія непремѣнно будутъ оспаривать другъ у друга, а Китай во что бы то ни стало будетъ стремиться къ сохраненію ея неприкосновенности; но только едва ли онъ одинъ будетъ въ состояніи справиться съ этою задачею, потому что такому обширному и сильному своею арміею государству, какъ Россія, такъ же легко будетъ взять Корею, какъ тигру — собаку, особенно когда сибирская желѣзная дорога будетъ окончена; съ другой стороны, и Японіи, островъ которой Цусима отдѣленъ отъ корейскаго порта Фусана только нѣсколькими десятками миль, нетрудно будетъ завладѣть Кореею»… Въ виду опасности, угрожающей Кореѣ съ двухъ сторонъ, авторъ не находитъ для парализованія ея другого, лучшаго и надежнѣйшаго средства, какъ заключеніе Китаемъ съ Англіею секретнаго договора относительно защиты общими силами территоріальной неприкосновенности Кореи. «Англія, безъ сомнѣнія, въ своихъ собственныхъ интересахъ должна будетъ согласиться на заключеніе договора, направленнаго противъ извѣстной своимъ вѣроломствомъ и захватами Россіи, которая, овладѣніемъ Кореи достигнувъ исполненія своихъ желаній на Востокѣ, вѣроятно, не преминетъ обратить вниманіе на Индію, чего такъ опасается Англія, вся сила которой заключается въ ея колоніяхъ. Что же касается Японіи, то она сама заявляетъ, что на Востокѣ нарождается новая Англія, и заявленіе это едва ли по вкусу Англіи. Такимъ образомъ, общность интересовъ, эта великая движущая сила, заставляетъ Китай и Англію соединиться для сохраненія территоріальной неприкосновенности Кореи. Но другіе полагаютъ, что самою лучшею мѣрою было бы объявленіе Кореи государствомъ, состоящимъ подъ общимъ протекторатомъ всѣхъ великихъ державъ.»…

Продолжая излагать свои взгляды на оборону Китая со стороны сухопутной границы, авторъ находитъ, что хотя принятіе оборонительныхъ мѣръ противъ Россіи и является дѣломъ настоятельной необходимости, тѣмъ не менѣе нельзя не быть на сторожѣ и противъ Англіи и Франціи, вниманіе которыхъ давно уже привлекала къ себѣ славящаяся своими несмѣтными минеральными богатствами провинція Юнь-Нань; въ прежнее время ихъ отдѣляли отъ нея бывшія вассальныя владѣнія Китая: Тонкинъ, Аннамъ, Бирма и Сіамъ; но теперь два первыя владѣнія сдѣлались добычею Франціи, вторая захвачена Англіей, а Сіамъ находится подъ ихъ совмѣстнымъ давленіемъ. Такимъ образомъ, Юнь-Нань лишилась всѣхъ своихъ оплотовъ и, благодаря непосредственному сосѣдству съ Англіею и Франціею, является совершенно открытою для ихъ вторженій. И, вѣроятно, недалеко то время, когда англійская желѣзная дорога чрезъ Бирму, а французская чрезъ Тонкинъ проникнутъ въ предѣлы Юнь-Нани^[8]. Въ виду этого, Китаю необходимо принять самыя дѣятельныя мѣры въ укрѣпленію Юнъ-Наня, Сы-Мао, Мэнъ-Цзы и другихъ важныхъ пограничныхъ пунктовъ образованіемъ въ нихъ отборныхъ гарнизоновъ и возведеніемъ сильныхъ укрѣпленій, вооруживъ ихъ новѣйшими, большого калибра, орудіями. При этомъ, во избѣжаніе громадныхъ затратъ и большихъ затрудненій, съ которыми сопряжена перевозка орудій изъ Шанхая въ Юнъ-Нань, авторъ рекомендуетъ устройство на мѣстѣ орудійнаго и оружейнаго завода, подъ руководствомъ опытнаго иностраннаго механика, а для покрытія военныхъ расходовъ — разработку всевозможныхъ минеральныхъ богатствъ провинціи. Сопредѣльный съ Индіею и также богатый минеральными произведеніями Тибетъ также долженъ быть предметомъ не меньшей заботливости Китая въ смыслѣ обороны его. По послѣднему договору англичане уже добились права торговли на границѣ Тибета, у Сиккима, и захвата значительнаго пространства земли. А между тѣмъ, Тибетъ имѣетъ для Китая особенно важное значеніе потому, что онъ служитъ естественнымъ оплотомъ для одной изъ богатѣйшихъ и населеннѣйшихъ провинцій его — Сы-Чуань, которая съ паденіемъ его уже не будетъ пользоваться продолжительнымъ спокойствіемъ. «Не надѣйся, — замѣчаетъ Сунь-Цзы (знаменитый стратегъ VI вѣка до Рождества Христова), — что непріятель не придетъ, а надѣйся на то, что ты готовъ встрѣтить его». Слѣдуя этому правилу, Китай не долженъ медлить необходимыми приготовленіями.

Главу, посвященную обученію войска, авторъ начинаетъ сѣтованіями на то, что "современные китайскіе стратеги ставятъ своею исключительною задачею не подготовку и обученіе солдатъ, а наемъ для потребностей данной минуты людей, которые съ большими затратами кое-какъ формируются въ извѣстныя части только для показа, безъ всякихъ дѣйствительныхъ результатовъ, и затѣмъ распускаются, чтобы въ случаѣ тревоги, второпяхъ, снова собрать ихъ. Мыслимое ли дѣло набранную второпяхъ и не обученную толпу посылать противъ непріятеля! Что же касается болѣе чѣмъ восьмисотъ-тысячной регулярной арміи, состоящей изъ знаменныхъ маньчжуръ и китайцевъ, въ которой кавалеристъ получаетъ 2 р. 25 к., а пѣхотинецъ отъ 1 руб. 50 до 1 р. 80 к., то она, состоя изъ людей старыхъ, слабосильныхъ и безпутныхъ, является рѣшительно никуда негодною, не говоря уже о томъ, что дѣйствительная численность ея, благодаря злоупотребленіямъ начальства, гораздо ниже номинальной. Свою полную непригодность армія эта показала во время инсуррекціонныхъ движеній пятидесятыхъ и шестидесятыхъ годовъ, когда въ провинціяхъ Ху-Нань и Ань-Ху были образованы отряды милиціонеровъ, которымъ и принадлежитъ честь подавленія возстанія. Впрочемъ, въ настоящее время отряды и этихъ милиціонеровъ, благодаря рутинѣ и устарѣлости людей, почти не отличаются отъ иррегулярной арміи.

Для преобразованія военныхъ силъ Китая, авторъ рекомендуетъ набрать для каждой провинціи изъ регулярныхъ и милиціонныхъ войскъ по отдѣльному корпусу извѣстной численности, съ пополненіемъ ихъ, въ случаѣ недостатка, здоровыми и крѣпкими людьми изъ мѣстнаго населенія. Образованіе и обученіе этихъ корпусовъ должно производиться по иностранному образцу. Точно также по этому же образцу въ каждой провинціи должны быть основаны военныя школы, назначеніе которыхъ будетъ состоять въ подготовленіи для арміи образованныхъ, дѣльныхъ и опытныхъ офицеровъ. Далѣе, во всѣхъ военно-морскихъ округахъ для подготовленія морскихъ офицеровъ должны быть устроены морскіе корпуса.

Само собою разумѣется, что эти провинціальные корпуса должны быть одинаково экипированы и снабжены прочнымъ и удобнымъ оружіемъ и провіантомъ. Кромѣ ежедневнаго обученія людей, однажды въ мѣсяцъ должны быть производимы малые маневры и одинъ разъ въ годъ большіе. При такихъ условіяхъ авторъ надѣется на образованіе въ Китаѣ дѣйствительной арміи, которая не будетъ непроизводительно истреблять казенный хлѣбъ. На возраженіе, что 75.000.000, затрачиваемыхъ нынѣ на содержаніе разныхъ войскъ, едва ли будетъ достаточно на покрытіе всѣхъ военныхъ расходовъ при новомъ режимѣ, авторъ отвѣчаетъ, что главное достоинство арміи заключается въ ея качествѣ, а не въ количествѣ, и потому совѣтуетъ въ проведеніи военной реформы не выходить изъ предѣловъ вышеуказанной суммы.

Начало слѣдующей главы авторъ посвящаетъ описанію военныхъ судовъ различныхъ типовъ, съ критическою оцѣнкою относительныхъ достоинствъ ихъ, при чемъ онъ отдаетъ предпочтеніе легкимъ, быстроходнымъ крейсерамъ и канонерскимъ лодкамъ съ тяжелою артиллеріею — предъ громадными, дорого стоющими броненосными судами. Указавъ на задачи каждой изъ трехъ китайскихъ эскадръ, — о чемъ было подробно сказано въ главѣ о морской оборонѣ, — авторъ обращаетъ вниманіе на крайне недостаточное знакомство своихъ моряковъ съ водяными путями не только въ далекихъ моряхъ, но даже по китайскому побережью, и рекомендуетъ пріобрѣтеніе англійскихъ морскихъ картъ, изданіе ихъ на китайскомъ языкѣ въ особо учрежденномъ гидрографическомъ отдѣлѣ и разсылку на всѣ суда, съ обязательствомъ для командировъ и офицеровъ ихъ заниматься повсюду тщательною провѣркою ихъ. Результаты провѣрки должны быть доставляемы въ гидрографическій отдѣлъ каждые полгода въ теченіе 2 лѣтъ, по истеченіи которыхъ отдѣломъ составляется новая исправленная карта и разсылается по флоту для руководства.

Затѣмъ авторъ признаетъ совершенно необходимымъ основаніе военно-морского порта, который служилъ бы базою для всѣхъ операцій флота. Но гораздо важнѣе всего этого подготовка матросовъ и образованіе опытныхъ офицеровъ, безъ чего и самый флотъ съ его военно-морскимъ портомъ сдѣлается добычею непріятеля. Признавая за англійскимъ флотомъ съ его высокою организаціею и образцовыми порядками первенствующее значеніе въ ряду другихъ флотовъ, авторъ рекомендуетъ своему правительству снова пригласить извѣстнаго англійскаго офицера, въ родѣ адмирала Ланга, поручивъ ему обученіе всего китайскаго флота. Что касается морскихъ школъ, основанныхъ въ нѣкоторыхъ провинціяхъ Китая, преподаваніе въ которыхъ ведется иностранными спеціалистами, то воспитанники ихъ, не теряя времени, должны быть, отправляемы въ плаваніе, которое, кромѣ доставленія имъ практическихъ знаній въ морскомъ дѣлѣ, пріучитъ ихъ къ перенесенію трудовъ и лишеній, воспитаетъ въ нихъ духъ мужества и хладнокровія въ виду опасности. Само собою разумѣется, что какъ на практической эскадрѣ, такъ и вообще во всемъ флотѣ, должна быть поддерживаема самая строгая дисциплина.

Указавъ на то, что въ нѣкоторыхъ мѣстахъ Китая и въ настоящее время существуютъ народныя ополченія, чрезвычайно серьезно относящіяся къ своему дѣлу и далеко оставляющія за собою негодныя правительственныя войска, авторъ дѣлаетъ общій очеркъ военной службы въ Германіи и Франціи, гдѣ, благодаря всеобщей воинской повинности и системѣ запасовъ, каждый гражданинъ оказывается знакомымъ съ военнымъ дѣломъ и въ минуту опасности способенъ постоять за отечество. Что же касается Англіи, то тамъ, кромѣ регулярной арміи, существуютъ еще территоріальныя войска, формируемыя городами и селеніями изъ добровольцевъ и въ случаѣ военныхъ дѣйствій употребляемыя для мѣстной обороны. Въ Китаѣ, при его обширности и многолюдствѣ, слѣдовало бы избрать одного правдиваго, честнаго и знакомаго съ военнымъ дѣломъ офицера и учредить воинскій приказъ, для обученія поморянъ и жителей пограничныхъ областей военному искусству по смѣшанной иностранно-китайской системѣ, начавъ дѣло обученія съ десятниковъ, которые потомъ будутъ обучать свои десятки, а эти послѣдніе — своихъ домашнихъ. Этимъ путемъ каждый китаецъ пріобрѣтетъ знакомство съ военнымъ дѣломъ. Состоя подъ командою пятидесятниковъ, сотниковъ и тысяцкихъ, эта народная рать, годичное нахожденіе въ рядахъ которой должно быть обязательно для всякаго китайца отъ 16 до 40 лѣтъ безъ различія состоянія, должна находиться въ вѣдѣніи мѣстныхъ властей, которымъ вмѣстѣ съ главнымъ командиромъ будетъ принадлежать. завѣдываніе матеріальною частью рати. Содержаніе ея производится на средства мѣстнаго населенія, и отчеты о поступленіи суммъ и ихъ расходованіи должны быть публикуемы ежегодно для всеобщаго свѣдѣнія.

Въ ряду мѣръ, имѣющихъ содѣйствовать обезпеченію неприкосновенности владѣній Битая и развитія его торговли, кораблестроительное дѣло является одною изъ болѣе настоятельныхъ.

Съ устройствомъ въ Фу-Чжоу и Шанхаѣ кораблестроительныхъ верфей и мастерскихъ, китайцы достаточно съумѣли ознакомиться съ иностранными методами строительнаго дѣла и сами могутъ строить машины. Эти весьма значительные для начала дѣла результаты были достигнуты цѣною болѣе чѣмъ двадцатилѣтнихъ трудовъ и громадныхъ затратъ, въ виду которыхъ нѣкоторые даже рекомендовали превращеніе работъ и закрытіе мастерскихъ. Но дѣло въ томъ, что Китай, по неимѣнію собственнаго матеріала для постройки судовъ, обязанъ былъ закупать его съ большими накладными расходами за границею; далѣе, модели судовъ, рисунки, главный надзоръ за работами и пробою судовъ — все это производилось иностранными и притомъ не всегда особенно искусными и усердными техниками, пользовавшимися однако громадными окладами. Удивительно ли, что при такихъ условіяхъ суда, выходившія съ помянутыхъ двухъ верфей, обходились не только дороже покупныхъ, но даже уступали имъ по своимъ качествамъ.

Нынѣ, въ виду того, что главнымъ матеріаломъ для постройки кораблей является желѣзо и сталь, Китаю настоятельно необходимо приступить въ разработкѣ желѣза. Затѣмъ, необходимо пригласить искуснаго иностраннаго литейщика и знатока химіи и отдать ему въ науку понятливыхъ мальчиковъ, съ назначеніемъ особой награды за выучку каждаго изъ нихъ. Такимъ образомъ, при нахожденіи желѣза по всему Китаю и при разработкѣ каменнаго угля, судостроительный матеріалъ является обезпеченнымъ.

Что же касается мастерового персонала для кораблестроенія, то для образованія его необходимо отправить за границу способныхъ и здоровыхъ молодыхъ людей въ возрастѣ около 20 лѣтъ и знающихъ китайскій и иностранные языки, которые бы на лучшихъ и обширнѣйшихъ верфяхъ посвятили себя изученію кораблестроительнаго дѣла и лѣтъ черезъ десять, по возвращеніи въ отечество, были распредѣлены на китайскихъ верфяхъ съ принятіемъ въ свое вѣдѣніе той или другой отрасли кораблестроительнаго дѣла, и кромѣ того подготовляли бы для этого дѣла и молодое поколѣніе. Нечего опасаться недостатка въ людяхъ, но бѣда въ томъ, что они могутъ не встрѣтить должнаго поощренія въ высшихъ сферахъ, отсутствіе рѣшительнаго направленія въ которыхъ было причиною того, что, несмотря на громадныя затраты, въ теченіе 50 лѣтъ не было подготовлено людей, на которыхъ можно было бы положиться въ минуту нужды. Въ настоящее время фу-чжоу’ская^[9] и шанхайская верфи исключительно служатъ для потребностей правительства. Въ видахъ экономіи и уменьшенія отлива денегъ за границу было бы цѣлесообразно, чтобы помянутыя верфи, кромѣ исполненія казенныхъ работъ, брали на себя исполненіе частныхъ заказовъ. Надобно думать, что китайскіе судохозяева предпочтутъ пріобрѣтать суда у себя же въ Китаѣ, чѣмъ заказывать ихъ за границею, особенно если въ цѣнахъ не будетъ значительной разницы.

Въ западныхъ государствахъ въ настоящее время по преимуществу употребляется огнестрѣльное оружіе; при этомъ стремленіе имѣть самое совершенное оружіе заставляетъ ихъ часто мѣнять его. Въ Японіи производство оружія также достигло такой степени совершенства, что она сама въ состояніи изобрѣтать новое оружіе, тогда какъ Китай можетъ приготовлять его только по готовымъ образцамъ. Послѣ такого вступленія авторъ обращается къ описанію орудій и ружей всевозможныхъ системъ, съ указаніемъ ихъ относительныхъ достоинствъ и недостатковъ; затѣмъ онъ переходитъ въ описанію разныхъ видовъ пороха, съ объясненіемъ ихъ свойствъ и употребленія, говоритъ о вооруженіи батарей и употребленіи минныхъ загражденій, необходимости соблюденія крайней осторожности въ выборѣ оружія, во избѣжаніе обмановъ и подлоговъ, которымъ такъ часто приходилось подвергаться Китаю со стороны иностранцевъ. Для этого онъ рекомендуетъ, чтобы пріобрѣтеніе всевозможнаго оружія производилось чрезъ посредство спеціально командируемаго лица, основательно знакомаго съ оружейнымъ дѣломъ и сильнаго въ химіи. При этомъ авторъ съ своей стороны предлагаетъ общія правила для руководства при выборѣ орудій, ружей и пороху. Но для сохраненія полной самостоятельности въ военное время и въ виду важныхъ неудобствъ, могущихъ возникнуть вслѣдствіе невозможности пріобрѣтенія вооруженія у нейтральныхъ, авторъ настоятельно рекомендуетъ устройство въ разныхъ, провинціяхъ Китая собственныхъ орудійныхъ, оружейныхъ и пороховыхъ заводовъ, съ соблюденіемъ при пріемѣ снарядовъ строгаго контроля для того, чтобы они не оказались начиненными пескомъ и землею, вмѣсто пороха, какъ это было констатировано въ Фу-Чжоу во время послѣдней французско-китайской войны 1884 г. Особенное вниманіе онъ обращаетъ на необходимость строгаго контроля за храненіемъ и содержаніемъ оружія, которое отъ недосмотра и нерадѣнія, покрываясь ржавчиной, приходитъ въ совершенную негодность.

Въ заключеніе этой главы авторъ выражаетъ сожалѣніе, что тѣмъ невѣждамъ, которые до сихъ поръ стоятъ за возможность одержанія побѣдъ при помощи луковъ, стрѣлъ, бердышей и копій, не приходится лично участвовать въ войнѣ для того, чтобы воочію убѣдиться въ опустошительномъ дѣйствіи ядеръ и пуль.

Будучи представителемъ націи болѣе склонной къ мирнымъ занятіямъ, чѣмъ къ боевымъ подвигамъ, авторъ съ особенною симпатіею относится въ вопросу о прекращеніи войнъ и воцареніи всеобщаго мира на землѣ, и потому настоящую и послѣднюю главу его сочиненія мы позволимъ себѣ представить въ болѣе подробномъ извлеченіи.

XVIII.

"Древнѣйшіе цари Китая, — говоритъ нашъ авторъ, — блиставшіе своими добродѣтелями, не обращали вниманія на войну и внушали, что оружіе есть зло, и война — опасное дѣло, въ которому можно прибѣгать только въ крайности. Съ упадкомъ могущества Чжоу’скаго дома, со времени династій Цинь и Хань (за два съ половиною и за два вѣка до Р. Хр.), утвердившихся въ Китаѣ силою оружія, начались нескончаемыя войны. Расширеніе владѣній и споры изъ-за городовъ сопровождались ужаснымъ истребленіемъ человѣчества: тамъ льются потоки крови, здѣсь возами возятъ трупы, старые и слабые дѣлаются жертвою оружія, кровью и мясомъ людей утучняются пустынныя поля, пустѣютъ деревни и села и пустѣетъ казна. Какъ больно и нестерпимо должно было быть все это для чувства человѣколюбія! Не прибыльна ненасытная жажда войны; злополучіемъ является самая лучшая армія. Судьба непостоянна. Процвѣтаніе и упадокъ быстро смѣняютъ другъ друга. Мы видимъ изъ исторіи, что воинственные государи Запада, снѣдаемые жаждою величія и славы, ненасытно предавались войнамъ до истощенія силъ. Такъ, владыки Рима и Франціи, поглотивъ всѣ государства и овладѣвъ всею Европой, думали, что не имѣютъ соперниковъ, а въ концѣ концовъ погибли сами и разорили свои царства. Въ теченіе продолжительнаго существованія вселенной миръ и смуты поочередно смѣняли другъ друга. Государства слабыя дѣлались добычею сильныхъ. Арміи великихъ государствъ съ каждымъ днемъ увеличиваются, ихъ вооруженіе съ каждымъ днемъ совершенствуется. Безъ конца появляются новые методы, изощряется военное искусство, и все это для захвата новыхъ земель и истребленія человѣчества. Одинъ нападаетъ, другой защищается; орудія и снаряды громадной тяжести употребляются для уничтоженія городовъ и разрушенія селъ и деревень; массы убитыхъ наполняютъ ихъ. Какая жестокость и безчеловѣчіе! Во время прусско-французской войны въ сраженіи при Шпандау (?) погибло нѣсколько десятковъ тысячъ, при Мецѣ въ одинъ день погибло около 100 т. (?); въ одномъ изъ сраженій Россіи съ Турціей пало 32.000 человѣкъ. По словамъ газеты «Таймсъ», съ 1852 по 1877 г., въ теченіе 25 лѣтъ, пало на полѣ бранномъ болѣе 1.900.000 человѣкъ и истрачено на военныя потребности 12.065 милліоновъ. А сколько людей заболѣло отъ тягостей и лишеній военной жизни, сколько разорилось купцовъ, сколько погибло имущества и сколько причинено всевозможныхъ убытковъ и вреда — невозможно исчислить. Никогда бѣдствія войны не достигали такихъ поражающихъ размѣровъ, какъ въ настоящій вѣкъ. При врожденной жесткости характера европейцевъ у нихъ рѣдко прекращались войны, продолжавшіяся иногда по 30—40 лѣтъ. Трудно вообразить себѣ тѣ бѣдствія, которыя были бы послѣдствіемъ будущей всеобщей войны!

«Причины раздоровъ и войнъ по большей части коренятся въ томъ, что государства, при наружной искренности, втайнѣ стремятся къ захватамъ и подъ прикрытіемъ проложенія торговыхъ путей въ сущности высматриваютъ земли. Государства родственныя мало-по-малу дѣлаются врагами, связанныя общими интересами превращаются въ непріязненныя. Въ исключительной заботливости о своемъ величіи и одолѣніи врага, они не обращаютъ вниманія на разореніе своего народа. Какое ужасное безчеловѣчіе и какая огромная несправедливость! Притомъ, рвеніе къ расширенію владѣній непремѣнно требуетъ увеличенія арміи, а слѣдовательно и расходовъ на нее. Такъ, напримѣръ, Англіи въ прежнее время содержаніе арміи обходилось въ 100.000.000 ланъ (1 л. по настоящему курсу = 1 р. 50 к.), а въ послѣднее время стоитъ 140.000.000 л. Военный бюджетъ другихъ государствъ также съ каждымъ годомъ возрастаетъ. Такимъ образомъ, даже въ мирное время масса народнаго богатства тратится на содержаніе армій. Какъ же не бѣднѣть народу и не страдать подъ тяжестью налоговъ? Что же лучше? Беречь народъ, или же губить его? Довольствоваться своею землею, или же заботиться о расширеніи ея? Чѣмъ вести войны изъ-за преобладанія въ теченіе сотни лѣтъ, не лучше ли тысячи лѣтъ наслаждаться благами мира? Пусть каждый владѣетъ своею страною и заботится о своемъ народѣ; пусть онъ замѣнитъ чувствомъ небесной любви — несправедливости и притѣсненія, характеризующія времена упадка человѣчества; пусть не превозносится и не унижается, не обманываетъ и не подозрѣваетъ — и тогда наступитъ продолжительное спокойствіе, миръ, и превратятся войны. Государства будутъ пользоваться выгодами промышленности и торговли безъ различія національностей, и благодаря повсюду проникающимъ желѣзнымъ дорогамъ и пароходамъ они будутъ находиться въ одинаково близкихъ отношеніяхъ другъ въ другу. Не хорошо ли это? Конечно, хорошо. Но я не смѣю думать, чтобы это непремѣнно осуществилось. Люди, не принадлежащіе въ одному племени, безъ сомнѣнія, имѣютъ различныя наклонности, насильственное измѣненіе которыхъ въ концѣ концовъ вызываетъ протестъ. При этомъ, сильные совершенно открыто даютъ волю своимъ хищническимъ наклонностямъ, а слабые стараются тайкомъ удовлетворитъ своей алчности. Начинаются войны, сопровождаемыя бѣдствіями и нескончаемыми безпорядками, которые не превращаются, пока не разольются на-необозримое пространство, подобно буйнымъ волнамъ потока. Впрочемъ, когда бѣдствіе достигаетъ крайнихъ предѣловъ, то оно непремѣнно смѣняется благополучіемъ. Это естественный законъ; заботиться же о спокойствіи во время опасности — это дѣло человѣческое. И судя по настоящему положенію дѣлъ, во всѣхъ европейскихъ государствахъ начинаетъ проявляться чувство раскаянія въ причиняемыхъ бѣдствіяхъ, — доказательствомъ чего служатъ все чаще повторяющіеся случаи превращенія войнъ и разрѣшенія разныхъ недоразумѣній при содѣйствіи и посредствѣ третьихъ державъ. Затихли немного сторожевые огни, и человѣчество отдохнуло нѣсколько отъ бѣдствій войны. Громадность затратъ на военныя издержки, истощающія всѣ запасы страны, не вознаграждаемая даже въ случаѣ побѣды и сопровождаемая еще урономъ военныхъ силъ и ущербомъ престижа въ случаѣ пораженія, заставляетъ мудрыхъ правителей заботиться о мѣрахъ наступленія и обороны, чтобы заранѣе обезпечить за собою побѣду, но никто изъ нихъ не желаетъ легкомысленно начинать войну. Но эра всеобщаго умиротворенія наступитъ съ объединеніемъ вселенной подъ властью мудреца, питающаго отвращеніе къ убійству, который долженъ будетъ появиться въ то время, когда великія смуты достигнутъ крайнихъ предѣловъ. Когда міръ долго находится въ состояніи объединенія, то за этимъ непремѣнно должно слѣдовать раздѣленіе. Китай, по мнѣнію автора, долго находился въ состояніи объединенія, а иностранный міръ — въ состояніи великаго раздѣленія, за которымъ должно послѣдовать великое объединеніе. Когда, съ наступленіемъ этого времени, появится мудрецъ, то онъ, несмотря на то, что умомъ, мужествомъ, силою и искусствомъ будетъ превосходить всѣхъ, не будетъ, однако, пользоваться всѣми этими качествами, а единственно при помощи своей всеобщей любви возвратитъ этотъ міръ къ его единству, которое будетъ сопровождаться единствомъ путей сообщенія, единствомъ просвѣщенія и нравственности, — и всѣ народы поклонятся ему. Тогда суда потеряютъ свою крѣпость, орудія — свою силу, умъ и сила физическая не будутъ имѣть приложенія, и оружію негдѣ будетъ показать свое превосходство. Прекратятся войны, мѣсто которыхъ заступятъ просвѣщеніе и цивилизація, и всякое живое существо получитъ свое опредѣленное мѣсто. Вникая въ высшіе законы и всматриваясь въ настроеніе народовъ, сопоставляя прошедшее и настоящее, проникая сокровенное и уразумѣвая ясное и видя, какъ варвары изъявляютъ нынѣ свою покорность (сыну Неба), посылая ему дары и представляясь ему, мы вправѣ надѣяться на наступленіе славной эры въ недалекомъ будущемъ, быть можетъ, лѣтъ чрезъ 500»…

---

Такимъ образомъ, по мнѣнію нашего автора, золотой вѣкъ долженъ будетъ наступить, когда всѣ народы міра объединятся подъ властію китайскаго мудреца-гуманиста. Но предвкушеніе такого блестящаго торжества китайской цивилизаціи нисколько не помѣшало автору, какъ мы видѣли, рекомендовать Китаю, пользуясь свободнымъ временемъ, заняться административными и судебными реформами, поднятіемъ просвѣщенія, приведеніемъ въ порядокъ городовъ (укрѣпленій), очисткою окружающихъ ихъ каналовъ, подготовленіемъ хорошихъ полководцевъ, дисциплинированной арміи и заготовленіемъ въ достаточномъ количествѣ войскового довольствія и усовершенствованнаго оружія. Но, конечно, все это для того, чтобы прекратить всякія поползновенія иностранцевъ въ презрительному и дерзкому обращенію ихъ съ Китаемъ.

П. Поповъ.

Пекинъ.

1-го августа 1897 г.

---

1. «Тэнъ-ши-вэй-янь» («Предостереженіе объ опасностяхъ, могущихъ угрожать въ цвѣтущее время»), сочин. мандарина Тао-гуань-ина.
2. Въ прошломъ году китайскимъ правительствомъ сдѣлана попытка къ организаціи на первыхъ порахъ правительственныхъ почтовыхъ учрежденій при всѣхъ существующихъ, въ открытыхъ для иностранной торговли 28 портахъ, таможняхъ, съ порученіемъ главнаго завѣдыванія ими генералъ-инспектору таможенъ, сэру Роберту Харту, съ тѣмъ, что сообщеніе между портами и внутреннимъ Китаемъ будетъ пока поддерживаться, за извѣстную плату, существующими китайскими частными конторами, обязанными заявить объ этомъ подлежащей таможнѣ.
3. Въ нынѣшнемъ году имъ сдѣлано заявленіе о присоединеніи его къ всемірному почтовому союзу.
4. Послѣ появленія въ свѣтъ настоящей книги, китайское правительство, сознавъ всю невыгоду отсутствія въ странѣ однообразной монетной единицы, успѣло уже открыть монетные дворы въ слѣдующихъ мѣстахъ: Кантонъ, Фу-Чжоу, Нанкинѣ, У-Чанѣ (провинціи Ху-Бэй) и въ Тянь-Цзинѣ. Въ скоромъ времени ожидается открытіе монетнаго двора въ Маньчжуріи, Сы-Чуани и Ань-Хуа.
5. Чрезвычайный сборъ на военныя потребности, установленный въ началѣ 50-хъ годовъ и не отмѣненный до нынѣ.
6. Весьма ничтожны сравнительно съ пространствомъ, населеніемъ и богатствами страны. Весь государственный доходъ Китая опредѣляется приблизительно въ 100.000.000 ланъ (150.000.000 рублей), что не составляетъ даже 40 коп. на каждую душу населенія. Народъ, вѣроятно, платитъ въ 5 разъ болѣе, чѣмъ получаетъ казна.
7. При условіи укрѣпленія тыла Люй-Шуньской бухты батареями, а фронта торпедами.
8. Соглашеніемъ, заключеннымъ съ Китаемъ лѣтомъ настоящаго года, Франція предоставлено право проведенія желѣзной дороги въ провинціи Гуанъ-Си и Юнь-Нань.
9. Находившаяся за послѣдніе годы въ крайнемъ небреженіи фу-чжоу’ская верфь, благодаря приглашенію въ настоящемъ году французскихъ морскихъ инженеровъ и техниковъ, вѣроятно будетъ поставлена на надлежащую высоту.