И крапчатых форелек, и пильчатых стерлядок
На удочку искусно вылавливать привыкла
Королева Миррэльская.
И до луны июльской, сообщницы загадок,
Когда ее сиянье острит у кедра игры,
Веслит лодка карельская.
В невинном развлеченьи так много чарованья,
Так много ожиданья и острых ощущений, —
Хорошо ей под струями…
И до заката солнца в озаренном молчаньи
Сидит она на лодке в бездумном упоеньи,
Рыбной ловлей волнуема…
Лишь поплавок сапфирный, стерлядкою влекомый,
Молниеносно канет во влагу малахита,
Загорится красавица.
О, эти ощущенья ей хорошо знакомы!
И с рыбою ведерко луною все облито,
Королеве такой нравится.
Любовно фаворитка головку на колени
Царице наклонила, легка, как балерина,
Королеве сочувствуя…
И обе — в чарованьи, и обе, — в легкой лени:
И Ингрид-королева, и фрейлина Эльгрина,
Девушка алоустая.
