1540 Годъ достопамятенъ учрежденіемъ Езуитскаго Общества, столь извѣстнаго своимъ вліяніемъ на дѣла церковныя и гражданскія. Исторія его законовъ и правленія заслуживаетъ все любопытство читателей. Когда обратимъ взоръ на его быстрые успѣхи въ богатствѣ и могуществѣ, когда остановимся на чудесномъ благоразуміи его политики, когда соберемъ всѣ черты, показывающія его систематическое, незыблемое постоянство въ исполненіи приятныхъ плановъ; — тогда неможемъ не думать, что основатель его былъ способенъ къ необыкновенной мудрости, и что всѣ его мысли отъ первой до послѣдней принадлежатъ самымъ глубокимъ разсчетамъ. Общество Езуитское, подобно многимъ монашескимъ обществамъ, одолжено своимъ бытіемъ — ентузіазму. Игнатій Лойола былъ фанатикъ, ознаменовавшій себя странностію мыслей и жизни, несовмѣстною съ здравымъ разсудкомъ и противною духу истинной вѣры. Его дикіе поступки, его мечтательныя желанія — дѣти его ентузіазма — представляютъ вамъ чудеса, недостойныя исторіи.
Увлеченный набожностію, а можетъ быть воспламененный страстію славы и владычества — ибо люди, подобно ему проповѣдующіе святость своихъ намѣреній, не всегда были выше сей страсти, — Лойола, человѣкъ со всѣми припадками Честолюбія, желалъ сдѣлаться основателемъ монашескаго общества, планъ сего общества и всѣ его законы начертаны по непосредственному вдохновенію самаго Неба; — такъ говорилъ Лойола, такъ говорятъ его преемники, и такъ говорятъ до сихъ поръ его послѣдователи. Но несмотря на божественное происхожденіе, планъ имѣлъ успѣхъ худой и сопротивленіе сильное. — Папа, вмѣсто скораго согласія, приказалъ Кардиналамъ разсмотрѣть и планъ и законы общества въ особенномъ Комитетѣ, а сей Трибуналъ нашелъ ихъ безполезными, — даже опасными. Павелъ, — имя Папы, — согласился съ его приговоромъ, и отказалъ Лойолѣ. Наконецъ Лойола побѣдилъ нерѣшительность Павла такими обѣщаніями, которыя очаровали бы всякаго Папу. Сверхъ трехъ обѣщаній, обыкновенныхъ всѣмъ монахамъ, т. е. бѣдности, удаленія отъ женщинъ и смиренія, — онъ принялъ на себя и на все общество новое обѣщаніе непреложной покорности Папамъ; онъ клялся путешествовать по всѣмъ странамъ, куда повелитъ Папа, куда позоветъ польза Римской церкви, и онъ не требовалъ для сего отъ Римскаго Престола никакой помощи. Когда возмущеніе многихъ народовъ противъ Римской церкви потрясло столъ сильно Папскій престолъ; когда всѣ части Папской системы поколебались отъ новыхъ неприятелей, напавшихъ на нее съ толикою жестокостію и успѣхомъ: въ такое время и въ такихъ обстоятельствахъ общество людей, которые были бы совершенно преданы и которые могли бы сражаться за него, подобное общество было очень важно и полезно для Папы. Павелъ увидѣлъ сію выгоду, тотчасъ провозгласилъ въ буллѣ учрежденіе Іезуитскаго общества, и далъ ему права самая обширныя, а Лойолѣ далъ имя перваго Генерала надъ онымъ. Время оправдало расчетъ Папы, ожидавшаго отъ своей политики дѣйствій выгодныхъ для своего престола. Менѣе нежели въ 50 лѣтъ Езуитское общество стояло уже твердою ногою во всѣхъ странахъ, повинующихся главѣ Римской церкви; его богатство и могущество возрастали съ чудеснымъ успѣхомъ. Число членовъ; въ сіе короткое время было уже велико ихъ богатство и слава еще больше. Езуиты заслужили похвалу отъ всѣхъ друзей Римской церкви, и защитники ея, какъ хитрые и смѣлые своими средствами поселили страхъ во всѣхъ неприятеляхъ Папской власти.
Образованіе и законы сего общества получили послѣднее совершенство отъ Лейнеца и Аквавивы, двухъ Генераловъ, преемниковъ Линолы, которые далеко превосходили своего начальника и въ способностяхъ и въ искусствѣ правленія. Они суть авторы той системы, которая отличаетъ Езуитское общество глубокою и коварною политикою; но та великая часть фанатизма, которая смѣшана съ его законами, собственно принадлежитъ Лойолѣ. Многія обстоятельства встрѣтились, соединились, и дали Езуитскому обществу особенный видъ и правила, а его членамъ дали такое вліяніе на дѣла свѣта; какого не имѣли другія сословія монаховъ и такую силу, что они во многихъ мѣстахъ управляли всѣмъ по своей волѣ. —
Первый предметъ и древнее начало всѣхъ монашескихъ обществъ было — удаляться отъ свѣта и оставлять всѣ дѣла его. — Въ уединеніи и безмолвіи монастырскихъ стѣнъ монахъ помышлялъ только о спасеніи души и заслуживалъ вѣчное блаженство суровою жизнію и благочестіемъ. Онъ былъ мертвъ для свѣта и равнодушенъ къ его прелестямъ и къ несчастіямъ. Онъ былъ полезенъ для рода человѣческаго своимъ примѣромъ и молитвами. Напротивъ Езуиты, по своимъ законамъ, сдѣлались героями свѣта и дѣятельности. Они почитали себя воинами, поклявшимися вѣчно сражаться за Бога и за Папу — за сей образъ Божій на земли. Они почитали своимъ дѣломъ все, что служитъ къ просвѣщенію невѣжества, все что служитъ къ обращенію или наказанію неприятелей святаго престола. Они небыли подвержены никакимъ обязанностямъ, существеннымъ для другихъ обществъ, — и ето для того чтобы имѣть тѣмъ болѣе свободнаго времени для дѣлъ, имъ особенно назначенныхъ. Они неявляются въ процессіяхъ, неизнуряютъ силъ своихъ постомъ, не теряютъ времени, по мнѣнію ихъ, въ безполезныхъ молитвахъ. Но они должны обращать все вниманіе на дѣла свѣта и на всѣ его случаи къ выгодамъ религіи; должны наблюдать и знать характеръ всѣхъ вельможъ, занимающихъ первые посты въ государствѣ; должны снискивать ихъ любовь и дружбу. Такимъ образомъ и законы и духъ общества настроиваютъ всѣхъ членовъ — къ хитростямъ и дѣятельности!
Езуитское общество, непоходя ни на какія другія сословія монаховъ по своей цѣли столько же мало походитъ на нихъ по своему образу правленія. — Всѣ общества основаны на свободѣ, и дѣла ихъ обыкновенно получаютъ рѣшеніе отъ согласія всѣхъ членовъ. Исполнительная власть находится или въ рукахъ начальника надъ монастыремъ, или у всѣхъ жителей монастыря; — но власть законодательная принадлежитъ цѣлому обществу. Дѣла важныя, относящіяся къ одному монастырю, зависятъ отъ собранія всѣхъ членовъ сего монастыря; — а относящіяся къ цѣлому обществу идутъ на судъ всѣхъ монастырей. Но Лойола, наполненный идеями неограниченной покорности, какую онъ видѣлъ въ военной службѣ, далъ своему обществу образованіе совершенно монархическое, Генералъ, избранный депутатами разныхъ провинцій, обладалъ могуществомъ верховнымъ, незачисимымъ, простирающимся и на всѣхъ членовъ и на всѣ ихъ дѣла. Онъ по своей волѣ опредѣлялъ Ректоровъ, Провинціаловъ, всѣхъ другихъ чиновниковъ, управляющихъ обществомъ, и всегда могъ лишить ихъ своей довѣренности. Въ его власти и распоряженіи были всѣ доходы, и онъ употреблялъ ихъ безъ отчета. Всякой членъ повиновался приказаніямъ его слѣпо; онъ назначалъ имъ должности безъ ихъ согласія, и дѣлалъ порученія, какія хотѣлъ. Всѣ члены не только должны оказывать ему повиновеніе наружное, — но они покорны ему даже въ склонностяхъ своего сердца, даже въ движеніяхъ своего разсудка. Приказанія Генерала были для нихъ столь же священны, какъ слова Спасителя. Они были для него то же, что кусокъ мрамора въ рукахъ художника, то же, что орудіе неспособное ни къ какому сопротивленію… — Столь необыкновенныя правила не могли не произвести особеннаго характера во всѣхъ членахъ общества, и не могли не дать особенной силы всѣмъ ихъ дѣламъ. Во всѣхъ лѣтописяхъ рода человѣческаго ето единственный примѣръ деспотизма совершеннаго, царствующаго не въ тѣсныхъ стѣнахъ монастыря, но надъ людьми разсѣянными во всѣхъ странахъ, между всѣми на земли народами. Законы общества, давъ Генералу столь великую власть надъ всѣми членами, дали ему средство знать ихъ характеръ и способности. Всякой новый человѣкъ, желающій посвятить себя обществу, долженъ открыть свою совѣсть одному изъ начальниковъ; или простому езуиту, начальникомъ назначенному; онъ долженъ признаться не только во всѣхъ грѣхахъ и недостаткахъ, — но въ самыхъ склонностяхъ, въ каждой страсти, въ каждомъ желаніи своей души. Сіе признаніе возобновляется каждые шесть мѣсяцовъ, Общество, неостанавляваясь на сихъ свѣдѣніяхъ, показывающихъ ему самые тонкіе сгибы сердца, обязываетъ всѣхъ членовъ наблюдать каждый поступокъ и каждое слово новаго человѣка и самый законъ дѣлаетъ ихъ шпіонами надъ его поведеніемъ и повелѣваетъ доносить начальнику о каждой чертѣ, достойной вниманія, чтобы въ семъ испытаніи ни что не было упущено, ничто не было проронено, новый человѣкъ долго стоитъ за порогомъ Езуитскихъ таинствъ; онъ пробивается къ нимъ. чрезъ многія степени должностей, и пока не имѣетъ полныхъ 55 лѣтъ, не можетъ произнесть послѣдней клятвы, которая дѣлаетъ его, настоящимъ членомъ. Сими средствами начальники Езуитовъ получаютъ совершенное понятіе о характерѣ и способностяхъ новаго человѣка, который находится подъ непосредственною ихъ властію и наблюденіями. И чтобы Генералъ, т. е. душа, которая двигаетъ и управляетъ цѣлымъ обществомъ, чтобы онъ имѣлъ, предъ глазами все нужное или любопытное? Провинціалы и частные начальники въ извѣстное время и по опредѣленнымъ формамъ должны доносить ему обо всѣхъ членахъ, отъ нихъ зависящихъ. Тутъ описывается со всею подробностію характеръ каждаго Езуита, его достоинства природныя и приобрѣтенныя, его нравъ, его опытность въ дѣлахъ, и родъ дѣлъ, къ какимъ онъ болѣе способенъ. Сіи донесенія вносятся въ одинъ реестръ, такъ что одинъ взглядъ на него показываетъ Генералу состояніе общества въ всѣхъ концахъ земли, показываетъ качества и таланты каждаго члена; наконецъ въ семъ реестрѣ онъ находитъ орудіе, которое по своей неограниченной власти можетъ упатребить для всякаго дѣла, и употребляетъ его безъ ошибки.
Открытая цѣль ордена — пещись о спасеніи людей съ неутомимою дѣятельностію — влекла за собою множество трудовъ и обязанностей. Езуиты съ самаго начала приняли на себя воспитаніе юношества, какъ долгъ имъ въ особенности принадлежащій; они употребляли все стараніе сдѣлаться вездѣ первыми духовными совѣтниками и первыми духовными отцами; они являлись на церковной каѳедрѣ для проповѣди; они предпринимали далекія путешествія для обращенія невѣрныхъ народовъ. Цѣль и труды важные и совершенно новые приобрѣли имъ великое удивленіе и покровительство. Начальники общества съ неизъяснимымъ искусствомъ направляли всѣ обстоятельства къ своей пользѣ; въ короткое время и число и сила его возвысились съ чудеснымъ успѣхомъ. Еще въ XVI столѣтіи Езуиты имѣли въ своихъ рукахъ воспитаніе юношества вездѣ, гдѣ только царствовала Католическая вѣра. Почти всѣ, Монархи были ихъ духовныя дѣти, — довѣренность очень важная при всякомъ Государѣ, при слабомъ она ставила ихъ выше самыхъ Министровъ. Они были духовными совѣтниками почти у всякаго вельможи сильнаго, или знатнаго; они обладали сердцемъ и кабинетомъ Папъ, которые почитали ихъ и лучшими и ревностнѣйшими защитниками своего престола. Нѣтъ нужды описывать выгодъ, которыя въ подобной силѣ находило общество столь дѣятельное и столь предпріимчивое; онѣ сами собою видны; Езуиты образовали умы молодые, и сохраняли всю власть надъ сими умами въ ихъ зрѣлости. Они управляли время отъ времени самыми страшными Дворами въ Европѣ. Они имѣли участіе во всѣхъ дѣлахъ; ихъ пружины дѣйствовали во всякомъ пронырствѣ, интригѣ и во всякой перемѣнѣ государства. Генералъ, съ тѣми обширными свѣдѣніями, какія получалъ со всѣхъ сторонъ, могъ давать дѣятельности членовъ направленіе самое вѣрное, а съ тою неограниченною властію, какую имѣлъ, онъ могъ давать своимъ намѣреніямъ всю твердость и успѣхъ.
Вмѣстѣ съ ихъ могуществомъ возрастало ихъ богатство. Они изобрѣли разныя средства къ невинному нарушенію этой клятвы, которая приковывала ихъ къ бѣдности. Они имѣли обширныя владѣнія въ каждомъ Католическомъ государствѣ; они не уступали богатѣйшимъ Монархамъ въ количествѣ н великолѣпіи публичныхъ зданій, въ драгоцѣнной собственности движимой и недвижимой. Сверхъ источниковъ богатства, открытыхъ всякому монашескому обществу, Езуиты имѣли еще особенные, имъ однимъ принадлежащіе. Подъ тѣмъ предлогомъ, чтобы миссіи имѣли успѣхъ и чтобы миссіонеры имѣли нужныя для сего успѣха средства, они получали отъ Римскаго Двора особенное позволеніе вести торговлю съ тѣми народами, которыхъ просвѣщаютъ. Ихъ торговля въ обѣихъ Индіяхъ была весьма обширна и столь же выгодна. — Они построили магазины въ разныхъ частяхъ Европы и продавали свои товары. Недовольные симъ богатствомъ, они, подобно купцамъ, старались основанія свои особенныя общества для торговли. Они обладали обширною и плодоносною провинціею на южномъ берегу Америки, и управляли тамъ съ неограниченною властію многими тысячами подданныхъ.
Къ несчастію рода человѣческаго столь великое могущество Езуитовъ, приобрѣтенное подобными средствами, часто было пагубно и планами и слѣдствіями. Общество образуетъ, настроиваетъ своихъ членовъ; — таковы законы сего общества, что всякой Езуитъ почитаетъ выгоды его первымъ и главнымъ предметомъ; — въ его глазахъ все ниже сихъ выгодъ; онъ приноситъ имъ все въ жертву. Сія любовь къ обществу, можетъ быть единственная во всѣхъ монашескихъ обществахъ, есть отличительная черта Езуитовъ; она служитъ ключемъ къ ихъ политикѣ и даетъ понятіе о ихъ необыкновенныхъ мысляхъ и поступкахъ.
Права и выгоды общества зависѣли отъ его вліянія на умы вельможъ сильныхъ или знатныхъ. Желая приобрѣсти и сохранять владычество надъ ними, Езуиты распространили систему легкой и снисходительной морали, которая давала свободу всѣмъ страстямъ, оправдывала всѣ пороки, терпѣла всѣ недостатки и позволяла почти всѣ поступки, къ какимъ способны сильные, дерзкіе и самые коварные, вѣроломные политики.
Благосостояніе общества совершенно зависѣло отъ могущества Папскаго престола, и Езуиты, сливая свою пользу съ выгодами Римскаго Двора, необходимо сдѣлались ревностнѣйшими защитниками тѣхъ правилъ, которыя служили къ возвышенію власти церковной на развалинахъ гражданской. Она давала Римскому Двору права обширныя, неограниченныя, такія, какихъ неискали самыя гордые и самые дерзкіе Папы временъ варварскихъ; они старались доказать совершенную независимость духовенства отъ законовъ гражданскихъ. Они распространяли въ своихъ сочиненіяхъ такія мысли o государяхъ непокорныхъ власти Папской, такъ настроивали умы противъ сихъ враговъ Католической вѣры, что самыя ужасныя преступленія принимали видъ добродѣтели и самая священная связь между Монархомъ и подданными превращалась въ порокъ!
Слава и довѣренность общества возрастала вмѣстѣ съ ревностію, какую оно оказывало въ защитѣ Римской церкви противъ опаснаго оружія Протестантскаго. Езуиты, гордясь симъ героизмомъ, почитали своею должностію и правомъ — вести войну противъ новыхъ мнѣній, и останавливать успѣхи новыхъ Апостоловъ хрістіанской вѣры. Они позволяли себѣ всѣ хитрости, употребляли всякое оружіе противъ нихъ; они возставали съ неистовствомъ противъ всѣхъ мѣръ кротости и снисхожденія; они безпрестанно раздували пламенникъ гоненія, уже слишкомъ сильно пылавшій въ рукахъ и церковной и гражданской власти.
Правда, что другіе монахи, подобно Езуитамъ, осмѣливались проповѣдывать столь же пагубныя мысли, старались поселить въ народѣ чувства, противныя порядку и счастію гражданскихъ обществъ; но они не блюли болѣе скромности, и не имѣли такихъ успѣховъ. Причина сего явленія ясна сама собою. — Кто соберетъ и представить себѣ всѣ случаи, потрясшіе Европу въ теченіе двухъ послѣднихъ вѣковъ, тотъ увидитъ что Езуиты по всей справедливости должны дать отчетъ въ самыхъ гибельныхъ слѣдствіяхъ, какія произошли отъ ихъ необузданной и опасной морали, отъ ихъ безразсудныхъ мыслей о Папскомъ могуществѣ, и отъ ихъ духа нетерпимости, въ теченіе сего періода помрачившей Римскую церковь, и поколебавшей общество гражданское.
Но если учрежденіе сего общества было во многихъ случаяхъ вредно; то родъ человѣческой долженъ съ признательностію понять многія благодѣянія, которыми ему обязавъ. Езуиты почитали главнымъ предметомъ своей дѣятельности воспитаніе юношества. Когда университеты въ разныхъ государствахъ старались остановить тѣ усилія и успѣхи, съ какимъ общество распространяло свои коллегіи; тогда и Езуиты увидѣли, что имъ должно сражаться съ своими соперниками, превосходными свѣдѣніями и талантами — вѣрное средство заслужить общую довѣренность! — Они начали упражняться въ древней словесности съ чрезвычайною дѣятельностію. Они изобрѣли разныя методы, которыя для ученія были легче прежнихъ; въ семъ случаѣ ихъ успѣхи много служили къ распространенію изящныхъ наукъ; въ семъ смыслѣ они оказали великія услуги; они оказали ихъ не только въ словесности, — они имѣли и образовали многихъ знаменитыхъ писателей въ самыхъ наукахъ, такъ что Езуиты одни произвели больше славныхъ авторовъ, нежели всѣ другіе монахи вмѣстѣ.
Новый свѣтъ былъ театромъ, гдѣ Езуиты болѣе всего удивляли своими талантами, болѣе оказывали благодѣянія роду человѣческому. Завоеватели сей несчастной страны на земномъ шарѣ имѣли одну мысль и цѣль — опустошать ее, повергать въ оковы рабства и предавать смерти ея жителей. Одни Езуиты, поселившись въ ней, имѣли намѣренія кроткія и спасительныя. Въ началѣ 17 столѣтія для нихъ открыта была плодоносная провинція Парагвайская, простирающаяся по южной части Америки отъ подошвы горъ Потозскихъ до предѣловъ селеній Испанскихъ и Португальскихъ на берегахъ рѣки Ла-Платы. Они нашли жителей въ томъ грубомъ состояніи, въ какомъ люди бываютъ при первомъ основаніи обществъ послѣ жизни дикой и уединенной, чуждыхъ всякаго искусства, питающихся невѣрною добычею отъ звѣриной и рыбной ловли, едва знающихъ самыя первыя и простыя начала повиновенія и власти. Езуиты старались расположить сихъ дикихъ людей къ кроткой и покойной жизни гражданской. Они учили ихъ обработывать земли, воспитывать домашнихъ животныхъ, строить домы. — Они собрали ихъ въ села; они дали имъ разныя искусства и рукодѣлія; они познакомили ихъ съ приятностями общества открыли имъ благодѣтельную тайну покоя и безопасности въ гражданскомъ порядкѣ. Сіи народы сдѣлались подданными своихъ благодѣтелей, которые управляли ими съ нѣжнымъ вниманіемъ, подобнымъ вниманію отца, любящаго своихъ дѣтей, съ такою любовію и почтеніемъ, которыя простирались до обожанія; небольшое число Езуитовъ легко владѣли многими сотнями тысячь. Они хранили совершенное равенство между всѣми Индѣйцами, ихъ согражданами и подданными. Каждый изъ нихъ работалъ не для себя одного, но для цѣлаго общества. Плоды ихъ полей и плоды промышленности были собираемы въ общихъ магазинахъ, изъ которыхъ каждый Индѣецъ получалъ то, что было для него нужно. Такой порядокъ былъ способенъ предупредить или погасить всѣ страсти; нарушающія тишину въ обществѣ и служатъ источникомъ его бѣдствій. Немногіе судьи, избранные самыми Индѣйцами, пеклись объ общемъ спокойствіи и повиновеніи законамъ; кровавыя казни, почти обыкновенныя въ другихъ мѣстахъ, были имъ неизвѣстны. Напоминаніе Езуита, легкій знакъ безчестія, или въ рѣдкихъ, важныхъ случаяхъ, нѣсколько ударовъ — были достаточны для сохраненія порядка въ семъ невинномъ и счастливомъ народѣ.
Но даже въ сихъ трудахъ, которые столъ благодѣтельны для человѣчества и которыя исторія описываетъ съ признательностію, видѣнъ духъ господства и корысти: ибо онъ царствуетъ во всѣхъ дѣлахъ Езуитовъ. Они явно желали основать въ Парагваѣ государство независимое, покорное только своему обществу; и съ его превосходными законами, съ его порядкомъ легко могли распространить свою власть на всю южную полосу Америки. Они старались поселить въ индѣйцахъ ненависть и презрѣніе къ Испанцамъ и Португальцамъ, своимъ сосѣдямъ; они старались предупредить всякое опасное вліяніе сихъ народовъ на жителей своей провинціи: они прервали всякое сообщеніе между своими подданными и селеніями сихъ народовъ; они не позволяли жить ни одному чужестранному купцу въ своихъ владѣніяхъ. Когда дѣла принуждали принять какого нибудь чиновника отъ сосѣдняго правительства, они непозволяли ему никакого разговора съ своими подданными, и ни одинъ Индѣецъ не могъ войти въ домъ сихъ чиновниковъ, развѣ въ присутствіи Езуита. Чтобы сообщенію между ними было весьма трудно, или даже и невозможно, они не знакомили индѣйцевъ съ языкомъ Испанскимъ и ни съ какимъ Европейскимъ, но распространяли между разными ихъ поколѣніями, которыя получали отъ нихъ образованіе, одинъ извѣстный языкъ Индѣйской старались сдѣлать его общимъ во всѣхъ ихъ областяхъ. Одни сіи предосторожности безъ силы военной были бы недостаточны для безопасности и прочности ихъ владычества, почему они открыли подданнымъ таинства искусства военнаго. Они образовали полки конницы и пѣхоты, вооружили ихъ совершенно и научили всѣмъ приемамъ и оборотамъ, всѣмъ правиламъ сего искусства. Они приготовили для себя огромную артиллерію, наполнили магазины всѣми военными припасами. Такимъ образомъ они имѣли въ своихъ рукахъ армію многочисленную и богатую, страшную тамъ, гдѣ нѣсколько дряхлыхъ и неискусныхъ батальоновъ составляли всю оборону, всю военную силу Испанцовъ и Португальцовъ.
Въ царствованіе Карла V власть Езуитовъ не могла возвышаться далеко, ибо сей проницательный Монархъ угадывалъ ихъ опасную цѣль и останавливалъ ихъ усилія. — Основаніе Езуитскаго общества принадлежитъ къ періоду, который описывается въ моей Исторіи, а вѣкъ, для котораго описываю его, былъ свидѣтелемъ его паденія. Почему взглядъ на законы, понятіе о духѣ сего общества должны быть приятны моимъ читателямъ. Притомъ я разсказываю черты и подробности, которыя мнѣ открылъ особенный случай, — счастіе, не для всѣхъ возможное. Европа смотрѣла двѣсти лѣтъ на честолюбіе и могущество Езуитовъ; но чувствуя ихъ пагубное дѣйствіе, она не могла совершенно понять причинъ, которыя произвели такое вліяніе. Ей были неизвѣстны многія изъ тѣхъ началъ, на которыхъ основана политическая система Езуитовъ, и которыя, образовавъ сей хитрый и предпріимчивый духъ, отличающій каждаго члена, возвысили все общество до такой степени могущества. Главное и священное правило Езуитовъ съ самаго основанія ихъ общества былъ — хранитъ тайну своихъ правилъ. Непроницаемый мракъ покрывалъ ихъ; они не сообщаютъ ихъ ни одному постороннему человѣку: большая часть самыхъ членовъ не знала ихъ. Когда судилища требовали сихъ правилъ. Езуиты отказываютъ имъ! Рѣдкая ошибка въ политикѣ: Государи во многихъ странахъ давали мѣсто, или не запрещали основывать свое пребываніе такимъ людямъ, которые скрывали свои законы съ необыкновеннымъ упорствомъ; между тѣмъ какъ одна сія таинственность уже заставляла опасаться ихъ и запрещала принимать ихъ въ свои предѣлы. Во время послѣдняго на нихъ гоненія во Франціи и Португалліи Езуиты имѣли Неосторожность открыть свои законы, т. е. достовѣрные источники, изъ которыхъ можно почерпнуть понятіе о началахъ ихъ правленія; и съ сей епохи обнаружились средства, служившія къ возвышенію ихъ могущества, — а прежде сего времени было трудно понять и опредѣлить ихъ съ нѣкоторою точностію. Но если я показалъ опасную систему и цѣлъ сего общества со всею свободою, достойною историка, то безпристрастіе и справедливость не меньше обязываютъ меня присовокупить слѣдующее примѣчаніе: ни одинъ классъ монаховъ Римской церкви столько не ознаменовалъ себя кротостію жизни и чистотою нравовъ, какъ большая часть Езуитовъ. Правила хитрой, высокомѣрной и корыстолюбивой политики могли имѣть вліяніе на главныхъ начальниковъ, могли даже заразить сердце и покрыть стыдомъ жизнь нѣкоторыхъ членовъ сего общества; но большая часть изъ нихъ, предавшись наукамъ, или посвятивши себя подвигамъ вѣры, слѣдовали тѣмъ общимъ правиламъ, которыя обуздываютъ порокъ и ведутъ къ Добродѣтели и славѣ. Причины, отъ которыхъ пало сіе сильное общество, обстоятельства и слѣдствія, которыя сопровождали сіе паденіе въ разныхъ странахъ Европы, безъ сомнѣнія важны и любопытны для всякаго наблюдателя человѣческихъ дѣлъ; но я оставляю ихъ потому что они не принадлежатъ къ періоду моей Исторіи.
Ярославль.
Робертсон У. Разсуждение о езуитах / [Из Истории Роберстона [!] о Карле V]; [Пер.] профессор Герасим Покровский // Вестн. Европы. — 1818. — Ч. 97, N 3. — С. 191-211.