Над моею кроватью
все годы висит неизменно
Побуревший на солнце,
потертый походный рюкзак.
В нем хранятся консервы,
одежды запасная смена,
В боковом отделеньи —
завернутый в кальку табак.
Может, завтрашней ночью
прибудет приказ управленья
И, с тобой не простившись,
рюкзак я поспешно сниму…
От ночлега к ночлегу
лишь только дорога оленья
Да в мерцании сполохов
берег, бегущий во тьму.
Мы изведали в жизни
так много бессрочных прощаний,
Что умеем разлуку
с улыбкой спокойной встречать,
Но ни разу тебе
не писал я своих завещаний,
Да, по совести,
что я сумел бы тебе завещать?
Разве только, чтоб рукопись
бережно спрятала в ящик
И прикрыла газетой
неоконченный лист чертежа,
Да, меня вспоминая,
склонялась над мальчиком спящим,
И отцом бы, и матерью
сразу для сына служа.
Но я знаю тебя, —
ты и рукопись бережно спрячешь,
От людей посторонних
прикроешь ревниво чертеж,
И, письма дожидаясь,
украдкой над сыном поплачешь,
Раз по десять, босая,
ты за ночь к нему подойдешь.
В беспрерывных походах
нам легче шагать под метелью,
Коль на горных вершинах
огни путевые видны,
А рюкзак для того
и висит у меня над постелью,
Чтобы сын в свое время
убрал бы его со стены.
