Правительница

Аще восхотят, царем правителница и землемерие
Ермолай Еразм

Дата создания: XVI век. Источник: Правительница • РНБ/ Сол. 287/307 /Ермолай-Еразм (книжник; XVI в.) Сборник сочинений.

Аще восхотят, царем правителница и землемерие

Премудрость Соломоня глаголеть: «Слышите убо, царие, и разумейте, и навыкните, судиа концем земли, внушите, держащии множества и гордящеся о народех языческих, яко дася от Господа держава вам и сила от Вышняго». Аще же убо верных царь в нынешнее время испытоваем, во всех языцех кроме русийскаго языка не вемы правоверствующа царя. Аще же убо верою прав есть, достоит ему неленостно снискати, разсмотряя, яже к благополучению всем сущим под ним, не едиными велможи еже о управлении пещись, но и до последних. Велможа бо суть потребни, но ни от коихже своих трудов доволствующе. В начале же всего потребни суть ратаеве; от их бо трудов есть хлеб, от сего же всех благих главизна - Богови в службу безкровная жертва хлеб приносится и в тело Христово претворяется. Потом же и вся земля от царя и до простых людей тех труды питаема. Сии же всегда в волнениих скорбных пребывающе, еже не единаго ярма тяготу всегда носяще.

Подобно бы убо в лете един тяжателный ярем носити сим, яко бы всяка тварь - и птицы, и зверие, и скоти - единою летом изнемогают линством. Ратаеве же беспрестани различныя работныя ига подъемлют: овогда бо оброки дающе сребром, овогда же ямская собраниа, овогда же ина. Елицы, иже от даропитателных сих ради царских собраний к ним послани бывают, и си убо подле царскаго уставлениа и себе с ним многа збирают, еще же сих ради посланий, яжьдения ради коней, вь ямская расточения много сребра разходящеся. Многа же и ина ратаем обида от сего, еже царския землемерителнии писарие яздяху сь южем делом мерном, отделяюще царевым воином землю, и меру земли вразнь всяку четверть полагающе, и сим много медляще, изъядаху много брашна у ратаев.

И многа убо царства прочтохом, и сего обычая не видехом. Видехом же се: егда бе Иосиф вь Египте, строяше все Фараона-царя бытие, и во время гладу предержа неизглаголанное множество пшениц.

От егоже руку египтяне вси взимающе пшеница, сокровища своя вся издаяху ему, и уже никомуже не имеющу, что дати, и Иосиф даяше им пшеницу и таку дань возлагаше на них, яко егда приидет жатва, да приимет кождо жит своих четыре части, пятая же часть жит их да будет царю Фараону. И емляше у жнущих жита пятую часть, кроме же сего ничесоже не имаше. И после же сего, во всех языцех кийждо человек своему цареви или властелем воздает урок от приплодов своея земля: идеже бо ражается злато и сребро, ту и воздают злато и сребро, а идеже плодятся множество великих скот, ту и воздают скоти, а идеже плодятся зверие, ту и воздают зверие. Зде же в Русийстей земли ни злато, ни сребро не ражается, ни велицыи скоти, но благоволением Божиим всего дражайши ражаются жита на прекормление человеком. Достоит убо и дань у ратаев царем и велможам всем имати от жит притяжаниа их пятая часть, якоже Иосиф вь Египте учреди. Иосиф бо, пишется, продан бысть в Египет на тридесять сребреник во образ Господень.

Како же правоверным царем и велможам их не достоит сему ревновати, еже в своих селех и весех имати от притяжаниа жит у ратаев житом пятую чясть, кроме же сего ничесоже, злата же и сребра ратаеве недоумеюще, откуду притяжати? Аще же гладни лета, тогда убо мнози мучими суть, ихже и видехом. Како бо о сем мучению достойни, яко лето мала притяжаниа сподобльше? Ратаеве же мучими сребра ради, еже в царску взимается власть и дается в раздаяние велможам и воином на богатество, а не нужда ради. Нужда бо ради кийждо от велмож своя ратая имут и сими доволни будут, пятую часть у коегождо ратая приемлюще и цареви от сего служаще. Их же ратаем ничтоже инаго никомуже не достоит подаяти, ни ямскаго собраниа своих ради велмож или воинов. Ямская бо правлениа подробну достоит устраяти от града по расписанию и до другаго града. Сим, елицыи во градех купующе и продающе и прикупы богатеюще, достоит сим сий ярем межу всех градов носити, понеже суть стяжатели многа прибытка. Кроме же сего ярму ничесомже никиих улишений да не сподобятся, но во вся грады безо всяких возданий купующе и продающе, и сего ради нарицаемая ямская правления от града до града по написанию исправляти сим достоит. Се убо всякого мятежа в земных умалится: писарем умаление, зборы престанут, мзды неправедныя отлучатся. А еже землемерителнии писарие четвертию меряюще и ратаем многу скорбь ото объяданиа приносяще, о сем убо тако достоит разумети: скорости ради мерныя и вражды и тяжеб межных меряти достоит и отделяти поприщми. Вемы бо, яко четверогранное поприще и в долготу и въпреки по обема концема 1000 сажен мужеск имат в себе ржаных семен в сеяниа осмь сот тридесят три четверти с третию, в три же поля разделениа ради житнаго поприще таково наричется 278 четвертей [без полуосмины] в поле, а в дву полех - по толицей же мере.

Се убо поприще удоб ест дати за 250 четвертей в поле и в дву тако же, понеже 28 четвертей без полуосмин изляшняго к коемуждо полю за сено и за лес достоит дати.

Изляшняя же та, аще будет земли чисты, се и лепши есть: с сего бо приим хлеб и продав, и купует сено и лес. И тою мерою землемерителнии писарие скорее поспеет четвертныя меры в десятеро: киими денми ныне град описовати, теми денми возмогут десят град описоватися, понеже четвертинная мера - в частости мешкано, сия же поприщми вдруг все около оградит. Сего ради и о землях тяжа не имат быти: аще бо кто хощет прекривити, и убо мера его обличит, яко излишняя чюжая восхити; и у коегоже отъято, тако же мера обличит, яко обиден есть. Тако убо удобно есть царем повелевати землемерие учрежати поприщми, а не четвертми. Аще убо сам царь во всех своих градех елико восхощет себе поприщ своея ради потребы прияти, и аще где будет в долготу и в преки четверогранно по обема концема десять поприщ, ту есть по сему счетованию 25 000 четвертей в поле, а в дву полех по толицей же мере, да кроме того за сено и за лес 2775 четвертей в поле, а в дву полех по толицей же мере, и повелит на себе житных плодов на лето пятую часть отделити, а Бог даст аще в земли родит зерно пять зерен, и вь едином граде будет его ржы 25 000 четвертей, а яри вдвое того. Аще убо во 100 градех по селику и вь едино лето будет ржи 2000 тысящ и 500 000 четвертей ржи, да яри того вдвое. Есть бо что из сего и продаяти на собрание сребра, а ни един ратай не будет слезен и мучен в недостатцех, еже имати у них з земли хлеб, с лесов же зверие и мед, с рек же рыбы и боброве. Аще ли же где лес вполится, удобно есть медвеннии и звериныя уроки отставляти, понеже уже хлебом дадут с того пятую часть. Такожде же убо достоит и боляром и воином даяти поприщми, а не четвертми, комуждо по его достоинству. Аще убо есть от боляр совершенне, кому 1000 четвертей достоит прияти, сему убо в долготу два поприща и в преки два поприща, четверогранно по обема концема, удобь есть дати по сему счетованию за тысящу четвертий в поле, а в дву полех по толицей же мере кроме того, еже ему будет за сено и за лес по 111 четвертей в поле. Аще же мнии сего, кому от воевод достоит 750 четвертей прияти, сему убо в долготу два поприща, а в преки полтора поприща по обема концема удобь есть дати по сему счетованию за 750 четвертей в поле, а в дву полех по толицей же мере кроме того, еже ему будет за сено и за лес по 83 четверти в поле. Аще ли же кому от воин достоит прияти 500 четвертий, сему убо в долготу два поприща, а в преки едино поприще по обема концема удобь есть дати по сему счетованию за 500 четвертей в поле, а в дву полех по толицей же мере кроме того, еже ему будет за сено и за лес, по 55 четвертей с осминою в поле. Аще ли же кому достоит прияти 400 без два десяти и пяти четвертей, сему убо в долготу полтора поприща, а в преки едино поприще по обема концема удобь есть дати по сему счетованию за 400 без 25 четверти в поле, а в дву полех по толицей же мере кроме того, еже ему будет за сено и за лес по 41 четверти с осминою в поле. Аще ли же кому достоит прияти пол 300 четвертей, сему убо в долготу и в преки четверогранно поприще по обема концема удобь есть дати по сему счетованию за пол 300 четвертей в поле, а в дву полех по толицей же мере кроме того, еже ему будет за сено и за лес по 28 четвертей без полуосмины в поле. Аще же кому достоит прияти 125 четвертей, сему убо поприще в долготу, и в преки полпоприща по обема концема удобь есть дати по сему счетованию за 125 четвертей в поле, а в дву полех по толицей же мере кроме того, еже ему будет за сено и за лес по 14 четвертей в поле. Аще же будет где поприще по поприщу землею неравно, есть бо тако и людие: суть вь едином удобствии, сиречь равенстве, имут же некая отстояния, межю себе суще неравна, по человеку убо разсмотряяи, и поприща разделяет лучешим лучешая. Приемляй же землю болярин или воевода или воин имат своих ратаев доволство по своему достоинству. Аще убо пятую часть жит взимая, и семен же убо не вдает ратаем. Аще же благоволит Богь, в земли едино зерно родит пять, и комуждо убо вдано есть поприще едино, сий с того возмет у своих ратаев пятыя части пол 300 четвертей ржи, да яри того вдвое, и сим убо доволен будет.

Не достоит бо никомуже боляром, и воеводам, и воином, своя ратаи имуще, со инех же сребро имати. Аще бо кто предо инеми воины и велик есть, то по достоянию его болши есть земли дано ему, и тако ратаев своих предо инеми воины болши стяжет, оваго вдвое, а инаго втрое, инех же вседмеро и воосмеро. Сей тако велик есть, аще и воеводствовати удобен, но неудобь же есть ему предо инеми воины яко государем быти. Се бо есть излишнее и богатество и гордость, еже с своих ратаев удобная довольствиа взимая, к сему же и с чюжих сребро взимати. Аще же убо кому на потребу удобно будет сребро, имат кийждо излишняя жита своя и си продая градцким жителем и елицы и хлеб купуют, сим на свою потребу сребро притяжет. Како бо у ратаев сребра хотети и сего ради их, яко же видим, муками томити? Сии бо сребра не назидаху, но хлеб назидаху. Сего ради у них хлеб достоит приимати по Иосифа Прекраснаго уставу пятую часть, тако же и сена и дров пятую часть достоит приимати. Противу ж ратным исходити достоит тако. Иже имат царскаго даяниа во одержании земли в долготу и во преки четверогранно поприще, сему подобает быти самому и с ним слузе во бронях. А прочим по тому же счетованию. Аще ли же царь восхощет, дабы воинство его противу ратным во един день собиралося, подобно есть ему повелети всем воином не жити в селех и в весех, но во градех, яко да уставленное свое приемлют - хлеб, и сено, и дрова - у ратаев своих, сами же жительствуют во градех. Сего ради яко едина царева грамота о воинстве приидет к ним, единаго часа вси, слышав, усрамятся друг друга отлучитися, но едномысленно и во един день вси грядут на порученную им службу. Аще ли же сам царь восхощет, дабы ему за всю землю не отвещати, якоже коемуждо человеку за свой дом? Рече бо Господь: «Емуже дано боле, и взищется боле от него, и емуже дано множайше, множайше и просят от него». Глаголет же и апостол к галатом, яко блудницы и прелюбодейцы и пьяницы царствиа Божиа не наследят. Зде же видим, яко во граде, нарицаемем Пскове, и во всех градех русийских - корчемницы. В корчемницах бо пьяницы без блудниц никакоже бывают. Аще же не будут изведени корчемница - си есть ведомо, еже есть и пьянство и блуд хластым и прелюбодейство женатым, - ответ же будет о сем иже сим богатеющим. Но, Господи, умилосердися, даждь цареви нашему вразумение, еже сиа извести и не едино се, но и всяко пьянственное питие. Аще убо в земли нашей не будет пьянства, не будет и мужатицам блуда, не будет и душегубства, кроме разбою. Разбой бо аще и умыслит кто злодей, и овогда получит, овогда же презорства ради и не получит. Сия же напасть не мысля погубляет и презорства не помнит. Аще бо в земных обычаех снидутся ко пьянственому питию мужи и жены, приидут же ту нецыи кощунницы, имуще гусли и скрыпели, и сопели, и бубны, и иная бесовскиа игры, и пред мужатицами сиа играюще, бесяся и скача и скверныя песни припевая. Сия же жена уже сидяше от пьянства яко обуморена, крепость бо трезвеная изсяче, и бысть ей желение сатанинскому игранию, мужеви же ея такоже ослабевшу и на иныя жены умом разслабевшу, и бывши семо и овамо очима соглядание и помизание и кийждо муж чюжей жене питие даяше с лобзанием, и ту будуще и рукам приятие и речем злотайным сплетение и связь дияволь.

Преже бо убо единаго искуса жена срам имат, егдаже во искусе, уже ктому сраму не имат, обыкши в том, блудница бывает. Первое бо всякой блуднице навет дьяволь бывает в беседах пьянственых. Душегубство же такоже во пьянстве. Преже бо прешед в пиршество, восхощет всяк сидети в высочайшем месте, и егда не получит, и трезв молчит, но возненавидит брата своего, в честне месте пред собою седяща, и преже положит на нь в сердцы си гнев. И яко от пьянства изступлен ума бывает, учнет мыслити срамотити и, меща на нь злыя речи, и аще сей претерпит, он же паки з досажением. И той убо такоже от пьянства не умолчит, и бывает брань, и потом един единаго ножем закалает. Где бо есть слышано инако ножеваго убийства, яко еже во пьянственнных беседах и играх, паче же о праздницех, елицы пьянством празднуют? Сиа бо две радости бесовскиа: мужатицам начинание блуда и душегубство от пьянственых бесед. Аще же кто любяи пьянство и сиа блядословит, аще не будет хмелю, то опресноцы служити, таковый себе помогает, абы всегда ему кваситится хмелем. Тесту же квас есть не от хмелю, но от дрождий всяких, а цыи и безхмелни суть, яко бо о служебнем хлебе Писание сего не глаголет, еже бы преквасно, но дабы квасено.

Святым бо апостолом Петром Марко евангелист поставлен бысть во Александреи епископом, и от Марка и поднесь александрейстии патриарси паствою не беша опустели николиже, но, друг по друзе приемлюще, служаху квасеным хлебом от виноградных дрождий: тамо бо несть хмелю, но может тесто кваситися и безхмельными дрождиями. Аще же Бог благоволит, благочестивому цареви достоит по всем градом русийским к правителем наказати, абы строениа хмелеваго заповедовали строити, сим бо душегубству, и блуду, и пьянству упражнение. Еще же душегубства ради да заповедавают во всех странах ковачем, абы ножеве ковали притупо без концев, и от сего бо душегубству упражнение. Цареви же за се отдание согрешением и воздание будущих некочаемых благ от Господа Бога и Спаса нашего Исуса Христа в веки веком, аминь.