Проф. К. И. Арабажинъ. Поэтъ міровой скорби. Стр. 32. Изданіе Сойкина «Знаніе для всѣхъ». Цѣна 50 коп.
При обозрѣніи юбилейной литературы испытывается чувство досады: сколько словъ сказано на вѣтеръ и какой ничтожный процентъ сказаннаго сохранитъ свое значеніе и послѣ юбилея". Эти слова г. Фишера въ его статьѣ «Изъ юбилейной литературы о Лермонтовѣ» («Голосъ Минувшаго» за 1914 г., № 10), въ которой онъ, впрочемъ, не касается большинства книгъ, разсмотрѣнныхъ нами, вполнѣ примѣнимы къ книгѣ проф. Арабажина о Лермонтовѣ: «Поэтъ міровой скорби». Это одна изъ тѣхъ работъ, появленіе которыхъ не замѣтишь, если исключительныя событія (юбилей) не обратятъ на нихъ вниманія, и отсутствіе которыхъ неощутительно.
Книжка (точнѣе — брошюра) проф. Арабажина состоитъ изъ біографіи Лермонтова, обильно снабженной неудачно исполненными рисунками (3—22) и общей оцѣнки творчества его. Проф. Арабажинъ указываетъ на то, что въ поэзіи Лермонтова надо различать историческіе, общечеловѣческіе мотивы. Вся она характеризуется протестомъ противъ мѣщанства жизни во имя высокаго идеала, живущаго въ душѣ поэта, какъ «пѣсня безъ словъ». "Презрѣніе къ людямъ и гордая одинокая обособленность въ отношеніи къ нимъ роднила Лермонтова съ Байрономъ* (24). Однако не слѣдуетъ преувеличивать вліянія Байрона. Другой характерной чертой Лермонтова является склонность отражать свою личность въ творчествѣ, что можно показать на рядѣ примѣровъ, отъ юношескихъ драмъ до «Героя нашего времени». Впрочемъ, Лермонтовъ выше Печорина, такъ какъ ему не чужды и любовь къ человѣчеству, и любовь къ природѣ, и даже нѣкоторая религіозность.
Таково, въ общихъ чертахъ, содержаніе книги пр. Арабажина. Противъ отдѣльныхъ мѣстъ ея можно возражать. Мы не понимаемъ, какъ можно, послѣ работы Дашкевича, говорить, что, «поэма „Демонъ“ и „Мцыри“ вполнѣ самобытны» (стр. 24), когда покойный академикъ выяснилъ, что оба произведенія, въ особенности первое, написаны подъ рядомъ различныхъ вліяній. Мы не понимаемъ, какъ можно объяснять одиночество Демона тѣмъ, что Лермонтовъ сознавалъ «свою непригодность къ тихому семейному счастію» (стр. 27), и т. д. Можно указать также на то, что лирика Лермонтова разсмотрѣна слишкомъ кратко; что статья написана порою слишкомъ небрежно (напр., мы встрѣчаемъ фразу: заступничество вел. кн. Михаила Николаевича и на этотъ разъ спасло Лермонтова", хотя изъ біографіи совершенно не видно, когда былъ первый случай; срв. стрн. 21; или срв. стрн. 28, гдѣ дважды повторяется фраза: «Впрочемъ, психологія Арабажина разработана Лермонтовымъ спѣшно и неглубоко»; однако послѣднее можетъ быть типографской ошибкой).
Но не въ зависимости отъ этихъ деталей, книгу проф. Арабажина мы вообще не можемъ признать нужной. Стиль ея и относительная дороговизна не позволяютъ считать ее разсчитанной на широкую публику, а для интеллигентнаго читателя она излишня, такъ какъ все сказанное въ ней для него уже извѣстно.