Прошедшая, настоящая и будущая постановка архивного дела в России (Самоквасов)

Архивное дело в России : Прошедшая, настоящая и будущая постановка архивного дела в России
автор Дмитрий Яковлевич Самоквасов

Опубл.: 1902. Источник: Архивное дело в России. В 2 кн. М.: Товарищество тип. А. И. Мамонтова, 1902. URL: http://elibrary.karelia.ru/book.shtml?id=206

История русского архивного законодательства

Эпоха приказов

Со времени введения письменного делопроизводства в русских судебно-административных учреждениях юридический порядок государственной жизни требовал издания законов, направленных к хранению в целости и порядке письменных актов удостоверения и укрепления прав. Уже Псковская судная грамота предоставляла частным лицам право хранить акты удостоверения и укрепления прав в общем «ларе» — архиве и тем придавать им значение бесспорных юридических доказательств^[1]. В том же ларе хранились акты публичного характера^[2].

Статуты Западной Руси требовали, чтобы воеводы, старосты и земские судьи в каждом воеводстве, повете и земле отвели безопасные помещения для хранения архивных документов; а где таких помещений в наличности не было, там дóлжно было построить каменные хранилища в дворцах и замках и содержать в них актовые книги прежних лет в крепких сундуках, за тремя замками, один ключ от которых хранился бы у судьи, другой — у подсудка, а третий — у писаря. Пользоваться архивными документами дозволялось только в архивных помещениях и в присутствии их хранителей^[3].{1}^[4]

Сеймовые постановления предписывали оберегать архивы надежною стражею, помещать актовые книги старых лет в обособленных каменных зданиях и ежегодно ревизовать^[5].

Судебники Восточной Руси, Уложение 1649 года и отдельные царские указы требовали, чтобы дьяки и подьячие не выносили «государевых и челобитчиковых дел» на частные дворы и подворья, а хранили бы их «со всяким опасением и радением» в городах — крепостях, в казенных помещениях приказных палат, дворцов, дворов и изб, за печатями, под угрозою потери права приказной службы и наказания кнутом за нарушение требований закона, направленных к хранению в целости и порядке «государевых дел» — архивных материалов^[6].

Именным указом 9-го декабря 1697 года было предписано старым и молодым подьячим, «чтоб они, будучи у дел Великого Государя, выписки и всякие дела и отписки берегли и челобитчиком без докладу начальных людей не казали, и приняв какое помеченное дело, или выписку написав, куды доведется, с нее память и указ положить в особое место, чтобы к спросам всегда была в лицах. А буде впредь какие помеченные выписки и указы учнут держать в каком небрежении, или что потеряют, или челобитчикам и кому какое дело надобно без указу показывать (будут) или списывать дадут: и про то по указу Великого Государя будет учинен розыск со всякою жесточью, а по розыску виноватым наказание нещадное, по вине и по делу смотря, или доправлены будут пени большие, для того что за его Великого Государя годовое жалованье и за подаяние от челобитчиков они питаются, и то памятуя, надобно старым подъячим и молодым всякие дела делать и беречь со всяким опасением и радением»^[7].

Дьяки и подьячие обязаны были хранить архивные акты и документы в сборниках установленной столповой формы: всякий судный {2}

список и всякое дело, переписанное без черненья, меж строк приписки и скребления, дьяк скреплял своею рукою «по сставам»; «а как судное дело вершится, и та записка за истцовою и за ответчиковою рукою подклеити под судное дело впредь для спору»^[8].

Столпами или столбцами назывались сборники документов и актов, написанных на одной стороне бумажных листов разной длины и около трех с половиною вершков ширины, склеенных узкими концами и свернутых в форму цилиндрического свитка так, что исписанные стороны составляли внутреннюю, а белые внешнюю поверхность свитков. Устанавливая эту форму хранения дел, закон имел в виду посредством склеивания однородных документов и актов и общей их пометы по склейкам должностными лицами предупредить подлоги в документах, предохранить дела от утраты и облегчить приискание дел и отдельных актов в канцелярских архивах^[9]. По своим размерам свитки были весьма различны, заключали в себе единицы, десятки и сотни листов — «склеек», а во второй половине XVII века они нередко получали размеры в сто и более аршин длины, заключали в себе многие дела, даже не связанные единством предмета, из которых каждое состояло из многих документов и актов^[10]. Такой размер столбцов был обусловлен усложнением письменного делопроизводства в приказных учреждениях, повлекшего за собою размножение столпиков и необходимость соединять их в большие столпы посредством склеивания или соединения в группы — сборники столпиков, связанных веревкою; при своем множестве мелкие столбцы легко терялись и требовали для разыскания дел почти столько же труда и времени, как и отдельные документы и акты. Но столбцы больших размеров оказались на практике также неудобною формою хранения архивных материалов, потому что акты, их составлявшие, могли подвергаться незаметному расхищению, требовали большой затраты времени и труда на развертывание и свертывание при розыске документов и актов для канцелярских справок и сами подвергались при таких розысках скорому разрушению. Ввиду таких неудобств, столповая форма хранения архивных материалов была отменена царскими указами 1700 г.^[11], {3} а Генеральный регламент, или Устав коллегий, Петра Великого установил только определенные формы книг для письменного делопроизводства канцелярий и контор всех столичных и провинциальных учреждений (гл. XXX-XLIII).

Слово «тетрать» в Московском царстве означало всякое канцелярское дело и всякий сборник дел, состоявшие из листов несклеенных и непереплетенных; а слово «книга» означало дело и сборник дел в «переплетенных тетрадях»^[12]. Но «Книгами» назывались и разные виды актов канцелярского делопроизводства, в отличие от законодательных актов и правительственных распоряжений (грамоты, указы, наказы, уставы, судебники и пр.) и актов, исходивших из воли частных юридических и физических лиц (купчие, меновые, закладные, порядные, духовные и пр.)^[13].

В значении актов канцелярского делопроизводства разных видов книги часто писались на листах-склейках, входивших в состав содержания столбцов, и на листах, входивших в состав содержания тетрадей непереплетенных и переплетенных, а потому в описях XVII в. часто встречаются «книги в столбцах, книги в тетратех и тетрати в книгах»^[14].

«Связки» в Московском царстве были обычною формою сборников документов и актов всех видов и форм; были «связки столпов и столпиков», «связки тетратей», «связки книг и книжек» и «связки всякой розни»; а «свертками» назывались сборники документов и актов в первоначальном их виде, не склеенных и не переплетенных, а свернутых в форму цилиндрической трубки^[15]. {4}

Отдельные документы и сборники документов и актов всех видов и форм Московского царства хранились в закрытых приспособлениях, именуемых в источниках столами, сундуками и сундучками, ящиками и ящичками, ларями и ларцами, коробками и коробочками, мешками и мешочками^[16].

Сундуки, ящики и коробьи с замками и печатями были наиболее распространенными средствами хранения архивных материалов в XVI и XVII столетиях. Литовские статуты требовали хранить все актовые книги в „скринях моцних, за тремя замками“. Грамота Сибирского приказа от 1-го мая 1701 года требовала, по царскому указу, „столпы и книги и всякие дела и впредь которые будут держать в великой бережи, и класть сряду в сундуки и подписать на столпах и книгах, коих лет и в которой сундук положены; а к сундукам приложить ерлыки, в которой сундук и какие столпы и дела и книги положены, чтоб скорее и удобнее мочно сыскать“^[17]. В ларцах, сундучках, окованных железом, расписных коробках и разноцветных мешочках, обыкновенно помещавшихся в запертых сундуках и ящиках, хранились наиболее ценные документы^[18]. {5}

Во второй половине XVII века рядом с сундуками за замками появляются шкафы с замками^[19]; но шкафы с замками были редкими явлениями в архивах не только XVII, но и начала XVIII века, по их дороговизне и трудности передвижения в случаях пожаров^[20].

Подвижные хранилища „государевых и челобитчиковых дел“ размещались в „палатах“ и „казенках“ приказных палат, дворцов, дворов и изб — в нижнем этаже здания, если оно было двухэтажное^[21].

В „казенках“ обыкновенно хранились архивы упраздненных учреждений и „дела старые, прежних лет“ действовавших столичных и провинциальных учреждений^[22]; в тех же казенках, ря-{6}

дом с государевыми делами, хранилась и государева казна — деньги и другие ценные казенные предметы^[23]. В воеводской отписке о пожаре Новгородской съезжей избы 1635 года говорится: «Которые, государь, твои государевы посольския и разрядныя и иныя дела и твои государевы указныя грамоты и прежние наказы и немецкия ссылочныя письма и столпы, прошлых лет и нынешняго году и росписные списки были в задней избе, которая сперва загорелася, и ис той избы нельзя было вынести ничего, что та изба загорелася изнутри, а в избу огонь не пустил… Да в задней же избе, которая сперва загорелася, было у подъячева у Ивана Карпова твоих государевых неокладных розных сборов 85 рублев, и тех после пожару сыскано в слитках 9½ фунтов и 28 золотников, с грязью. Да в те же поры, государь, у подъячева у Дружины Харитонова пропало ис коробьи безвестно четвертных денег 100 рублей^[24].

Для внутренней и внешней охраны приказных палат, дворцов, дворов и изб и хранившихся в них государевых дел и государевой казны назначались в ночное время дежурства из подьячих, сторожей, рассыльных, стрельцов и других ратных людей, число которых определялось значением города и размером приказных зданий; но даже в самых незначительных городах число караульщиков было не менее двух. От наемных сторожей требовалась поручная запись^[25].

Пользование архивами и контроль деятельности дьяков и подьячих по хранению архивных материалов в целости и порядке были основаны в Московском царстве также на разумных началах. В описях, препровождаемых из провинциальных в центральные учреждения, всегда перечислялись лица, которым были выданы дела из архива для занятий по текущему канцелярскому делопроизводству и {7}

для описания^[26]. Документы, препровождаемые из одного учреждения в другое по требованиям высшего начальства, также всегда отмечались в описях, будь то подлинники или копии^[27].

Контроль деятельности провинциальных приказных учреждений по хранению архивов в порядке и целости был в руках воевод. В воеводской канцелярии, в приказной или съезжей избе, помещались все документы, выражавшие служебную деятельность в пределах воеводской компетенции: военной, административной и судебной. В воеводскую канцелярию, служившую присутственным местом и архивом, стекались и дела других учреждений города и уезда, подчиненных воеводскому управлению и суду, но имевших и своих ближайших начальников, каковы таможенные дворы, кружечные дворы, тюрьмы и пр.; дела таких учреждений хранились вместе с делами приказных и съезжих изб. Если же в городе существовали учреждения, не подчиненные воеводе, то они имели и свои отдельные архивы, но при упразднении таких учреждений их дела соединялись с делами воеводских архивов, а особенно в тех случаях, когда к воеводам переходили и предметы компетенции упраздненных учреждений^[28]. Кроме местных дел в приказных и съезжих избах сосредоточивались акты и документы по сношениям воевод с московскими приказами, с соседними воеводами, а в пограничных городах и дела по дипломатическим сношениям с зарубежными властями. Как главный правитель и судья, ведавший все местные дела, воевода должен был направлять и контролировать подчиненных ему дьяков и подьячих, а в частности и их деятельность по описанию и хранению в целости и порядке всех дел, составлявших содержание воеводских архивов. При отсутствии воеводы контроль деятельности дьяков и подьячих переходил к лицам, временно исполнявшим обязанности воевод^[29]. {8}

Деятельность воевод по описанию и хранению в целости и порядке провинциальных правительственных архивов, в свою очередь, подлежала контролю московских приказов, которым воеводы обязаны были представлять росписные списки, сметные книги и описные книги.

При сдаче города одним воеводою другому новый воевода обязан был составить и доставить в приказ своего ведомства „росписной список“, а затем представлять ему ежегодные отчеты — „сметные книги“. В росписных списках и сметных книгах, рядом со сведениями о состоянии управляемого города во всех отношениях, обязательно помещались и краткие отчеты о количестве, содержании и состоянии описей дел, хранившихся в присутственных местах, подчиненных воеводам, причем излагались и сведения о состоянии архивных хранилищ и способах хранения дел. В воеводских отчетах городов, имевших военное значение, на первом плане стояли сведения о состоянии города в этом отношении, а в городах, терявших военное значение, первое место занимали описи дел воеводских архивов^[30].

Воеводские росписные списки и сметные книги содержали в себе сведения только о делах приказных и съезжих изб за отчетный период времени, за последние 2-3 года, так как описи дел прежних лет уже находились в центральных учреждениях по высылкам воевод предыдущих лет^[31]. {9}

Сверх росписных списков, кратких росписей и переписей, входивших в состав сметных книг, дьяки и подьячие обязаны были составлять подробные архивные описи, называвшиеся «описными» или «переписными» книгами, в которых все документы архива описывались «на перечень, имянно». Распоряжения о составлении таких описей исходили от центральных приказов в форме грамот, опиравшихся на указ Государя. Переписные или описные книги дóлжно было составлять в двух экземплярах, из которых один оставался в приказной или съезжей избе местного учреждения, а другой препровождался в тот московский приказ, в ведомстве которого состояло это учреждение. Опись новгородского архива 1642 года именует «книги переписные» государевым, посольским и разрядным и всяким делам, уцелевшим в «столпах, книгах и розне» от пожара 1635 года: «А таковы же переписные книги, по государеве грамоте посланы к государю царю и великому князю Михаилу Федоровичу всея Русии к Москве, в Посольский приказ, за приписьми дьяков И. Сафонова да Ф. Дружинина». В той же описи говорится: «которые же дела сгорели, а описаны были в книгах и в росписном списке, и то описано в тех же книгах 150 года с росписнова списка и памятью, потому что переписные книги розрядным и посольским делам сгорели и подлинно описать тех дел, которые сгорели, не уметь»^[32].

13 сентября 1668 года состоялось в Разряде распоряжение: отписать карачевскому воеводе, чтобы он велел «разобрать и списать в переписныя книги грамоты царския и всякия дела, судныя и сыскныя, и всякия отписки, какия были при нем и при прежних воеводах. Да и впредь, какия будут дела, описывать их таким же образом в книгу имянно, чтоб истери ничему не было; да и в иные города Севскаго и Белгородскаго полку о том же Великого Государя грамоты послать, чтоб все было в целе»^[33].

30 мая 1701 года была послана Сибирским приказом на имя якутского воеводы грамота: «Указал великий Государь в Якуцку в приказной избе столпы и книги переписать в тетради на перечень, в котором столпу какия грамоты и отписки и всякия великого государя и челобитчиковы дела, и какия книги и коих годов; а перепи-{10}

сав, переписныя тетради за своими руками велено прислать к великому государю в Москве, в Сибирский приказ, а другия такия за своими руками оставить в Якутском, в приказной избе»^[34].

Исполняя правительственные распоряжения этого рода, дьяки и подьячие XVII века, под контролем воевод и их товарищей, составляли обстоятельные архивные описи, с которыми и сравнивать невозможно описи разных комитетов и комиссий времени министерств XIX столетия. В описи архива Торопецкой избы значатся: «две книги описныя государевым грамотам, и черным отпискам, и из которых приказов, и о чем государева грамота, и с кем прислана, и из Торопца отписки к государю, к Москве, и о чем писано, и в который приказ, и с кем отписки посыланы»^[35]. В ответ на вышеуказанную грамоту 30-го мая 1701 года Якутским воеводою была прислана в 1704 году сохранившаяся опись архива Якутской приказной избы, начинающаяся описанием документов 1638 года, т. е. временем первых якутских воевод. Описаны: наказы, грамоты, книги и столпы о разных делах (о верстаньи, о судных делах и т.д.). В описи документы расположены по годам, а под каждым годом сначала описываются грамоты и столпы, а потом книги. Заканчивается опись документами 1703 года^[36].

Высший контроль архивной службы в Московском царстве был сосредоточен при особе государя, которому все приказы обязаны были представлять «описные книги» архивных дел в определенный срок, под угрозою царской опалы за неисполнение этого требования. Именным указом 9-го ноября 1680 года: «Стольнику Князю Никите Ивановичу Приимкову-Ростовскому с товарищи Великий Государь указал, по прежнему своему указу: в Земском приказе дела опи-{11}

сать и подъячих счесть товарищу твоему и дьяком и описныя книги и счетные списки в Земском приказе сделать и объявить Себе Великому Государю генваря в 1 числе нынешняго 189 году; а буде к тому вышеписанному сроку описных книг и счетных списков они не сделают, и Ему Великому Государю не объявят, и им зато от Него Великого Государя быть в опале»^[37].

Требование этого указа было объявлено «памятями» начальникам следующих приказов: Посольского, княжества Смоленского, Большой казны, Большого прихода, Стрелецкого, Костромской четверти, Ямского, Казанского дворца, Сибирского, Судного^[38], Большого дворца, Оружейного, Золотого и Серебряного, Поместного, Разбойного, Казенного, Печатного, Холопьего, Земского, Конюшенного, Каменного, Иноземного и Рейтарского^[39]. В этом перечне отсутствуют приказы Разрядный и Челобитный, состоявшие при Государе.

Представление царю «по прежнему указу» «описных книг» было обычная форма ежегодной отчетности приказов о своей канцелярской деятельности вообще и в частности по хранению в целости и порядке архивных государевых дел. Невозможно допустить, чтобы царский указ 9-го ноября 1680 года требовал нелепости: составления и представления царю в короткий срок, «к 1-му января того же года», описей всех документов и всех приказов, из которых одни существовали уже при царе Иване Васильевиче IV, а другие были учреждены только при царе Алексее Михайловиче. «Описные книги приказов», подлежавшие представлению государю по истечении месяца и 20 дней со времени издания приведенного указа, должны были заключать в себе только описи дел, решенных приказами за отчетный год, и служили средством царского контроля деятельности приказов по описанию и хранению в целости и порядке приказных дел. Конечно, не сам царь читал и проверял описи дел всех приказов за отчетный период времени; эту поверку фактически должны были производить учреждения, состоявшие при особе государя, ведавшие царскую службу и составлявшие царскую канцелярию. Такими учреждениями в Московском царстве были: Боярская дума и Разрядный приказ, существовавшие издавна, Челобитный приказ, учрежденный в конце XVI века и Приказ Великого Государя Тайных дел, учрежденный в начале царствования Алексея Михайловича и закрытый в год его смерти.

При царе Алексее Михайловиче тайный и явный контроль приказного делопроизводства и хранения в целости и порядке государевых дел был сосредоточен в Тайной, или Комнатной, царской {12}

думе и в Приказе тайных дел, составлявшим канцелярию этой думы и царя^[40].

Тайный приказ осуществлял свою задачу тайного контроля деятельности бояр следующим способом: «Посылаются того приказу подъячие… и те подъячие над послы и над воеводами подсматривают и царю приехав сказывают…»^[41]. Средством явного контроля деятельности бояр в приказах была фактическая поверка приказного делопроизводства при посредстве архивных описей и просмотра подлинных приказных дел. Такой способ явного контроля деятельности всех приказов Тайным приказом доказывает фактически состав документов архива этого приказа, разосланных в 29 приказов по смерти царя Алексея Михайловича, а ныне сосредоточенных в Московском архиве Министерства юстиции, Московском архиве Министерства иностранных дел и Московских дворцовых архивах^[42].

Следовательно, в основе русского архивного законодательства эпохи приказов Московского государства лежали рациональные начала, лежащие ныне в основе архивного законодательства цивилизованных государств нашего времени: письменные акты деятельности государственных учреждений по удостоверению и укреплению публичных и частных прав признаются государственною собственностью, хранятся исключительно в казенных зданиях и описываются должностными лицами под фактическим контролем местных, центральных и высших органов правительственной власти. Коренное начало древнего русского архивного законодательства выражается в требовании хранить «государевы дела» — архивные материалы в целости и порядке, без уничтожения каких бы то ни было документов и актов и какой бы то ни было давности.

Но осуществление этого требования закона встречало на практике непреодолимую преграду в разрозненности архивных материалов во множестве столичных и провинциальных канцелярских хранилищ, защита которых от естественных разрушителей архивных материалов, воды и огня, требовала материальных средств, какими не располагала казна русской земли эпохи Московского государства. {13}

Все народонаселение Московского царства, от бобылей, черных, дворцовых, властелинских, поместных и вотчинных крестьян и посадских людей до приказных и дворянских людей всех разрядов и чинов, было призвано к финансовой и личной службе для защиты своего отечества от татар, турок, поляков, немцев, шведов, довольствовалось в своей частной жизни скромными требованиями, не исключая бояр, митрополитов и царей, и не имело запасной казны, потому что весь свой заработок отдавало на комплектование, обмундирование, вооружение и питание военных сил государства, на построение городов и крепостей, пограничных засек, приказных, съезжих, губных и земских изб, воеводских дворов, соборных и приходских церквей и пр.^[43]. В 1642 году на земском соборе тяглые посадские люди заявили, что «мы сироты твои ныне оскудели и обнищали от великих пожаров, и от пятинных денег, и от даточных людей, и от подвод… и от поворотных денег, и от городового земляного дела и от твоих государевых великих податей, и от многих целовальничьих служб с гостьми и опричь гостей»^[44].

При бедности государственных финансов и непрерывной нужде в материальных средствах для защиты своего существования, побуждавшей к постепенному расширению государственной территории, в свою очередь вызывавшему расширение государственных расходов, невозможно было исполнить на практике требования закона по хранению в целости и порядке архивов, состоявших при 50 московских приказах и при 1000 провинциальных избах разных учреждений.

Закон требовал: «Государевы и челобитчиковы дела хранить бережно, чтобы все было в целости, не выносить их из приказов на частные дворы и подворья»; но приказные палаты, дворцы, дворы и избы были деревянные, подверженные скорому разрушению, могли противостоять стихийному разрушению не долее 30-40 лет, по истечении которых требовали возобновления; а на этот расход не было средств в государственной казне и в земской. Воеводская отписка {14} в Разряд 1703 года говорит, что все казенные строения в городе Муроме пришли в совершенную ветхость и настоятельно требуют ремонта и возобновления. Но Разряд оставил эту воеводскую отписку без ответа, потому что его касса была так же пуста, как и касса муромского воеводы. Воевода шлет вторую отписку, в которой повторяет, что все казенные постройки в городе Муроме очень обветшали, неотложно требуют реставрации; «а построенная сошными людьми сорок лет тому назад внутри города приказная изба и сени и чюлан, в котором чюлане ставятца коробьи со всякими твоими великого государя грамоты и с делами, и та приказная изба и сени и чюлан все ветхия, и зимнею порою от мраза сидеть невозможно, и крышки на той приказной избе и на чюлане ничего нет; а на сенех крышки малое число и то все погнило ж, и нынешней летнею, государь, порою в той приказной избе от дождя сидеть невозможно, и в чюлане на коробьи, которые с твоими великого государя з грамоты и з делами, и в сенях теча бывает великая; а опрочь того чюлана и приказной избы тех коробей с твоими великого государя з грамоты и з делами поставить некуды»^[45].

Отписка в Разряд воеводы Юрьева-Польского 1703 года просит о постройке новой приказной избы, потому что старая изба уже очень «ветха и углы обвалились, и кровля вся огнила и свалилась, и от дождевой мокроты всякие твои великого государя дела помокли, и во время дождевное в приказную избу войтить нельзя; также и печь развалилась, и во время зимнее топить никоторыми делы невозможно». В таком же состоянии, по словам воеводской отписки, находились воеводский двор и тюрьма; но воевода всего прежде останавливается на необходимости построить новую приказную избу, потому что там хранились «государевы дела», страдавшие от дождевой мокроты; а починить или построить новую избу средствами города было «не на что… в приказной избе неокладных никаких денежных доходов нет»^[46].

Архивные материалы Московского царства гибли массами от сырости и в столичных городах, даже в приказах, состоявших при особе государя. В "Описи дел приказа Тайных дел 1713 года" значатся «2 коробьи, а в них тетрати и листы, столпцы и лоскутки Греческие и Латинские и Польские и Русские печатные и письменные всякие писма сгнили и мыши поели и разобрать не можно»^[47]. «Роспись дел», переданных в Разряд из Приказа тайных дел, описывает ряд столбцов времени царя Михаила Федоровича, содержавших в себе делопроизводства, относившиеся ко вре-{15}

мени похода Шеина против литовцев и поляков. По истечении 40 лет хранения в палате Приказа тайных дел состояние этих столбцов характеризуется следующими словами:

№ 1. «Столп ветх, а в нем блаженныя памяти великого государя царя и великого князя Михаила Феодоровича все Русии самодержца подлинныя грамоты…»^[48]

№ 2. «Столп ветх, изгнил, связан в связку, а в нем сыскное дело про боярина и воеводу про Михаила Борисовича Шейна… тут же Михаилу Шейну и Артемью и сыну Артемьеву Василью Измайловым о казни сказка»^[49].

№ 65. «Столп ветх, а в нем имянные списки беглых солдатов, которые бежали з государевой службы ис под Смоленска ис полку боярина и воеводы Михайла Борисовича Шейна с товарищи во 141 году»^[50].

Даже документы 20-летней давности в сырых помещениях приказных палат приходили в гнилое состояние. В "Росписи достальным Розрядного приказа делам, что отобрано от дел приказу Тайных Дел в нынешнем во 195 году" говорится:

№ 2. «Столп, а в нем отписки из полков и городов 173 году… А тот столп ветх и от полатныя сырости с одной стороны сгнил»^[51].

№ 5. «Столп сыскных дел 172 году… А тот столп ветх и от полатныя сырости погнил»^[52].

№ 32. «Список розных городов головам и дворовым людем, за кем колко крестьянских дворов… Начала у того списка нет — отгнил от полатныя сырости»^[53].

Если же в палате приказа, состоявшего при особе государя, архивные документы по истечении 20-50 лет оказывались с отгнившими началами и концами и совершенно гнилыми, то в палатах других московских приказов и в воеводских приказных избах «государевы и челобитчиковы дела», конечно, подвергались такой же участи.

Рядом с разрушительным влиянием сырости также интенсивно разрушает архивы Московского государства и другая стихийная сила, против которой было бессильно правительство того времени.

Закон требовал хранить архивные материалы бережно в городах, в приказных помещениях, не выносить их оттуда на частные дворы и подворья. Но в Московском государстве города были {16}

«деревянные, на земляных валах и просто на земле, и для войны насыпают те городы песком и каменьем»^[54]. Постройки в городах были также деревянные; а «деревянная Россия» возобновлялась по истечении каждого полустолетия: выгорало такое количество городов и селений, сколько их было на государственной территории. По этой причине на соборе 1642 года податные люди указывали на пожары как на одну из важнейших причин обеднения государственного народонаселения. Горели города, приказные палаты, дворцы, дворы и избы, а в них горели и архивные материалы.

Едва успела оправиться Москва от «московского разорения», как вновь была разрушена пожаром: «В нынешнем во 134 году мая в 3 день загорелися в Китае городе дворы, и Китай город выгорел, и от Китая Кремль город выгорел^[55]… и всяких чинов людей дворы почали горети и многия церкви Божии в Китае и в Кремле городе погорели и палатах во многих горело и во многих приказех многия государевы дела и многая государева казна погорели…»^[56]

Если же в Кремле и Китай-городе пожары уничтожали приказные палаты со всеми делами и казною, в них хранившимися, то в деревянных провинциальных городах пожары приказных изб представляли частное и повсеместное явление. Воеводская отписка о пожаре 1635 года в Новгородской съезжей избе говорит: «Загорелася съезжая изба и мы, государь, холопи твои прибежали к съезжей избе и ис передние и ис середние избы и ис задней старой комнатки твои государевы всякие дела розных столов велели носити тотчас вон; а которые, государь, твои государевы посольские и розрядные и иные дела и твои государевы указные грамоты и прежние наказы и неметцкие ссылочные письма и столпы прошлых лет и нынешнего году и росписные списки были в задней избе, которая сперва загорелася, и ис той, государь, нельзя было вынести ничево, что та изба загорелася изнутри, а в избу огонь не пустил…

а сторожей, государь, избных и розсыльщики и стрелецких денщиков, которые тое ночи в избе ночевали и в то время были, как та изба загорелася, роспрося, дали за приставы до твоего государева указу; а чаем мы, холопи твои, что загорелося от трубы»^[57].

При сказанных условиях жизни Московского государства, несмотря на рациональные законы хранения и описания архивов и контроля деятельности архивистов, государственные архивные материалы {17}

гибли массами от естественных разрушителей архивных рукописей: сырости и огня; немногие столичные и провинциальные архивы хранили документы столетней давности, а содержание большинства составляли документы только последних десятилетий, 20-50-летней давности, как показывают сохранившиеся описи XVII столетия.

Эпоха коллегий

Архивное законодательство Петра Великого со времени преобразования многих московских приказов в сравнительно немногие коллегии и последующих императоров и императриц было направлено к устранению недостатков в постановке архивного дела в Московском государстве; а именно: 1) разрозненности архивных материалов во множестве столичных приказных палат, дворцов и дворов и провинциальных приказных, съезжих, губных и земских изб; 2) совместного хранения в канцелярских помещениях старых и новых документов и актов; 3) совмещения в руках дьяков и подьячих канцелярских обязанностей по текущему письменному делопроизводству и по хранению и описанию архивных материалов; 4) хранения письменных документов и актов в деревянных помещениях канцелярий, не приспособленных специально для хранения рукописных материалов и не обеспеченных от сырости и пожаров.

В законодательстве Петра Великого впервые появляются термины архив и архивариус, в значении хранилища и хранителя письменных актов деятельности государственных учреждений по решенным делам. В 22-й статье учреждения и регламента государственной Камер-коллегии 11 декабря 1719 года говорится «об инспекторе Камер-архива: под указом и правлением Камер-коллегии еще обретается и инспектор над Камерным архивом, и показывает его инструкция, как ему в своем деле поступать; тако ж обретается и в Генеральном Регламенте, что под его надзирание и охранение быти принадлежит»^[58].

Генеральным регламентом, или Общим уставом коллегий, 1720 года (глава XLIV) было узаконено: «Книги, документы, дела, учиненные регистратуры, когда оные три года в канцелярии и в конторе лежали, потом в архиве с распискою архивариусу отдаются; токмо из того изъяты суть особливые уставы, регламенты и все те документы и книги, которые в коллегиях и канцеляриях и конторах для справки, и правила их всегда при них имеют быть. И дабы коллегии и их канцелярии знать могли, куды и в которой архив {18}

им вышепомянутые письма надлежит отдавать, того ради повелевает Его Императорское Величество иметь два архива, один всем делам всех коллегий, которые не касаются приходу и расходу, быть под надзиранием Иностранных дел коллегии, а которые касаются приходу и расходу, тем быть под надзиранием Ревизион-коллегии».

Этот закон послужил основою развития дальнейшего русского архивного законодательства в XVIII столетии.

В «Общем наказе губернаторам и воеводам и их товарищам», изданном 12 сентября 1728 года, между прочим, говорится «о приеме дел и о росписном списке и о хранении старых дел»: «Приехав в город, городовые ключи и уложения и регламенты и всякие указы и дела освидетельствовать по прежним описям или росписным спискам, как прежде бывало… ; а ежели явятся сундуки или ящики за печатьми прежних канцелярских служителей… то те сундуки и ящики губернаторам и воеводам, распечатав, и в них дела и денежную казну и что явится описать, как и все вышеписанное, во всем росписаться и тот росписной список за своими руками прислать в Сенат, а таков же оставить в канцелярии; а из провинциальных и приписных городов таковы же отсылать своему губернатору; а ежели чего на лицо не явится, то взыскивать на тех, у кого на руках было, неослабно, и как оное все взыскано будет, о том писать в Сенат; а буде то взыскание упущено будет, то взыщется на губернаторах и воеводах на самих неотменно. Ежели же который прежний губернатор и воевода, не отдав всего по росписному списку, из города уйдет без указа, и о таких писать в Сенат, а из Сената, оных сыскивая, штрафовать по рассмотрению… А которые дела в прежде бывших разных канцеляриях и конторах были, кроме вéдения магистратского, все собрать в одно место, и внесть в тот же росписной список; а чтобы оные впредь порядочно были содержаны, то велеть к настоящему и будущему правлению, яко уложенье, регламенты и инструкции, указы, окладные и доимочные книги и прочее тому подобное содержать в своей канцелярии, а вершенные и действом оконченные и старых лет дела, которые уже к действу и решению не подлежат, те, отобрав, положить в особливое безопасное место, и учинить им роспись с нумерами, чтоб в случае приисков не было затруднений, и никакое б дело не утратилось; также и впредь оконченные и вершенные дела в помянутое хранение с распискою отдавать и в росписи вносить»^[59].

Этот закон, в дополнение централизации столичных архивов, учредил централизацию провинциальных государственных архивных материалов и подчинил все архивы столиц, губерний и провинций высшему управлению и контролю Правительствующего Сената. {19}

С этого времени указы Сената и Высочайшие именные указы Сенату регулируют архивную службу в России до времени издания Свода законов; в Сенате были сосредоточены высшее управление и высший контроль архивной службы в государстве.

В XVIII столетии по архивному делу были изданы следующие Высочайшие и Сенатские указы.

21 января 1726 года, Сенатский: «Для лучшего содержания вотчинных дел в Государственном архиве, в добром охранении и порядке, все столбцы, имеющиеся в Вотчинной коллегии, переписать в тетради, все в одну мерную кераксу^[60], по 25 строк на странице, и переплесть оные в дестевые книги и впредь оных столбцов более никуда из Государственного архива не имать, а содержать их для справок в сохранном сухом месте… а казармы, в которых те столпы ныне имеются, велеть осмотреть из Канцелярии от строений, и на которых кровли худы, те починить немедленно, дабы от течи наивящего тем столбам не учинилось повреждения, и о том в ту Канцелярию послать указ же; а вышеписанные старые столпы оклеить и высушить и держать в сохранном месте, и того Вотчинной коллегии смотреть прилежно, дабы тем столбам никакого повреждения не было»^[61].

27 января 1736 года, Сенатский: «Для старых дел на архивы сделать палаты каменные со сводами и полами каменными и с затворы у дверей и у окон и с решетки железниыми из определенной по Сенатскому приговору прошлого 1732 года марта 29 дня на строение и починку в губерниях и провинциях и в городах канцелярий… Тако ж и во всех губерниях и во всех провинциях и в приписных знатных городах, для такой же опасности и сохранения от пожарного случая прежних лет дел и денежной казны, ежели где каменных палат нет, сделать по две палаты каменные, от деревянного строения не в близости, с своды и полы каменными и с затворы и двери и решетки железными, из которых бы одна была на архиву^[62], а другая на поклажу денежной казны; и на то строение деньги держать из определенной по вышеписанному ж Правительствующего Сената приговору 1732 года марта 29 дня суммы, по ассигнации Штатс-конторы… а начать то строение прежде в губернских городах, а потом в провинциальных и приписных»^[63].

15 января 1768 года, Сенатский: «Имеются Сибирского приказа в архиве еще древних лет до 1700 и после оного до 1730 года дела в столбцах и книгах, о которых значат описи, да гнилых в книгах же и делах, коих описать не можно, три сундука… означенные, имеющиеся в архиве бывшего Сибирского приказа {20}

прежних древних лет дела… отдать, коим есть описи, те с описьми, прочие ж, от гнилости поврежденные, так как они есть, в Сенатский Разрядный архив»^[64].

2 июня 1763 года: «Дабы чрез выносы из архива дел, траты иногда происходить не могло, Вотчинной Конторе архив содержать за печатьми обоих той конторы членов, и без себя в оную никого не допускать; равным образом и принадлежащие к делам справки выписывать в той конторе, не забирая на дворы, и оные отдавать повытчикам с расписками»^[65].

28 мая 1768 года: «Во все присутственные места, здесь в С.-Петербурге и в Москве обретающиеся, тако ж в губернские, а из оных в провинциальные и воеводские канцелярии послать указы, которыми предписать: 1) чтоб в каждом месте к определению в архивариусы присутствующими выбираемы были люди трезвого жития и неподозрительные, в пороках и иных пристрастиях не примеченные, и 2) дабы архивы непременно в каждый год один раз самими присутствующими с прилежным наблюдением свидетельствованы были; ибо в противном случае за непорядочное содержание архив, так как и за несмотрение над находящимися при них архивариусами подвержены будут по закону ответу сами они, присутствующие, по мере учиненного ими в сем случае пренебрежения, и последовавшего от того какого-либо рождающего злоупотребление непорядка»^[66].

24 октября 1780 года, Именной, данный Сенату: «Дела упраздненных столичных присутственных мест разобрать следующим образом: 1) неоконченные дела, относящиеся к наместничествам и губерниям, разослать для решения в наместничества и губернии; 2) дела, не требующие никакого решения, отдать в архивы, а неразобранные препроводить в особую комиссию, учрежденную в С.-Петербургской крепости; 3) дела старые, по которым нет хождения в течение года, отдать в архив к вечному забвению; 4) для сохранения дел бывших по разным присутственным местам, кои сами собою уже упраздняются, и для удобнейших обо всем нужном справок учредить здесь особый архив, под названием — Государственный С.-Петербургский архив старых дел, в который определить одного советника, двух асессоров, секретаря, архивариуса и потребное число канцелярских служителей, с жалованьем по здешним коллежским окладам; в этот архив каждое место из именованных выше обязано тотчас отослать все свои решенные дела, равно и те, кои не требуют решения; да и как скоро которое-либо дело возоприимет свое окончание, туда же отдавать»^[67]. {21}

В дополнение к предыдущему указу 12 марта 1781 года Именной указ, данный Сенату, распространил требование указа 24 октября 1780 г. о сдаче в архив всех решенных, а равно и всех вершенных дел, по которым не будет челобитчиков, на все провинциальные учреждения: «По прошествии годового срока оставить единственно только те дела, по коим челобитчики или ответчики явятся и решения требовать будут, прочие ж, остающиеся за сроком, отдать в архив к вечному забвению»^[68].

19 апреля 1781 года, Сенатский: «Дела, следуемые к отдаче в архив, были бы вносимы за надлежащими скрепами, переномеря по листам с обстоятельными реестрами и с показанием годов, месяцев и чисел, также на коликих листах писаны; на всех переплетенных книгах были бы на корнях надписи с означением года и номера; при посылаемых же сообщениях приложены б были генеральные делам реестры, с показанием, сколько числом Сенатских указов, журналов, протоколов, приходных и расходных книг с их документами и всему тому, что в отдачу следует»^[69].

12 марта 1781 года, Именной, данный Сенату: «Для облегчения присутственных мест в губерниях, устроенных на основании Учреждений Наших от 7 ноября 1775 года, указ Наш Сенату, данный 24 октября 1780 года (7 пункт, в третьем отделении), распространив на все устроенные наместничества относительно челобитчиковых дел, вступивших в Палаты, Верхние земские суды, Губернские магистраты, Верхние расправы, Уездные суды, Городовые магистраты и Нижние расправы из прежних присутственных мест. Вследствие чего повелеваем: по которым из сих дел не имеют хождения ни челобитчики, ни ответчики, и оные остаются за тем без производства, о таковых публиковать, дабы участвующие в них явилися на назначиваемый годовой срок, с тем, что ежели кто в сей срок не явится, то и дела их навсегда без всякого производства и решения оставлены будут, что и наблюдать действительно; а по прошествии годового срока оставить единственно только дела, по коим челобитчики или ответчики явятся и решения требовать будут; прочие ж, остающиеся за сроком, отдать в архив к вечному забвению»^[70].

13 июня 1782 года: «Просители, желающие иметь выписи с купчих, поступивших на хранение в архив, должны просить в узаконенном на то месте, от которого посылать приказных служителей в архив для списывания копий, под надзиранием двух или трех того же места присутствующих, за свидетельством коих и {22}

просимая выпись дана будет челобитчику; ибо из архива никакое дело вынесено быть не может; да и члены оного не обязаны свидетельствовать копий, потому что оное не есть такое место, в котором бы производство дел было, а единое есть оных хранилище»^[71].

2 октября 1782 года, Именной, данный Сенату: «Для сохранения дел, находящихся по вышесказанным местам, кои сами собою уже упразднятся (по Учреждению о губерниях) и для удобнейших обо всем нужном справок, учредить в Москве особый, подобный Санкт-Петербургскому, архив, под названием: Государственный Московский архив старых дел, в который определить одного советника, двух асессоров, секретаря, архивариуса и потребное число канцелярских служителей, с жалованьем по московским коллежским окладам. В сей архив каждое место из именованных выше обязано тотчас отослать все свои решенные дела, равно и те, кои не требуют решения, да и коль скоро где какое дело получит свое окончание, туда же отдавать; а равным образом взнесутся в оный при порядочной описи все ревизские книги, хранящиеся в Камер-коллегии»^[72].

7 октября 1875 года, Именной: «Архив Вотчинной коллегии отделить особо, определяя в оный трех членов с потребным числом канцелярских служителей, кои и должны будут стараться привесть тот архив в надлежащий порядок»^[73].

18 февраля 1798 года, Сенатский: «Решенные и исполненные, равно хранящиеся в архивах упраздненных средних мест дела… дóлжно почитать документами на предбудущие времена для справок и доказательств нужными — то все таковые, в средних местах окончательно решенные и исполненные дела отдать с надлежащею описью в архив Палаты суда и расправы»^[74].

17 июня 1800 года, Именной: «Поелику Генерального регламента в 44 главе предписано: „Книги, документы, дела, учиненные регистратуры, когда оные три года в канцелярии и конторе лежали, потом в архив архивариусу отдаются…“, — предписать всем присутственным местам, губернским правлениям и казенным палатам, чтоб они решенные по ведомству своему дела более трех лет в канцеляриях не удерживали, а отдавали бы оные, по силе Генерального регламента, в надлежащее время в архив, под опасением строгого и неминуемого за сие ответа и по законам взыскания»^[75].

Это был последний указ Правительствующего Сената XVIII века из коренившихся в законодательстве Петра Великого и направленных к тщательному хранению государственных архивных материа-{23}

лов в интересах государства, науки и частных лиц, благодаря которым столичное документальное имущество русского народа было сосредоточено в архивах: Петербургском Государственном и Московском Государственном старых дел, Московских Вотчинном и Разрядном, состоявших при Сенате, под его непосредственным управлением и контролем, а провинциальное — в архивах губернских правлений, казенных палат и палат суда и расправы. Архивы были помещены в каменных зданиях присутственных мест, и их хранение и описание поручалось лучшим служилым людям того времени, обеспеченным содержанием наравне со служившими в центральных учреждениях и умевших читать, понимать и обстоятельно описывать письменные акты деятельности государственных учреждений, наследованные от предыдущих поколений русского народа, о чем свидетельствуют архивные описи, сохранившиеся от XVIII столетия^[76].

Эпоха министерств

Временный Совет при Императорском дворе, учрежденный в 1769 году Екатериною Великой и долженствовавший действовать в Высочайшем присутствии во время войны, «дабы ничего не было упущено, что служить может к обороне и безопасности государства», был упразднен в 1801 году; а взамен его для рассмотрения и решения «важнейших государственных дел» был учрежден Непременный совет, состав которого, предметы ведомства и порядок делопроизводства определены законом 1810 года «Об образовании Государственного совета».

В 1802 году были учреждены министры в значении центральных органов управления данными сферами дел на всем пространстве государственной территории; а 25 июня 1811 года издано «Общее учреждение министерств», в котором только три статьи определяют положение архивного дела в министерствах:

«Отпуски всех бумаг прилагаются к делам и отдаются в свое время при надлежащих описях в архив» (162).

«Архив имеет два рода описей, одну общую по алфавиту, другую частную, разделенную на столько частей, сколько есть отделений» (163).

«Никакое дело и никакая выписка не исходят из архива вне департамента, без точного приказания директора; в департамент же дела и выписки обращаются по запросам начальников отделений» (164)^[77]. {24}

С учреждением министерств был учрежден и Комитет министров в значении высшего органа государственного управления.

При новых высших и центральных учреждениях Сенат сохранил прежнее название «Правительствующего», но в действительности потерял значение высшего органа правительственной власти, стоявшего непосредственно у особы Государя и от Его имени направлявшего и контролировавшего деятельность всех столичных и провинциальных учреждений. Законодательная функция Сената передана Государственному совету, а правительственная — Комитету министров и министрам, получившим право непосредственного доклада Государю по делам управления в определенных сферах своей компетенции. Сенатор стал ниже члена Государственного совета и министра, а Сенат ниже Государственного совета и Комитета министров, получившего значение не только высшего правительственного учреждения, но и законодательного, издавая Высочайше утвержденные положения и правила, помимо Государственного совета, часто противные требованиям Свода законов и остававшиеся действующими десятки лет. Государство очутилось без высшего органа власти, стоящего у особы Государя, на котором лежала обязанность ответственного объединения и контроля деятельности государственных учреждений (См. Учрежд. Комитета, ст. 65).

По закону за Сенатом оставалась обязанность контроля по исполнению действующего законодательства всеми столичными и провинциальными учреждениями; но на практике Сенат не имел возможности исполнить эту обязанность, потому что Комитет министров и министры могли кассировать всякое решение Сената при посредстве личных докладов Государю, Высочайше утвержденных журналов, положений и правил Комитета министров.

При таких условиях поверка Сенатом порядка делопроизводства в столичных и провинциальных учреждениях, требуемая законом, прекратилась. Сенаторские и министерские ревизии деятельности провинциальных учреждений обратились в малополезные прогулочные командировки, дорого стоившие Государственному казначейству, и уже в первой четверти XIX века беспорядочность в делопроизводстве канцелярий действовавших учреждений усилилась до состояния, характеризуемого Сенатским указом 11 ноября 1820 года такими словами: «Сенатом усмотрены следующие упущения: 1) величайшая медленность в производстве дел, невзирая на то, что по многим предметам состоялись Высочайшие повеления рассмотреть и решить оные без очереди; 2) необыкновенное удаление от исполнения обязанностей, возложенных на суды и чиновников; 3) чрезвычайное небрежение о сохранении и целости дел, книг и реестров, содержащихся в архивах… Из отношений, сделанных Правительствующему Сенату от разных присутственных мест и лиц видно, что некоторые дела, {25}

книги и реестры по прошествии 15 лет сгнили, другие пожарами истреблены, третьих отыскать не могут; следственно, дела сии не были описаны и самые архивы никогда не свидетельствовались, а оставались без надзора… следственно, не только Генеральный регламент, но и указ 1768 года маия 28 оставлены в совершенном забвении… Можно ли, чтоб до такой степени ослабел порядок и замолчали законы?.. Но как в состоявшемся 1814 года августа 30 дня манифесте в 18 пункте изображено: „распространяем Всемилостивейшее прощение на всех вообще, соделавших по сей день преступления, не подвергающие их по законам лишению жизни, хотя бы за безгласностью и следствий об оных начато еще не было“, — то за силою сего неограниченного прощения всех подобных проступков гг. сенаторы полагают: не входя ни в какое по сей части новое производство, оставить все сии места и лица от дальнейшего взыскания свободными. Между тем, в ограждение на будущее время правительства от вреда, производимого беспорядочным содержанием архивов и неведéнием предписанных законами книг, поставя на вид происшедшие в утрате дел беспорядки, повсеместно и строжайшим образом предписать, дабы все места и лица, обязанные содержать архивы или вести установленные законами книги, непременно и во всей точности соблюдали силу 38 и 44 глав Генерального регламента и указ 1768 года маия 28 дня, под опасением за неисполнение того предания суду по всей строгости законов»^[78].

Но на такие «повсеместные и строжайшие предписания» Сената, под угрозами предания суду и ответственности по всей строгости законов, уже не обращали внимания министры и подчиненные им учреждения, потому что, рядом с законами, стали появляться министерские временные регламенты архивной службы, проектированные министерствами, опиравшиеся на Высочайшую волю и стоявшие в резком противоречии с принципами русского архивного законодательства эпохи Петра Великого и Екатерины Великой.

24 марта 1823 года было Высочайше утверждено положение Комитета министров, объявленное Сенату управляющим Министерством внутренних дел, «О помещении старых дел московских присутственных мест в особом архиве и об определении для надзора за оным смотрителя и двух писцов». В мотивах этого закона говорится: «Московский военный генерал-губернатор в отношении своем ко мне изъяснял, что он, заботясь о лучшем и удобнейшем помещении губернских присутственных мест в здании, для оных отделываемом, встретил в том затруднение по многому числу находящихся в каждом присутственном месте старых дел, которых без очевидного стеснения самых сих мест поместить нет возможности, а потому он признал за лучшее отделить старые дела {26}

за 10 лет до настоящего года и поместить их в особом архиве, нарочно для того устроенном в Никольской башне, у Кремлевской стены…

Военный генерал-губернатор находил нужным определить для надзора особого смотрителя Губернского архива и в помощь ему двух писцов, с жалованьем смотрителю по 600 р., а писцам по 250 руб. в год каждому, на что просил исходатайствовать утверждение.

Находя предположение сие весьма полезным к отвращению беспорядка в делах московских присутственных мест, я представлял об оном на уважение Комитету гг. министров.

Комитет журналом, удостоенным Высочайшего соизволения 24 минувшего марта, положил:

Утвердить помянутое предположение московского военного генерал-губернатора, о чем сообщено к исполнению г. министру финансов.

Я долгом счел о таковом Высочайше утвержденном положении Комитета гг. министров довести до Правительствующего Сената»^[79].

Изданием этого закона было начато столичными и провинциальными военными и гражданскими администраторами переселение столичных и провинциальных государственных архивов, состоявших при губернских правлениях, казенных палатах и палатах уголовного и гражданского суда, из каменных помещений присутственных мест в свободные нежилые помещения, преимущественно в старые крепостные башни, нередко без окошек и дверей, в которых документальное имущество русского народа по истечении немногих десятилетий превращалось в груды гнилого бумажного материала^[80].

А Правительствующий Сенат, получающий от министра внутренних дел положения Комитета министров для сведения, продолжает издавать свои указы в духе законов XVIII столетия, направленные к хранению государственных архивных материалов в целости и порядке.

6 апреля 1825 года последовал сенатский указ, в котором было сказано: «Правительствующий Сенат слушали дело по представлению Государственной Адмиралтейств-коллегии о том, какой срок дóлжно назначить для сдачи дел при выбытии чиновников, у коих {27}

оные на руках были. В сдаче дел в архив надлежит непременно руководствоваться, как главным и коренным на сей случай законом, Генерального регламента 'XLIV' главою и подтвердительными указами Правительствующего Сената 16 генваря 1744 и 18 июня 1800 годов. Как Адмиралтейств-коллегии, так и прочим присутственным местам, равно всем губернским и областным правлениям и правительствам и Войска Донского Войсковой канцелярии строжайше подтвердить о точном и неослабном исполнении вышеозначенных узаконений с тем, что ответственность за упущения в сем случае падет на те лица, на кои возложен надзор за исправным течением дел и своевременною отдачею оных в архив; о чем и послать указы, каковыми, для единообразного поступления, уведомить гг. министров, военных генерал-губернаторов, военных губернаторов, управляющих гражданскою частью, гражданских губернаторов, областных начальников, градоначальников и Войска Донского Войскового атамана; Святейший же Правительствующий Синод и все Правительствующего Сената департаменты и общие оных собрания — вéдениями»^[81].

Сенаторы, ревизовавшие в 1828 году Западную Сибирь, заметив в частных архивах присутственных мест неисправности, на основании Генерального регламента и дополнительных к нему Высочайших указов, предложили местным начальствам в каждом губернском городе учредить общий архив для хранения решенных дел всех присутственных мест. «На таковое предписание местные начальства донесли Главному управлению (Сибири), что устроить сего без особых постоянных издержек невозможно, а сумм канцелярских в излишестве нет, и что в самом Сибирском учреждении устроение общих архивов не предполагается (?). Главное управление, предписав местным начальствам, чтоб архивные дела хранили они в своих частных архивах во всей исправности, испрашивало на то разрешения…

Сибирский комитет, находя распоряжение Главного управления правильным (?), положил:

Хранение решенных дел оставить на прежнем основании в частных архивах присутственных мест, которые, имея своих архивариусов (?), за неисправность их сами обязаны ответственностию».

В 23 день декабря 1832 года «журнал о сем Комитета удостоен Высочайшего рассмотрения», и в Полном собрании законов Российской империи было напечатано приведенное якобы «Высочайше утвержденное положение Сибирского комитета о порядке хранения архивных или решенных дел»^[82]. {28}

Этим законом было положено начало разрушения архивной централизации в России, созданной архивным законодательством Петра Великого и его преемников XVIII столетия, и образования такого множества архивов при канцеляриях действующих учреждений, что невозможно хранить их в целости и порядке, как требуют закон и наука.

Последними законодательными актами, выразившими собою сознание государственной важности и научной ценности архивных материалов, коренившееся в прошлом русском архивном законодательстве, был закон 26 января 1827 года об учреждении центрального архива Морского ведомства и состоящей при нем Комиссии для приведения в порядок дел Адмиралтейского архива.

По этому закону: „В архив Морского министерства поступают для хранения оконченные дела из всех департаментов, экспедиций и канцелярий Морского министерства. Сей параграф не относится лишь до частей гидрографической и ученой.

Дела должны сдаваться в архив полные, сшитые, совершенно оконченные, переномерованные, с надписью, означающею кратко, но ясно содержание дела, когда началось, когда кончено и с каким другим делом имеет связь; в конце оного подписывает начальник отделения и скрепляет столоначальник или производитель, на скольких дело листах…

По приготовлении таким образом дел, должны оные быть сдаваемы в архив по каждому отделению особо, при двойных описях, из коих одну подписывает начальник отделения, и сия опись остается в архиве, а другую скрепляет начальник архива и возвращает оную вместо расписки для хранения в отделении. {29}

Дела в архиве должны храниться с разделением оных: во-первых, по департаментам, во-вторых, по предметам, в-третьих, по годам, с приличными надписями, так, чтобы с первого взгляда можно было видеть дела каждой отдельной части во всех ее разделениях.

Начальник архива обязан содержать в надлежащем порядке не только описи всех хранящихся в архиве дел, но и алфавиты оным, так, чтобы каждое дело могло быть отыскано тот же час, а поступающие к нему требования о выправках были немедленно удовлетворяемы. Для вящего же порядка и облегчения в приискании дел поставляется непременным правилом печатать описи и алфавиты оным, дополняя их каждогодно печатными же прибавлениями, и сии печатные описи и дополнения представлять каждый раз Его Императорскому Величеству.

Начальник архива обязан содержать в порядке все по морской части узаконения прежнего времени, выходящие же вновь собирать, по мере их издания, для составления из оных по истечении каждого года особой книги…

Для освидетельствования архива и поверки дел по описям имеет назначаться ежегодно комиссия по распоряжению Морского министра или заступающего его место. Комиссия по окончании поверки дает о сем свидетельство начальнику архива и доносит высшему начальству, которое обязывается доводить рапорт ее до Высочайшего сведения“^[83].

Именным указом 3 апреля 1827 года, данным начальнику Морского штаба, предписано было ненужные дела прежних лет не уничтожать, а отправлять в Москву для хранения в Сухаревой башне^[84], по предварительному представлению о том соображении Комиссии на Высочайшее утверждение^[85].

Когда в министерских сферах впервые возникла мысль об уничтожении „ненужных архивных дел“ для освобождения канцелярских помещений от накопления бумаг, то законодательная власть отнеслась к ней с большим недоверием и обставила уничтожение архивных материалов строгими гарантиями^[86]. {30}

В Высочайше утвержденном 2 января 1845 года „Учреждении губернских правлений“ глава XII посвящена „части архивной“, а в ней сказано: „Уничтожению через 10 лет подлежат следующего рода дела: все производства Ревизионного стола; запросы и справки по объявлениям распоряжений других мест; все наряды ведомостей (за исключением журналов по установлению цен и такс); дела о бессрочно отпускных, о передвижении и расквартировании войск; о высылке лиц; об арестантах; по рекрутским наборам; формуляры чиновников, за исключением служивших собственно по Правлению. Уничтожение подобных сему, но не поименованных здесь дел допускается только с особенного каждый раз разрешения министра внутренних дел.

На сем основании Правление рассматривает ежегодно, посредством отряженной для сего комиссии, описи хранящихся в архиве дел за один год, который отстоит от настоящего на десять лет, и делает постановление свое, которое представляет на утверждение губернатора. Противу дел уничтоженных делают о сем в настольных реестрах отметки. Дела посторонних мест, хранящиеся в архиве Правления, не подлежат сему правилу.

На сем основании ныне же должны быть составлены особые комиссии для единовременного разбора и уничтожения старых дел архива на основании сего положения; комиссия должна состоять из асессора или советника Губернского правления, одного из губернских стряпчих и еще третьего чиновника, по усмотрению губернатора. Она обязана разобрать дела и представить описи тем, кои, с утверждения начальника губернии, должны быть уничтожены или проданы {31}

на бумажные фабрики. В случае каких-либо сомнений начальники губерний испрашивают разрешения министра внутренних дел. Вновь заводимый архивный порядок должен быть строго соблюдаем со введения сего учреждения, а дела прежних лет приводятся последовательно в возможное устройство, по тому порядку, как значатся в старых описях.

За исправностию архива наблюдает в особенности один из советников и секретарь того же отделения, по поручению губернатора.

Архив свидетельствуется ежегодно полным присутствием Правления, при чем обращается строгое внимание на все то, что установлено в главе сей относительно архива, и делается постановление о том, в каком положении архив найден, что и какими мерами должно быть исправлено или улучшено“^[87].

Со времени издания этого закона, впервые разрешившего канцеляриям уничтожать государственные архивные материалы, хотя только 10-летней давности, а „дела прежних лет“ предписавшего привести последовательно в „возможное устройство“, архивное дело в России пошло быстрыми шагами на ухудшение.

В первые годы министры и губернаторы как будто боялись или стыдились приступить к его исполнению и только в отчете министра внутренних дел за 1847 год появилось извещение, по которому „приведение в порядок дел, хранившихся в архивах, особыми комиссиями, учрежденными при губернских правлениях, привело к тому результату, что в 18 губерниях разрешено к уничтожению до 30 тысяч дел“.

5 января 1848 года Высочайше утверждено положение Комитета министров, объявленное Сенату министром внутренних дел, следующего содержания: „Государь Император по положению Комитета, вследствие представления его, министра внутренних дел, Высочайше повелеть соизволил:

Для устранения неудобств, происходящих от накопления решенных дел в архивах уездных присутственных мест ведомства Министерства внутренних дел, учреждать с разрешения Министерства особые комиссии для разбора сих дел, сообразно правилам, постановленным в Учреждении губернских правлений 2 января 1845 года, но с тем, чтобы предварительно уничтожения тех из них, кои признаны будут ненужными, испрашиваемо было на сие каждый раз Высочайшее разрешение чрез Комитет министров“^[88].

В 1852 году были учреждены центральные архивы древних актов в западных губерниях для хранения и описания актов по {32}

1800 год и Московский архив Министерства юстиции, в которых уничтожение каких бы то ни было дел воспрещено^[89]. Но в то же время стало прогрессировать уничтожение древних и новых актов, не вошедших в центральные архивы, а составлявших содержание „окончательных архивов“, состоявших при канцеляриях действующих учреждений. В том же 1852 году по министерскому отчету комиссиями для уничтожения дел было представлено и министром внутренних дел разрешено уничтожить уже 68 тысяч дел.

В 1854 году последовало Высочайше утвержденное положение Комитета министров, опубликованное 5 октября, следующего содержания: „Правительствующий Сенат слушали рапорт Министерства внутренних дел от 15 сего сентября, что Государь Император, по положению Комитета министров, в 7 день сего сентября Высочайше повелеть соизволил:

1) Назначение комиссий для разбора архивных дел уездных и городских присутственных мест ведомства Министерства внутренних дел предоставить непосредственному усмотрению губернского начальства;

2) Разрешение уничтожать дела предоставить окончательно Министерству внутренних дел.

О таковой Монаршей воле министр внутренних дел доносит Правительствующему Сенату для зависящего от него к исполнению Ее распоряжения. Приказали: Об означенном Высочайшем Его Императорского Величества повелении, для надлежащего по оному в потребном случае исполнения, всем губернским, войсковым и областным правлениям послать указы, каковыми уведомить главных начальников губерний и Министерство внутренних дел“^[90].

За Министерством внутренних дел скоро последовали и другие ведомства. В 1859 году было разрешено уничтожение дел в архивах учреждений Военного министерства; а 28 февраля 1861 года Высочайше утверждено „Положение Комитета министров о сроке хранения формулярных списков и способе уничтожения архивных дел по военному ведомству“, проектированное военным министром, где, между прочим, сказано: „Комитет Министров поручил министрам и главноуправляющим отдельными частями, применив к их ведомствам постановления, действующие в Военном министерстве о порядке хранения и уничтожения архивных дел, представить подробные о сем проекты правил с приложением соображений о том, какие дела могут быть назначены в продажу с торгов и какие должны подлежать сожжению или другому какому-либо более удобному способу уничтожения… Я (военный министр) полагал бы для предупреждения чрезмерного накопления старых дел в архивах… порядок уничтожения архивных дел оставить ныне существующий, т. е. по приведении всех {33}

подлежащих уничтожению дел, за исключением секретных, расшивкою и разбивкою листов в такое состояние, чтобы из них нельзя было извлечь никаких сведений касательно делопроизводства и отчетности, продавать эти дела с публичных торгов бумажным фабрикантам, с отобранием от них особой подписки, чтобы они никак не выпускали бумаги в частные руки, а обращали в массу для выделки бумаги и других предметов, а вырученные от продажи деньги обращать в суммы, ассигнуемые по штатам на канцелярские потребности; дела же секретные, так, например, о построении крепостей, о передвижениях войск и т.п. подвергать сожжению“^[91].

9 мая 1861 года Высочайше утверждено „Положение Комитета министров о порядке содержания, хранения и уничтожения дел в ведомстве военно-учебных заведений“, по которому:

„Дела, подлежащие уничтожению, продаются с публичных торгов или другим законным порядком, а вырученные от продажи деньги обращаются в канцелярскую сумму и расходуются преимущественно на устройство шкафов, ящиков и переплетных принадлежностей для хранения архивных дел, а также на раздачу наград и пособий чиновникам и канцелярским служителям (sic!), с утверждения начальств“; продаже не подвергаются только такого рода дела и бумаги, содержание коих признается подлежащим тайне; эти дела уничтожаются сожжением, чему подвергаются и находящиеся в делах ненужные (?) документы»^[92].

4 ноября 1861 года был издан «Именной указ по Военному ведомству о порядке хранения и уничтожения решенных дел в полках и прочих отдельных частях войск»:

«Государь Император Высочайше повелеть соизволил:

Распространить на все вообще штабы и управления войск правила о порядке хранения решенных дел, установленные для департаментов Военного министерства… Дела уничтожать порядком, какой указан в Высочайше утвержденном положении Комитета министров, т. е. по приведении дел в такое состояние, чтобы из них нельзя было извлечь сведений касательно делопроизводства и отчетности, продавать дела с публичных торгов на фабричные изделия, а вырученные деньги обращать в суммы, ассигнуемые по штатам на канцелярские потребности. На этих же основа-{34}

ниях предоставить распоряжению главных начальств производить разбор старых дел и во всех прочих войсках, которые сохранили у себя дела прежнего времени»^[93].

21 апреля 1861 г. изданы Высочайше утвержденные «Правила для хранения и уничтожения решенных дел по Главному управлению почт»: «Дела, подлежащие уничтожению, продаются с публичных торгов или другим законным порядком; а вырученные от продажи деньги обращаются в канцелярскую сумму и расходуются преимущественно на устройство шкапов и переплетных принадлежностей для хранения архивных дел, а также на раздачу пособий чиновникам, по усмотрению главноначальствующего над почтовым департаментом; продаже не подвергаются только такого рода дела и бумаги, содержание коих признается подлежащим тайне; такие дела уничтожаются сожжением…; дела, книги и бумаги подведомственных Департаменту почтовых мест продаются, вымениваются на чистую бумагу или уничтожаются сожжением, смотря по тому, какой из этих способов признается, по местным обстоятельствам, возможным и более удобным»^[94].

7 октября 1861 года изданы Высочайше утвержденные «Правила о решенных делах ведомства путей сообщения и публичных зданий», а в них говорится: "Государь Император, по положению Комитета министров и согласно представлению главноуправляющего путями сообщений и публичными зданиями, Высочайше повелеть соизволил:

«По истечении определенного срока хранения в архиве дел, уничтожать сожжением все дела секретные и те, кои содержат в себе подлинные распоряжения высшего начальства или сведения, не подлежащие огласки по каким бы то ни было причинам; все же остальные дела, не предназначенные к хранению, продавать с публичного торга, по условиям, утверждаемым Главным управлением, порядком, для торгов сих постановленным… Разделение на разряды дел относится не к тем лишь делам, которые в архив еще не сданы, но и к тем, которые уже там хранятся. Для рассмотрения и разбора по разрядам дел упраздненных мест и вообще дел, переданных окружными правлениями и строительными и дорожными комиссиями в губернские архивы, составляются особые временные комиссии из лиц, по назначению начальников округов и председателей означенных комиссий…

Дела секретные или возникающие по доносам и подлежащие по роду своему уничтожению (?)^[95], а также дела, хотя и несекретные, но {35}

по заключающимся в них подписям или по другим каким-либо причинам представляющие неудобства для продажи их с публичного торга, вместо этой продажи предаются сожжению под наблюдением начальника архива, или архивариуса, и в присутствии депутата, начальством назначенного…»^[96].

19 октября 1861 года Высочайше утверждены «Правила о хранении и уничтожении решенных дел по Министерству народного просвещения»: «Если в делах, подлежащих уничтожению, находятся документы, в коих впоследствии может встретиться надобность (?), то они вышиваются из дела и должны быть или хранимы отдельно, или возвращаемы по принадлежности, о чем и отмечается в общих архивных описях… Дела, подлежащие уничтожению, продаются с публичных торгов или другим законным порядком, а вырученные от продажи деньги обращаются в канцелярскую сумму и расходуются преимущественно на устройство шкафов, ящиков и переплетных принадлежностей для хранения архивных дел, а также на раздачу наград и пособий чиновникам и канцелярским служителям, с утверждения начальств»^[97].

14 марта 1862 года издан Именной указ, объявленный Сенату управляющим Министерством государственных имуществ, «О порядке хранения и уничтожения решенных дел по Министерству государственных имуществ и учреждениям его ведомства…»: «Способ уничтожения предназначенных к сему дел зависит от начальства, утверждающего уничтожение дел. Они могут быть продаваемы с публичных торгов или другим законным порядком частным покупщикам или бумажным фабрикантам; а вырученные от продажи деньги обращаются в канцелярскую сумму и преимущественно расходуются на устройство шкафов, ящиков и переплетных принадлежностей для хранения архивных дел, а также на раздачу наград и пособий чиновникам архивов; во всяком случае, все без изъятия дела прежде сбыта их должны быть разрезываемы на четыре части посредством особо устроенного для сего при архиве резака. В губернских местах резаки должны находиться не при каждом архиве, но при архиве одного какого-либо ведомства, в котором, по распоряжению губернского начальства, будет сосредоточено распоряжение об уничтожении дел; по мере уничтожения дел на описях и в алфавитных указателях делается рукою начальника архива отметка: „Уничтожены в таком-то году“; затем самые описи, по уничтожении всех {36}

значившихся в оных дел второго и третьего разрядов, приобщаются к делам, остающимся на всегдашнее хранение»^[98].

9 июня 1864 года Высочайше утверждены «Правила о порядке хранения и уничтожения решенных дел по Министерству финансов и учреждениям его ведомства…»: «Согласно представлению министра финансов, Высочайше повелено: на основании сих правил распределить и находящиеся уже в архивах Министерства финансов и подведомственных оному учреждений дела прежнего времени, а не подлежащие из них хранению уничтожить установленным помянутыми правилами порядком; разбор же самых дел, по огромному их количеству, возложить на особые комиссии или чиновников по усмотрению непосредственного начальства…; дела третьего разряда уничтожаются без передачи их в архив; но в оный должны быть передаваемы копии с описей таковым делам для всегдашнего хранения; если в сих делах находятся документы, в коих может встретиться надобность, то оные вышиваются из дела и должны быть хранимы отдельно; о чем и отмечается в описях… Шнуровые книги, денежные счеты и вообще ревизионные дела, хотя бы по оным и получены были квитанции и уведомления об утверждении всех оборотов, уничтожаются по предварительному сношению с Государственным контролем; способ уничтожения назначенных к сему дел зависит от начальства, разрешающего уничтожение оных; они могут быть продаваемы с публичных торгов или другим законным порядком бумажным фабрикантам и иным частным покупателям; продаже не подвергаются вовсе дела секретные или содержащие в себе распоряжения и сведения, не подлежащие огласке, а также бумаги, представляющие денежные знаки, как то: банковые билеты, купоны, свидетельства и тому подобные — таковые дела и бумаги сжигаются; по мере уничтожения дел на описях и алфавитных указателях делается начальником архива или архивариусом отметка: „Уничтожены в таком-то году“; затем самые описи, по уничтожении всех значившихся в оных дел второго и третьего разрядов, присоединяются к делам, остающимся на всегдашнее хранение»^[99].

11 июня 1866 г. Высочайше утверждено «Положение Комитета Министров, объявленное Сенату министром внутренних дел, о разборе архивных дел приказов общественного призрения»: «По случаю передачи кредитной части приказов общественного призрения в ведомство Министерства финансов, а благотворительной в ведение земских учреждений, возник вопрос о порядке хранения архивных дел приказов. Имея в виду, с одной стороны, что еще до этих преобразований многими приказами было заявлено уже затруднение в дальнейшем хранении своих архивных дел, вслед-{37}

ствие значительного их накопления, не соответствующего помещениям приказов, что банковые учреждения, по случаю тех же затруднений, отклоняют от себя хранение решенных дел приказов по кредитной части и что, наконец, губернские архивы, в свою очередь, имеют крайне ограниченные помещения, министерства внутренних дел и финансов нашли, что при таких обстоятельствах ничего не остается более, как те из архивных дел приказов, в коих не может встретиться надобности (?), предать уничтожению, о чем и входили с представлением в Комитет Министров, по положению коего Государь Император, в 11 день июня сего года, Высочайше повелеть соизволил:

Ныне же приступить к разборке всех вообще архивных дел приказов, как по кредитной, так и по благотворительной части; разборку эту возложить по благотворительной части на самые приказы там, где они еще не упразднены, а в прочих губерниях — на местных чинов по назначению начальников губерний, а по кредитной части — на то учреждение, в которое передана кредитная часть приказа, с тем, чтобы списки дел, признанных подлежащими уничтожению, были передаваемы на предварительное рассмотрение Статистических комитетов, а по части общественного призрения — губернских земских управ… По окончании разборки дела, признанные ненужными, по кредитной части, применяясь к Высочайше утвержденным 9 июня 1864 года правилам о порядке хранения и уничтожения решенных дел по Министерству финансов и учреждениям его ведомства, предать сожжению, а по благотворительной части — продать с торгов, утверждение коих предоставить начальникам губерний, с обращением вырученных денег в средства, назначенные для содержания благотворительных заведений»^[100].

12 июня Высочайше утверждено мнение Государственного совета о предоставлении губернскому начальству права разрешать уничтожение ненужных архивных дел. Этот закон издан в ответ на представление министра внутренних дел, в котором было сказано: «На основании действующих законов и циркуляров комиссии для разбора архивных дел существуют во всех губерниях и многих уездных городах империи. Составляемые ими описи делам, подлежащим уничтожению, представляются начальниками губерний на рассмотрение Министерства внутренних дел, по Департаменту полиции исполнительной, который, рассматривая описи, с заключением своим вносит их в Совет министра. Совет, разрешая уничтожение дел, передает описи обратно в Департамент, а сей последний возвращает их начальникам губерний для исполнения. Таким образом, для суждения о сущности дел и решения вопроса о подлежимости или неподлежимости их уничтожению как Де-{38}

партамент, так и Совет министра, имеют только одни краткие оглавления дел, отметки в описях об окончании их и о ненадобности для дальнейшего хранения в архивах. Очевидно, что эти краткие сведения не дают полного понятия о значении подлежащих разрешению Министерства вопросов. Между тем, перечитывание массы описей, наполненных оглавлениями тысяч дел, и вообще вся переписка с начальниками губерний по этому предмету составляет труд громадный, не приносящий почти никакой пользы. Министерство редко имеет возможность сделать какие-либо замечания, да и то касающиеся более формы составления описей или отступлений от установленных по этому предмету правил. Между тем, окончательное распоряжение Министерства об уничтожении дел налагает на него и ответственность за правильность действий губернского [и] даже уездного начальств по этому предмету, тогда как ответственность эта ближе всего должна бы упадать непосредственно на них самих, потому что они имеют полную возможность положительно заключать, какие дела подлежат уничтожению и какие нет. Вследствие сего представлялось бы более удобным предоставить распоряжение об уничтожении архивных дел губернскому начальству, которое обязано в таком случае строго руководствоваться существующими на этот предмет в законе правилами и изданными в пояснение их инструкциями и только в редких случаях, не разрешаемых ими, представлять на разрешение Министерства внутренних дел»^[101].

11 апреля 1869 г. Высочайше утверждено «Положение Комитета министров об изменении некоторых правил для хранения и уничтожения решенных дел по Государственному контролю», вызванное запискою государственного контролера, в которой было сказано: «Находя, что коренной закон о десятилетней давности, применяемый ко всем вообще гражданским и уголовным делам (?), может быть применен без всякого неудобства и к срокам хранения в общем Контрольном архиве обревизованных генеральных отчетов, и что всегдашнее хранение их на основании правил 1860 года представляется крайне обременительным для Контрольного архива, совет Государственного контроля признал необходимым войти с надлежащим по сему предмету представлением в Комитет министров для испрошения на предложенную меру Высочайшего соизволения»^[102].

2 июля 1891 года Высочайше утверждено «Положение Комитета [министров] о хранении и уничтожении отчетности, поверяемой установлениями Государственного контроля, и дел Государственного контроля», принятое Комитетом по выслушании записки государственного контролера, {39} проектировавшей следующие правила уничтожения ненужной отчетности: «По истечении каждого года лица, заведывающие в установлениях Государственного контроля хранением обревизованной отчетности, составляют краткие описи подлежащей уничтожению отчетности и представляют их на рассмотрение и заключение общих присутствий. Общие присутствия, убедившись по рассмотрении описей, что включенная в оные отчетность действительно утратила свое значение и что сроки хранения ее миновали, разрешают уничтожение ее с утверждения начальников контрольных установлений. Начальники контрольных установлений избирают способ уничтожения отчетности — продажею или сожжением. Отчетность, требующая тайны, сожигается обязательно».

Изложенная фактическая история русского архивного законодательства показывает ясно, что со времени перехода направления и контроля архивной службы от Правительствующего Сената к Комитету министров архивное дело в России пошло быстрыми шагами на ухудшение.

Во второй половине XIX столетия благодаря Высочайше утвержденным положениям и правилам Комитета министров «о хранении и уничтожении архивных дел» архивное нестроение пришло к тому состоянию, в котором богатейшие государственные архивные фонды, наследованные XIX столетием от XVIII века, являются частию расхищенными, частию распроданными на бумажные фабрики с целью расширения канцелярских средств «для хранения архивных дел, а также на раздачу наград и пособий чиновникам и канцелярским служителям»^[103]. {40}

Действующее русское архивное законодательство

Архивы высших учреждений

Архив Государственного Совета^[104]: В ведении Государственной канцелярии состоит архив Государственного Совета, предназначенный для хранения: 1) дел прежних Советов, до 1801 года под разными наименованиями существовавших; 2) сданных в него дел разных временных комитетов; 3) дел бывших Комиссий составления законов, II отделения Собственной Его Императорского Величества Канцелярии и Кодификационного отдела при Государственном Совете; 4) дел бывшей Собственной Его Императорского Величества Канцелярии по делам Царства Польского; 5) журналов и решенных производств Государственного Совета; 6) Высочайше утвержденных меморий и мнений, а также указов и других Высочайших повелений по Государственному Совету, с образования его последовавших; 7) дел Статс-секретариата Великого княжества Финляндского; 8) производств, собственно к чинам и внутреннему устройству Государственной канцелярии относящихся (ст. 152). Архивом Государственного Совета управляет помощник статс-секретаря (154). На помощнике статс-секретаря, управляющем архивом, лежит: содержание архива в надлежащем устройстве и порядке, составление в нем описей и алфавитов, ответственность за целость хранящихся в архиве дел и бумаг и доставление по письменным требованиям отделений Государственной канцелярии и под их расписки нужных им справок и подлинных дел (186). Экспедиторы, заведывая письмоводством отделений под общим руководством статс-секретарей, имеют на ответственности своей все дела, журналы и бумаги, содержат исправные им реестры и сдают оконченные дела за своею скрепою^[105] в архив (190). {41}

Архив Совета Министров и Комитета Министров^[106]: Канцелярию Комитета Министров, под начальством управляющего делами Комитета, составляют: … и архив (66). Архив поручается архивариусу, который имеет помощника (71). К архивариусу определяется нужное число письмоводителей и чиновников для письма (72). Архиву принадлежит, по общему порядку, хранение конченных дел (79).

Архив Правительствующего Сената^[107]: При Правительствующем Сенате состоят: … и Сенатский архив (298). Для хранения оконченных и не подлежащих более производству дел Правительствующего Сената состоит Сенатский архив (322). Сенатский архив состоит из секретаря и архивариусов с канцелярскими служителями и переплетчиками по штату. Для ближайшего надзора за архивом состоит инспектор, под главным заведыванием обер-прокурора Первого департамента. В должность инспектора определяется один из чиновников, состоящих за обер-прокурорскими столами, по усмотрению министра юстиции (323). Дела в Сенатский архив сдаются не прежде, как по совершенном окончании их производства и по получении донесения о действительном исполнении по оным определений Сената (324). Сенатский архив обязан принимать и хранить: 1) Именные Высочайшие указы; 2) журналы и определения Сената и 3) дела (325). Именные указы принимаются в Архив при реестрах и содержатся переплетенными по годам, а журналы, определения и дела   переплетенными по департаментам и общим собраниям, в коих они производились (326). Всем указам, журналам, определениям и делам содержатся в Архиве, сверх реестров, для облегчения справок, алфавиты (327). Подлинные Именные указы из архива никому для справок отпускаемы быть не могут, исключая того, когда бы оные потребовались присутствием Сената (328). Все справки из дел, хранящихся в архиве, доставляются в департаменты и общие собрания Сената по требованиям обер-секретарей (329). В случае справок, требующих списывания обширных копий, посылаются для сего в архив канцелярские служители из самой той экспедиции Сенатской канцелярии, которой справки сии нужны. Секретарь же архива, наблюдая, чтобы при сем не произошло в делах утраты, обязан свидетельствовать верность копий с подлинником своею скрепою (330). Министру юстиции предоставляется право издавать в развитие узаконений, изложенных в сем Учреждении, правила сдачи и приема указов, журналов, определений и дел в Сенатский архив (331). {42}

Архивы центральных учреждений

Общие положения^[108]: Канцелярия министра управляется директором и состоит из начальников отделений, из секретарей и нужного числа канцелярских чиновников (22). Все карты, планы, чертежи и рисунки поступают в ведение начальника чертежной, который и чинит по ним надлежащее исполнение и производство, по назначению директора (103). Начальник чертежной содержит описание всех карт, планов, чертежей и рисунков. Описание сие разделяется не только по каждому отделению департамента, но и по каждой части оного особенно (104). Начальник чертежной в случае недоставления положенных карт, планов, чертежей и рисунков от подчиненных департаменту мест может сам собою требовать оных так, как и разных объяснений, дополнений в описаниях и справок. В случае же подобных требований от мест, не подчиненных департаменту, представляет директору изготовленные исходящие бумаги для подписания (105). Никакая бумага не исходит ни из департамента, ни из канцелярии прежде, нежели будет внесена в журнал исходящих (115). Три особых журнала исходящих бумаг содержатся в каждом департаменте и канцелярии: один для записки Высочайших указов, по министерству исходящих; другой для записки бумаг, составляющих вообще переписку министра или департамента, и третий для записки бумаг, тайне подлежащих (116). В каждом журнале (ст. 116) излагается кратко содержание отправляемой бумаги и отмечается, к какому делу приобщен отпуск с нее (ст. 118, 117). Отпуски (копии) с исходящих бумаг прилагаются к делам, которые сдаются в свое время, при надлежащих описях, в архив. Но с бумаг, составляющих собственно повторение, не оставляется в делах отпусков, а только делаются на первоначальных бумагах отметки, когда и за каким нумером посланы повторения (118). Архив имеет два рода описей: одну общую по алфавиту, другую частную, разделенную на столько частей, сколько есть отделений (119). Никакое дело и никакая записка не исходит из архива вне департамента без точного приказания директора; в департамент же дела и записки обращаются по запросам начальников отделений (120). Для успешнейшего хода дел все бумаги отправляются прямо из каждого отделения по записке содержания их в надлежащий журнал (121). Отпуски отправляемых бумаг, при делах оставляемые (ст. 118 и 121), должны быть сверены и скреплены подписью столоначальника (122). От министра зависит, для удостоверения в исправном течении дел в департаменте или в {43}

отделениях, требовать самое производство оных на свое усмотрение или же нарядить одного или более чиновников для обозрения их дел, поверки ведомостей и вообще благоустройства департамента (128). Каждый месяц директор производит ревизию решенных и нерешенных дел по журналам входящим и исходящим и представляет о них ведомости министру. Из сих ведомостей в конце года составляется в канцелярии общая ведомость по всем департаментам, где означаются и дела, особенно произведенные в канцелярии (129). Директор, по усмотрению своему, назначает, если находит нужным, в разные времена чиновников для осмотра успехов в производстве дел и содержания оных в порядке по всем частям департамента (130). Ведомости о делах, ежемесячно представляемые министру, показывают перечнями одно число дел (131). Составление ведомостей сих производится по формам, данным от министра (132). Ведомости по ревизии дел должны быть представляемы министру не позже пятого числа каждого месяца (133). Директор рассматривает подаваемый от начальников отделений список дел, совершенно оконченных производством, и назначает из оных следующие к отдаче в архив (134). Начальники отделений обязаны производить ревизию дел по столам прежде представления оных на ревизию директору (135). Бухгалтер, равно начальник архива и начальник чертежной, подают сии ведомости директору непосредственно (136). Отчет в делах представляется от департаментов министру в марте месяце каждого последующего года (139). Отчет должен в себе содержать по каждому департаменту: … 4) отчет в производстве дел на основании ведомостей, означенных в статье 129 (140). Обязанность начальника чертежной состоит в управлении чертежною департамента во всех ее отношениях (265)^[109]. Он должен собирать и хранить карты, планы и чертежи всех предметов, подлежащих ведению департамента. В чем же именно сии сведения должны состоять, директор дает о том наставление с утверждения министра (266). Начальник чертежной ответствует за исправность оной, а потому в случае неприсылки или недостатка сведений обязан их требовать откуда следует (267). Начальник чертежной обязан содержать карты, планы, рисунки и чертежи, так как и подробные описания оных, в систематическом порядке, составляя из того особенные книги (268). Начальник чертежной обязан поверять доставляемые в департамент по разным делам и предметам карты, планы, чертежи и рисунки и составлять по оным нужные к делам справки, объяснения, дополнения и списки (269). Начальник чертежной управляет положенными по штату чинами, определяет им работу и смотрит за успе-{44}

хом и исправностью оной (270). Секретари, столоначальники и их помощники обязаны содержать в порядке все дела по своей части, составлять выписки из оных, пополнять и объяснять справками и законами, изготовлять исходящие бумаги по делам, согласно с существом их и данною резолюциею (273). Журналист, принимая входящие бумаги, записывает оные, раздает немедленно с надлежащею распискою, кому следует, вносит исходящие бумаги в журнал и отправляет оные установленным порядком (274). Обязанности начальника архива состоят в принятии дел в архив и в содержании оного в надлежащем порядке и исправности, в извлечении справок и сведений и в немедленном их сообщении в те отделения, куда они требуются (275). Начальник архива должен разбирать и располагать в архиве все дела по предметам и содержанию оных; наблюдать, чтобы вступающие дела были действительно кончены, отпуски сверены, число листов перемечено, всякое дело скреплено начальником отделения и столоначальником и имело надлежащую и верную опись (276). Он обязан содержать опись всем делам, в архиве находящимся, располагая оную по содержанию дел и по годам их производства (277). На том же основании он обязан содержать в порядке табели и ведомости, принадлежащие к статистике подведомых департаменту частей, также вступающие в архив карты, планы, чертежи и рисунки и составленные из них атласы (278). Начальник архива составляет исторические выписки из прежних дел, могущие служить основанием к устройству разных частей департамента или изъ-ясняющие меры и средства в исполнении разных предположений (279).

Архив Министерства внутренних дел^[110]: К предметам ведомства Департамента общих дел относятся: … 13) заведывание архивною частью всего Министерства (372).

Архив Министерства народного просвещения^[111]: Министерство народного просвещения составляют: … 8) архив Министерства. Архив, подчиняясь директору Департамента народного просвещения, состоит в заведывании особого начальника, назначаемого Высочайшим приказом и имеющего помощников. Определение последних зависит от директора Департамента, которому вообще в отношении к архиву присвояются те же права, какие предоставлены ему по Департаменту (460). В архив Министерства передаются для хранения в определенные сроки все оконченные решением делопроизводства и другие документы Совета, Департамента, Ученого комитета, Археографической комиссии и редакции журнала Министерства; но подлинные Высочайшие указы, рескрипты и Высочайше утвержденные доклады по делам, {45}

производящимся в Министерстве, равно как и объявляемые во всеобщее сведение указы Правительствующего Сената, хранятся в Департаменте без сдачи в архив Министерства (461). Порядок хранения сданных в архив дел и документов и выдачи из него нужных справок, копий и проч., равно как и порядок уничтожения признаваемых ненужными дел, установляется инструкциями министра (462).

Архив Министерства государственных имуществ^[112]: Министерство государственных имуществ составляют: … 14) общий архив.

Архив Министерства юстиции^[113]: Министерство юстиции составляют: … 6) особый в Москве архив (768). Московский архив Министерства учрежден для хранения дел и документов: 1) состоявших при Правительствующем Сенате в Москве [архива] Вотчинского департамента, Государственного архива старых дел и архива Разрядного; 2) доставленных в оный из разных губернских и уездных учреждений по 1800 год; 3) бывших Московских департаментов Правительствующего Сената и 4) Польско-литовской метрики, состоявшей при канцелярии Третьего де-партамента Правительствующего Сената (779). Московский архив Министерства юстиции составляют: управляющий, при нем секретарь с его помощником, архивариусы с их помощниками старшими и младшими, редактор описей и изданий архива и его помощники старшие и младшие, библиотекарь, смотритель зданий (он же экзекутор и казначей) и регистратор (780). Обязанности Московского архива заключаются: 1) в хранении и приеме к хранению дел и документов; 2) в изготовлении, выдаче и доставлении справок и выписей, в снятии копий с гербов и родословных и в производстве поверки представляемых документов с находящимися в архиве актами по требованиям правительственных установлений и по прошениям частных лиц; 3) в составлении описей и указателей хранящимся в архиве делам и документам; 4) в научной разработке и издании сего материала и 5) в исполнении других поручений, возлагаемых министром юстиции на архив соответственно его назначению и обязанностям (781). Находящиеся в Московском архиве секретные документы и дела хранятся отдельно от прочих и выдаются для научных исследований не иначе, как с разрешения министра юстиции (782). Подробные правила, относящиеся до приема архивом дел и документов, а также до внутреннего распорядка и делопроизводства в архиве, установляются министром юстиции (783). Архив имеет печать с изображением герба и надписью: «Печать Московского архива Министерства юстиции» (784). Выдаваемые Московским архи-{46}

вом по просьбам частных лиц выписи, справки и копии из дел и документов оплачиваются, сверх надлежащей гербовой пошлины, особым сбором в размере двадцати копеек за каждый лист, который обращается на усиление канцелярских средств архива. Независимо от сего, собственно по отделу бывшей Польско-литовской метрики (ст. 779, п. 4) взимаются: 1) за изготовление выписи акта и за поверку представленного акта с хранящимся в архиве документом — пошлина в казну, в количестве пяти рублей, отдельно за каждую выпись и каждую произведенную поверку и 2) за снятие копий с герба и родословной — пошлина в пользу казны и особая плата за художественный труд, на том же основании, как с копий гербов и родословных, выдаваемых из Департамента герольдии Правительствующего Сената (Уст[ав о] пошлин[ах], ст. 681 и прим. 2, по прод[олжению] 1886 г.) (785).

Архивы Министерства иностранных дел^[114]: К центральным установлениям Министерства иностранных дел принадлежат: … 6) Государственный и С.-Петербургский главный архив Министерства и 7) Московский главный архив (789).

Государственный и С.-Петербургский главный архив Министерства иностранных дел находятся под соединенным управлением одного директора (815). В Государственном архиве хранятся акты и бумаги, относящиеся до особенных внутренних дел и важнейших происшествий империи (816). В С.-Петербургском главном архиве хранятся акты и дела как бывшей Коллегии иностранных дел с 1801 года, так и Министерства иностранных дел (817). Оконченные производством дела, а равно шнуровые книги и документы, передаются в С.-Петербургский главный архив, в положенные сроки, из всех с.-петербургских и заграничных установлений Министерства иностранных дел (818). Директору С.-Петербургского главного архива предоставляется разрешать, под личною его ответственностью, уничтожение дел, бумаг и книг, дальнейшее хранение которых признано будет бесполезным; на уничтожение же шнуровых книг и документальной отчетности он испрашивает согласие Государственного контроля (819). К ученым занятиям в Государственном и С.-Петербургском главном архивах посторонние лица могут быть допускаемы с разрешения директора архивов. Министерство снабжает его на сей предмет надлежащею инструкцией (820).

Московский главный архив Министерства иностранных дел хранит акты и бумаги прежнего времени, по 1801 год, а именно: особенные внутренние государственные дела, трактаты с иностранными державами, грамоты европейских и азиатских владетелей и республик, {47}

внутренние дела Посольского приказа и дела бывшей Коллегии иностранных дел по 1801 год (821). При Московском главном архиве состоит Комиссия печатания государственных грамот и договоров (822). Находящееся в городе Москве Государст-венное древлехранилище хартий, рукописей и печатей состоит в непосредственном заведывании директора Московского главного архива (823). Распределение занятий по упомянутым в статьях 822 и 823 установлениям между должностными лицами архива предоставляется его директору (824). К ученым занятиям в Московском глав-ном архиве посторонние лица допускаются на основании статьи 820 (825).

Архив Морского министерства^[115]: К составу Морского министерства принадлежат: … 10) архив (865).

Архив Министерства Императорского Двора^[116]: К общим установлениям Министерства Императорского Двора принадлежат: … 6) общий архив Министерства Императорского Двора (884). Общий архив Министерства Императорского Двора, находящийся под управлением заведующего, хранит поступающие из установлений Министерства оконченные дела и выдает из них справки (897).

Архив Главного управления государственного коннозаводства^[117]: В канцелярии сосредоточивается все делопроизводство по Главному управлению, причем на нее распространяются правила, постановленные относительно министерских канцелярий (939).

Архив Государственного контроля^[118]: В состав Государственного контроля входят: … 7) канцелярия Государственного контроля и состоящий при ней архив центральных учреждений Государственного контроля (947). В состав канцелярии Государственного контроля входят: … и начальник архива центральных учреждений Государственного контроля (1006).

Архивы при канцеляриях губернских, уездных и городских присутственных мест

Общие положения^[119]: Канцелярии присутственных мест составляются из секретарей, делопроизводителей, столоначальников, протоколистов, регистраторов и других чинов и из канцелярских служителей, по штатам и особым положениям (50). Канцелярия делится на отделения, столы или делопроизводства и тому подобное, как в частных учре-{48}ждениях подробно сие означено (51). Канцелярия собирается в особой от присутствия комнате, причем чины оной, если и в одной комнате занимаются, должны быть размещены так, чтобы от одного другому в отправлении дел не было помешательства (52). Канцелярия должна быть устроена таким образом, чтобы всякий у своего места мог иметь дело свое за замком. По выходе членов из присутствия, а канцелярских чиновников — от должностей, никакие бумаги и дела не должны оставаться незапертыми (53). Перед канцеляриею должны быть две прихожие комнаты для просителей; когда же имеется только одна, то надлежит устроить оную таким образом, чтобы лица чиновные могли иметь от прочих особое место. В сей прихожей ставятся кругом лавки, из коих находящаяся ближе к дверям присутствия обивается сукном для почтеннейших просителей (54). Запрещается в прихожих комнатах сидеть и отправлять дела кому-либо из канцелярских чинов и служителей; но все они непременно должны находиться при назначенных каждому в канцелярии местах (55). Канцелярские чины и служители обязаны быть у своей должности в каждый присутственный день и являться за час до присутствующих, а выходить, как определено будет от председателя и других членов, смотря по занятиям (56).

Архив в присутственном месте есть двоякий: текущий и оконченных дел (окончательный) (57). Архив текущий составляют: уставы, положения, инструкции и все те документы и книги, которые нужны для справок и соображений по текущему производству дел (58). Архив окончательный составляют дела, не подлежащие более решению и исполнению (59). В архив окончательный поступают: 1) все дела, окончательно решенные и исполненные; 2) дела, по которым участвующие не явились в положенный срок; 3) книги и документы, не нужные для текущего производства и справок (60). Никакие оконченные дела не могут быть удерживаемы в канцелярии без сдачи в архив долее трех лет после их окончания (61). Дела сдаются в архив по описи и распискою (62). Все сданные в архив дела должны быть содержимы в надлежащей исправности и порядке (63). Всем делам, в архиве состоящим, содержится опись по алфавиту и по нумерам, дабы в случае справок не было затруднения в приискании и никакое дело не могло утратиться (64). Присутствующие имеют непременную обязанность свидетельствовать архив не менее, как один раз в год (65). В архиве каждого места должны быть собраны все табели, ведомости, карты, планы, чертежи и прочие сведения, принадлежащие к делам, тому месту вверенным (66). В западных губерниях состоят для актовых книг центральные архивы по учреждению, при сем приложенному (67)^[120]. {49}

Архивы губернских правлений^[121]: Оконченные производством дела губернского правления сдаются в архив. Туда же поступают на хранение все наряды, реестры, книги, документы, уставы и прочее, не нужное для подручных справок по текущему делопроизводству (595). В архиве губернского правления хранятся сверх того, по распоряжению губернатора, решенные дела его канцелярии, а равно канцелярии главного начальника и разных губернских комитетов и комиссий, также дела канцелярии губернского прокурора (где он есть) (596).

Архивом заведует архивариус с помощником и писцами; но где архивы других присутственных мест соединены с архивом губернского правления и архивариус сего последнего заведует также их архивами, там он может получать на счет сумм тех мест прибавочное содержание до половины штатного жалованья своего; а где окажется в подобном случае необходимым, там может быть определен, на счет сумм тех мест, еще один помощник архивариуса, со всеми правами штатного помощника (597).

Помещение архива должно быть просторное, сухое, со сводами, с каменными или кирпичными полами, с отдушинами в противоположном направлении для очистки воздуха, а притом теплое, с духовыми или иного устройства печами, которые топились бы из подвалов, коридоров или вообще вне самого помещения. Дела должны храниться, смотря по средствам, в шкафах или на полках, устроенных рядами так, чтоб между ними был свободный проход (598).

О приеме дел губернского правления архивариус доносит каждый раз присутствию. Дела, принадлежащие другим местам, принимаются архивариусом на основании предписаний губернатора, и ему же доносится о приеме их (599). Справки и подлинные производства по делам других мест, хранящимся в архиве губернского правления, доставляются на основании предписаний губернатора, вице-губернатора или на основании резолюций их на подлинных бумагах, коими справки сии требуются, если не дано будет архивариусу раз навсегда предписания, чтобы доставлять в такое-то место справки по непосредственным его требованиям (600).

Уничтожению чрез десять лет подлежат следующего рода дела: вся отчетность по движению делопроизводства губернского правления и подведомственных ему лиц и мест; запросы и справки по объявлениям распоряжений других мест; все наряды ведомостей (за исключением журналов по установлению цен и такс); дела о передвижении и расквартировании войск; о высылке лиц; послужные списки чиновников, за исключением о служивших собственно по правлению. Уничтожение подобных сему, но не поименно-{50}ванных здесь дел допускается только с особенного каждый раз разрешения министра внутренних дел (601). На сем основании правление рассматривает ежегодно, посредством отряженной для сего комиссии, описи хранящихся в архиве дел за один год, который отстоит от настоящего на десять лет, и делает постановление свое, которое представляет на утверждение губернатора (602).

Примечание. Особые комиссии, назначаемые для единовременного разбора и уничтожения старых дел архива, составляются из асессора или советника губернского правления, одного из товарищей губернского прокурора (где они есть) и еще одного чиновника по усмотрению губернатора. Они обязаны разобрать дела и представить описи тем, кои, с утверждения губернатора, должны быть уничтожены или проданы на бумажные фабрики. В случае каких-либо сомнений губернаторы испрашивают разрешения министра внутренних дел.

За исправностью архива наблюдает в особенности один из советников, по поручению губернатора (603). Архив свидетельствуется ежегодно полным присутствием правления, причем обращается строгое внимание на все то, что установлено в сем отделении относительно архива, и делается постановление о том, в каком положении архив найден, что и какими мерами должно быть исправлено или улучшено (604).

Архивы казенных палат^[122]: …Архивом казенной палаты заведывает архивариус (1005).

Архивы местных удельных правлений^[123]: При удельном округе состоит архив, которым заведывает делопроизводитель (1219).

Архивы Прибалтийских губерний^[124]: Решенные и исполненные дела по окончании года сдаются в окончательный архив (1). Кто имеет по делам своим нужду в каком-либо акте, находящемся в архиве, и представит доказательства своего на то права, тот может требовать сообщения ему сего акта для просмотра в канцелярии и просить о выдаче ему с него копии (2). Архивариус сообщает бумаги и отдельные акты делопроизводства и выдает с них копии не иначе, как по разрешению присутствия (3). Если член присутственного места требует какой-либо бумаги из архива для предстоящей ему по должности работы и пожелает взять оную к себе на дом, то архивариус выдает под-{51}

линную бумагу не иначе, как под расписку; для сего он содержит особую книгу, в которой отмечает время возвращения бумаги (4). Кроме членов того места, к коему принадлежит архив, подлинные из оного дела выдаются под расписку только по формальным требованиям присутственных мест или должностных лиц по обязанностям службы; частным же людям ни в каком случае и ни под каким предлогом не дозволяется давать на дом акты архива (5). Первое число каждого месяца архивариус представляет присутствию ведомость о выданных по делам службы подлинных актах. При сем присутствие принимает нужные меры, дабы задержанные долгое время акты были возвращаемы, и, смотря по обстоятельствам, в случае необходимости доносит о том по порядку подчиненности или представляет губернскому правлению для надлежащего с медлительных взыскания (6).

Центральные архивы для актовых книг западных губерний^[125]: В Киеве, Витебске и Вильно состоят, под ближайшим надзором главного местного начальства, центральные архивы для актовых книг западных губерний (1). Непосредственное наблюдение за центральными архивами принадлежит: в Киеве — правлению университета св. Владимира, в Витебске — местному губернатору, в Вильно — управлению тамошним учебным округом (2). Каждый архив имеет особый штат. Содержание сим архивам производится из Государственного казначейства (3).

В сии архивы собираются древние актовые книги за прошедшие столетия включительно до 1799 года. Порядок отправления актов в центральные архивы учреждается по ближайшему соображению генерал-губернаторов (где они есть). О перевозке актов за известное время каждый раз доводится до сведения местных жителей чрез «Губернские ведомости» (4). Присутственные места, из которых должны быть взяты в центральный архив актовые книги, обязаны для передачи их составить надлежащие описи за подписью всех членов и секретаря, с удостоверением под собственною их ответственностию, что книг за прошедшие столетия, включительно до 1799 г., более у них нет (5). Книги так называемые месткие (бывших в местечках магдебургий), остающиеся в местечках по уничтожении ратуш у частных лиц, должны быть собраны и доставлены в архивы посредством местных полицейских властей. Генерал-губернаторы особенно обязаны иметь строгое с своей стороны наблюдение, чтобы при собрании находящихся у частных лиц древних {52}

актовых книг, которые должны быть доставлены в центральные архивы, полицейские чиновники не дозволяли себе никаких притеснительных и противозаконных действий и ограничивались собиранием одних подлинных актовых книг, отнюдь не касаясь выписок из сих книг, составляющих частную собственность, а равно и указателей и вообще книг или рукописей, составленных частными лицами; в случае же надобности сих последних для замены утраченных подлинных книг, входили бы с представлением к начальству, от которого зависит приобретение подобных рукописей по добровольным сделкам с лицами, коим они принадлежат (6).

Книги, собранные в центральных архивах, должны быть разделены на два главных разряда: актов токмо явленных и актов сознанных. Затем заведывающие архивами вместе с своими помощниками должны составить предварительно краткие описи книгам, с объяснением нумера каждого документа, краткого содержания его, года, месяца и числа, когда оный состоялся, а также когда оный явлен, начав с книг, при коих описей вовсе не окажется. Описи должны быть напечатаны и разосланы во все судебные места, а также в депутатские собрания западных губерний. По составлении сих описей и рассылке их заведывающие архивами обязаны составить полные и подробные каталоги, долженствующие заключать в себе сведения, необходимые для ученых исследований. Для составления как предварительных описей, так и каталогов предоставлено генерал-губернаторам, по предварительном обозрении труда, назначить определительные сроки (7). Книгам с 1800 года, оставляемым в присутственных местах, места сии обязаны составить подробные вышеозначенным (ст. 7 сего прил.) описи, и затем самые книги должны быть перенумерованы и прошнурованы и к шнурам приложена печать (8).

О выдаче из актовых книг, собранных в центральных архивах, выписей частные лица с просьбами, а присутственные места с требованиями обращаются к заведывающим архивами, которые, по изготовлении выписи из просимого акта, должны приглашать каждый раз уездного предводителя дворянства и сверх того: в Киеве — ректора Киевского университета или одного из членов правления оного, особым постановлением сего правления к тому назначенного, в Витебске — директора местной губернской гимназии, а в случае его отсутствия или болезни — одного из ее преподавателей, по назначению директора, в Вильно — председателя учрежденной в г. Вильно комиссии для разбора и издания древних актов или одного из членов оной, особо к тому назначенного распоряжением попечителя Виленского учебного округа. Лица сии, сличив изготовленную выпись с подлинным актом и постановив заключение: признается ли он несомнительным или подлежащим {53}

сомнению, и в сем случае, почему именно, — обязаны заверять вместе с заведывающим архивом верность выдаваемого документа и объяснять в оном со всею подробностью, что оказалось по пересмотру подлинного акта. Засим, по приложении к выписи печати архива, оная выдается или препровождается по принадлежности. Сей же порядок должен быть соблюдаем и при выдаче выписей из актовых книг с 1800 года, оставляемых в присутственных местах, с тою лишь разницею, что возлагаемые сими правилами обязанности на заведывающих архивами и вышеозначенных лиц исполняются присутственными местами, в коих хранятся книги (9). Выписи из актовых книг подлежат особому сбору на основании Устава о пошлинах (10). Подлинные актовые книги никаким правительственным местам и лицам из центральных архивов выдаваемы быть не могут (11).

Архивы губернских учреждений Царства Польского^[126]: При губернском правлении состоит архив (79). Архив находится в заведывании архивариуса и помощников его по штату. Дела губернского правления по их окончании сдаются в архив (80).

Архивы Управления Кавказского края^[127]: Учрежденная в городе Тифлисе Археографическая комиссия оставляется временно для окончания разработки главных архивов в Кавказском крае. Комиссия сия, состоя в ведомстве Министерства внутренних дел, подчиняется непосредственно главноначальствующему (98).

Архивы учреждений сибирских^[128]: Все дела оконченные сдаются в свое время в архив (139). Архив имеет два рода описей: одну общую по алфавиту, другую частную по предметам и отделениям, к коим они принадлежат (140).

Архивы военного ведомства

«О содержании, хранении и ревизии дел и об отчетности в учреждениях Военного ведомства» ^[129]

Порядок содержания и хранения дел во всех управлениях военного министерства определяется на основании Общего учреждения министерств особою инструкциею военного министра (537).

Дела Военного министерства относительно времени хранения их разделяются на три разряда: {54}

К первому разряду принадлежат все срочные ведомости, кроме годовых отчетов, и все вообще дела, состоящие из одной канцелярской переписки, не заключающей никакой важности в служебном отношении.

Ко второму разряду относятся:

1) дела, заключающие временную отчетность, командировки, претензии, взыскания, заготовления и тому подобные предметы;

2) дела по личному составу;

3)  шнуровые книги и счеты;

4) все военно-судные и следственные дела (по Главному военно-судному управлению) о нижних чинах не из дворян, решенные Главным военным судом, кроме выписок из сих дел, составляемых в Главном военно-судном управлении, последовавших по сим делам решений и всех бумаг, до исполнения решений относящихся.

К третьему разряду принадлежат:

1) все вообще дела, заключающие в себе закон, положение или разрешение какого-либо важного обстоятельства (? — Д. С.);

2) дела, имеющие важность в историческом отношении (? — Д. С.);

3) проекты и предложения;

4) годовые отчеты;

5) журналы и алфавиты;

6) Высочайше конфирмованные доклады Главного военного суда, все военно-судные дела о генералах, штаб- и обер-офицерах и нижних чинах из дворян, со всем окончательным по оным производством, и все выписки из военно-судных и следственных дел о нижних чинах не из дворян, составленные в Главном военно-судном управлении, а также последовавшие по оным решения и все бумаги, до исполнения сих решений относящиеся.

Дела первого разряда уничтожаются по совершенном окончании их в управлениях и в архив не сдаются; дела второго разряда назначаются к хранению в архиве на столько времени, сколько потребуется в них надобность; а дела последнего разряда должные храниться в архиве навсегда.

Примечание 1. Послужные списки сберегаются навсегда в последнем месте служения чинов, а таковые же списки лиц, перешедших в другие ведомства, уничтожаются по истечении 10 лет. Сверх того, сохраняются навсегда послужные списки чинов, переход которых из одного ведомства в другое совершается увольнением в отставку для определения к другим делам, и послужные списки, представляемые при определении на службу.

Примечание 2. Начальники главных управлений снабжают вверенные им управления подробным наставлением, какие именно дела в каждом столе должные принадлежать к каждому из означенных трех разрядов (538).

Ко времени, назначенному для ревизии дел, начальники отделений представляют помощнику начальника главного управления особые ведомости собственно о нерешенных делах, с показанием причин, остановивших решения (539). При ревизии дел обращается {55}

внимание:

1) в порядке ли дела содержатся;

2) верно ли составляются им заглавия;

3) нет ли медленности в делопроизводстве и

4) в числе дел, показываемых нерешенными за справками, нет ли таких, по которым затребованы бесполезные справки (540).

Отчетность в делах — двух родов: ежемесячная и годовая (543). Ежемесячно представляются начальниками отделений помощнику начальника главного управления ведомости о движении дел. Ведомости сии доставляются из главных управлений в канцелярию Военного министерства не позже 3-го числа каждого месяца и из них составляется общая для военного министра ведомость (544). По истечении каждого года начальники главных управлений представляют военному министру отчеты о действиях вверенных им управлений и о движении дел (545). Из сих отчетов в канцелярии Военного министерства составляется общий отчет по всему Военному министерству, который представляется военным министром на Высочайшее благоусмотрение (546).

Устройство и предметы вéдения войсковых канцелярий^[130]: Войсковые канцелярии по предметам вéдения подразделяются на две части: строевую и хозяйственную… К строевой части принадлежит также архив, и в ней же ведется вся та переписка по судным делам, которая производится командирами отдельных частей (748). Строевая часть канцелярии состоит в вéдении адъютанта.

Поступление, движение и хранение бумаг в войсковых канцеляриях^[131]: Всем делам, имеющимся в канцелярии, ведется общая годовая опись, по прилагаемой форме, в которую вносятся дела по мере образования оных. Все законченные дела сдаются в архив при этой описи, утверждаемой подписью начальника части. Опись составляется в двух экземплярах, которые пришиваются к описям предыдущих годов и образуют две общие описи за все года; из них один экземпляр находится у адъютанта, а другой хранится в архиве. Вместе с сдачею дел истекшего года из описи ежегодно исключаются дела, подлежащие уничтожению за истечением времени, назначенного для хранения их.

Примечание. Для заведывания архивом назначается один из надежных писарей, у которого хранится ключ от архива (? — Д. С.) или архивных шкафов. Выдавая из архива дело, заведывающий им требует от взявшего дело расписку в принятии последнего, которая делается на листе, пришиваемом для этой цели к описи (800). {56}

В описях, по которым ежегодно сдаются дела в архив, отмечается, на сколько лет каждого из них назначается к хранению, а также которые из них секретные. Те же надписи делаются и на обложке дела. По истечении времени, назначенного для хранения дела, оно уничтожается. Список уничтоженным делам объявляется в приказе по части. Отметки об уничтожении в описях делаются собственноручно адъютантом (801). Секретная переписка хранится в строевой части с особою тщательностью, под ключом адъютанта. По окончании года она сдается в архив, но хранится в особом шкафу или сундуке, под ключом адъютанта; она не может быть выдаваема для справок иначе, как по приказанию начальника части. Секретные дела уничтожаются через сожжение (802). Дела хранятся в архиве по каждому году особо и с разделением дел строевой части канцелярии от дел хозяйственной ее части (803). В канцелярии отдельных частей войск для архива отделяется, хотя бы перегородкою, особое помещение, или для хранения дел назначаются в канцелярии особые шкафы с замками (804).

Составление мобилизационного плана и подготовка письменных дел к мобилизации, хранение диспозиций, приказаний и донесений во время военных действий^[132]: Мобилизационный план принадлежит к секретной переписке; по отношению ко всей остальной переписке по мобилизации не соблюдается правил, установленных для ведения секретной переписки, но справки по ней выдаются не иначе, как по особому каждый раз разрешению командира части.

Примечание. Вся переписка по мобилизации, а также мобилизационный план, со всеми к нему приложениями, должны храниться особо, под ключом (813).

Все диспозиции, приказания и донесения, как составленные командиром части, так и полученные во время войны, обязательно должны храниться в строевой части канцелярии, в подлиннике или копии. Письменные распоряжения, отданные в поле, и полевые донесения тщательно собираются адъютантом и хранятся под его ответственностью. Начальники частей, по израсходовании всех бланков полевых книжек, сдают их с копиями и возвращенными конвертами на хранение в строевую часть канцелярии; по окончании войны поступается так же и со всеми начатыми полевыми книжками (814).

Делопроизводство батарейных, парковых, батальонных, ротных, эскадронных и сотенных канцелярий: В батальонной, ротной, эскадронной и сотенной канцеляриях для всех бумаг заводится одно дело, к которому подшиваются все бумаги в хронологическом порядке; копий с исходящих бумаг вообще не оставляется, но содержание их, в {57}

мере потребности, прописывается в журнале. Оконченная переписка в означенных канцеляриях уничтожается на общем основании, по усмотрению командиров батальона, роты, эскадрона или сотни (824). Батарейные, ротные, эскадронные и сотенные командиры, а также командиры артиллерийских парков, обязаны сами вести в течение всей кампании журналы военным действиям, описывая в них все, касающееся до вверенных им частей, начиная от первого дня мобилизации до конца кампании. По окончании кампании журналы эти, а также и полевые книжки, представляются по принадлежности в бригадные и полковые канцелярии (827).

Образцы министерских регламентов по хранению и уничтожению архивных дел

О разборке архивных дел учреждений Министерства внутренних дел. Копии циркуляров МВД от 9 декабря 1852 г. и 5 марта 1853 г.

Об архивах. § 4. Присутственные места ведомства Министерства внутренних дел обязаны исполнять неуклонно постановление, изложенное в ст. 77 Общ. губ. учр. о свидетельстве архивов по крайней мере раз в год с тем, чтобы, для лучшего устройства архивной части, в составляемых о свидетельстве архивов протоколах было объясняемо, в каком виде найдены дела оных. Начальники губерний при ревизии присутственных мест обязаны протоколы сии поверять с действительным положением архивов и о последствиях сего объяснять в годовых отчетах о состоянии губерний.

§ 5. Комиссии для разбора архивных дел составлять из члена того присутственного места, дела коего будут разбираемы, наприм., полицеймейстера, земского исправника и т.п., местного уездного стряпчего и третьего чиновника, по назначению начальника губернии. Описи делам, кои по мнению сей комиссии и заключению начальника губернии подлежать будут уничтожению, представлять в Министерство внутренних дел для дальнейшего распоряжения, согласно Высочайшему повелению 1848 г. января 5 (вошедшему в прим. I к ст. 75 Общ. губ. учр. по продол. XVI).

§ 6. В отвращение излишнего труда, как при составлении описей делам, подлежащим уничтожению, так равно и при рассмотрении оных в Министерстве, составлено прилагаемое при сем расписание тех родов архивных дел, кои вообще не подлежат уничтожению. При сем иметь в виду:

а)  Что при уничтожении архивных дел надлежит вообще со-{58}

блюдать крайнюю осмотрительность, дабы не подвергнуть уничтожению такие дела, в которых впоследствии может встретиться надобность, если не для текущих дел, то при составлении исторических, статистических и других ученых сведений (? — Д. С.).

б) Что в описях делам, представляемых по начальству, следует означать всегда нумерацию дел по порядку, время начатия и окончания, число листов и ясное, определительное заглавие каждого дела.

Для сего комиссии, занимающиеся разбором архивов, обязываются рассматривать, действительно ли соответствует заглавие дела содержанию его и не находится ли в деле посторонних бумаг, к нему не относящихся. Независимо сего принять за правило — архивные дела уничтожать не прежде истечения 10 лет со дня решения их.

в)  Что указы Правительствующего Сената и другие правительственные предписания, могущие служить руководством на будущее время, должны быть оставляемы для хранения.

г)  Что по делам о выдаче документов и денежных взысканиях следует удостовериться, выданы ли первые по принадлежности и удовлетворены ли взыскания, о чем и означать в описи на поле против каждого из таковых дел.

Приложение к § 6-му.

Расписание тех родов архивных дел, которые не должны подлежать уничтожению:

1.  по свидетельствам о дворянстве и по составлению родословных книг;

2.  о записке в купечество, мещанство и крестьянство и вообще о приписке и исключении лиц из одного состояния в другое и о выдаче свидетельств;

3.  о неправильном укреплении людей или о лицах, отыскивающих свободу, и об увольнении от крепостного состояния;

4.  о записке на участок земли отставных солдат;

5.  о кантонистах;

6.  о приведении иностранцев к присяге на подданство;

7.  о приписных по ревизии душах;

8.  о лишении гражданских прав по случаю помешательства в уме;

9.  о разграничении селений, об обращении селений в города, о постройке и открытии их, составлении им планов и описаний;

10.  о переменах в земляных владениях и их владельцах, также о выдаче планов всякого рода;

11.  о спорах по имениям, завладении и т. п.;

12.  о повальных болезнях и скотских падежах;

13.  об оспаривании;

14.  сведения о народонаселении, торговле, промышленности, фабриках и заводах;

15.  о состоянии почт, дорог, мостов, перевозов и т. п.;

16.  об учреждении ярмарок;

17.  о ценах на предметы продовольствия, строительные материалы и разные другие предметы, и на перевозки, и о заработной плате;

18.  об урожае хлебов;

19.  по строению иноверческих церквей, капищ, также мечетей;

20.  о происшествиях, как то: о градобитии, пожарах, разбившихся судах и т. п.;

21.  дела со сведениями, относящимися до бывшего в {59}

1812 г. ополчения и вообще до Отечественной войны;

22.  о раскольниках;

23.  дела секретные.

Правила хранения и уничтожения решенных дел, утвержденные министром внутренних дел 4-го февраля 1897 года

Оконченные производством дела, относительно времени хранения их, разделяются на три разряда: 1) подлежащие постоянному хранению, 2) подлежащие хранению временному и 3) назначенные к уничтожению (1). К первому разряду принадлежат дела законодательного свойства, как то: утверждение штатов, учреждение должностей, заключающие Высочайшие повеления, проекты, служебные документы и вообще дела, имеющие интерес в историческом отношении (? — Д. С.), а равно годовые отчеты по Министерству и по губерниям, журналы и алфавиты; эти дела и книги подлежат постоянному хранению (2). Ко второму разряду относятся дела, заключающие в себе собрания бумаг с периодическими сведениями, дела по изменениям в личном составе, по обревизованной отчетности, но командировкам, по разрешенным претензиям и по выполненным взысканиям; подобные дела могут быть уничтожены применительно к правилу, установленному ст. 602. Общ. губ. учр., т. II, изд. 1892 г., по истечении 10-летняго срока со дня сдачи их в архивы (3). К третьему разряду принадлежат срочные ведомости, сведения для составления списков о личном составе, кроме относящихся к отчетности, и все вообще дела, состоящие из канцелярской переписки, не заключающей в себе исторического интереса (? — Д. С.) и последующей надобности в справках. Такие дела по поступлении их в архив, за исключением секретных, подлежащих уничтожению посредством сожжения, продаются с публичных торгов, указанным в законе порядком (Т.X. ч. 1. Зак. гражд., изд. 1887 г.) (4). При самой сдаче дел в архив определяется, к которому из вышеозначенных трех разрядов относится каждое дело, т. е. подлежит ли оно постоянному храпению, или временному, или уничтожению, о чем делается надпись на самом деле, с приклеиванием ярлыков особого цвета: к делам, подлежащим хранению постоянному — красного цвета, хранению временному — зеленого и к предназначенным для уничтожения — белого (5).

Правила о порядке хранения и уничтожения решенных дел по Министерству финансов и учреждениям его ведомства

Все вообще дела, оконченные производством по Министерству финансов и учреждениям его ведомства относительно времени хранения их разделяются на три разряда: а) дела и бумаги, подлежащие всегдашнему храпению в архивах; б) дела, назначенные к {60}

временному хранению примерно от 10 до 20 лет; и в) дела, которые по совершенном окончании производством могут быть немедленно уничтожены (1). Какие именно дела к какому из сих трех разрядов должны принадлежать по каждой отдельной части, определяется свойством производящейся в той части переписки и родом существующих в Министерстве инстанций, соображаясь с приложенным здесь под лит. А распределением предметов дел (2). На сем основании в каждой отдельной части должны быть составлены лицами, заведывающими делопроизводством, примерные расписания делам, с указанием, какие из них следует относить к первому, ко второму и к третьему разрядам. Расписания сии утверждаются в Министерстве директорами департаментов и канцелярий, в Государственном банке, сохранных ссудных казнах, Комиссии погашения долгов и в Экспедиции заготовления государственных бумаг — управляющими оными, а по учреждениям, подведомственным Министерству, и по банковым конторам означенные расписания, по просмотре их начальниками сих учреждений и управляющими конторами, представляются на утверждение в подлежащие департаменты и канцелярии Министерства и в Государственный банк (3). Сроком окончания дел считается то число, в которое отправлена последняя исполнительная бумага или получено последнее решающее дело сведение; а дела о заключении отчетов, книги и счеты, подлежащие ревизии, считаются решенными со времени выдачи Государственным контролем квитанции об окончательном заключении всех оборотов. Если же при получении квитанции некоторые обороты останутся неутвержденными, то дело считается решенным только по получении окончательного уведомления об утверждении всех оборотов отнесенных к справкам при выдаче квитанций (4). В каждой отдельной части Министерства и учреждений его ведомства, имеющей столоначальника, производителя дел или вообще чиновника, заведывающего делопроизводством той части, ведется всем делам общая опись за каждый год отдельно, в которую дела, по мере заведения их, заносятся в хронологическом порядке и по которой они сдаются и принимаются лицами, заведывающими делопроизводством. Она остается на руках сих лиц до сдачи в архив всех дел в опись занесенных и затем причисляется к бумагам, подлежащим всегдашнему хранению в архиве (5). Все оконченные дела остаются на руках делопроизводителей не далее трех лет (6). По истечении каждого года делопроизводители приводят те из внесенных в общую опись дел, которые производством уже кончены, в установленный для сдачи в архив вид (§ 10) и, руководствуясь имеющимся у них примерным расписанием, распределяют те дела, каждый по своей части, на три указанные выше разряда, составляя особые по каждому разряду архивные, по данной форме, описи. {61}

Примечание. Так как не все дела за каждый год могут быть окончательно решены к 1-му января следующего года, то в описи делам 1-го и 2-го разрядов, т. е. назначенным к всегдашнему и временному хранению, вносятся и такие дела, которые производством еще не окончены и потому оставлены до времени окончания их на руках делопроизводителей. О таковых делах прилагаются к описям особые нумерационные реестры, в которых означаются одни лишь нумера дел (7).

Составленные таким образом архивные описи и нумерационные реестры просматриваются непосредственным начальником, заведывающим делопроизводством. Если по просмотре описи окажутся составленными удовлетворительно, то те же лица, которые их просматривают, сообразуясь с содержанием каждого дела, отнесенного ко 2-му разряду и большим или меньшим значением заключающихся в нем сведений (? — Д. С.), отмечая собственноручно в описях противу каждого дела, сколько лет оно должно быть хранимо в архиве (примерно от 10 до 20 лет) и затем, но подписании описей всех трех разрядов, представляют их в Министерстве и кредитных установлениях на утверждение директоров департаментов и канцелярий и управляющих кредитными установлениями, а в учреждениях, подведомственных Министерству и в банковых конторах на утверждение подлежащих начальников сих учреждений и управляющих конторами (8). Лица сии, если найдут означенные описи удовлетворительными, делают на них надпись: по делам первого разряда — «сдать в архив для всегдашнего хранения»; по делам второго разряда — "сдать в архив на означенное число лет, и по делам третьего разряда — «уничтожить». За сим на самых делах означается, к какому разряду какое дело отнесено, а с описей снимаются копии, которые за надлежащими подписью и скрепою передаются в архив вместе с оконченными делами, а подлинные остаются у делопроизводителей с распискою архивариуса, принявшего дела: в общих же годовых описях отмечается против каждого сдаваемого дела: сдано в архив такого-то числа и года, отнесено к такому-то разряду и кончено тогда-то, на стольких-то листах.

Примечание. Дела третьего разряда уничтожаются без сдачи их в архив; но в оный должны выть передаваемы помянутые копии с описей таковым делам для всегдашнего хранения (9).

Дела первого и второго разрядов, подлежащие к сдаче в архив для всегдашнего или временного хранения, сдаются в архив в следующем виде: при каждом деле составляется опись бумагам, в оном заключающимся; опись эта подписывается делопроизводителем и скрепляется его помощником; листы перенумеровываются и в конце делается надпись: в сем деле писанных листов {62}

столько-то; надпись сия подписывается начальником, заведывающим делопроизводством и скрепляется делопроизводителем.

Примечание. Дела третьего разряда, подлежащие уничтожению, могут быть и без частных описей бумагам, но с надписью в конце дела, сколько оно составляет писанных листов (10).

Назначение дел к уничтожению делается крайнею осмотрительностью, и как это возлагается на личную ответственность подлежащих начальников (§§ 3 и 8) то от них зависит, предварительно разрешения на уничтожение дел, подвергать оные поверочному просмотру чрез подведомственных им особых чиновников.

Примечание. Если в сих делах находятся документы, в коих может встретиться надобность, то оные вышиваются из дела и должны быть хранимы отдельно, о чем отмечается в описях (11).

Дела хранятся в архиве по каждому разряду особо, с подразделением на года, в порядке отделений и столов (12). Делам, хранящимся в архиве, ведутся, независимо описей, по коим они приняты в архив, алфавитные указатели за каждый год особо (13). Дела располагаются в архивах в открытых шкафах особыми связками, с надписью на каждой: такого-то разряда, такого-то отделения, такого-то стола, с № такого-то по № такой-то (14). Справки из дел, хранящихся в архиве, составляются в тех же частях, к коим дела по существу своему принадлежат, для чего дела в случае надобности требуются из архива, а по миновании оной возвращаются (15). Дела и документы требуются из архива особыми записками за подписью заведывающего делопроизводством. На записку выдаваемых из архива дел ведется в оном книга, в которую вписываются дела и документы (16). Ответственность за дела, которые берутся из архива под расписки, возлагается на лица, по требованию коих они были доставлены из архива.

Примечание. К делам, взятым из архива для справок, отнюдь не должны быть приобщаемы вновь вступившие бумаги, и возвращаются дела в таком виде, в каком были взяты (17).

Начальники архивов или архивариусы по истечении каждого года составляют описи тем делам, принадлежащим ко второму разряду, коим минул срок хранения, и представляют оные: в Министерстве — директорам департаментов и канцелярий, в Государственном банке, сохранных и ссудных казнах, Комиссии погашения долгов и в Экспедиции заготовления Государственных бумаг — управляющим оными, для учинения на сих описях, 6уде найдут оные удовлетворительными, надписей об уничтожении дел, а в учреждениях ведомства Министерства и банковых конторах — подлежащим начальникам сих учреждений и управляющим конторами, которые препровождают означенные описи, в подлиннике, с своим заключением {63}

в департаменты и канцелярии Министерства и в Государственный банк по принадлежности, и испрашивают на уничтожение дел их разрешения.

Примечание. Шнуровые книги, денежные счеты и вообще ревизионные дела, хотя бы по оным и получены были квитанции и уведомления об утверждении всех оборотов, уничтожаются по предварительному сношению с Государственным контролем (18).

Способ уничтожения назначенных к сему дел зависит от начальства, разрешающего уничтожение оных. Они могут быть продаваемы с публичных торгов или другим законным порядком бумажным фабрикантам и иным частным покупателям (19). Продаже не подвергаются вовсе дела секретные или содержащие в себе распоряжения и сведения, не подлежащие огласке, а также бумаги, представляющие денежные знаки, как то: банковые билеты, купоны, свидетельства и тому подобные. Таковые дела и бумаги сожигаются (20). По мере уничтожения дел на описях и алфавитных указателях делается начальником архива или архивариусом отметка: уничтожены в таком-то году (21). Затем самые описи, по уничтожении всех значившихся в оных дел второго и третьего разрядов (§ 9), присоединяются к делам, остающимся на всегдашнее хранение (22).

Дела и бумаги, подлежащие всегдашнему хранению: Высочайшие Указы и повеления, Высочайше утвержденные представления и удостоенные Монаршего рассмотрения годовые отчеты и всеподданнейшие доклады, штаты, финансовые сметы, Государственные росписи, общие соображения о доходах и расходах; дела по государственным суммам, годовые отчеты, бухгалтерские и кассовые книги по операциям кредитных установлений и лицевые счеты; ревизские сказки; журналы, протоколы; дела и бумаги: а) содержащие в себе переписку и соображения, послужившие поводом или основанием к изданию нового закона или общего по Министерству распоряжения, а равно разрешение какого-либо важного обстоятельства, могущее служить руководством на будущее время (? — Д. С.); б) заключающие в себе документы, утвержденные чертежи, планы, межевые книги и вообще сведения, имеющие значение в историческом (? — Д. С.), статистическом, административном, техническом и горнозаводском отношениях (? — Д. С.); в) формулярные и кондуитные списки лип, умерших на службе по Министерству и его ведомству, и копии или отпуски с аттестатов, выданных чинам при увольнении в отставку; г) алфавиты; журналы бумаг входящих и исходящих; своды законов, уставы, учреждения и наказы, действие которых отменено новым их изданием; общие частные описи делам, сданным в архив, и делам уничтоженным.

Дела, назначенные к временному хранению: Дела о командировках, исследованиях и по разным хозяйственным операциям и распоряжениям; дела, заключающие в себе сведения или донесения, извле-{64}

ченные из книг или других дел, находящихся в самом месте производства или в местах, подведомственных оному; дела кредитных установлений по вкладам и ссудам, по учету векселей, взысканиям с должников, обмену кредитных билетов; дела по личному составу чинов, если они не заключают в себе каких-либо документов, а равно формулярные и кондуитные списки лиц, служивших по Министерству и его ведомству и выбывших в другие управления или в отставку, и наконец срочные денежные ведомости, шнуровые книги, денежные счеты и вообще ревизионные дела, по коим получены уже от Государственного контроля квитанции и уведомления об утверждении всех оборотов не только за тот год, за который предполагается уничтожить шнуровые книги, денежные счеты и ревизионные дела, но и за все предшествующее тому время.

Дела, которые могут быть уничтожаемы немедленно по окончании их: Дела, состоящие из одной канцелярской переписки, которые, не заключая в себе никакой важности (? — Д. С.), не могут по существу своему быть нужными на будущее время ни для справок, ни для руководства (? — Д. С.).

Примечание. Согласно сим трем категориям распределяются и следующие к делам приложения.

Правила о порядке хранения и уничтожения решенных дел по Министерству государственных имуществ и учреждениям его ведомства

Все вообще оконченные производством дела, относительно времени их хранения, разделяются на разряды: а) дела и бумаги, подлежащие всегдашнему храпению в архивах, б) дела, назначенные к временному хранению, примерно от 10 до 20 лет, и в) дела, которые, по совершенном окончании производством, могут быть немедленно уничтожены.

К I разряду относятся дела: а) содержащие в себе переписку или соображения, послужившие поводом или основанием к изданию нового закона или общего по Министерству распоряжения, а равно разрешения какого-либо важного обстоятельства (? — Д. С.); б) заключающие в себе какие-либо документы-оригиналы, утвержденные чертежи, планы и т. п., имеющие значение в историческом отношении (? — Д. С.); в) проекты и предположения как правительственных мест, так и частных лиц; г) формулярные списки лиц, умерших на службе по Министерству и его ведомству, и копии с аттестатов вышедших в отставку: д) журналы входящих и исходящих [бумаг], своды законов, уставы учреждения и наказы, действие которых отменено новым их изданием, общие описи делам, сданным в архив, и архивные описи делам уничтоженным.

Ко II разряду относятся дела, содержащие в себе временную {65}

отчетность, дела о командировках, разрешения на основании действующих законов частных случаев и дела, содержащие в себе сведения либо донесения, извлеченные из книг и других дел, находящихся в самом месте производства или в местах подведомственных. К сему же разряду причисляются и дела по личному составу, если они не заключают в себе каких-либо документов, а равно формуляры лиц, служащих по Министерству и его ведомству и перешедших в другие управления, кондуитные списки как служащих, так и выбывших из Министерства и его ведомства и, наконец, шнуровые книги, денежные отчеты и вообще ревизионные дела, если все места Министерства государственных имуществ, обязанные отчетностию Государственному контролю, применяясь к § 8 Высочайше утвержденных 27 августа 1860 г. правил хранения и уничтожения решенных дел по Государственному контролю, получили уже от него по обороту их сумм квитанции и уведомления об утверждении всех вообще оборотов, отнесенных к справкам при выдаче квитанций не только за тот год, за который предполагается уничтожить шпуровые книги, денежные отчеты и ревизионные дела, но и за все предшествующее время.

К III разряду относятся все срочные ведомости, кроме годовых отчетов, и вообще дела, состоящие из одной канцелярской переписки о доставлении сведений и разъяснений по таким предметам, но коим окончательное заключение уже последовало и которые не заключают в себе никакой важности в служебном отношении.

Примечание. Согласно сим трем категориям распределяются и следующие к делам приложения.

По истечении каждого года заведывающие делопроизводством приводят те из внесенных в общую опись дел, которые производством уже окончены, в установленный для сдачи в архив вид и распределяют те дела на три указанные выше разряда, составляя особые по каждому разряду архивные по прилагаемым формам описи.

Примечание. По окончании производства дела оно должно быть скреплено делопроизводителем своею подписью, причем следует пояснить, сколько листов перенумерованных находится в деле. Опись бумагам, находящимся в деле, также должна быть подписана делопроизводителем. Так как архивные дела уничтожаются с разрешения управляющего государственными имуществами, то архивные описи должны быть представляемы на его рассмотрение.

Все вообще дела, оконченные производством по Министерству государственных имуществ и учреждениям его ведомства относительно времени хранения их разделяются на 3 разряда; а) дела и бумаги, подлежащие всегдашнему хранению в архивах; б) дела, назначенные к временному храпению, примерно от 10 до 20 л. и в) дела, которые по совершенном окончании их производств могут быть немедленно уничтожены.

Какие именно дела к какому из сих трех разрядов должны принадлежать по каждой отдельной части, определяется свойствами производящейся в той части переписки и рядом существующих при Министерстве инструкций, соображаясь с означенным распределением предметов дел.

Сроком окончания дел считается то число, в которое отправлена последняя бумага или получено последнее решающее дело сведение.

В каждой отдельной части Министерства и учреждении его ведомства, имеющей своего столоначальника, производителя дел или вообще чиновника, заведующего делопроизводством той части, ведутся всем делам: а) общая опись за каждый год отдельно, в которую дета, по мере заведения их, заносятся в хронологическом порядке и по которой они сдаются и принимаются лицами, заведующими делопроизводством. Она остается на руках тех лиц до сдачи в архив всех дел, в опись занесенных, и затем причисляется к бумагам, подлежащим всегдашнему храпению в архиве; б) алфавит делам, занесенным в опись, который остается навсегда на руках заведующего делопроизводством и в архив не передается.

Дела хранятся в архиве по каждому разряду особо с подразделением на года в порядке департаментов, отделений и столов.

Делам, хранящимся в архиве, ведутся те же самые описи, по коим они приняты в архив (? — Д. С.).

Сверх того, для скорейшего отыскания дел и доставления по ним справок ведутся в архиве алфавитные указатели делам за каждый год особо.

Дела располагаются в архивах в открытых шкафах особыми связками. Каждая связка накрывается картоном с надписью: такого-то разряда, такого-то года, такого-то департамента, такого-то отделения, такого-то стола, с № такого-то по № такой-то.

Начальники архивов по истечении каждого года представляют описи тем делам второго и третьего разряда, коим минули сроки храпения, и испрашивают: в Министерстве чрез директора канцелярии министра, а в палатах чрез управляющего разрешения на уничтожение дел.

Способ уничтожения предназначенных к сему дел зависит от начальника, утверждающего уничтожение дел. Они могут быть продаваемы с публичных торгов, или другим законным порядком, частным покупщикам или бумажным фабрикантам, а вырученные от продажи деньги обращаются в казну.

Во всяком случае, все без изъятия дела прежде сбыта их должны быть разрезываемы на четыре части посредством особо устроенного для сего при архиве резака.

По мере уничтожения дел на описях и в алфавитных указателях делается рукою начальника архива отметка: уничтожены в таком-то году.

Затем, самые описи, по уничтожении всех значащихся в оных дел второго и третьего разряда, приобщаются к делам, остающимся на всегдашнее хранение.

Будущая постановка архивного дела в России

Примечания

1. Псков. судн. грам.; ст. 14.
2. Пол[ное] собр[ание] рус[ских] лет[описей]; т. IV, стр. 232, 233. «Все 5 соборов и все священство, написав грамоту, в ларь положиша». В летописи упоминается «игумен Евгений, иже прежде был ларником во Пскове, и в той власти многу тяготу людям сотвориша, и убеже, и пострижеся».
3. Статут 1566 г., раздел IV, артикул 11 (Статут 1588 г., раздел IV, артикул 13). «О книгах земских, в каждом повете, где будут хованы: Уставуем теж, хотечы то мети, и приказуем, абы в каждом таковом повете, где суд земский будет, в замку албо у дворе нашом судья, подсудок и писарь земский поспол зо шляхтою выбрали, збудовали и патрыли таковое место, где бы завжды книги земские безпечне от всякое пригоды были захованы. А кгды роки их сужоны будут, по выволанью роков, мают книги еще не мней тры дни лежати, при которых быти мают не отъеждаючы судья, под-судок и писарь для сознанья и выписов бранья и для иншых потреб шляхетцских; а разъежджаючися мают тые книги вложыти и заховати в скриню моцную, за тремя замками, от которых один ключ будет у судьи, другой у подсудка, а третий у писаря, а печатьми своими запечатовати мают…»
4. [Номер страницы указывается после ее текста в фигурных скобках. Примечания участников проекта «Викитека» указываются в квадратных скобках.]
5. Сборн[ик] Арх[еологического] инст[итута]; кн. I; отд. I, стр. 23 и 27.
6. Судебник 1550 г.; ст. 25, 41, 62 и 69. Уложение 1649 г.; ст. 11-13. В 1662 году подьячий Шацкой приказной избы Влас Перфильев «бит кнутом на козле… своровал — вынес из приказной избы холопьи записные книги…» Решению дела предшествует ссылка на 13 статью Соборного Уложения 1649 г. Акты Московского государства; т. III, № 356, стр. 328—331.
7. Полн[ое] собр[ание] зак[онов Российской империи], № 1602.
8. Судебник 1550 г.; ст. 28; Уложение 1649 г.; ст. 11.
9. В предисловии к описи дел Патриаршего приказа, составленной в 1697 году, говорится: «В сих тетратех описаны дела со 161 году по 187 год… и те дела подлинные, и списки, и вчерне писаные, были врозни, а ныне в столпы снесены для скорого прииску и вéдения». Акты истор[ические]; т. V, № 263.
10. См. там же, № 1-4, 14; стр. 477—480. Записки Рус[ско]-слав[янского] отд[еления] Рус[ского] арх[еологического] общ[ества]; т. II, стр. 17 и др. В Моск[овском] арх[иве] Мин[истерства] юстиции сохранились свитки, имеющие более 150 аршин длины; есть «девственные» свитки, остающиеся неразвернутыми с XVII века, имеющие до двух четвертей в диаметре, и есть «столбцы», имеющие более аршина в диаметре, состоящие из многих «столбиков»
11. Полн. собр. зак. № 1797, 1803, 1817.
12. «Киевскому жителю переплетчику за работу от переплетки приходных и расходных книг… рубль 12 алтын…» «Дано в приказную избу на связки всяких письменных дел и на нити, чем тетрати сшивать 10 гривенок пеньки». Разряд. Киевский стол; кн. № 3, л. 151. Дела разн. городов; кн. № 85, лл. 40 и 632; кн. № 3, л. 164; и др.
13. Судебник 1550 г. требовал, чтобы старосты, сотские, десятские и все люди провинциальных городов за руками своими и земского дьяка «розметныя книги ежегод присылали в Москву, к тем бояром и дворецким, и к казначеем, и к дияком, у кого будут которые городы в приказе… А кто купит лошадь… в книги написати по старине» (ст. 72, 94, 95). Были книги, общие канцеляриям всех учреждений: приходные, расходные и др., — и книги, свойственные только канцеляриям данных учреждений: боярские (Разряд), писцовые и переписные (Поместный приказ), пошлинные и беспошлинные (Печатный приказ) и др.
14. В «росписях» дел, переданных в Разряд из архива Приказа тайных дел, за описью «столпов» следуют описи отделов, озаглавленных: «Дела в тетратех» и «Да дела в тетратех», под которыми помещены описи документов разных видов и форм, кроме столповой, именуемые книгами, тетрадями и связками. Москов. стол; столбец № 751, столпик № 1, л. 69 и след., 96 и след. В перечне документов, переданных в Разряд, именуются: «Родословных и розрядных 4 книги… 24 книги приходных и расходных в тетратех… 36 книг в тетратех в десть, в полдесть о разрядных и полковых всяких делах».
15. «Связка, а в ней в столпике имянные указы, боярские приговоры и статьи о поместьях и вотчинах…»; «связка, а в ней 39 тетратей в десть и полдесть»; «связка, а в ней две книжки, да в столбцах чиновник о повышении чина сокольников и росписи птицам»; «в связках всякие письма о святейшем Никоне патриархе…»; «сверточек, а в нем распросные речи…»; «сверточек, а в нем выписка из воровского письма Родиона Качалова о Донских казаках…» Опись делам Приказа тайных дел во II томе «Записок Русского отделения Русск. арх. общ.; стр. 5, 7, 8, 10, 15, 20, 22-24. В числе документов, переданных из архива Приказа тайных дел в Разряд, именованы „43 связки“ и „свяска всякой розни“. В описи Усердского архива Приказной избы 151-го года говорится: „да в свертке розницы всякой…, что делалось при Лихореве (воеводе)“. Разряд, Белгор[одский] ст[ол]; кн. № 6, л. 263.
16. По описи 1575—1584 годов „Царский архив“ был размещен в 223 перенумерованных „ящиках и ящичках“; а сверх того его документы занимали: „ларчик, ларчик дубовый, ларец, ларчик желт, ларчик зелен окован, коробочку, коробью новугородскую и коробью новугородскую белу“. Акты Арх[еографической] эксп[едиции]; т. I, № 289. Документы архива Тайного приказа, переданные на хранение в Печатный приказ, заключались в 36 „местах“: один ящик, два сундучка, три сундука, 16 коробок и коробочек и 14 мешков и разноцветных мешочков. Записки Р[усского] арх[еологического] общ[ества]. т. II, стр. 1, 8, 20, 25, 29, 38, 43.
17. М[осковский] а[рхив] М[инистерства] ю[стиции]. Кн. Сибирского приказа; № 1396, л. 1.
18. Во время разбора и переписки дел Тайного приказа „в набережные хоромы дьяку Протасью Никифорову для переписки отдан поставец, писан золотом и краски, да 2 ящика, да коробья большая писанные же, а в них книги и тетради и столпцы“. В Киевской Приказной палате 203 года несколько грамот, изветов и розысков хранились „в ящике за печатью боярина и воеводы“. Разряд, Киев. ст., кн. № 50, л. 17. Опись дел Новгородской Приказной палаты 1700 года: „в ларце столп, а в нем великого государя грамоты о судных делах, которыя при перемене воевод бояры и воеводы принимают имянно… большой ларец, а в нем великого государя грамоты и в особом ящике печать“. Новгор. ст.; кн. № 71, лл. 32, 37 и 38. Опись 189 года Великолуцкой приказной избы: „две коробьи за замками дворцовых подъячих…, а тех коробей ключи у них же подъячих“. Разряд, Дела разн. город., кн. № 45, л. 318. Опись 184 года Приказной избы города Острогорска: „всякие дела прежних воевод запечатаны в двух коробьях“. Разряд, Белгород. стол, кн. № 94, л. 3. И т.д.
19. В 1670 году „в Поместном приказе было дано в Вологодский стол на два замка к двум шкапам в задней казенке, да на замок к Володимирским двум сундукам, на две петли и на два замка, на все 20 алтын“. Опис[ание] док[ументов] Моск[овского] а[рхива] М[инистерства] юст[иции]; т. V, стр. 168.
20. В 1719 году начальник Разрядного архива Окуньков доносил Сенату, что по его осмотру „явилось 115 сундуков худых, кровли отломились и дны отвалились и дела из них выбраны и положены на кровли целых сундуков, а в них, без починки тех сундуков, дела класть невозможно“. Из описания в докладе Окунькова худых сундуков видно, что они были „дубовые, еловые и липовые, а меры от одного до двух аршин длины“. Окуньков просил Сенат дать средства на исправление старых сундуков или „сделать в вышину и в ширину по 4 аршина шкафы, и за ту работу с товаром просят по 6 рублей от шкафа“. Сенат предписал: „Для охранения разрядных дел починить прежние сундуки“, а деньги велено было взять из Штатс-конторы, которой „на приказные необходимые нужды, без которых пробыть невозможно, деньги держать велено“. Там же, с. 28.
21. До перевода в Петербург (1717 г.) Поместный приказ занимал в Москве двухъярусные „палаты“ старого кремлевского здания присутственных мест. В верхнем этаже помещались столы приказа: вотчинный, московский, псковский, владимирский, рязанский и др., из которых каждый занимал особую комнату — палату; а в нижнем этаже помещались: „казенка с писцовыми подлинными книгами…, казенка вотчинного стола…, казенка, где преж сего были книги вотчинной записки…, палата московского стола…, палата псковского стола…“ и др., в которых хранились дела столов соответственных названий, помещавшихся в „палатах“ верхнего этажа здания присутственных мест. Там же; стр. 167, 168. Также размещены были присутствия, канцелярии и архивы других московских приказов до времени учреждения коллегий и передвижения московских архивов в Петербург, где они были помещены частию в казармах Петропавловской крепости, частию в нижнем этаже здания коллегий; а по возвращении из Петербурга архивы бывших московских приказов были водворены в прежних помещениях.
22. 36 „мест“ архива Тайного приказа были переданы на хранение в Печатный приказ и помещены там „в казенке“, за государевою печатью. Записки Р. арх. общ.; т. II, стр. 1. „В казенке“ съезжей избы Бежецкого Верха 198 года хранились „прежних воевод и приказных людей 36 коробей с старыми делами, да в той же казенке две коробьи со старыми губными делами“. Дела разн. гор.; кн. 20, л. 44. В »казенке" съезжей избы города Боровска 191 года хранились «7 коробьев» с делами «прежних воевод».
23. В архиве Приказа тайных дел хранились «коробочка беленькая, а в ней сосуды церковные… двои поручи камки персидской, опушка атлас червчатой, пугвицы серебряные…; в ящике в мешку 6 колокольцов птичьих серебряных золоченых, 4 клобучка атласных золотых, 7 клобучков из атласу зеленых шитых золотом, 5 поножей шолковых с золотом…» И. Я. Гурлянд. [Приказ Великого Государя тайных дел.] Прилож.; стр. 385-386.
24. Разряд, Помест[ный] стол, столбец № 35, лл. 11, 12.
25. В вышеуказанной воеводской отписке из Новгорода 1635 года говорится, что в ночь перед пожаром в Новгородской съезжей избе „ночевали подъячий, два сторожа, 3 стрельца и разсыльщик“. По росписному списку 1700 года в приказной избе города Торжка были „два наемных сторожа из отставных ямщиков, которые стерегут в приказной избе великого государя всякие дела и челобитчиковы, и в той приказной стороже собрана по них поручная запись“. Разряд, вязка № 23, дело № 44, л. 5.
26. Например, в описи дел архива Новгородской палаты 206 года после перечня разных „столпов“ значатся особые рубрики с следующими заголовками: „того ж году дела и выписки у подъячаго М. Протопопова и у подъячаго В. Протопопова“. Под каждым заголовком следует перечень дел, выданных подьячим. См.: Разряд, Новгород стол, кн. № 71, лл. 32, 112, 114, 117 и 128. Киевский стол, кн. № 50, [лл.] 128, 131, 139 и др.
27. См.: Разряд, Дела разн. город., кн. № 45, л. 590, 1060. Новг. стола кн. № 71, лл. 44, 45, 50 и др.
28. Например, в сметной книге Бежецкого Верха 190 года сохранилась грамота из Разбойного приказа с распоряжением об упразднении губных старост и предписанием ведать воеводе „разбойныя, татиныя, убивственныя и всякия воровския дела“; а далее в том же документе говорится, что в одной из комнаток воеводской избы хранятся „коробка з делы, что принято по росписному списку у губнаго старосты, да две коробки со старыми делами, а в росписном списке те две коробки не написаны“. Разряд, Дела разн. город., кн. № 20, лл. 506, 510 и 517.
29. Например, в предисловии к росписному списку города Луха 156 года говорится, что новый воевода М. Ф. Скрябин „принял в съезжей избе у земских старост Маслова да Малокурова и у всех Луховский посадских людей государевы царевы грамоты и всякия государевы дела и черные отписки, челобитчиковы всякия дела во всяких государевых управных делах прошлых лет и нынешняго 156 года генваря по 3 день, вершиныя и невершиныя дела, по росписке прежняго воеводы князя П. Вяземскаго, какову роспись оставил князь в Луху, за своею рукою, у земских старост“. Разрядная вязка I, № 37, лл. 32, 33. См. Н. Н. Оглоблина: Пров[инциальные] архивы в XVII в. Вестн[ик] археол[огии] и ист[ории], изд[ание] Арх[еологического] инст[итута]. 1886 г.; п. IV; стр. 74 и след.
30. Например, в росписном списке города Луха 156 года на первом плане стоит опись документов съезжей избы; а описанию города-крепости и военных припасов посвящено только несколько строк, объясняющих и причину такой краткости: „А город Лух весь обгнил и развалился до подошвы“, а пушек, пороху, свинцу и проч. — „ничего нет“. Разрядная вязка I, № 37, лл. 32, 37 и 38. В »росписном списке" Ростова 184 года нет даже и такого краткого замечания о городе, а опись архива подробна, что объясняется также тем, что г. Ростов в это время уже потерял всякое значение военное как удаленный от границ государства. Разрядная вязка V, № 61.
31. В описи архива Вяземской съезжей избы 160 года описаны дела «прежних годов», под коими разумеются только дела с 158 года, а о более старых говорится следующее: «А что в Вязьме, в съезжей избе старых дел по 158 год марта по 3 число, и те дела писаны в прежних росписных списках». Десятни; кн. № 286, л. 79. В сметной книге г. Торопца 159 года помещается «книга записная» судным делам за 157, 158 и 159 годы, описывающая подробно эти дела. Десятни, кн. № 283, лл. 25-36. В "книге переписной Великого Государя… грамотам и приходным и расходным книгам и столпам" содержится опись дел архива Новгородской съезжей избы за 176, 177 и 178 годы; и т.д. Документы прежних воевод обыкновенно назывались «прежними» и «старыми» делами. В XVIII столетии законом было установлено дела 3-летней давности передавать в архивы, а в канцеляриях хранить только делопроизводства за последние три года. Генер[альный] регламент; гл. 44.
32. Разряд, Десятни, кн. № 277, л. 213.
33. Разрядн. прик., кн. Прик. стола № 19, стр. 136.
34. Сибир. Приказ, кн. № 1396, л. 1.
35. Разряд, Десятни, кн. № 277, л. 55.
36. Сибир. приказа кн. № 1396, л. 2 и след. Сохранившаяся опись усердского архива 1643 года состоит из двух главных отделов: дел новых и старых. В первом отделе сначала описываются документы административные, а потом судные. Второй отдел, озаглавленный «прошлых годов в съезжей избе всяких государевых дел…», разделен на пять групп, из которых каждая соответствует периоду времени с приезда в Усерд на воеводство известного лица до его отъезда. Каждая группа начинается «государевыми указными грамотами», а затем следуют «черные отписки», «раздаточные книги» денег, хлеба, вооружения и пр., «строельныя книги», «сверток розницы всякой», «сказки», «выборы», «приходорасходныя книги» и пр. Разряд, Белгород. стол, кн. № 6, лл. 293-299. Опись новгородского архива 1700 года состоит из девяти отделов, первым из которых является отдел «государевых указных грамот» особой важности «о судных делех, которыя перемене (меняющиеся) бояря и воеводы принимают имянно»; а остальные государевы грамоты и другие документы разделены на восемь отделов, соответствующих восьми столам Новгородской приказной палаты: разрядному, посольскому, денежному, поместному, судному, ямскому, старому хлебному и новоприемному хлебному Московскому. Разряд, Новгород. стол, кн. № 71, лл. 32-494.
37. Полное собрание законов, № 842.
38. [В оригинале Судный приказ упомянут в списке дважды.].
39. Там же.
40. Компетенцию этого приказа современный дьяк Котошихин определяет следующими словами: «Приказ Тайных Дел; а в нем сидит дьяк, да подъачих с 10 человек, и ведают они и делают дела всякие царские, тайные и явные; и в тот Приказ бояре и думные люди не входят и дел не делают, кроме самого царя… А устроен тот Приказ при нынешнем царе, для того чтобы его царская мысль и дела исполнялися все по его хотению, а бояре б и думные люди о том и о чем не ведали…» О России в царствование Алексея Михайловича, стр. 67. СПб., 1840.
41. Там же.
42. См. приложение: «Состав архива Приказа Великого Государя тайных дел по сохранившимся документам».
43. «Всем тем ратным людем, — говорит современник, — денежное, годовое и месячное жалованье собирают со всего Московского государства, с посадских торговых и ремесленных людей, с царских сел и волостей, и со властелинских и боярских и помещиковых и вотчиниковых крестьян, и с бобылей, по указу, против торговли и промыслу, по чему положат и по чему сами меж себя изверстают, сколько с кого что взяти с торговли и с земли. А для нынешние Польские и Свейские войны сбирано со всего ж Московского государства, со всяких торговых людей, и с вотчинниковых и помещиковых крестьян и бобылей сперва двадцатую денгу, потом десятую денгу, не по один раз». Котошихин: «О России в царствование Алексея Михайловича»; стр. 107 и 108.
44. Соборная грамота 1642 г. См. еще Ак[ты] Арх[еографической] эксп[едиции]; т. I, № 17, 20, 23 и др.
45. Разряд, дела разр[ядные], кн. № 11, июль, дело № 20.
46. Там же, кн. № 10, дело № 142.
47. Зап[иски] Рус[ского] арх[еологического] общ[ества]; т. II, стр. 43.
48. М[осковский] а[рхив] М[инистерства] юст[иции]. Разряд, Моск. стол, столб. № 751, столпик № 1, л. 1.
49. Там же.
50. Там же, л. 32.
51. Там же, лл. 79 и 80.
52. Там же, л. 83.
53. Там же, л. 95.
54. Котошихин, гл. 8, с. 102.
55. Разрядн. приказ; кн. Моск. стола № 17, лл. 1 и 2.
56. Там же, кн. № 19, лл. 1 и 2.
57. Разряд, Поместн. стол, столб. № 35, лл. 11-13. См. еще о пожарах приказных изб XVII столетия: Дела разн. городов, кн. № 45, л. 307; Десятни, кн. № 277, лл. 52 и 43; и др.
58. Пол. собр. закон., № 3466.
59. Пол. собр. зак., № 5333.
60. [Керакса — графленый лист, для подложки при письме, обозначающий строки[1]]
61. Там же, № 4823.
62. [Архива — устаревшая форма слова „архив“.]
63. Там же, № 6875.
64. Там же, № 13052.
65. Там же, № 11841.
66. Там же, № 13127.
67. Там же, № 15074.
68. Там же, № 15133.
69. Там же, № 15150.
70. Там же, № 15133.
71. Там же, № 15431.
72. Там же, № 15530.
73. Там же, № 16273.
74. Там же, № 19387.
75. Там же, № 19456.
76. См. Описание д[окументов] и б[умаг] Моск[овского] арх[ива] Мин[истерства] юстиции; кн. V; стр. 65 и след.; 304 и след.
77. Полн. собр. зак., № 24686.
78. Полн. собр. зак., № 28460.
79. Полн. собр. зак., № 29382. Исполнение этого «полезного» предположения имело своим следствием расхищение богатейшего русского архивного фонда, в котором по законам XVIII столетия были сосредоточены делопроизводства местных учреждений Московской губернии ведомства Министерства внутренних дел, а между ними и делопроизводства Московского генерал-губернатора. Еще недавно комиссией Московского археологического общества был составлен протокол о самовольной продаже документов драгоценного правительственного архива его смотрителем и сторожами. См. [Самоквасов Д. Я.] Архивное дело; кн. I, стр. 127.
80. См. там же, стр. 123, 124.
81. Полн. собр. зак., № 30316.
82. Второе ПСЗ, № 5851. Результатом этой «правильности» воззрения на архивы Сибирского комитета, так резко разошедшегося с воззрением Сената, было современное печальное состояние архивов Сибири, о котором свидетельствуют профессора Томского университета: «Участвовавшие в совещании 12 лиц, интересующихся историей Сибири, констатировали неудовлетворительное состояние сибирских архивов: многие исторические памятники гибнут бесследно или разоряются невежеством. В заседании участвовавшие единогласно решили, собрав необходимые сведения, составить проект устава археологической комиссии и центрального сибирского архива при Томском университете. „Московские ведомости“ за 1900 г., № 35. На отсутствие центрального архива жалуется и наша южная окраина, давно уже ждущая учреждения центрального архива в Одессе: „У нас возбужден весьма важный в научном отношении вопрос об учреждении в Одессе центрального для всего Новороссийского края архива, в котором хранились бы дела, акты и документы, разработка которых представляет огромный интерес для существующих здесь ученых обществ. Можно надеяться, что возбуждаемый после 15-летнего перерыва вопрос об основании у нас центрального архива не встретит прежних затруднений“. Там же; 1901 г., № 29. Киевский ученый съезд возбудил ходатайство об учреждении центрального архива в Харькове для спасения гибнущих архивных памятников Малороссии и т.д. А между тем, в XVIII столетии у нас были центральные архивы в каждой губернии и их деятельность состояла под бдительным направлением и контролем Сената.
83. Вт. Полн. собр. зак.; № 839, § 63-70.
84. Эта башня представляет собою дворец сравнительно с башнями Кремля и Китай-города, в которых были помещены московские архивы.
85. Пол. соб. зак.; № 1011.
86. В 1850 году министр юстиции внес предложение в Государственный совет „О приведении в порядок архивов судебных мест и канцелярий прокуроров и стряпчих ведомства Министерства юстиции“, по примеру Министерства внутренних дел. „Государственный совет в Департаменте законов и в Общем собрании, рассмотрев представление министра юстиции и находя, что к уничтожению дел судебных мест дóлжно приступать с большою осторожностью, признав, что издание ныне общего о том положения, прежде чем хотя некоторые из архивов тех мест разобраны и самые хранящиеся в оных дела приведены в известность, было бы крайне неудобно и могло бы иметь невозвратную утрату актов, важных в юридическом и в историческом отношениях, мнением положил: Не издавая в настоящее время положения об устройстве архивов судебных мест и канцелярий прокуроров и стряпчих, предоставить министру юстиции избрать для опыта три или четыре губернии в разных местностях России, испросив на назначение оных чрез Комитет министров Высочайшее соизволение; потом сделать распоряжение о разборе и приведении в порядок всех находящихся там архивов ведомства Министерства юстиции с тем, во-первых, чтобы нужные на сей предмет расходы производились из сумм Сенатской типографии, по предписаниям его, министра, и во-вторых, чтобы уничтожение тех дел, дальнейшее коих хранение в архивах будет признано совершенно бесполезным, приводилось в исполнение не иначе, как по рассмотрении вопросов о том в состоящей при министерстве Консультации или в особом комитете из членов оной и других по назначению министра чиновников и с Высочайшего разрешения, испрашиваемого чрез Государственный совет по каждому архиву отдельно. 19 июня Его Императорское Величество воспоследовавшее мнение в Общем собрании Государственного совета относительно проекта положения о приведении в порядок архивов судебных мест и канцелярий прокуроров и стряпчих ведомства Министерства юстиции Высочайше утвердить соизволил и повелел исполнить“. Пол. собр. зак., № 24354, 24254. См. еще № 24642.
87. Там же, № 18580; гл. XII, ст. 299—302.
88. Там же; № 21865.
89. См. ниже „Действующее законодательство“.
90. Полн. собр. зак. Росс. имп.; № 28529.
91. Там же, № 36702. Результатом издания этого положения Комитета министров и последующих к нему дополнений было такое уничтожение письменных памятников нашей военной истории, что в немногих архивах учреждений Военного ведомства хранятся дела древнее 25-летней давности: все древнее, хранившееся в архивах действующих военных учреждений, отправлено на бумажные фабрики с целью пополнения „сумм, ассигнуемых по штатам на канцелярские потребности“. Даже „сборный архив Военного ведомства“, хранящийся в Лефортовском дворце, подвергнут варварскому разрушению. См.: [Самоквасов Д. Я.] Архивное дело [в России]; кн. I, стр. 57.
92. Там же, № 37053.
93. Там же, № 37593.
94. Там же, № 36904.
95. В принципах правил уничтожения архивных дел Комиссии 1873 года говорится: „Воспретить уничтожение секретных дел“, — потому что эти дела по своей сущности представляют особый научный интерес.
96. Там же, № 37462. Ср. проект правил уничтожения дел в учреждениях ведомства путей сообщения, выработанный Комиссией 1873 года. Арх. дело в России; кн. I, стр. 97, 98 и прилож. III.
97. Там же, № 37503.
98. Там же, № 38052.
99. Там же, № 40973.
100. Там же, № 43384.
101. Там же, № 44685.
102. Там же, № 46960.
103. См. Архивное дело в России, кн. I, гл. V и предисловие к «Материалам», напеч. в «Дополнении» ко II книге.
104. Свод законов Российской империи; т. I, ч. II. Изд. 1901.
105. [Скрепа — подпись.]
106. Свод зак. Т. I, ч. 2. Изд. 1892.
107. Там же.
108. Там же; кн. V, разд. I.
109. Там же; кн. V, разд. II.
110. Там же, разд. III.
111. Там же, разд. IV.
112. Там же, разд. VI.
113. Там же, разд. VIII.
114. Там же, разд. IX.
115. Там же, разд. XI.
116. Там же, разд. XII.
117. Там же, разд. XIII.
118. Там же, разд. XIV.
119. Свод зак. Рос. имп.; т. II, раздел I, глава II; отдел I. Изд. 1892.
120. См. ниже стр. 52.
121. Там же, разд. II, гл. II, отд. 10.
122. Там же, разд. IV, гл. I, отд. I.
123. Там же, разд. VIII, отд. III.
124. Приложение к статье 61: «в Прибалтийских губерниях относительно устройства архивов соблюдаются также правила, при сем приложенные».
125. Прилож. к статье 67.
126. Там же, раздел I, глава I, отд. VI.
127. Там же, разд. I, глава V.
128. Там же, разд. I, глава VII, отд. II.
129. Свод военных постановлений 1869 года; ч. I, кн. I, гл. XVIII, отделение 3. СПб., 1893.
130. Свод военных постановлений 1869 года. СПб., 1891. Ч. II; кн. V; разд. IV; гл. II; отд. 2.
131. Там же, отдел. 6.
132. Там же, отдел. 8.