Православные Русские обители/Юрьев монастырь близ Новгорода/ДО
| ← Хутынскій Варлаамовъ монастырь, близъ Новгорода | «Православныя русскія обители» — Юрьевъ монастырь, близъ Новгорода | Богородицкая община, въ Череповецкомъ уѣздѣ → |
| Источникъ: П. П. Сойкинъ (составитель). «Православныя русскія обители». — С.-Петербургъ: Книгоиздательство П. П. Сойкина, 1910. — С. 138—146. |
Но 1764 годъ нанесъ тяжкій ударъ Юрьеву монастырю: съ отобраніемъ всѣхъ его имѣній, благосостояніе его въ корнѣ было подорвано. Монастырь сталъ было приходить въ ветхость и запустѣніе, но Господу благоугодно было сохранить и даже еще болѣе возвеличить обитель. Возрожденіе Юрьева монастыря, совершившееся въ первой половинѣ XIX столѣтія, тѣсно связано съ именемъ двухъ замѣчательнѣйшихъ личностей прошлаго вѣка: архимандрита Фотія и графини Орловой, дочери знаменитаго графа Орлова-Чесменекаго. Въ 1824 году архимандритомъ Юрьева монастыря былъ назначенъ умный и энергичный Фотіи, который дѣятельно принялся за благоустройство обветшавшей обители.
Сотрудницей его въ этомъ дѣлѣ была графиня Орлова, которая употребила всѣ свои богатства на украшеніе обители съ подобающимъ ей великолѣпіемъ. Ихъ энергичными усиліями монастырь былъ быстро приведенъ къ тому цвѣтущему состоянію, въ какомъ опъ находится нынѣ. Его многочисленные храмы по богатству и роскоши внутренняго убранства могутъ сравняться развѣ только съ храмами Кіево-Печерской или Сергіевой лавры.
Всѣхъ храмовъ восемь. Къ числу наиболѣе замѣчательныхъ изъ нихъ безспорно принадлежитъ главный соборъ во имя великомученика Георгія. Это одинъ изъ лучшихъ образцовъ архитектурнаго стиля XII вѣка. Внутреннее убранство съ его блестящимъ иконостасомъ, со множествомъ иконъ въ драгоцѣнныхъ, осыпанныхъ жемчугомъ и самоцвѣтными камнями ризахъ, съ его огромными паникадилами, тяжелыми серебряными царскими вратами, съ мраморнымъ престоломъ, покрытымъ серебряной кованной ризой, подъ художественнымъ бронзовымъ балдахиномъ производитъ чрезвычайное величественное впечатлѣніе. Въ алтарѣ на горнемъ мѣстѣ вмѣсто святительской каѳедры стоитъ стальное кресло, принадлежавшее императору Петру I. На мѣстной иконѣ Божіей Матери Неопалимой Купины виситъ замѣчательный образокъ Знаменія Божіей Матери вырѣзанный изъ цѣльнаго изумруда и осыпанный брилліантами, — даръ графини Орловой. Въ этомъ храмѣ почиваютъ подъ спудомъ въ серебряной ракѣ мощи преп. Ѳеоктиста, архіепископа новгородскаго.
Мало сохранилось извѣстій о подвигахъ сего угодника Божія при его жизни; но многія исцѣленія прославили его послѣ блаженной кончины Постриженный въ обители Благовѣщенской, которую основали два святые брата, Іоаннъ и Григорій, бывшіе потомъ оба владыками Новгорода, онъ воспріялъ послѣ нихъ игуменство обители и каѳедру Софійскую, будучи посвященъ митрополитомъ кіевскимъ Максимомъ. Но, послѣ осмилѣтняго правленія, онъ отошелъ опять на безмолвіе въ прежнюю свою обитель и тамъ чрезъ три года окончилъ святую жизнь въ подвигахъ иноческихъ. Первое прославленіе святителя Ѳеоктиста случилось болѣе трехсотъ лѣтъ послѣ его успенія, въ царствованіе Алексѣя Михайловича. Онъ явился въ сонномъ видѣніи болящей супругѣ царскаго дьяка Ивана Зиновьева и велѣлъ помолиться надъ своею гробницею для желаннаго исцѣленія, не сказавъ ей, однако, своего имени; но по сходству видѣннаго ею лица съ однимъ изъ ликовъ святительскихъ, начертанныхъ на стѣнахъ Софійскаго собора, она узнала владыку Ѳеоктиста и тогда же велѣла списать его образъ. А мужъ ея, отыскавъ въ лѣтописяхъ соборныхъ, гдѣ былъ погребенъ святитель, привелъ болящую Іуліанію на забытую дотолѣ гробницу, въ развалинахъ Благовѣщенской церкви, и тамъ получила она исцѣленіе. Нѣсколько лѣтъ спустя, намѣстникъ новгородскій, князь Василій Ромодановскій, имѣя теплую вѣру къ угоднику Божію Ѳеоктисту, очистилъ отъ развалинъ гробъ его и соорудилъ надъ нимъ часовню, а потомъ каменную церковь, которая и донынѣ существуетъ; между тѣмъ продолжались исцѣленія надъ мощами святителя, который и донынѣ не перестаетъ изливать благодать, ему данную, на бывшую свою паству Великаго Новгорода.
Далѣе слѣдуетъ отмѣтить Спасскій соборъ: онъ такъ же великолѣпенъ, какъ и Георгіевскій. Въ алтарѣ находится запрестольный крестъ въ серебряной оправѣ съ частами Животворящаго Древа и свв. мощей. Въ иконастасѣ особенно роскошно украшены мѣстныя храмовыя иконы, осыпанныя брилліантами, изъ которыхъ выдѣляются огромный бразильскій топазъ и рѣдкая большая жемчужина въ вершокъ въ діаметрѣ. Остальные храмы — въ честь Всѣхъ Святыхъ, Похвалы Пр. Богородицы, Алексѣя, митр. московскаго, Воздвиженія Креста Господня, въ честь иконы Божіей Матери Неопалимыя Купины и во имя Архистратига Михаила — также блещутъ богатствомъ внутренняго убранства.
Были и еще древнія церкви внутри ограды Юрьевской, которыя теперь замѣнены новѣйшими. Почти въ одно время съ главнымъ соборомъ, въ половинѣ XII вѣка, сооружена была игуменомъ Діонисіемъ церковь Преображенія Господня, около свв. воротъ и нынѣшняго Воздвиженскаго храма; а въ XVI вѣкѣ, къ югу отъ холоднаго собора, вѣроятно, тамъ, гдѣ теперь двѣ больничныя церкви, Неопалимой Купины и архангела Михаила, построена была теплая церковь во имя святителя Алексія, съ придѣломъ св. Гавріила Псковскаго. Это случилось уже послѣ покоренія Новгорода, когда память чудотворцевъ московскихъ внесена была въ среду его святыни мощною рукою Іоанновъ; но обѣ сіи церкви, весьма убогія, разобраны были ради ветхости въ половинѣ минувшаго столѣтія.
Въ богатѣйшей ризницѣ монастыря находится много богато убранныхъ церковныхъ облаченіи, сосудовъ, крестовъ, ковчеговъ и прочей утвари, принесенной въ даръ отъ царей, императоровъ, патріарховъ и просто именитыхъ благотворителей. Здѣсь же хранится много древнихъ вкладныхъ грамотъ князей, царей, архіепископовъ, большое количество рукописныхъ и старопечатныхъ книгъ, а также иныхъ памятниковъ старины.
Въ ризницѣ доселѣ хранится серебряное позлащенное блюдо съ миѳологическимъ на немъ изваяніемъ Персея и Андромеды, которое пожаловалъ въ обитель св. князь Всеволодъ-Гавріилъ, потому что на мѣстѣ древняго баснословнаго разсказа языческаго совершилось новое христіанское чудо великомученика Георгія, который близъ того же города Верита избавилъ отъ морского чудовища Сирійскую царевну, ему обреченную въ жертву. Вмѣстѣ съ блюдомъ хранится и кусокъ отъ той скалы, къ которой была прикована царевна.
Другая замѣчательная вещь есть плащаница горько памятнаго междоусобною бранію князя Димитрія Шемяки, который послѣ краткаго сидѣнія на престолѣ ослѣпленнаго имъ Василія Темнаго, призрѣнъ былъ мятежнымъ Новгородомъ и положилъ вкладъ сея за себя и дѣтей въ обитель Юрьевскую, не подозрѣвая, что и самъ упокоитъ въ ней свои скитальческія кости. Кругомъ плащаницы вышита золотомъ слѣдующая надпись:
«Лѣта 6957. индикта 7, какъ былъ князь великій Дмитрій Юрьевичъ въ великомъ Новгородѣ, и повелѣніемъ его великаго князя наряженъ былъ сей воздухъ въ храмъ Святаго Великомученика Христова Георгія, того же лѣта мѣсяца августа въ 23 день, благовѣрною его великою княгинею Софьею, и при сынѣ благовѣрномъ князѣ Иванѣ, и положенъ бысть въ церкви св. Великомученика Христова Георгія, въ великомъ Новѣградѣ, въ Юрьевѣ монастырѣ, при архіепископѣ великаго Новаграда, владыкѣ Евѳиміѣ, при архимандритѣ Мисаилѣ, за оставленіе грѣховъ и спасенія ради душъ нашихъ и нашихъ дѣтей, и тѣмъ внучатомъ и правнучатомъ, въ семъ вѣцѣ и будущемъ, аминь».
Но еще замѣчательнѣе сихъ двухъ предметовъ подлинная грамота самого великаго князя Мстислава, сына Мономахова, соорудившаго храмъ; она почитается самою древнѣйшею изъ всѣхъ, какія только уцѣлѣли у насъ отъ всепоѣдающаго времени, и ея сохраненіемъ обязаны археологи обители Юрьевской. Грамота писана на пергаментѣ и скрѣплена серебряною печатью, съ изображеніемъ на одной сторонѣ сидящаго Спасителя, а на другой архангела Михаила; дана же въ обитель вмѣстѣ съ блюдомъ Всеволода, о коемъ упоминается въ ея строкахъ.
«Се азъ Мстиславъ Володиміръ сынъ, держа руску землю въ своіе княженіе повелѣлъ іесмь сыну своему Всеволоду отдати . . . . . . цѣ святому Георгіеви съ данию и съ вирами и съ продажами... даже которыя князь по моіемъ княженнии почнетъ хотѣти отъяти у святаго Георгия. А Богъ буди за тѣмъ и святая Богородица и тъ святый Георгій у него отимаіетъ. И ты игумене Исаиіе н вы братиѣ донілѣжеся миръ съ стоитъ. Молите Бога за мя и за моѣ дѣти, кто ся изоостанетъ въ манастыри То вы тѣмъ должъни іесте молити за ны Бога и прии животѣ и въ смърти. А язъ далъ рукою своіею и осеньніеіе полюдніе даровноіе полътретия десяти гривьнъ святому же Георгиеви. А се я Всеволодъ далъ іесмъ блюдо серебрьно, въ тридесять гривенъ серебра. Святому же Георгіеви велѣлъ іесмь бити въ ніе на обѣдѣ коли игуменъ обѣдаіетъ. Даже кто запрътьть или ту дань и се блюдо да судитъ іему Вогъ въ день пришествія своеіго и тъ святый Георгий».
Одинъ изъ древнихъ вкладовъ благочестивыхъ самодержцевъ нашихъ еще и доселѣ украшаетъ храмъ Великомученика, посреди его новаго великолѣпія: — это четырехъ-ярусное мѣдное паникадило надъ амвономъ, которое пожертвовалъ обители царь Михаилъ Ѳеодоровичъ послѣ разоренія шведскаго, на память изгнанія враговъ. Въ сію бѣдственную эпоху самозванцевъ, когда ликовалъ въ Новгородѣ нечестивый вождь шведовъ Делагардій, лишена была обитель Юрьевская лучшаго своего сокровища, нетлѣнныхъ мощей благовѣрнаго князя Ѳеодора Ярославича, брата Невскаго, который скончался юношей въ день брачнаго своего торжества, промѣнявъ вѣнецъ тлѣнный на нетлѣнный. Послѣ четырехъ-вѣкового упокоенія въ храмѣ Великомученика, мощи его перенесены были въ соборъ Софійскій, знаменитымъ митрополитомъ Новгорода Исидоромъ, дабы предохранить святыню ихъ отъ ругательства святотатныхъ враговъ. Но еще тамъ осталась гробница благочестивой матери свв. князей Ѳеодора и Александра, княгини Ѳеодосіи, дочери храбраго Мстислава, который столько лѣтъ сохранялъ Великій Новгородъ славнымъ мечемъ своимъ и самъ нетлѣнно отдыхаетъ подъ сѣнію св. Софіи.
Въ монастырѣ погребены много князей: Дмитрій Шемяка, Ростиславъ, Изяславъ и Ѳеодоръ Ярославичи и др. Въ церкви Похвалы Пр. Богородицы устроена усыпальница, гдѣ погребены Фотій и гр. Орлова. По субботамъ въ этомъ храмѣ по нимъ совершается панихида. Здѣсь положено постоянно читать акаѳистъ Спасителю и Божіей Матери. Главное церковное торжество бываетъ 14 сентября, когда совершается крестный ходъ.
Часы богослуженія распредѣляются въ монастырѣ такъ:
Утреня въ 8 ч. утра; I ранняя обѣдня (въ церкви Похвалы Богородицы) въ 5 ч. утра; II ранняя (въ церкви Всѣхъ Святыхъ, по субботамъ) въ 6 ч, утра; поздняя обѣдня въ 9 ч. утра; вечерня зимою въ 4 ч., лѣтомъ въ 5 ч. вечера; всенощная наканунѣ воскресныхъ и праздничныхъ дней въ 6 ч. вечера и акаѳистъ св. великомученику Георгію по воскреснымъ днямъ послѣ вечерни.
При монастырѣ имѣются безплатная гостинница для богомольцевъ, больница я богадѣльня.
Перынскій скитъ при Новгородскомъ Юрьевомъ монастырѣ находится въ 4 верстахъ отъ Новгорода при самомъ истокѣ Волхова. Онъ расположенъ на высокомъ песчаномъ холмѣ, на которомъ, по преданію, еще во времена господства язычества стоялъ идолъ Перунъ. Когда съ введеніемъ христіанства этотъ идолъ былъ низвергнутъ, то первый епископъ новгородскій Іоакимъ Корсунянинъ въ 995 г. на этомъ мѣстѣ устроилъ церковь во имя Рождества Богородицы, возлѣ которой вскорѣ возникъ Перынскій монастырь. Подвергавшійся многоразличнымъ бѣдствіямъ въ продолженіе своего историческаго существованія, Перынскій монастырь въ 1764 году былъ, наконецъ, упраздненъ и обращенъ въ приходскую церковь, которая была приписана къ Новгородскому Юрьеву монастырю. Въ 1828 г. стараніями Юрьевскаго архимандрита Фотія при церкви былъ устроенъ скитъ, существующій и доселѣ, въ зависимости отъ Юрьева монастыря. Первымъ начальствующимъ надъ скитомъ іеромонахомъ былъ інокъ Аникита, въ мірѣ князь Сергѣй Александровичъ Шихматовъ. Въ скиту введенъ строгій уставъ по образцу Палестинскихъ скитовъ; употребленіе въ пищу молока, рыбы и яицъ совершенно запрещено. Женщинамъ входъ дозволяется только однажды въ годъ въ день скитскаго праздника 8 сентября. Храмъ одинъ во имя Рождества Богородицы, въ стилѣ старинной греческой архитектуры; основаніе этому храму положено еще въ концѣ X вѣка, но затѣмъ онъ неоднократно возобновлялся. 8 сентября совершается крестный ходъ сюда изъ Юрьева монастыря. Въ скиту существуетъ благочестивый обычай неусыпнаго чтенія Псалтири съ поминовеніемъ всѣхъ живыхъ и умершихъ благотворителей скита.