Переселившись въ новое для меня отечество, подъ благословенную Державу Монарха кроткаго, Августѣйшаго ИМПЕРАТОРА АЛЕКСАНДРА I, почитаю я новою между прочими моими обязанностями и ту, чтобъ снискать, сколько возможно по моимъ способностямъ, знаніе Россійскаго языка. Занимаюсь новѣйшими періодическими изданіями; изъ числа ихъ Вѣстнику вашему даю предпочтительное мѣсто. Читая его, нашелъ я въ первомъ номерѣ нынѣшняго 1811 года отрывокъ въ переводѣ изъ Исторіи Англичанина Гиббона, въ которомъ между прочимъ описывается совершенный упадокъ вкуса и генія въ нынѣшней[1] Греческой націи. Извѣщеніе сіе необдуманно внесенное сочинителемъ въ составъ своей Исторіи, неутвержденное свидѣтельствомъ свѣдущихъ литтераторовъ, или безпристрастныхъ ученыхъ путешественниковъ, тѣмъ должно быть огорчительнѣе, чѣмъ рѣшительнѣе пишутъ о невѣжествѣ Грековъ послѣднихъ временъ. Потому рѣшился я доказать неосновательность таковыхъ мнѣній; «вмѣняя себѣ въ обязанность защитить неоспоримое право моихъ соотечественниковъ на благопріятнѣйшія объ нихъ сужденія, людей просвѣщенныхъ, предпринялъ сказать нѣчто вопреки Гиббоновой статьи, и представить краткія, но, по моимъ мыслямъ, убѣдительныя доказательства для ослабленія разныхъ встрѣчающихся толковъ въ Статьяхъ, разсѣянныхъ по новымъ сочиненіямъ систематическимъ и періодическимъ за счетъ существующей нынѣ слабой учености въ Греціи. Для тѣхъ, которые стали бы думать, что мысли мои истекаютъ изъ обыкновеннаго источника — я разумѣю народное любочестіе, или патріотическое пристрастіе — конечно долженъ я сказать, что никогда не вмѣнялось въ стыдъ защищать честь соотечественниковъ своихъ, тѣмъ болѣе, ежели честь сія твердыя имѣетъ основанія.
Науки и художества тогда только процвѣтаютъ и достигаютъ нѣкоей извѣстной степени совершенства своего, когда ихъ покровительствуютъ и ободряютъ. Греція, изъ которой проистекли въ Европейскія области обильные источники познанія всякаго рода, имѣла, подобно прочимъ государствамъ свое Величіе и паденіе. Въ златомъ ея вѣкѣ, въ блистательную епоху сей просвѣщенной Націи примѣчаютъ успѣхи наукъ, изящество художествъ, справедливо удивляющихъ всѣ вѣки и служащихъ образцами нынѣшнимъ просвѣщеннымъ народамъ. Тогда возникли знаменитые философы, славнѣйшіе витіи, стихотворцы, ваятели, живописцы. Имена Сократа, Платона, Аристотеля, Димосѳена, Софокла и многія другія пребудутъ во вѣки незабвейны. Справедливо, что многіе философы и ученые въ семъ народѣ, особы знатныя и богатыя, располагаемы были къ. наукамъ собственнымъ своимъ духомъ. Но духѣ сей имѣлъ конечно основаніе въ духѣ общественномъ. Имъ лестно и приятно было обнаруживать таланты и ученость свою передъ народомъ, жаждущимъ просвѣщенія, любопытнымъ ко всему, во многихъ статьяхъ совершенно утонченнымъ. При всемъ томъ Апеллесова кисть, искусство Фидіаса и Праксителя имѣли нужду въ такомъ покровителѣ, каковъ былъ Периклъ, дабы обогатить Грецію своими прекрасными произведеніями, безсмертными памятниками изящнаго вкуса и образцами для нынѣшнихъ художниковъ.
Однакожъ перевороты произшествій, измѣняющіе очень часто положеніе самыхъ знаменитыхъ и по видимому самыхъ твердыхъ Имперій, предающіе забвенію все и даже имена славнѣйшихъ народовъ древности, подвергли тому же общему жребію и Елладу, — не дали продолжительнаго бытія во временномъ союзѣ политическихъ вещей славному сему народу, первому изъ всѣхъ извѣстныхъ намъ по образованности и просвѣщенію, по дарованіямъ нравственнымъ и гражданскимъ учрежденіямъ. Римляне, которыхъ возрастающее могущество постепенно ниспровергало сосѣдственныя государства, и которые сперва выбѣгали изъ ущелій семи своихъ горѣ со связкою сѣна (maniplo), служившею имъ вмѣсто знамени, дабы грабить сосѣдей своихъ, между тѣмъ какъ Греція, отражая устремляющихся на нее варваровъ, защищала токмо свободу свою, Римляне. говорю, первые поколебали Грецію, и стѣснивъ свободу, унизили вмѣстѣ съ оною и геній сего народа и расположеніе его къ наукамъ и художествамъ. Все мало по малу приходило въ безсиліе, все измѣнялось; и сія нація, ученая, и знаменитѣйшая между современными народами, лишилась уваженія, на которое толь великое имѣла право, и вмѣсто прославившихъ ее. мужей производила только едва посредственные умы, не могшіе поддержать стяжаніе хвалы знаменитыхъ предковъ своихъ. — Несчастная Греція! сколь достойна сожалѣнія участь твоя! сколь горестно настоящимъ племенамъ твоимъ быть лишенными общей Своей матери, терпѣть укоризны, истекающія изъ сравненія славы предковъ съ уничиженіемъ родовъ настоящихъ! — Римляне, въ послѣдствіи соперники твои въ силѣ ума и тѣла, сколько ни были истинными цѣнителями превосходныхъ твоихъ качествѣ, были причиною упадка твоего. — Безполезны остались послѣ всѣ старанія Восточныхъ Императоровъ о возведеніи тебя въ то первое достоинство, котораго ты лишилась. — И какою судьбою видятъ нынѣ тебя доведенную къ переношенію ига рабства; и твой духъ, образовавшійся въ свободѣ, удручаемый самымъ страшнымъ деспотическимъ Правленіемъ! Кому неизвѣстно бѣдственнѣйшее состояніе, въ которое сіи варвары, вышедшіе изъ Азіи, привели оныя прекрасныя страны? Кому неизвѣстно» что у нынѣшнихъ Грековъ отняты способы просвѣщенія, толико достаточные у прочихъ народовъ; что они лишились богатыхъ своихъ книгохранилищѣ, и книги ихъ погибли частію въ несчастныя времена браней, большею же частію истреблены, преданы огню по суевѣрію и невѣжеству, утѣснены подѣ игомъ несноснаго тиранства, отъемлющаго у нихъ спокойствіе духа, столь необходимое для упражненія въ наукахъ и художествахъ и для успѣховъ въ оныхъ? Не чудесное ли дѣло, не вліяніе ли Ангела хранителя, бдящаго еще надъ судьбою сей несчастной націи, что она не совсѣмъ погрузилась въ бездну невѣжества; и что нынѣ находятся еще у нее потомки, достойные славныхъ своихъ предковъ?
Изъ мнѣнія Гиббона о совершенномъ упадкѣ нынѣшней Греціи и грубомъ невѣжествѣ, въ которомъ находятся Греки въ настоящія времена, выводимъ мы заключеніе, повторяя почти его слова: что Еллинскій языкѣ совсѣмъ ими испорченъ, и духъ націи совершенно уничижился; что не осталось въ народѣ томъ ни малѣйшей искры древнихъ познаній, и что Гомерово потомство не только не въ состояніи сочинять что нибудь годное, но не знаетъ даже и размѣра древней поезіи, а способно только писать ничтожные стишки и проч. — Можно уступить нѣчто изъ сихъ укоризнъ, такъ многословно Англичаниномъ написанныхъ; можно согласиться, что Греки не имѣютъ нынѣ Гомеровъ, Димасѳеновъ, Платоновъ, равно какъ Англичане Мильтоновъ, Бурковъ, Нютоновъ, Локковъ; что не смотря на политическое существованіе, силу, благосостояніе, свободу мыслить, изобиліе въ книгопечатняхъ, словомъ на всѣ способы просвѣщенія у послѣднихъ, примѣтенъ нынѣ у нихъ недостатокъ въ сочинителяхъ высшаго разряда, и что высокославные островитяне съ величайшею охотою и преимущественно вдаются нынѣ въ чтеніе фантастическихъ сочиненій Радклифскихъ и тому подобныхъ. — Можно же съ другой стороны знать, что религія и нравы столь жестокаго и грубаго народа у каковы Турки, ихъ зависть и опасеніе, дабы Греки, прежніе владыки сихъ странѣ, не сдѣлали перевѣса и не покорили ихъ въ свою очередь, что наконецъ разныя вообще притѣсненія сихъ варваровъ дѣйствительно препятствуютъ успѣхамъ наукъ между нынѣшними Греками. — Но не взирая на всѣ оныя препятствія, на всѣ усилія со стороны Агарянъ пресѣкать способы къ просвѣщенію, характеръ Грековъ остается еще таковъ, что они не пришли въ крайнее уныніе, хотя покорены тѣломъ, но свободны духомъ, и не имѣютъ, причины стыдиться происхожденія своего отъ такихъ людей, которые нѣкогда прославили отечество ихъ.
Кто имѣетъ свѣдѣніе о Греческой словесности новѣйшихъ временъ, тотъ конечно знаетъ Александра Маврокардата, бывшаго Драгомана и Министра Оттоманской Порты, и сына его Николая, Валлахійскаго Господаря; многія прекрасныя сочиненія написаны ими на Еллинскомъ языкѣ; кромѣ сихъ очень извѣстны Іаковъ Пелопонесскій; человѣкъ просвѣщенный, писавшій краснорѣчиво погречески, Отецъ Дороѳей; Палама; Отецъ Неофитъ превосходные грамматики и искусные въ словесности. О послѣднемъ Вилуазонь въ своихъ предварительныхъ статьяхъ къ Гомеру упоминаетъ слѣдующимъ образомъ: Grammaticorum in Graecia longe princeps; также Архіепископъ Евгеній; мужъ ученѣйшій и неутомимый; преложившій Енеиду въ Еллиногреческіе стихи, Патріархъ Самуилъ, Архіепископъ Ѳеотоки; которыхъ сочиненія доказываютъ основательность и пространствѣ ихъ познаній. Самые Новѣйшіе: Аѳанасій Паросскій; Профессоръ Словесности на островѣ Хіо и Aвторъ Риторики; сочиненной по образцу Гермогеновой, Волано, Кораесъ, Манасисъ и недавно умершіе въ Букарестѣ Каракасъ и Ламбрусъ, особы извѣстныя въ обществѣ ученыхъ и многими своими сочиненіями дѣлающіе честь отечеству своему, Сергій и Неофитъ Дука, первый въ Константинополѣ, имѣющій основательное знаніе Еллинскаго быка, другой въ Вѣнѣ прекраснымъ слогомъ своимъ приближившійся къ краснорѣчію древнихъ.
Всѣ сіи мужи довольными кажутся свидѣтелями противъ утверждающихъ, что нынѣшніе Греки кромѣ названія ни въ чемъ несходны съ тою славною націею, которая по истеченіи многихъ столѣтій сохраняетъ еще донынѣ блескѣ славы, приобрѣтенной успѣхами въ наукахъ и героическими поступками. Однимъ словомъ, не упоминая о многихъ другихъ ученыхъ Грекахъ, которые очень хорошо описаны въ Вѣстникѣ Европы 1809 года въ статьѣ относящейся до нынѣшняго состоянія Греціи, довольно, думаю, сказать, что почти все дворянство и большая чаешь мѣщанъ съ самыхъ юныхъ лѣтъ упражняются въ Еллинскомъ языкѣ, стараясь понимать его духъ, или такъ называемую Метафизику Языка, и не только труднѣйшихъ разумѣютъ писателей, но и сами сочинять могутъ прозою и стихами.
Училища словесности, существующія, не смотря на всѣ трудности и препоны поставляемыя со стороны Агарянскія ревности, поддерживаемыя съ великимъ усиліемъ и иждивеніемъ во многихъ мѣстахъ Европейской Турціи и малой Азіи, — выгоды, ощутительно проистекающія отъ нихъ для учащагося юношества, ясно доказываютъ, что Греческая нація, не взирая на все, въ предосужденіе ею сказуемое, вмѣсто того чтобъ стыдиться своей породы, имѣетъ чѣмъ хвалиться; можетъ думать и говорить о себѣ, что не совсѣмъ отринута отъ наслѣдія той славы, которою предки ея толико возносились.
Васъ, Г-нъ Издатель Вѣстника, покорнѣйше прошу извинить мой въ Россійскомъ словѣ недостатокъ; ибо я чувствую, что не совсѣмъ еще позналъ свойство и изобиліе сего древняго языка, пустившаго отъ себя великія вѣтви по Европѣ и Азіи, языка, которымъ говорятъ многочисленнѣйшія Славянскія племена.
Кіевъ.
10-го Іюня 1811.
Негри А. Ф. Письмо к издателю [по поводу фрагмента книги Э. Гиббона «История об упадке и разрушении Римской империи», относящегося к упадку культуры греков] / Александр Негри // Вестн. Европы. — 1811. — Ч. 59, N 18. — С. 149-157.
- ↑ Почитаю нужнымъ замѣтить, что Гиббонъ въ своей Исторіи объ упадкѣ и разрушеніи Римской Имперіи писалъ о вкусѣ и учености Грековъ, жившихъ до крестовыхъ походовъ; до нынѣшнихъ же онъ отнюдь некасается, по крайней мѣрѣ въ статьѣ, помѣщенной въ Вѣстникѣ. Развѣ не можетъ ли письмо сіе послужить защищеніемъ противъ другихъ порицателей? Изд.