СЦЕНЫ ИЗЪ НАРОДНАГО БЫТА. править
ПИЛЬЩИКИ. править
— Микита Микитичъ, мы къ вамъ!
— Вижу, что къ намъ, что надо?
— Расчету надо, вотъ те и шабашъ, мы тебѣ не пильщики.
— Какъ такъ?
— Да такъ; другую недѣлю къ тебѣ ходимъ, а ты этого не чувствуешь!
— Нѣтъ, чувствую.
— Анъ не чувствуешь, коли бы ежели чувствовалъ, расчелъ бы!
— Да теперь денегъ нѣтъ, подождите.
— Это дѣло до насъ не касается, а что мы не согласны.
— На что?
— Чего взаправду дурачишься, мы къ частному пойдемъ!
— Къ кому?
— Къ полициместеру.
— Зачѣмъ?
— Къ губернатору пойдемъ, чортъ этакой.
— Да зачѣмъ же?
— А зачѣмъ, самъ знаешь, чего ломаешься? намъ все едино, мы коли ежели чуть что не въ законѣ, мы до Царя дойдемъ.
— А не то къ Сухаревой въ Камисію, тамъ разберутъ.
— Что вотъ, молъ, такъ и такъ господа судьи, — вотъ тогда узнаешь.
— Нонѣ, братъ, при всѣхъ судить станутъ, коли ежели чуть и что…
— Что?
— Вотъ тогда узнаешь.
— Какъ хотите, ребята, только теперь денегъ нѣтъ, подождите.
— Мы, братъ, другу недѣлю ждемъ, а намъ теперь вынь, да выложь, во что! а не то дурно будетъ, коли до Палаты дойдетъ.
— До какой?
— До Гражданской! а нето мы, братъ, на послѣднее дѣло рѣшимся.
— На какое?
— Ужъ мы знаемъ!
— Да на какое же?
— На какое?
— Да.
— Въ Магистратъ подадимъ.
— Въ какой?
— Въ Магистратъ-то?
— Да?
— Въ Уголовной.
— Вотъ тогда узнаешь, вотъ тебя, братецъ ты мой, вздуютъ, ужъ тогда шабашъ, — не отвернешься.
— Ну и подавайте, чортъ съ вами (подрядчикъ ушелъ).
— Вотъ, братцы мои, ерникъ-то, его ни какимъ закономъ не возьмешь.
— Что съ нимъ таперича дѣлать?
— Что съ нимъ дѣлать, вишь онъ должно самъ изъ Полиціи, — ничего не боится.
— Постой, ребята, я придумалъ.
— Ну?
— Очино ему будетъ чувствительно?
— Да сказывай?
— Пойдемъ, рабята, къ квартальному надзирателю, упадемъ ему въ ноги, и три серебра приложимъ, и такую онъ ему трепку произведетъ, — весь капиталъ отдастъ; а то Магистратъ!.. Чорта ли Магистратъ, тутъ, братъ, главная причина во всемъ — квартальный надзиратель.