После пира (Брюсов)/Stephanos, 1906 (ДО)

[105]
VIII
ПОСЛѢ ПИРА.

Мы съ дрожью страсти и печали,
Едва надъ моремъ разсвѣло,
Ей чресла розами вѣнчали
И гіацинтами чело.

На тѣлѣ розовомъ и бѣломъ,
Какъ кровь горѣли капли розъ,
Одни мы были въ мірѣ цѣломъ,
И храмомъ сталъ нагой утесъ.

Жрецы ночей и наслажденій,
Мы передъ вѣчной Красотой
Склонили радостно колѣни,
Воспѣвъ невольно гимнъ святой.

Но тамъ внизу, когда тумана
Раздвинулся густой покровъ,
Открылись вышедшія рано
На ловлю лодки рыбаковъ.

[106]


И отзвукъ пѣсни ихъ убогой
На высотѣ заслышавъ вдругъ,
Она, объятая тревогой,
Разорвала нашъ тѣсный кругъ.

И солнце, безпощаднымъ ликомъ,
Взглянувъ, огнемъ зажгло волну,
И, шагъ ступивъ, съ побѣднымъ крикомъ
Она низверглась въ глубину.