Первая статья В. М. Соболевскаго въ «Русскихъ Вѣдомостяхъ».
правитьVideant consules ne quid respublica detrimenti capiat! Мировые судьи «расшатываютъ общественный порядокъ», «вмѣсто того, чтобы чинить судъ по закону», они «тенденціозно законодательствуютъ по вопросу объ отношеніяхъ между нанимаемыми и нанимателями», нѣтъ болѣе «охраненія государственнаго порядка». Вотъ тѣ вопли, которые на-дняхъ раздались на столбцахъ «Московскихъ Вѣдомостей». Поводомъ къ этимъ крикамъ послужило дѣло г-жи Энкенъ съ ея горничной, разбиравшееся мировымъ судьей Серпуховскаго участка города Москвы и затѣмъ въ мировомъ съѣздѣ нашей столицы, который утвердилъ приговоръ мироваго судьи и приговорилъ г-жу Энкенъ къ 10-ти дневному аресту въ арестантскомъ домѣ за самоуправство. Произнося этотъ приговоръ, судьи забыли, что въ Москвѣ есть общественная совѣсть и что органъ этой совѣсти — «Московскія Вѣдомости». Они не предвидѣли, что редакція этой газеты не замедлитъ наказать ихъ за приговоръ, которымъ, по мнѣнію «Московскихъ Вѣдомостей», «насильственно проводятся въ жизнь совершенно превратныя воззрѣнія», которыми попирается одно изъ священныхъ правъ человѣка и гражданина — право вытолкать изъ дому", да еще стоя при этомъ на законной почвѣ", какъ выражаются «Московскія Вѣдомости» о г-жѣ Энкенъ. Словомъ, судъ пренебрегъ въ этомъ приговорѣ всѣми тѣми правилами, которыя были предписываемы добрымъ хозяевамъ незабвеннымъ авторомъ «Домостроя» и которыя «Московскія Вѣдомости» считаютъ не лишнимъ возстановить въ памяти публики, излагая на своихъ столбцахъ картину отношеній прислуги къ господамъ, — картину, по истинѣ трогательную и, главное, какъ утверждаютъ «Московскія Вѣдомости», совершенно соотвѣтствующую требованіямъ общественной совѣсти.
Теорія, выставляемая почтенною редакціей по вопросу объ отношеніяхъ между нанимаемыми и нанимателями, сводится къ слѣдующему: если человѣкъ рѣшается идти въ услуженіе къ другому, то онъ перестаетъ быть человѣкомъ. То, что могло его обидѣть до этого времени, перестаетъ затрогивать его самолюбіе съ того момента, какъ онъ сдѣлался слугой. «Прислуга, — по мнѣнію „Московскихъ Вѣдомостей“, -должна выслушивать замѣчанія (читай: брань), хотя бы. они были высказываемы и въ рѣзкой формѣ Хочешь стоять на равной ногѣ — не нанимайся въ услуженіе». Таково, по мнѣнію редакціи, воззрѣніе цѣлаго міра на положеніе прислуги. Таковымъ же оно должно быть и у насъ.
Такимъ образомъ, московскіе мировые судьи пошли наперекоръ требованіямъ не только нашей, московской общественной совѣсти, сосредоточенной въ редакціи «Московскихъ Вѣдомостей», но и совѣсти цѣлаго міра. Каковы эти воззрѣнія, читателямъ уже извѣстно изъ вышесказаннаго; что эти воззрѣнія раздѣляются всѣмъ міромъ, это мы узнаемъ изъ «Московскихъ Вѣдомостей» и не можемъ не поблагодарить ихъ за это сообщеніе. До сихъ поръ мы думали, что если такой взглядъ на положеніе прислуги и существуетъ, то не въ цѣломъ мірѣ, а въ мірѣ самодуровъ и филистеровъ, неспособныхъ возвыситься надъ уровнемъ пошлыхъ житейскихъ истинъ, неспособныхъ, или, вѣрнѣе, не желающихъ понять другихъ отношеній между людьми, кромѣ тѣхъ, которыя сложились въ то блаженное время, когда все человѣчество раздѣлялось на повелѣвающихъ и подчиненныхъ, ні помѣщиковъ съ одной стороны и на крѣпостныхъ — съ другой.
Слѣды этихъ порядковъ и воззрѣнія, порожденныя ими, чувствуются и до сихъ поръ на каждомъ шагу, особенно у насъ въ Россіи. Едва ли существуютъ въ какомъ-нибудь другомъ государствѣ такія ненормальныя отношенія къ прислугѣ, какія мы видимъ у насъ. Отношенія эти дѣйствительно очень неудобны для обѣихъ сторонъ, — и для нанимателей, и для нанимаемыхъ. Самое дурное въ нихъ то, что первые никогда хорошенько не знаютъ, гдѣ граница ихъ требованій отъ прислуги, — что можно заставлять дѣлать нанятаго слугу и чего нельзя; съ своей стороны и прислуга не знаетъ хорошенько своихъ обязанностей. Такая неопредѣленность отношеній есть прямой и непосредственный результатъ крѣпостнаго права, при существованіи котораго, благодаря изобилію дворни, единственной прислуги того времени, слуги привыкли дѣлать всего понемножку и дѣлать кое-какъ, а господа привыкли требовать отъ всѣхъ и каждаго исполненія всевозможныхъ обязанностей. Понятно, что при замѣнѣ крѣпостнаго труда вольнонаемнымъ, трудно было ожидать, чтобы у насъ, неизвѣстно откуда, сразу явилась порядочная прислуга Понятно также, что трудно было ожидать и мало-мальски порядочныхъ отношеній между нанимателями и нанимаемыми при привычкѣ къ подневольному труду съ одной стороны, и при воззрѣніи на слугъ, прежде всего какъ на подчиненныхъ, — съ другой.
Ненормальность отношеній есть, это не подлежитъ сомнѣнію; существуетъ также, и, можетъ-быть, къ несчастью, въ массѣ общества цѣлая система ложныхъ убѣжденій, всосавшихся въ плоть и кровь и порожденныхъ прежнимъ ненормальнымъ порядкомъ вещей. Но если это такъ, если большинство и смотритъ на личное услуженіе какъ на нѣчто унизительное, уменьшающее человѣческое достоинство настолько, что является даже необходимость въ различныхъ мѣркахъ для обидъ, наносимыхъ боярину и для обидъ, наносимыхъ холопу; если это и такъ, если это и можно назвать воззрѣніемъ большинства, то едва ли позволительно возводить подобный взглядъ на степень принципа, едва ли органы печати должны считать своею обязанностью освящать эти принципы и поддерживать ихъ такими сильными средствами, какъ воззваніе къ общественному порядку и т. п. громкими словами. Мировые судьи стали выше этихъ идей въ своемъ приговорѣ и вызвали со стороны «Московскихъ Вѣдомостей» филиппику противъ горничныхъ въ частности и противъ мировыхъ учрежденій вообще. Гдѣ ты, добрая Пульхерія Ивановна? Сколько лишнихъ косъ обрѣзала бы ты твоимъ горничнымъ, найдя такое поощреніе въ спеціальномъ органѣ нашей общественной совѣсти!
Да, маленькія причины ведутъ часто къ крупнымъ послѣдствіямъ. Съ широтою замашекъ, свойственною нашей національной газетѣ, въ пылу негодованія при видѣ угнетенной невинности г-жи Энкенъ, — «Московскія Вѣдомости» рѣшили обрушиться на мировыя учрежденія всею тяжестью своего авторитета. Они рѣшили доказать судьямъ, что нельзя безнаказанно посягать на рутину жизни, что пошлость — это такая сила, съ которой нужно считаться, и считаться подъ страхомъ смерти. Подобравъ не безъ искусства три подходящихъ факта изъ практики мировой юстиціи, изложивъ ихъ, какъ надо полагать, съ точностію и безпристрастіемъ, свойственными этой газетѣ всякій разъ, когда она полемизируетъ, и обозвавъ приговоры судей по приведеннымъ случаямъ красивымъ и притомъ классическимъ словомъ сатурналій, — «Московскія Вѣдомости», какъ прилично органу, давно уже слѣдящему съ заботливостью няньки за каждымъ шагомъ младенца-общества и привыкшему съ перваго взгляда опредѣлять и рѣшать, что ребенку можно и чего нельзя, — «Московскія Вѣдомости», говоримъ мы, и на этотъ разъ мгновенно угадали, гдѣ кроется причина зла. Выборное начало въ мировыхъ учрежденіяхъ — вотъ ядъ, вотъ за что слѣдуетъ взяться, по мнѣнію почтенной редакціи. Въ нѣсколькихъ словахъ, можно сказать, съ олимпійской непогрѣшимостью, «Московскія Вѣдомости» произносятъ приговоръ надъ этимъ, по ихъ мнѣнію, вреднымъ принципомъ, положеннымъ въ основу нашего мироваго института. Въ какихъ-нибудь двадцати строкахъ онѣ считаютъ съ своей стороны совершенно достаточнымъ, чтобы убѣдить своихъ читателей въ негодности всей системы назначенія судей, освященной нашимъ законодательствомъ и довольно продолжительной практикой.
Будетъ ли принято читателями «Московскихъ Вѣдомостей» это мнѣніе, или они ожидаютъ отъ редакціи болѣе подробныхъ доказательствъ его, — мы не знаемъ. Но считаемъ не лишнимъ остановиться на тѣхъ аргументахъ, которые приводятся противъ выборнаго начала въ упомянутой передовой статьѣ университетской газеты. Аргументовъ этихъ два: одинъ теоретическій, другой — ссылка на дѣйствительность, конечно, на Англію. Первый изъ нихъ приводится въ формѣ вопроса, въ которомъ выражается сомнѣніе относительно компетентности земскихъ собраній и городскихъ Думъ въ оцѣнкѣ способностей избираемыхъ ими судей. Многіе ли изъ людей, кладущихъ при этихъ выборахъ шары, знаютъ тѣхъ лицъ, кого они баллотируютъ? Не выходитъ ли, что мировые судьи назначаются нѣсколькими безотвѣтственными лицами?-- спрашиваетъ газета. Очевидно, «Московскія Вѣдомости» склонны отвѣтить на этотъ вопросъ отрицательно; очевидно, въ ихъ арсеналѣ хранится какое-нибудь сильное оружіе противъ выборнаго начала въ примѣненіи къ мировымъ судьямъ. Вѣроятно онѣ, кромѣ гадательныхъ разсужденій по этому вопросу, имѣютъ еще запасъ какихъ-нибудь фактическихъ доказательствъ несостоятельности этого принцица вообще, потому что, уважая человѣческую логику вообще и въ частности логику читателей, которымъ предлагается этотъ вопросъ на обсужденіе, — нельзя же довольствоваться приведеніемъ въ примѣръ двухъ-трехъ несправедливыхъ, по мнѣнію редакціи, приговоровъ, и отъ этихъ примѣровъ дѣлать прямо заключеніе о несостоятельности выборнаго начала, которое, можетъ-быть, не имѣете ни малѣйшаго отношенія къ этимъ приговорамъ. Въ самомъ дѣлѣ, какой логическій скачокъ, какую натяжку нужно сдѣлать для того, чтобъ отъ m-me Энкенъ прямо заключить о негодности системы назначенія судей, принятой въ нашемъ законодательствѣ. Между выборами и приговорами стоите цѣлая цѣпь посредствующихъ условій, которыя могутъ оказывать самое разнообразное вліяніе на практику мировой юстиціи. Если и признать несправедливость нѣкоторыхъ приговоровъ, если и можно указать на нѣкоторые недостатки въ отправленіи мироваго суда, то мы не имѣемъ никакихъ рѣшительно данныхъ для того, чтобы прямо отнести эти очень рѣдкіе къ чести нашихъ мировыхъ судей промахи на счетъ выборнаго начала. Нужна спеціальная ненависть именно къ этому принципу, нужно странное желаніе преслѣдовать и искоренять его во всѣхъ его проявленіяхъ, чтобы сдѣлать въ данномъ случаѣ такой выводъ, какой сдѣлали «Московскія Вѣдомости».
Не говоря уже о томъ, что почтенные, какъ выражается университетская газета, гласные совершенно бездоказательно заподозрѣваются въ некомпетентности для дѣла выборовъ, что такого рода подозрѣніе, высказанное въ печати, желательно бы было видѣть подкрѣпленнымъ какими-нибудь болѣе или менѣе вѣскими доказательствами; допуская даже возможность неудачныхъ выборовъ въ нѣкоторыхъ случаяхъ, мы не можемъ не выразить крайняго изумленія и относительно того обстоятельства, что не говорится ни одного слова, не приводится ни одного довода въ пользу противоположнаго выборному начала. Почему судьи, назначаемые отъ правительства, должны быть лучше выборныхъ, гдѣ гарантія того, что въ этомъ случаѣ выборъ лицъ будетъ безошибоченъ, откуда увѣренность въ томъ, что, назначая или утверждая судей тѣмъ же путемъ, какимъ назначаются мировые посредники, — на которыхъ «Московскія Вѣдомости» указываютъ, какъ на институтъ, очевидно, болѣе пользующійся ихъ расположеніемъ, чѣмъ институтъ мировыхъ судей? Почему, наконецъ, неизбѣжно совсѣмъ отрицать и уничтожать выборное начало, не задавая себѣ вопроса о томъ, нѣтъ ли иныхъ средствъ сдѣлать это начало еще болѣе плодотворнымъ, исправить тѣ его недостатки, которые въ нѣкоторыхъ частныхъ случаяхъ и видоизмѣняютъ, быть-можетъ, дѣйствіе его въ дурную сторону? Можетъ-быть, если взглянуть на дѣло съ большимъ хладнокровіемъ, если всмотрѣться глубже въ самый вопросъ объ организаціи выборовъ, — окажется, что ихъ возможно устроить лучше, чѣмъ они производятся теперь, можетъ-быть, для избирателей отыскались бы на практикѣ иныя средства для предварительнаго распознаванія способностей своихъ кандидатовъ, — средства, которыя дали бы имъ возможность располагать подробными свѣдѣніями о всѣхъ лицахъ, баллотирующихся на ту или другую выборную должность. Если бы почтенная редакція поставила вопросъ такимъ образомъ и если бы при этомъ оказалось, что средствъ такихъ нѣтъ, что ни предварительныя собранія избирателей, ни иные способы провѣрять достоинства кандидатовъ — не приложимы на практикѣ и безполезны, въ такомъ только случаѣ можно бы было выразить сомнѣніе въ цѣлесообразности выборнаго начала для мировыхъ учрежденій, да и то по отношенію къ нѣкоторымъ частнымъ случаямъ, въ которыхъ это начало не достигаетъ своей цѣли.
Чувствуя несостоятельность перваго аргумента, «Московскія Вѣдомости» подкрѣпляютъ его давно испытаннымъ средствомъ — ссылкой на «Англію». «Какая можетъ быть надобность, — говорятъ онѣ, — настаивать по отношенію къ мировому институту на выборномъ началѣ у насъ, когда даже въ Англіи, гдѣ первоначально выработался прототипъ мѣстнаго самоуправленія въ мировыхъ судьяхъ, и даже въ Соединенныхъ Штатахъ выборное начало примѣняется къ чему угодно, по отнюдь не къ назначенію мировыхъ судей».
Эта ссылка на Англію, какъ на образецъ успѣшнаго хода мировыхъ учрежденій безъ выборнаго начала, есть одна изъ тѣхъ невинныхъ уловокъ для проведенія ложной идеи, къ которымъ у насъ прибѣгаютъ сплошь да рядомъ въ печати и которыя, къ несчастью, слишкомъ возможны въ нашемъ обществѣ. Дѣлается это безъ труда; вмѣсто того, чтобы ломать голову надъ изобрѣтеніемъ болѣе вѣскихъ доводовъ и утруждать ими читателя, стоитъ только сказать: «въ Англіи-де мировой судъ потому хорошъ, что тамъ нѣтъ выборнаго начала», и, благодаря скромному запасу спеціальныхъ свѣдѣній въ большинствѣ читающей публики, такое утвержденіе принимается на вѣру. Только благодаря этой увѣренности въ отсутствіи провѣрки приводимыхъ ссылокъ, можно безбоязненно подставлять всякіе аргументы, и даже такіе, которые были бы немыслимы въ той же Англіи, и въ особенности со стороны газеты, имѣющей претензію представлять собою общественную совѣетъ.
«Московскія Вѣдомости», указывая на Англію, игнорируютъ тотъ фактъ, что какъ организація мировой юстиціи, такъ и всѣ практическія послѣдствія этого института обусловливаются обстоятельствами, которыхъ въ Россіи не было и которыя коренятся въ исторіи этого института въ Англіи. Этотъ — «прототипъ мѣстнаго самоуправленія» выработался въ ней помимо всякихъ теоретическихъ вопросовъ о способахъ назначенія мировыхъ судей. Какъ, вѣроятно, извѣстно редакціи, начиная съ первыхъ временъ существованія этого института, онъ былъ въ Англіи достояніемъ и привилегіей крупныхъ землевладѣльцевъ, т. е. людей, имѣющихъ значеніе въ своей мѣстности и сильно заинтересованныхъ въ платежѣ поземельнаго налога, въ отправленіи обязанностей присяжныхъ и въ разныхъ другихъ вопросахъ мѣстнаго самоуправленія. Землевладѣльцы, eo ipso, представляли и представляютъ готовый персоналъ для формированія мироваго суда въ каждой данной мѣстности, въ томъ округѣ, въ которомъ они живутъ. Центральная власть, правда, утверждаетъ этихъ судей, даетъ имъ свою санкцію, но отсюда до назначенія судей еще очень далеко, и всѣ попытки англійскаго правительства пополнить составъ мироваго суда лицами посторонними землевладѣнію, юристами, оказывались несостоятельными, не прививались къ жизни. Въ настоящее время мировая юстиція въ Англіи находится исключительно въ рукахъ землевладѣльцевъ и основана на двухъ началахъ: на владѣніи землею или на безплатной службѣ.
Съ другой стороны, самый характеръ этого учрежденія въ Англіи совершенно иной, чѣмъ у насъ. Между тѣмъ какъ на русскихъ судьяхъ не лежитъ никакихъ обязанностей кромѣ судейскихъ, — англійскій судья гораздо болѣе административно-полицейскій чиновникъ съ одной стороны и представитель управленія земскимъ хозяйствомъ — съ другой. Судейская дѣятельность его почти исключительно ограничивается дѣлами уголовно-полицейскаго характера, — гражданскія дѣла почти совсѣмъ не подлежатъ его вѣдѣнію. Одинъ перечень обязанностей англійскаго мироваго судьи сразу показываетъ, что проводить параллель между Россіей и Англіей въ этомъ отношеніи по меньшей мѣрѣ неосновательно. Англійскій мировой судья, рядомъ съ чисто судебными дѣлами вѣдаетъ и сборъ податей, и надзоръ за полиціей (constables) и разные вопросы общиннаго хозяйства, каковъ вопросъ о призрѣніи бѣдныхъ, о путяхъ сообщенія, о содержаніи тюремъ и т. п. дѣла, которыя перечислять всѣ здѣсь не мѣсто.
Такимъ образомъ, англійская мировая юстиція, и по происхожденію своему, и по современной организаціи, и по характеру судейской дѣятельности никакъ не идетъ въ параллель съ нашими мировыми учрежденіями. Вопросъ о примѣненіи того или другаго начала къ этимъ учрежденіямъ совсѣмъ не можетъ имѣть такой постановки въ Англіи, — гдѣ эти учрежденія суть продуктъ вѣковаго существованія различныхъ элементовъ, изъ которыхъ эти учрежденія выработались, — какъ у насъ, гдѣ они введены сравнительно еще весьма недавно. Выборное начало не примѣнялось въ Англіи совсѣмъ не потому, чтобъ его считали неудобнымъ, какъ въ этомъ стараются увѣрить публику «Московскія Вѣдомости», а просто въ силу того обстоятельства, что назначеніе отъ правительства нисколько не мѣшаетъ тѣмъ основнымъ началамъ, которыхъ выраженіемъ служитъ этотъ институтъ въ Англіи: землевладѣніе представлено въ мировыхъ учрежденіяхъ вполнѣ, возможность для всѣхъ отдѣльныхъ землевладѣльцевъ принимать участіе въ отправленіи мирового суда почти не имѣетъ границъ, и утвержденіе со стороны правительства кандидатовъ на эти должности является пустою формальностью, нисколько не измѣняющею дѣятельности мировыхъ судей въ ту или другую сторону и отнюдь не оказывающею вліянія на успѣшный ходъ этого учрежденія.
Вотъ аргументація «Московскихъ Вѣдомостей»; вотъ каковы тѣ доказательства и ссылки, которыя онѣ приводятъ въ виду такихъ важныхъ вопросовъ, напримѣръ, какъ вопросъ о мировыхъ учрежденіяхъ. Но дѣло не въ томъ, искусны или не искусны «Московскія Вѣдомости» въ своей аргументація. Всякому, кто слѣдилъ за исторіей этой газеты, должны быть знакомы эти пріемы, эти бездоказательные отзывы свысока о вопросахъ государственной важности, эти безцеремонныя ссылки на факты, ничего не доказывающіе. Какія средства онѣ считаютъ наилучшими для проведенія въ общество своихъ любимыхъ идей, — это ихъ дѣло.
Насъ невольно поражаетъ только та роль, которую взяла на себя эта газета въ послѣднее время. Какія учрежденія, за исключеніемъ весьма немногихъ, какіе результаты правительственныхъ реформъ не подвергались нападкамъ со стороны «Московскихъ Вѣдомостей»? И земскія учрежденія, и судъ присяжныхъ, и адвокаты, и гласные Думы — все это испытало на себѣ дружеское прикосновеніе университетской газеты. Въ данномъ случаѣ мы видимъ новое посягательство на два нововведенія, до сихъ поръ еще нетронутыхъ почему-то почтенной газетой. Едва законодательство провело у насъ два благодѣтельнѣйшія начала: равенство всѣхъ гражданъ и всѣхъ сословій передъ закономъ съ одной стороны, и право со стороны общества выбирать себѣ судей, — съ другой, какъ "Московскія Вѣдомости спѣшатъ подъ личиной охраненія общественнаго порядка отъ какой-то мнимой опасности наложить запрещеніе и на эти реформы. Вмѣсто равенства всѣхъ передъ закономъ онѣ предлагаютъ вернуться къ юридическимъ воззрѣніямъ «Русской Правды», по которой за безчестіе боярина платилось болѣе, чѣмъ за убійство раба. Въ выборномъ началѣ онѣ видятъ погибель нашихъ мировыхъ учрежденій.
Странную роль выбрали себѣ «Московскія Вѣдомости»! Не знаемъ, настолько ли она благодарна, насколько удивительна для органа русской «общественной совѣсти». («Русскія Вѣдомости» отъ 23-го декабря 1873 г., № 277)