Разсказы Антона Чехова. Спб., 1888 г. Изданіе А. С. Суворина. Цѣна 1 рубль. Въ теченіе года намъ въ третій разъ приходится говорить объ отдѣльныхъ изданіяхъ «разсказовъ» г. Чехова. Первая его книжка носила заглавіе Пестрые разсказы, вторая — Въ сумеркахъ, третья озаглавлена просто Разсказы. Въ Пестрыхъ разсказахъ собраны первыя произведенія молодаго писателя. Какъ по содержанію, такъ и по достоинству это на самомъ дѣлѣ очень «пестрые» разсказы, но между ними находятся лучшіе Изъ всѣхъ, написанныхъ г. Чеховыхъ, наиболѣе правдивые, дышащіе большою искренностью ихъ автора и свидѣтельствующіе о его несомнѣнномъ талантѣ. Во второй книжкѣ мы тоже отмѣтили въ свое время два-три хорошенькихъ разсказа. А на этотъ разъ не можемъ даже и этого сдѣлать, такъ какъ въ лежащей передъ нами книжкѣ рѣшительно не на чемъ остановиться. Мѣстами вспыхиваетъ симпатичное дарованіе автора, мелькаетъ гуманная идейка; но вспышка тотчасъ же гаснетъ, пропадая въ дѣланности и придуманности, свидѣтельствующихъ о покушеніяхъ автора сказать что-то такое, чего у него не хватило силы выразить въ простой и безъискусственной формѣ, составлявшей отличительную черту его раннихъ произведеній. Лучшій изъ лежащихъ передъ нами разсказовъ Ванька испорченъ тѣмъ, что письмо деревенскаго мальчишки, отданнаго въ ученье въ Москву, оказывается слишкомъ длиннымъ въ ущербъ правдивости; такихъ писемъ мальчишки-ученики не пишутъ, особливо же такіе мальчишки, которые адресуютъ свои посланія: «На деревнѣ дѣдушкѣ». А потому все это письмо производитъ впечатлѣніе сочиненности, неудачной поддѣлки подъ складъ тоскующаго по деревнѣ Ваньки. Недуренъ въ особенности, по мысли, разсказъ Письмо; но и онъ испорченъ излишнею растянутостью, повтореніями, тѣмъ болѣе замѣтными, что весь-то разсказъ занимаетъ двѣнадцать страничекъ малаго формата. Вообще, слѣдуетъ замѣтятъ, что г. Чехову мелкіе разсказы удаются лучше большихъ и совсѣмъ не удаются попытки написать что-либо крупное или, вѣрнѣе, длинное. Доказательствомъ можетъ служить занимающая половину лежащей передъ нами книжки — Степь(около 170 страницъ), о которой мы уже говорили въ одномъ изъ нашихъ журнальныхъ обозрѣній. Нѣкоторые изъ послѣднихъ разсказовъ г. Чехова отличаются полною безсодержательностью, какъ, напримѣръ: Счастье, Тифъ, Свирѣль и друг. Въ иныхъ, какъ, напримѣръ, въ Задачѣ, самая мысль автора остается для читателя «задачей», и не въ одномъ только этомъ разсказѣ, а также въ Тинѣ, въ Перекати-поле. Въ Тинѣ — героиня еврейка, въ Перекати-поле — герой выкрестившійся еврей, и ни въ героинѣ, ни въ героѣ не видно ничего характернаго, такого, что было бы присуще исключительно людямъ еврейскаго племени: то же самое, что продѣлываетъ какая-то Сусанна Моисеевна, могла бы продѣлывать любая ничѣмъ не стѣсняющаяся негодница всякой другой національности; а что повѣствуетъ про себя выкрестъ изъ евреевъ, могъ бы разсказать иной замотавшійся съ дѣтства бродяга по монастырямъ, какого бы то ни было происхожденія. Въ заключеніе мы еще разъ повторимъ, что и въ этихъ, вообще, слабыхъ разсказахъ г. Чехова мѣстами блестятъ искорки таланта, дающія намъ право думать, что ослабленіе его есть лишь временное, и желать, чтобы оно было кратковременнымъ.
