«Прости, прости счастіе, слава и знатность моя! таковый есть жребій человѣковъ! сего дни появляются нѣжныя листья надежды, заутра разцвѣтаетъ оная и покрывается пурпуровидною густотою; въ день третій наступаетъ мразъ, мразъ смертоносный!…. Егда мужъ благой и миролюбивый, въ полномъ увѣреніи, что величество его зрѣетъ, коренья благоденствія его повреждаются, падаетъ внезапно, подобно какъ и я теперь. Подобно юному и рѣзвому дѣтищу, плавающему по водамъ на пузыряхъ….. Сколько лѣтъ плавалъ и я по морю величія, далеко возвышенный отъ дна онаго. На конецъ, чрезмѣрная гордыня трескается, утомивь токмо меня и состарѣвъ. Днесь повергаюся въ средину стремнинъ, которая и поглощаетъ меня вѣчно. Суетная пышность и слава міра сего, сколько ненавистны вы мнѣ! сердце во мнѣ паки уязвляется. Злополучный мужъ! коего блаженство зависитъ отъ благоволенія Государей. По приятныхъ улыбкахъ ихъ къ тебѣ, которыя толико лестны; по кроткихъ ихъ взорахъ, послѣдуютъ скорби, печали далеко мучительнѣйшія, нежели какія извѣстны въ воинахъ и посреди женщинъ….. Падаетъ таковый какъ Люциферъ, и падаетъ навсегда.»
,,Какія новости сказать мнѣ хощеши?
,,Недостаетъ силы высказать все.
,,Какъ, ты цепенѣешь отъ моего несчастія духъ твой уражается, что мужъ сильный падаетъ? ты плачешъ? слѣдовательно гибель моя уже свершилась.
,,Но какъ находишъ ты себя теперь?
,,Я изрядно, никогда не бывалъ толико покоенъ какъ теперь, любезный Кромвель! теперь узнаю себя; теперь чувствую въ груди моей отраду превыше всякихъ благъ земныхъ; тихую не мятущуюся совѣсть….. Король уврачевалъ меня; изъ сожалѣнія снялъ съ моихъ, раменъ громады, подъ тягостьми коихъ и корабль бы пошелъ на дно моря, сирѣчь, величіе чрезмѣрное. Бремя Кромвелъ! бремя несносное человѣку мыслящему токмо о вѣчной жизни.
,,Радуюсь, что послѣдуеши здравому разуму.
,,Надѣюсь, кажется, что нахожу себя удобна крѣпостію духа моего, болѣе понести, нежели чемъ либо угрожаютъ меня роскошью разнѣженные мои злодѣи….. Что еще новаго?
,,Важнѣйшее и самое хуждшее, Король на тебя во гнѣвѣ.
,,Благослови его Боже!
,,Томасъ Морусъ пожалованъ Канцлеромъ на твое мѣсто.
,,Скоро нѣсколько….. Однако же онъ мужъ ученый; желаю ему долѣе пользоваться милостію Государя, любить истинну, щадить совѣсть, являть правосудіе, дабы по смерти, до костей его во гробѣ, не проникали слезы сиротъ….. Что еще?
,,Крамеръ, съ радостными восклицаніями, возвращенъ изъ ссылки, и уже Архіепископъ Кантерберинскій.
,,Правда, сіе новостью назваться можетъ.
,,Милади Анна, давно уже тайно сочетавшаяся бракомъ съ Государемъ, объявлена законною его супругою; ожидаютъ ея увѣнчанія, яко Королевы.
,,О како поражаюся! Волзей уже теперь въ самой глубинѣ золь! Милади Анна Королева….. Прощай величіе мое на вѣки. Не будетъ уже освѣщать меня Солнце окружаемаго искателями, ловящими взоры мои. Оставь меня Кромвель; удалися, Я бѣдный низверженецъ: не достоинъ твоихъ привѣтствій. Ищи въ Королѣ, знаетъ онъ меня, каковъ ты и колико можети быть ему вѣренъ. Устроитъ твое счастіе, напоминаніе обо мнѣ къ слову, приведетъ его въ жалость. Благость души его извѣстна мнѣ. Много обѣщающее твое служеніе не вознебрежетъ онъ. Не покидай его любезный Кромвелъ! и пекися о собственной твоей безопасности.
,,Мнѣ тебя оставить? тебя, столь знаменитаго, милостиваго, столь благонадежнаго начальника? Мнѣ лишиться тебя? о человѣки! у которыхъ не стальные токмо сердца, докажите Волзею, елико терзается Кромвель теряя его….. Королю посвящаю служеніе мое, но молитвою о благодѣтелѣ моемъ не умолкну до конца жизни.
,,Кромвель! не думалъ уже я, при толикомъ моемъ злоключеніи, пролить хотя каплю слезъ; но рѣдкое твое ко мнѣ приверженіе уподобляетъ теперь меня женщинѣ….. Оботремъ очи наши….. Выслушивай далѣе….. Размышляй о моемъ паденіи, и что оное произвело….. Егда предамся забвенію вовсе, егда тлѣнные остатки мои сокроются подъ хладнымъ камнемъ, тогда сказывай, что я училъ тебя. Сказывай:….. Волзей, вихремъ счастія взнесенъ былъ на самую высоту величія и славы, которымъ всѣ положенія, состоянія такого, испытаны, онъ показуетъ мнѣ путь возстановлять себя по кораблекрушеніяхъ житейскихъ; путь благоуспѣшный….. Завѣщеваю тебѣ, Кромвель! бѣги гордыни, низвергнувшей и самыхъ Ангеловъ съ небесъ. Человѣкъ образъ и подобіе Создателя своего, како можетъ пріобрѣсти что либо гордынею. Люби себя меньше твоего ближняго; мздоимствомъ не столь успѣешь, какъ правотою. Будь миролюбенъ, и обуздаеши злорѣчіе ненавидящихъ тебя; будь справедливъ; и ничего не бойся. Мѣтами всѣхъ дѣянія твоихъ имѣй отечество, Бога, истинну, постигнетъ ли тебя злоключеніе, постраждети какъ праведникъ предъ лицемъ всѣхъ человѣковъ. Служи Государю твоему….. Теперь прошу тебя гряди за мною….. Вотъ опись имѣнію моему до послѣдней цаты….. Все сіе Королю принадлежитъ. Одежду, что видиши на мнѣ; и невинность предъ Всевидящимъ, смѣю токмо назвать нынѣ моими собственностьми….. Увы! Кромвель, естьли бы въ половину менѣе служиль я Господу, нежели Генриху Осьмому, всеконечно бы не предалъ меня, въ глубокой моей старости, въ руки моихъ злодѣевъ безпомощна.
,,Терпѣніе да подкрѣпить тебя дражайшій мой начальникь!
,,Имѣю оное….. простите лестныя надежды дворскія! надежда моя къ небесамъ уже токмо стремится.