Письмо къ Издателю Литературной Газеты.
правитьМ. Г.! — Въ 94 No Сѣверной Пчелы сего года напечатано письмо Г. Булгарина, какъ то ясно видно по подписи и по содержанію, а именно по словамъ: "моего Выжигина. Въ ономъ сказано, что въ Дерптѣ получено письмо изъ Парижа, въ которомъ увѣдомляютъ, что въ чужихъ кралось странствуютъ нѣсколько юныхъ Россіянъ, которые выдаютъ себя за первоклассныхъ Рускихъ Поэтовъ, философовъ и Критиковъ, и всѣмъ[1] журналистамъ обѣщаютъ сообщать извѣстія о Россіи, а болѣе о Руской Литературѣ. Тотъ Критикъ и проч. (пропускаю нѣсколько словъ, не идущихъ къ моему дѣлу,) — наименованъ (?) въ числѣ первыхъ сотрудниковъ иностранныхъ журналовъ! Другой, Авторъ писемъ изъ Италіи, помѣщаемыхъ въ Московскомъ Вѣстникѣ, и соучастникъ по изданію сего журнала. "Послѣднія слова явно ко мнѣ относятся.
Позвольте мнѣ, М. Г., посредствомъ вашей Газеты объявить всей читающей публикѣ, что это одна пустая выдумка, не приносящая чести изобрѣтателю оной, кто бъ онъ ни былъ: иностранный ли журналистъ, Парижскій ли Корреспондентъ въ Дерптѣ или Корреспондентъ Сѣверной Пчелы; ибо я до сихъ поръ не входилъ и не вхожу въ сношенія съ журналистами иностранными и ни самъ, непосредственно, ни черезъ другихъ, не давалъ имъ обѣщаній сообщать извѣстія ни объ Россіи, ни объ Руской Литературѣ.
Имѣю полное право требовать отъ Г. Булгарина, чтобы онъ печатно объявилъ: въ какихъ иностранныхъ журналахъ видѣлъ онъ мое имя въ числѣ сотрудниковъ оныхъ? — Если онъ въ отвѣтъ сошлется на слова неизвѣстнаго Парижскаго Корреспондента въ Дерптѣ, — то я пожалѣю объ немъ, что онъ печатаетъ слухи, произтекающіе отъ пустослововъ и невѣждъ: ибо какой образованный человѣкъ, имѣющій хотя малое понятіе объ Европѣ, скажетъ, что юные Россіяне, путешествуя по пей, "выдаютъ себя за первокласныхъ Руслахъ Поэтовъ, философовъ и Критиковъ, " а добрые Европейцы вѣрятъ имъ на слово и принимаютъ ихъ въ сотрудники своихъ журналовъ? — Смѣю сказать (и увѣряю, что всѣ юные Россіяне, путешествующіе по Европѣ, повторятъ за мною то же), что это выходка непозволительная, непристойная, — грѣхъ противъ снятаго правила всѣхъ благородныхъ людей: de mortuis et de absentibus aut bene aut nihil (если не въ литературномъ, то, покрайней мѣрѣ, въ личномъ отношеніи). Между тѣмъ какъ юные Россіяне спокойно собираютъ по Европѣ плоды ученій полезныхъ, съ тѣмъ, чтобы со временемъ принести ихъ на службу Царю и Отечеству, — Гг. Издатели С. П., пользуясь ихъ отсутствіемъ и зная, что они, не получая ихъ журнала, не могутъ отразить нападеній несправедливыхъ, заочно разпространяіотъ объ нихъ выдумки неправды и выставляютъ ихъ кочующими хвастунами. Къ счастію моему (хотя въ литературномъ отношеніи я могъ бы сказать и къ несчастію), я имѣю случай читать Сѣверную Пчелу и, сначала думавъ, что она здѣсь нужна только для политическихъ извѣстій объ Россіи, теперь опытомъ убѣдился, что не получать ея въ чужихъ краяхъ для юныхъ Россіянъ неосторожно, ибо отсутствіе не охраняетъ ихъ отъ пера журналистовъ, неуважающихъ личности.
Но съ какою цѣлію Г. Булгаринъ печатаетъ выдумку неизвѣстнаго Парижскаго Корреспондента въ Дерптѣ, существованіе котораго, признаюсь вамъ, мнѣ очень сомнительно, тѣмъ болѣе что я не понимаю его вражды къ юнымъ Россіянамъ: развѣ только это какой нибудь Авторъ, слышавшій отъ нихъ неугодное ему мнѣніе объ его сочиненіяхъ? По слѣдующія за вышеписаннымъ слова выводятъ меня изъ недоумѣнія и обнаруживаютъ цѣль его. Онъ говоритъ, обращаясь къ жителю Каменнаго Острова: "Можешь себѣ представить, каково будетъ доставаться намъ[2], въ этихъ извѣстіяхъ о Руской Литературѣ. "Понимаю: онъ предупреждаетъ заранѣе читающую публику, что если будутъ неблагосклонные отзывы объ его сочиненіяхъ въ иностранныхъ журналахъ (а! видно онъ ихъ боится), то они непремѣнно произтекутъ отъ юныхъ Россіянъ, по Европѣ путешествующихъ. Не думаетъ ли ужь онъ, что юные Россіяне съ тѣмъ и предприняли путешествіе, чтобы во всѣхъ странахъ Европы до морей Сѣвернаго, Атлантическаго и Средиземнаго изгладить слѣды его славы, по всѣмъ концамъ свѣта разлившейся! — Смѣю увѣрять его за себя, что въ стѣнахъ классическаго Рима недосугъ разбирать его сочиненій и что я такъ люблю славу нашей Литературы, что мнѣ непріятію бы было изъ устъ иностраннаго журналиста слышать хулу на сочиненія даже Г. Булгарина, какъ пишущаго на языкѣ Рускомъ: говорю даже, не желая оскорбить Автора въ лицѣ Г. Булгарина, но потому, что онъ считаетъ меня литературнымъ врагомъ своимъ еще съ тѣхъ поръ, какъ я объявилъ (почти три года тому назадъ) въ Московскомъ Вѣстникѣ свое мнѣніе объ его сочиненіяхъ и изложилъ тактику Сѣверной Пчелы, что и есть главная причина всѣхъ литературныхъ и личныхъ выходокъ противъ меня въ издаваемомъ имъ журналѣ.
Впрочемъ статья Г. Булгарина дала мнѣ мысль хорошую. Я до сихъ поръ не входилъ въ сношенія съ журналами иностранными и никогда не брался говорить имъ объ Россіи, ибо по считаю себя уполномоченнымъ на такое важное дѣло; но, можетъ быть, теперь войду съ тою цѣлію, чтобы внушить иностранцамъ лучшее мнѣніе объ Россіи, нежели какое внушитъ имъ переводъ Выжигина, забавляющій Парижскую публику, охотницу до всякихъ новостей, на счетъ нашей матушки Россіи. Изъ любви къ Отечеству, точно не худо бы было имъ показать его въ лучшемъ видѣ, нежели въ какомъ оно тамъ является — ибо всѣ пороки представлены у него въ стеклѣ увеличительномъ и каррикатурномъ, а всѣ добродѣтели слабы и безцвѣтны, — и еслибъ я былъ на мѣстѣ Г. Сочинителя, то пожертвовалъ бы своею Авторскою славою славѣ Россіи и всѣми силами старался бы препятствовать переводу своего сочиненія на всемірный языкъ, коимъ только обнародуются всему свѣту пороки моего отечества. Съ такою цѣлію я, можетъ быть, напишу о Россіи, т. е. въ защиту оной противъ Г. Булгарина — и весьма благодаренъ ему за мысль сію.
Въ заключеніе, считаю за нужное прибавить, что я сначала хотѣлъ было адресовать сіе письмо на имя Гг. Издателей Сѣверной Пчелы и напечатать въ оной, чтобы дать имъ прямое и близкое средство къ защищенію чести своего журнала; по вспомнивъ, какъ они, при разборѣ стиховъ моихъ, употребляли оружіемъ противъ меня даже невѣжество своихъ наборщиковъ, я, признаюсь откровенно, не рѣшился ввѣриться ихъ великодушію, и потому прибѣгнулъ къ посредству вашей Газеты.
Им. ч. быть и пр.
Римъ. 1850. Сентября