Сочиненія И. С. Аксакова.
Общественные вопросы по церковнымъ дѣламъ. Свобода слова. Судебный вопросъ. Общественное воспитаніе. 1860—1886
Томъ четвертый.
Москва. Типографія М. Г. Волчанинова (бывшая М. Н. Лаврова и Ко.) 1886
По поводу отчета оберъ-прокурора Св. Синода за 1866 г.
правитьВотъ ужъ второй годъ, какъ свѣтомъ гласности начинаетъ понемногу озаряться и тотъ темный уголъ высшаго управленія, которому всего бы менѣе слѣдовало быть темнымъ и угломъ, и который связанъ самыми жизненными узами со всѣмъ духовнымъ и нравственнымъ строемъ Русской земли. Подъ этимъ угломъ мы разумѣемъ область нашего церковно-государственнаго или государственно-церковнаго правительства, а подъ брезжущимъ свѣтомъ гласности обнародованіе отчетовъ оберъ-прокурора Святѣйшаго Синода. Нельзя не быть благодарнымъ за сообщеніе во всеобщее свѣдѣніе членамъ Русской православной Церкви хоть краткихъ извѣстій о состояніи и дѣятельности этой Церкви, — такъ какъ нельзя не признать, что члены Церкви въ нѣкоторомъ родѣ къ ней близки и имѣютъ даже, до нѣкоторой степени, право ею интересоваться. Честь такого признанія принадлежитъ просвѣщенному уму нынѣшняго оберъ-прокурора, графа Д. А. Толстаго, который уже обнародовалъ два отчета «по вѣдомству православнаго вѣроисповѣданія», со времени вступленія своего въ должность: за 1865 годъ (съ 1 іюня) и за весь 1866 годъ. Въ самомъ дѣлѣ, если въ наше время всѣ отчеты, представляемые министрами верховной власти, предаются публичности посредствомъ газетъ и журналовъ, — начиная отъ отчета по Министерству внутреннихъ дѣлъ и кончая отчетомъ по разнымъ главнымъ управленіямъ, то тѣмъ болѣе основаній допустить подобную гласность для отчетовъ «по вѣдомству православнаго вѣроисповѣданія». И ничѣмъ инымъ не могутъ лица православнаго вѣроисповѣданія доказать графу Толстому свою признательность, какъ внимательно-строгимъ отношеніемъ къ тѣмъ даннымъ, которыя онъ передаетъ въ ихъ общее достояніе.
Богатый самыми разнообразными извѣстіями, «Отчетъ оберъ-прокурора Святѣйшаго Синода за 1866 годъ» представляетъ обильный матеріалъ для церковно-исторической и статистической критики. Но оставляя до другаго раза подробное и спеціальное разсмотрѣніе самого матеріала, мы обратимъ теперь вниманіе нашихъ читателей на общій характеръ и форму отчета.
Прежде всего возникаетъ вопросъ: о чемъ и отъ кого этотъ «Отчетъ»? Отчетъ ли это самого высшаго церковнаго представительства и правительства, о состояніи Русской православной Церкви?.. Но какъ бы ни желательно было, чтобы Святѣйшій Синодъ отдавалъ отчетъ въ своей дѣятельности, мы полагаемъ, что если онъ кому обязанъ таковымъ отчетомъ, такъ не государству, а самой Церкви. Отчетъ ли это только самого оберъ-прокурора Святѣйшаго Синода, назначаемаго верховною гражданскою властью и потому обязаннаго ей отчетомъ, — и притомъ отчетъ не о Церкви собственно, а какъ значится и въ надписаніи «Отчетъ»: «по вѣдомству православнаго вѣроисповѣданія»? Мы по необходимости должны принять это послѣднее объясненіе, согласное и съ оффиціальнымъ заглавіемъ. Но въ такомъ случаѣ для насъ не совсѣмъ понятно, почему этотъ «Отчетъ» говоритъ отъ имени Церкви, за Церковь и о Церкви, не только о внѣшнемъ ея состояніи и административной дѣятельности, но и о внутренней сторонѣ ея жизни? Намъ это потому особенно кажется непонятнымъ, что оберъ-прокуроръ Синода, при всемъ своемъ вліяніи на ходъ церковныхъ дѣлъ, не есть ни представитель, ни тѣмъ менѣе предстоятель Церкви; напротивъ, онъ есть представитель государства при церковномъ высшемъ правительствѣ. Но въ качествѣ такого представителя, по нашему разумѣнію и по смыслу «Духовнаго Регламента», оберъ-прокуроръ Святѣйшаго Синода не участвуетъ самъ въ управленіи Церковью, не составляетъ части церковнаго правительства, а только блюдетъ интересы государства въ ихъ соприкосновеніи съ интересами Церкви. Онъ, такъ сказать, приставленъ отъ государства надзирать за благопотребностью постановленій Святѣйшаго Синода съ точки зрѣнія юсу дарственной, и быть посредникомъ между верховною властью въ государствѣ и высшимъ правительствомъ и представительствомъ Церкви. Нѣтъ сомнѣнія, что для верховной государственной власти необходимо имѣть вѣрное и подробное изложеніе всѣхъ дѣйствій Святѣйшаго Синода, проходящихъ, такъ сказать, подъ глазами оберъ-прокурора, но такое изложеніе едва" ли можетъ усвоивать себѣ характеръ отчета отъ лица самой Церкви о себѣ и своей дѣятельности: это скорѣе отчетъ о дѣятельности оберъ-прокурорскаго надзора. Между тѣмъ, читая «Отчетъ за 1866 годъ», всякій въ правѣ подумать, что г. оберъ-прокуроръ въ нѣкоторомъ родѣ отвѣтственъ за Церковь, — не только за благопотребность ея распоряженій съ государственной точки зрѣнія и за соглашеніе ихъ съ интересами государства, но даже за ихъ внутреннее достоинство и правильность, за преуспѣяніе или непреуспѣяніе православной Церкви, за процвѣтаніе или упадокъ святой вѣры; за надлежащее отношеніе къ Господу Богу всей «русской православной пятидесятимилліонной паствы», какъ выражается «Отчетъ». Выписки, приведенныя нами ниже, оправдываютъ наше недоумѣніе. Правда, «Отчетъ» графа Толстаго называется «Отчетомъ по вѣдомству православнаго исповѣданія», но въ самомъ «Отчетѣ» понятіе о Церкви и понятіе о вѣдомствѣ до такой степени сливаются, что въ окончательномъ результатѣ православная Русская Церковь представляется не болѣе какъ «вѣдомствомъ православнаго вѣроисповѣданія».
Но что такое вѣдомство? Это установившійся административный терминъ для означенія всей совокупности административнаго управленія извѣстною частью государственнаго механизма, во всемъ ея объемѣ. Такъ говорится, напримѣръ, вѣдомство военное, морское, горное, вѣдомство Министерства внутреннихъ дѣлъ, путей сообщенія, почтъ и телеграфовъ, государственнаго коннозаводства. Съ какою цѣлью составляются ежегодные отчеты по всѣмъ этимъ вѣдомствамъ? Съ цѣлью выставить на видъ ту успѣшность или малоуспѣшность въ положеніи извѣстной отрасли государственнаго управленія, 17 степень благосостоянія или упадка, которая состоитъ въ прямой зависимости отъ усердія или нерадѣнія должностныхъ лицъ, и вызываетъ, поэтому, со стороны государственной власти одобреніе или порицаніе, награжденіе или взысканіе, какъ относительно главы вѣдомства, такъ и подвѣдомственныхъ ему чиновниковъ. Нерѣдко въ подобныхъ отчетахъ указывается на непригодность какихъ-либо государственныхъ распоряженій для подлежащаго вѣдомства и разъясняется необходимость новыхъ, государственныхъ мѣропріятій. Если мы сравнимъ «Отчетъ по вѣдомству православнаго вѣроисповѣданія» съ отчетомъ, напримѣръ, хоть по вѣдомству путей сообщенія, то по внѣшней своей формѣ они не представляютъ большаго различія; тѣ же раздѣлы и подраздѣленія, съ тою лишь разницею, что вмѣсто рубрикъ: «шоссе», «желѣзныя дороги», «судоходныя рѣки», въ «Отчетѣ» г. оберъ-прокурора стоятъ рубрика: «утвержденіе и распространеніе вѣры»; «миссіонерства»; «пастырская дѣятельность»; «проявленія религіознаго чувства по движенію вѣрноподданнической преданности» и пр. Но если исправное состояніе шоссейныхъ и желѣзныхъ дорогъ и судоходныхъ рѣкъ можетъ быть отнесено къ заслугѣ главноуправляющаго Путями Сообщенія и его сослуживцевъ, — то ни утвержденіе православной вѣры, ни апостольская ревность миссіонеровъ, ни святая дѣятельность служителей алтаря, ни даже «религіозное чувство», по какому бы случаю оно ни проявлялось, не могутъ быть вмѣнены ни въ достоинство, ни въ укоръ, ниже въ какую бы то ни было отвѣтственность оберъ-прокурора Святѣйшаго Синода. Между нимъ и служителями Церкви нѣтъ никакихъ дисциплинарныхъ отношеній; онъ имъ не начальникъ, не командиръ, и они ему не подчиненные; ихъ способности и заслуги не обязываютъ государство ни къ какому возмездію. Если въ отчетѣ по какому — либо вѣдомству, составитель отчета, какъ начальникъ и отвѣтственное предъ государствомъ лицо, въ правѣ рекомендовать вниманію верховной власти дѣятельность этого своего вѣдомства, то въ отношеніи къ Церкви такая рекомендація была бы едвали умѣстна… Намъ пріятно, конечно, узнать изъ «Отчета» графа Толстаго, что заботы Церкви «были сосредоточены на выполненіи важнѣйшей ея обязанности — служить высшимъ интересамъ православія», и что она эту обязанность, какъ видно изъ «Отчета», выполняла удовлетворительно. Не можетъ, конечно, не возбуждать нашего интереса и свѣдѣніе, передаваемое «Отчетомъ», что «отъ Церкви требовалось постоянныхъ трудовъ къ возвышенію духа благочестія въ русской, каждый годъ возростающей паствѣ»… Мы съ удовольствіемъ читаемъ, что «Церковь не могла оставаться безучастною къ дѣлу спасенія тѣхъ изъ нашихъ соотечественниковъ, кои доселѣ еще чужды великихъ благъ единой спасительной вѣры»… Намъ утѣшительно видѣть, что и г. оберъ-прокуроръ свидѣтельствуетъ съ своей стороны передъ властью о «всепокоряющей внутренней силѣ содержимой Церковью вселенской истины ученія, каноновъ и учрежденій». Но какъ ни благопріятны, какъ ни лестны, хотя и вполнѣ справедливы, эти отзывы о нашей православной Церкви и ея дѣятельности, мы все же остаемся въ недоумѣніи: на какомъ основаніи находятъ они себѣ мѣсто въ «Отчетѣ» г. оберъ-прокурора Святѣйшаго Синода? Если даже и предположить, что оберъ-прокуроръ стоитъ во главѣ «духовнаго вѣдомства», и поэтому аттестація духовнаго вѣдомства лежитъ на его обязанности, то наше недоумѣніе все же не разрѣшается, такъ какъ вышеприведенные отзывы говорятъ именно о Церкви, а не о вѣдомствѣ… Остается допустить только одно: что въ понятіяхъ «Отчета» Церковь и вѣдомство тождественны… Но едвали такой логическій выводъ не оскорбитъ религіознаго сознанія самихъ вѣдающихъ вѣдомство?
Еще большее недоразумѣніе производитъ заключеніе «Отчета», гдѣ г. оберъ-прокуроръ уже прямо отъ имени Церкви, какъ бы ея уполномоченный или представитель, свидѣтельствуетъ. что «безгранично обязанная Державному вниманію, Русская Церковь вступила въ новый годъ своего существованія съ обновленными силами и съ большими задатками на дальнѣйшее преуспѣяніе въ будущемъ». Церковь стоитъ и зиждется внутреннимъ духомъ жизни, и духъ самъ о себѣ свидѣтельствуетъ. Можно молиться о томъ, чтобы благодать Господня осѣнила Русскую церковь, обновила ей силы, ниспослала ей преуспѣяніе, вразумила правящихъ — да право правятъ они слово Божія истины, да различаютъ «царство не отъ міра сего» съ «царствомъ отъ міра», да не явится запустѣніе на мѣстѣ святѣ, да воздавая «кесарево кесаревы», воздадутъ «Божія Богови»… Но объявлять силы обновленными и ручаться въ достоинствѣ задатковъ…. такая аттестація не удивила бы насъ въ отчетѣ министра Путей Сообщенія, когда дѣло идетъ о будущности желѣзныхъ и иныхъ дорогъ, — но едвали, относясь къ Церкви, она вполнѣ согласна съ смиреніемъ Церкви и умѣстна въ «Отчетѣ» оберъ-прокурора Святѣйшаго Синода. Что же касается до выраженія: «Русская Церковь, обязанная вниманію Русскаго Государя», то это выраженіе кажется намъ не совсѣмъ^ точнымъ. Отношеніе Русскаго Государя къ православной Церкви болѣе чѣмъ «вниманіе». Онъ сынъ православной Церкви.
Мы увѣрены, что составитель «Отчета» не посѣтуетъ на насъ за откровенность нашихъ замѣчаній. Все замѣченное нами никакъ не можетъ умалить заслугъ, уже оказанныхъ нѣкоторыми распоряженіями нынѣшняго оберъ-прокурора, во сколько онѣ зависѣли отъ государственной власти, которой онъ представитель. Мы готовы признать, что указанныя нами въ «Отчетѣ» невѣрныя, по нашему мнѣнію, сочетанія понятій, едвали вполнѣ умѣстныя выраженія и неправильныя, съ нашей точки зрѣнія, отношенія къ Церкви — только дань той старинѣ (недавней впрочемъ), отъ которой трудно отдѣлаться сразу. Отъ просвѣщенной дѣятельности графа Толстаго мы многаго ожидаемъ, и кажется въ правѣ ожидать. Мы ожидаемъ прежде всего, что онъ съ точностью опредѣлитъ настоящее значеніе, объемъ и границы власти оберъ-прокурора по отношенію къ Святѣйшему Синоду, къ Церкви и вообще къ такъ-называемому «духовному вѣдомству»; что онъ не только покажетъ себя далекимъ отъ притязанія нѣкоторыхъ своихъ предшественниковъ быть если не главой, то командиромъ Церкви, — хотя бы и отцомъ-командиромъ, — но, напротивъ, употребитъ всѣ усилія къ ограниченію излишняго вліянія государства на ходъ церковныхъ дѣлъ. Отъ просвѣщенной дѣятельности уважаемаго автора «Исторіи католицизма въ Россіи» мы надѣемся постепеннаго освобожденія Русской Церкви отъ того элемента государственности, который проникъ весь ея организмъ, мертвитъ ея собственную самодѣятельность, гаситъ въ ней тотъ святой пламень, то «горѣніе духомъ», по выраженію Апостола, безъ котораго не возможна никакая «работа Господеви». Отъ просвѣщенной дѣятельности министра народнаго просвѣщенія и оберъ-прокурора Святѣйшаго Синода мы и надѣемся и ожидаемъ, что онъ, во сколько это отъ него зависитъ, дастъ полный просторъ свѣту науки и вѣры и постарается, хоть мало-по малу, распутать тѣ узы, которыми государственная попечительность опутала церковную жизнь, движеніе и выраженіе религіозной мысли и свободу совѣсти. Всѣ законы о гражданскомъ преслѣдованіи раскола и иныхъ религіозныхъ заблужденій, всѣ стѣсненія цензурныя въ области слова по вопросамъ вѣры и церкви, всѣ постановленія, дѣлающія изъ служителей алтаря замкнутое сословіе, всѣ огражденія вѣрности духовнымъ обѣтамъ гражданскими наказаніями, — однимъ словомъ, всѣ проявленія государственнаго содѣйствія истинѣ православія и вмѣшательства въ сферу церковную, выразившіяся въ законодательствѣ, должны бы быть, по нашему мнѣнію, подвергнуты строгому пересмотру, измѣненію и частью даже отмѣнѣ. Иниціатива, или лучше сказать, починъ такого прекраснаго дѣла, такого высокаго подвига на благо Русской Церкви можетъ и долженъ принадлежать по праву оберъ-прокурору Святѣйшаго Синода, какъ представителю и какъ орудію государственной опеки надъ Церковью. Вотъ чего мы ожидаемъ отъ просвѣщенной дѣятельности графа Толстаго, и вотъ въ чемъ онъ найдетъ, — мы не сомнѣваемся, — отъ всѣхъ русскихъ людей, сыновъ православной Церкви, самое ревностное себѣ содѣйствіе.