О состоянии крестьян в древней России (Аксаков)/ДО

О состоянии крестьян в древней России
авторъ Константин Сергеевич Аксаков

Опубл.: 1856. Источникъ: az.lib.ru

ПОЛНОЕ СОБРАНІЕ СОЧИНЕНІЙ КОНСТАНТИНА СЕРГѢЕВИЧА АКСАКОВА. ТОМЪ І. изданныя подъ редакціей И. С. АКСАКОВА. МОСКВА. Въ типографіи П. Бахметева. 1861.

О СОСТОЯНІИ КРЕСТЬЯНЪ ВЪ ДРЕВНЕЙ РОССІИ (1).

(1) Черновая рукопись, писанная, кажется, въ періодъ времени отъ 1852 до 1856 года, въ разные сроки. Мы предпосылаемъ ей найденныя нами на особомъ листѣ замѣтки автора, заключающія въ себѣ планъ или конспектъ предположеннаго имъ изслѣдованія. — Авторъ намѣревался пересмотрѣть всѣ акты и грамоты, касающіяся отношеній поземельной собственности и владѣнія въ древней Руси; кромѣ предлагаемой рукописи, есть еще особая выписка изъ актовъ, которая помѣщена вслѣдъ и настоящей статьею. Хотя взглядъ автора открывается довольно опредѣленно къ замѣтокъ, при каждой отдѣльной выпискѣ, изъ вступленія къ статьѣ, изъ конспекта ея, тѣмъ не менѣе однако нельзя не пожалѣть о томъ, что весь этотъ матеріалъ остался безъ окончательной обработка. Впрочемъ одна изъ сторонъ задачи, а именно вопросъ о переходѣ крестьянскомъ послѣ укрѣпленія и о значеніи самого управленія, разсмотрѣнъ авторомъ довольно полно подробно въ статьѣ о Бѣлевской Вивліоѳикѣ (см. ниже).

Мы полагаемъ, что людямъ, занимающимся иторическими изслѣдованіями, будетъ интересно прочесть самыя выписки автора, какъ потому, что онѣ сопровождается замѣтками, объясняющими его воззрѣніе, токъ и потому, что сводъ историческихъ явныхъ о такомъ важномъ вопросѣ нашей древней общественной жизни уже самъ себѣ не безполезенъ въ нашей исторической литературѣ. Нѣкоторыя слова, не разобранныя нами или пропущенныя авторомъ, во всякомъ случаѣ вставленныя нами по догадкѣ, напечатаны прописными буквами въ скобкахъ. Пр. изд.

НАРОДНАЯ КРЕСТЬЯНСКАЯ ОБЩИНА. ОТНОШЕНІЕ ЕЯ КЪ ЗЕМЛѢ. ОТНОШЕНІЕ КРЕСТЬЯНЪ КЪ ПОМѢЩИКАМЪ.

Личнаго права на землю не было.

Участіе общины во всѣхъ дѣлахъ.

Земля принадлежала или была во владѣніи всей семьи.

Отчина значила лишь право, или даже отношеніе, переходящее отъ отца, а вовсе не собственность, тѣмъ менѣе поземельную. Новгородъ называется отчиной въ періодъ своей независимости. Мстиславъ Мстиславичь называетъ Новгородъ своею отчиною, ибо тамъ былъ его отецъ; это была золотая пора Новогородской независимости (Полн. Собр. Р. лѣт. т. III, стр. 31).

Значеніе вотчинниковъ не было значеніе собственниковъ; потомственность вотчинъ и свобода распоряженія ими не должны насъ смущать: это была потомственная передача своего отношенія къ землѣ, своего права пользованія землею, — и полное имъ распоряженіе. Права вотчинника ограничивались правами общины на землю, которую прогнать съ земли онъ не могъ. Пустопорожняя вотчина представляла возможность населенія, и была не въ собственности, а во владѣніи.

Землевладѣніе было общее. Если отчинство не было общинъ явленіемъ, то оно только имѣло свою особенность, отличавшую ее отъ другихъ видовъ землевладѣнія, не болѣе. Отчина есть право отца. Отсутствіе личной поземельной собственности, значеніе при томъ служилыхъ.

Что такое было личное какъ бы владѣніе крестьянина?

Вотчинникъ имѣлъ государственное значеніе и потому не былъ господиномъ, бариномъ. Онъ былъ похожъ на тѣхъ мужей, которымъ, въ первой древности, раздавали города въ управленіе, даже на князей удѣльныхъ. Не надобно забывать самостоятельность ввѣренной вотчнинику общины.

Вотчинникъ не былъ господиномъ, имѣлъ значеніе государственное: это была воля князя удѣлить ему часть своей власти надъ частію своей земли, которая не принадлежала опять ему, но въ которой онъ былъ государемъ. Есть выраженіе: съ судомъ и съ данью. Очевидно, что вотчинникъ судилъ крестьянъ и людей своихъ не своимъ произвольнымъ, но установленнымъ государственнымъ судомъ и бралъ за судъ опредѣленныя пошлины, въ чемъ состояла выгода вотчинника. Это въ особенности видно при судѣ смѣсномъ съ людьми не вотчинными. Сверхъ того всѣ вотчинники постоянно носятъ титулъ государя.

Послѣ укрѣпленія крестьянъ (крѣпостное состояніе до Петра вовсе не было такимъ, каково оно нынѣ), крестьяне не утратили ни правь своихъ, ни устройства. Они лишь не переходили съ земли на землю, и сейчасъ поняли населенную и обработываемую ими постоянно землю, какъ свою собственность, какъ собственность общины; убѣжденіе (справедливое), твердо существующее и доселѣ у нашихъ крѣпостныхъ и не крѣпостныхъ крестьянъ. — Устройство крѣпостныхъ крестьянъ (до Петра) было вполнѣ общинное, такое же, какъ и не крѣпостныхъ. Какъ у вторыхъ относительно государевыхъ чиновниковъ, волостелей, такъ у другихъ (первыхъ) относительно помѣщиковъ — (были) свои выборные цѣловальники, такіе и губные и пр. Кажется, что община крѣпостныхъ крестьянъ не ограничивалась предѣлами помѣщичьяго владѣнія, но была шире и состояла изъ многихъ деревень, принадлежащихъ разнымъ помѣщикамъ или не помѣщикамъ.

Замѣчательно, что право законнаго перехода встрѣчается почти до самаго Петра.

Видно, что грамотность, при общинномъ устройствѣ и необходимости участвовать въ общихъ дѣлахъ и прикладывать руки и проч., — была распространена.

Въ доказательство государственнаго значенія помѣщиковъ можетъ служить то, что они имѣли своихъ тіуновъ даже до позднѣйшихъ временъ. (Судъ, вѣроятно, совершался по Судебнику, ибо судъ былъ государственный, по законамъ; истцы могли и всегда (жаловаться на неправду) судьи или помѣщика, какъ частнаго человѣка.)

Что касается до совокупнаго владѣнія, то имена дѣтей въ грамотахъ не должны показывать только потомственнаго владѣнія, значитъ, что дѣти не имѣютъ права вмѣшиваться, а внучата могутъ. Въ такомъ случаѣ и ихъ бы должно было упомянуть. Да если бы имѣніе принадлежало лично самому владѣльцу, то но было бы нужды и упоминать дѣтей; но на имѣніе вся семьи имѣла права. Понятно теперь, что при отцѣ упоминаются дѣти и не упоминаются внучата и дальнѣйшіе потомки, ибо дѣло идетъ о имѣющихся на лицо членахъ семьи, которые слѣдовательно имѣютъ голосъ, а вовсе не о потомственномъ владѣніи, не о лицахъ, имѣющихъ еще явиться, которыя голоса слѣдовательно имѣть не могутъ. Продажа и прочіе акты дѣлаются обязательно равно для всего потомства: примѣровъ такихъ продажъ и прочихъ актовъ много. Любопытно посмотрѣть продажу имущества другаго рода — движимаго. Продажа и прочіе, акты имѣній дѣлались такимъ образомъ (съ согласія семьи) безусловно для всего потомства, или обозначалась (также и для потомковъ имѣющія силу) условія.

Видно, что устройство монастырскихъ деревень" было совершенно государственное. Вѣроятно такое же было и помѣщичье.

И такъ, личнаго господства не было. Государевы крестьяне могли распоряжаться своею землею, кажется также а монастырскіе; вѣроятно и помѣщичьи; конечно, и другія сословія.

Общинное начало было и въ монастырѣ; любопытно отношеніе посада къ монастырю.

Ввозныя грамоты имѣютъ сходство и близость съ помѣщичьими или вотчтинными; а между тѣмъ это не помѣщики: это показываетъ, что право помѣщиковъ и государственныхъ намѣстниковъ было одно и то же, или близко. Теперь понятно кормленіе; помѣщичье право было то же самое; это съ своей стороны показываетъ, что здѣсь былъ одинъ характеръ, именно характеръ государственный.

Видно изъ актовъ, что вотчинникъ могъ деревни свои отдавай также въ вотчины, ему подчиненныя; однимъ словомъ, повторять у себя государственное устройство, ибо это было одно и то же.

Видно изъ актовъ, что крѣпостной крестьянинъ могъ быть поручникомъ, что показываетъ самостоятельное его значеніе.

Видно изъ актовъ, что крѣпостной крестьянинъ могъ вступай во всѣ законныя обязательства.

Видно изъ актовъ, что крѣпостныя деревни имѣли всѣ права свободныхъ, и вмѣстѣ съ государевыми и монастырскими деревнями составляли одну общину, которая выбирала себѣ всей — общаго голову.

Въ статьѣ надо разсмотрѣть: 1) отношеніе крестьянъ къ владѣльцамъ, 2) отношеніе крестьянъ къ государству, 3) отношеніе крестьянъ другъ къ другу внутри и внѣ вотчины, 4) отношеніе крестьянъ къ землѣ и вообще владѣнію и собственности.

О СОСТОЯНІИ КРЕСТЬЯНЪ ВЪ ДРЕВНЕЙ РОССІИ.

Отъ просвѣщенныхъ противниковъ древней Руси часто слышишь подобныя на нее обвиненія:."укрѣпленіе крестьянъ есть дѣло древней Руси. Безчеловѣчное крѣпостное право ею установлено и перешло оттуда и въ наши времена."

Подобныя обвиненія, впрочемъ ничѣмъ недоказанныя, на древнюю жизнь нашу, не новость. Въ настоящемъ случаѣ обвиненіе очень тяжко, но справедливо ли оно?

Кто говоритъ, милостивые государи, крѣпостное право наше — дѣло возмутительное. Но виновата ли въ этомъ древняя Русь? Мы хорошо знаемъ, каково, наше современное крѣпостное право; но существовало ли оно въ древней Руси? — Не должно забывать, что мы смотримъ сквозь призму настоящаго и можемъ какъ разъ ошибиться. Ничто такъ не сбиваетъ, какъ сходство словъ, буквенное сходство. Такое или другое слово можетъ быть получило, уже совсѣмъ иное значеніе въ наше время, а мы, встрѣчая его и древнихъ актахъ, придаемъ ему вамъ теперь понятное значеніе, — и ошибаемся. Кто знаетъ, быть можетъ и по вопросу о крѣпостномъ состояніи съ нами случается то же самое. Быть можетъ и теперь призма современнаго дѣла и смыслъ современнаго слова вводятъ насъ въ ошибку. Не лучше ли, воздержавшись отъ обвиненій, обратиться въ самой древней Руси и вникнуть въ самое дѣло, на основаніи древнихъ свидѣтельствъ, которыя издаются въ такомъ количествѣ? Изысканія здѣсь необходимы, ибо нигдѣ не описано устройство это подробно въ какой-нибудь особой статьѣ; это было и не нужно для того времени, ибо устройство было всѣмъ извѣстно. Предки наши не думали, что потомки такъ разорвутъ связь жизни съ своимъ прошедшимъ, съ своею родною землею, такъ потерять память, что вся древняя жизнь, жизнь истинно Русская, будетъ для нихъ темнымъ лѣсомъ. Между тѣмъ это случилось. Переворотъ Петра отшибъ у насъ память, во теперь, когда Русское чувство въ насъ пробудилось, вамъ, отдѣльнымъ личностямъ, стоитъ великихъ трудовъ понимать Русскую жизнь и все ея устройство, созданное народомъ.-- Когда берешься за граматы, когда видишь передъ собою эту, совершенно самостоятельную, самобытную жизнь, это многостороннее, -такъ выработавшееся устройство, — испытываешь постоянно одно чувство: видишь, что все это опредѣленно, свѣтло и ясно, какъ день, для тогдашнихъ современниковъ (гораздо болѣе, чѣмъ наше устройство для насъ), и въ то же время темно, какъ ночь, для насъ, ихъ потомковъ. — По этому необходимы внимательныя изысканія. Понять Русскую жизнь — вотъ главный, вотъ пока единственный подвигъ современныхъ Русскихъ, тѣхъ, которые подчинились Петровскому перевороту. — Современный бытъ крестьянъ есть важное пособіе къ пониманію Русской жизни. Крестьянинъ, простой народъ, сберегъ въ себѣ Русскую жизнь, заключенную въ его кругѣ и лишенную теперь общаго Всероссійскаго объема. Крестьянинъ не помнитъ, можетъ быть, историческихъ событій Руси, но онъ помнитъ духъ Русской жизни, ибо обладаетъ имъ и доселѣ, сохранивши его въ теченіе болѣе тысячи лѣтъ, отъ временъ до-Рюриковскихъ.

Обвиняютъ Русь въ укрѣпленіи крестьянъ, какъ въ какомъ-то общественномъ дѣлѣ, какъ въ цѣломъ воззрѣніи общественномъ. Но забываютъ, что прежде всего укрѣплены были не всѣ крестьяне, а только безземельные, переходные, что множество крестьянъ жили цѣлыми волостями и принимали къ себѣ переходныхъ крестьянъ, какъ и помѣщики. Послѣ укрѣпленія, крестьяне переходные остались гдѣ кто жилъ. Въ какое же положеніе стали волости и посады, въ которыхъ были переходные крестьяне? Чтобъ были крѣпостные крестьяне у посадовъ и волостей, того не оказалось. Вѣдь не называемъ же мы государственныхъ крестьянъ, не имѣющихъ права перехода, крѣпостными, а между тѣмъ укрѣпленіе коснулось крестьянъ государственныхъ совершенно равно, какъ и помѣщичьихъ.

Послѣ этого маленькаго предисловія, приступаемъ къ изслѣдованіямъ о томъ, каково было состояніе крестьянъ въ древней Руси до самаго Петра."

Во времена до-Рюриковскія видимъ мы народное устройство; объ этомъ я уже напечаталъ изслѣдованіе: народъ призвалъ добровольно князей и сохранилъ свое народное устройство; его голосъ былъ слышанъ постоянно и громко не только въ Новгородѣ, о которомъ никто не сомнѣвается, но и на всемъ пространствѣ Русской земли; вѣче собиралось и имѣло великое значеніе. Доказательства тому приведены въ той же статьѣ. Подъ словомъ людье въ лѣтописи разумѣется народъ, безъ различія состояній и эти людбе, этотъ народъ дѣйствуетъ и подаетъ голосъ. Очевидно, что здѣсь предположить какую-нибудь зависимость отъ высшихъ классовъ, предположить какую-нибудь аристократію невозможно: и князь и мужи княжіе, бояре, бьютъ челомъ народу. Для устройства и порядка были начальники и вожди, но они не владѣли народомъ и стояли подъ его верховною властію, — какъ и теперь во многихъ оброчныхъ деревняхъ старосты, сотскіе и прочіе, которымъ каждый въ міру совершенно послушенъ, но они міръ ихъ выше и можетъ смѣнять и наказывать. Со времени призванія Варяжскихъ князей, видимъ мы съ одной стороны князя и его дружину, его мужей, съ другой — народу сохранявшій, какъ сказали мы, свое значеніе. Князь былъ призванъ народомъ, какъ военачальникъ и какъ судья, за что и получалъ извѣстное вознагражденіе. Народъ чтилъ призваннаго князя, ибо призвалъ его добровольно и уважалъ самъ свою добрую волю; народъ изгонялъ его, когда онъ почему нибудь не нравился, но ни одинъ свой князь не былъ убитъ народомъ.

Призванный князь, имѣя подъ властію своею цѣлую область, отдавалъ разные города мужамъ своимъ, которые въ городахъ этихъ представляли лице князя и пользовались его значеніемъ, значеніемъ государевымъ, какъ его подручники. — Было бы смѣшно думать, что князья раздавали города въ собственность, когда и сами они не могли сказать этого про подвластную имъ область; очевидно, что мужъ княжій представлялъ лице князя, и положеніе. народа ввѣреннаго ему. округа нисколько не измѣнялось: и потому народу было все равно. Это раздаваніе городовъ было распорядкомъ чисто княжимъ съ его дружиною, промежъ себя. Государь поступался своею властію или частію власти и выгодами этой власти, т. е., судомъ и данью, своему мужу, который и становился къ народу въ тѣ же государственныя отношенія; поступался князь своему мужу или въ благодарность за его прежнія услуги, или вмѣсто жалованья за службу, или же для удобнѣйшаго управленія областью. — Семенъ или Петръ въ воеводахъ, народу было все равно, какъ скоро воевода не владѣлъ имя, а мѣлъ извѣстный предѣлъ своей власти, не могъ поступать какъ собственникъ, стоялъ къ народу въ отношеніяхъ государственныхъ, имѣлъ однимъ словомъ значеніе Государя. Онъ не могъ произвольно стѣснять народъ, который стоялъ въ извѣстныхъ отношеніяхъ къ власти государственной; нарушать эти отношенія, которыя признавалъ и самъ князь, онъ не могъ. — Чего же больше? Народу было нужно, чтобъ его народное устройство сохранялось; къ остальному онъ былъ совершенно равнодушенъ. Отсюда же объясняется и это равнодушіе къ перемѣнѣ князей, изгонявшихъ другъ друга, равнодушіе въ ихъ родовымъ счетамъ, къ ихъ тревожной ревности и междоусобіямъ. Народъ вмѣшивался въ дѣло, или когда любилъ почему-нибудь лично князя, или когда онъ ему не нравился, или когда онъ оскорблялъ его народную волю, или когда онъ (народъ) не хотѣлъ терпѣть отъ междоусобныхъ войнъ, въ послѣднемъ случаѣ онъ говоритъ и любимому князю: ступай, мы не хотимъ изъ-за тебя терпѣть; потомъ, если будетъ для тебя благопріятное время, приходи опять. Вмѣсто князя бывалъ въ городахъ часто и бояринъ, и даже князь Половецкій. Вотъ примѣры изъ лѣтописи^[1].

И такъ, независимость народная нисколько не нарушалась, собственности не было, государственныя отношенія не перемѣнялись, и по этому дѣло не измѣнялось.

Никто, вѣроятно, не будетъ съ нами спорить, что въ древней Руси, въ эпоху междоусобій, таково было устройство, и что княжіе люди были княжіе намѣстники^[2]. Переходимъ ко временамъ позднѣйшимъ.

Между этимъ состояніемъ властвованія надъ народомъ, о которомъ мы говорили, на основаніи нашихъ лѣтописей, итѣмъ, которое открывается намъ съ XIII вѣка, когда уже мы имѣемъ подлинныя грамоты, указывающія съ большею подробностью и опредѣленностью на отношенія власти къ народу, есть оробѣлъ, который восполняется самъ собою. — Изъ Новгородскихъ грамотъ именно XIII вѣка, видно, что села могутъ быть боярами и другими княжими людьми. Держать землю, городъ — есть выраженіе чисто государственное, оттуда: державецъ и наконецъ самодержецъ, держава.-- И такъ, обстоятельство, что бояра держали села, въ лѣтописяхъ не встрѣчается; это какъ-будто пробѣлъ, но, какъ мы сказали, онъ восполняется самъ собою. Очень естественно, что точно также, какъ относительно волостей и городовъ, такъ относительно селъ и деревень, Государь поступался, когда имѣлъ на то какія-нибудь побудительныя причины, частію своей власти и своихъ доходовъ, своему боярину или вообще слугѣ своему, при чемъ общія отношенія народамъ государственной власти нисколько, не измѣнялась. — Слово держать прямо указываетъ за государственныя отношенія. Но кромѣ этого, можно было село купить и принять въ подарокъ.-- Это прочемъ нисколько не измѣняетъ дѣла. Точно такъ же, какъ государственная власть уступала мужу часть своего права, такъ и мужъ могъ передать его другому даромъ или за деньги; это было ужъ дѣло того, кто имѣлъ у себя, село или деревню; во всякомъ, случаѣ онъ недарилъ и не продавалъ и власти не передавалъ болѣе того, что самъ получилъ, т. е. свои государственныя отношенія, узаконенную ихъ выгоду, пошлины, ловли и пр. — Дальнѣйшія изслѣдованія должны подтвердить это — {Съ боку рукою автора приписано, какъ замѣтки для себя, которую онъ, вѣроятно, хотѣлъ потомъ ввести въ текстъ статьи, слѣдующее:

"Въ Уставѣ Св. В. Кн. Владиміра^[3] упоминаются "города, погосты и свободы; села — у Нестора. Здѣсь является поступка княжей власти съ согласія жены и дѣтей. Кромѣ того поступка десятины — въ пользу церкви.

"Уставъ Смоленскаго князя Ростислава (1150)^[4]: въ немъ уже упоминается о селахъ, данныхъ церквамъ, т. е. о всѣхъ тѣхъ выгодахъ, которыя князь имѣлъ отъ этихъ селъ, и вмѣстѣ и о тѣхъ трудахъ, — за которые онъ имѣлъ выгоды, но положеніе народа не измѣнялось. Иначе, въ ту эпоху особенно, и допустить нельзя. Замѣчательно, что въ этой грамотѣ упоминается также о даняхъ, какія, кромѣ князя, получались съ селъ: «что ся наречешь области Смоленское, или мала или велика дань, любо княжа, любо княгинина или чія сіи хоти,» чья бы то ни были: предполагается что въ княженіи могли быть и постороннія дани, т. е. тѣ, которыя платились мужамъ княжимъ, получавшимъ себѣ земли, волости или селы въ управленіе и замѣнившихъ лице князя. — Князь получалъ, конечно, дань и отъ этихъ ввѣренныхъ селъ, но частью ихъ онъ поступался мужамъ своимъ, которымъ вручалъ городъ, волость, свободу или село.

"Изгои, вѣроятно, были первоначально переходные люди, бродяги (тамъ же: «Село Дросенское, со негои и съ землею»).

«Вкладная грамота преподобнаго Варлаама Хатынскому монастырю, 1192—1207 г.^[5]. прямо говоритъ о данныхъ селахъ, которыя, конечно, въ міру ему принадлежали а которыми онъ отъ себя поступился монастырю, при чемъ опять отношенія селъ нисколько не измѣнялись: передавались выгоды и вмѣстѣ съ тѣмъ судъ законный.}.

Въ доказательство словъ нашихъ разберемъ подробнѣе Новогородскія грамоты. — Въ Новогородской договорной грамотѣ о княземъ Ярославомъ, 1265 г. (Собр. Госуд. Гр. и Дог. т. I, No. I), да и въ позднѣйшихъ грамотахъ, первой требованіе, чтобы князь волости Нововородскія держалъ Новогородскими мужами, а не своими, а даръ бы отъ тѣхъ волостей шелъ князю. Въ этомъ требованіи высказывается желаніе, чтобы всѣ государственные представители князя (князь мужами держитъ волости) были Новогородцы. Всякое тѣснѣйшее сближеніе съ властію князя, постоянно призываемаго, хотятъ устранять Новогородцы; на основанія же этого говорятъ они въ грамотахъ, чтобъ ни княгиня, ни бояре, ни дворяне князя, не держали, не покупали и даромъ не.принимали селъ; слѣдовательно, въ Новѣгородѣ было у кого купить и принять въ даръ села. Мы должны предположить лица, которыя держали села въ Новгородской области, которымъ самъ Государь Новогородъ, какъ Государь, роздалъ ихъ; и точно изъ выраженія Новогородской же грамоты видимъ мы, что это было: „А кому раздаялъ волости братъ твой Александръ или Димитрій съ Новогородцы, тобе техъ волостий безъ вины не лишаmu.“ И такъ, волости могли раздаваться; такимъ же образомъ могъ раздавать Новгородъ и села. Призываемый князь былъ ограничиваемъ въ этомъ дѣйствіи: „А бесъ посадника тобѣ волистий не раздавати.“ Въ слѣдующей грамотѣ (тамъ же, № 2, 1265 г.) прямо говорится: „А Городецъ, княже, далъ Д.митрий съ Новгородцы Иванку, а того ти, княже, не отъяти.“ Здѣсь есть еще ограниченіе: чтобъ князь не ставилъ, не учреждалъ свободъ (слободъ, объ этомъ надо сказать особо) по Новогородской волости. Здѣсь замѣтимъ кстати, что волость значить власть, право суда и т. д., и въ то же время значитъ землю, находящуюся подъ такою властію: что говоритъ въ нашу пользу, а именно въ томъ, что здѣсь не разумѣется просто такой-то округъ, а округъ съ управленіемъ своимъ. Вслѣдствіе этого обоюднаго значенія (которое соблюдается, кажется, когда говорится о раздавали волостей), слово волость иногда употребляется то въ одномъ, то въ другомъ, по крайней мѣрѣ преимущественно, значеніи. Такъ, когда князь хотѣлъ лишить Твердислава посадничества, Новогородцы напомнили ему условіе: безъ вины мужа волости не лишати. Изъ послѣдующихъ грамотъ дѣло становится еще яснѣе.

Изъ послѣдующихъ грамотъ очевидно, что князь, и не только князь, покупалъ села въ Новгородѣ; слѣдовательно были тѣ, которые могли продать. Новгородъ въ своихъ договорныхъ грамотахъ, слѣдовавшихъ большею частію за раздорами и войнами съ княземъ, разбирается съ княземъ и возвращаетъ всѣ села и земли Новогородскія къ Новугороду, которыя зашли за князя, княгиню, ихъ бояръ и слугъ, а также и Владыку; надо вспомнить, что эти отношенія князя сопровождались часто (искомъ?): которое село зашло бесъ кунъ, то бесъ кунъ пойдетъ къ Новугороду; а кто купилъ, а тый знаетъ своего истьца, или дѣти истьца или не будетъ, ни дѣтий его, целовати ему хрестъ; како истьча не свѣдаетъ, взяти ему куны, колико будетъ далъ по исправѣ, а земля къ Новугороду.» (Тамъ же, № 7, 1305 г.) Изъ этого возвращенія заплаченной суммы, изъ возможности пека, видно было, что и тогда купля и продажа селъ существовала и признавалась; но, какъ сказали мы, это ни мало не доказываетъ, чтобы села составляли собственность. Продавалось не село, но мое отношеніе къ селу, состоявшее въ извѣстныхъ пошлинахъ и выгодахъ, мною получаемыхъ, соединенныхъ, и иногда не соединенныхъ (какъ надѣемся увидѣть ниже) съ судомъ. Дальнѣйшія грамоты должны это показать яснѣе. Останавливаемся пока на томъ, что въ XIII и XIV столѣтіяхъ въ самомъ Новгородѣ уже были владѣтели городовъ (Городецъ), слободъ («что свободъ Дмитріевыхъ и Андреевыхъ и что сельцо тягнуло къ тымъ свободамъ», — Собр. Г. Гр. и Док. T. I, № 6, 1305 г.) и также селъ; владѣтели эти имѣли государственное значеніе, впервые высказавшееся въ княжихъ мужахъ еще при Рюрикѣ. Новгородъ также раздавалъ города, волости и села. Вотъ выраженіе, которое прямо указываетъ на это, и показываетъ, если угодно, помѣстное право; впрочемъ это зависѣло отъ Государя, л(іо ужъ это его было дѣло поступаться частью своей власти и доходовъ: народу же было все равно, какъ скоро государственныя отношенія не измѣнялись, а они не измѣнялись: «А что селъ и свободъ Дмитріевыхъ, то дали есме былъ. Андрею, до живота Андреева, въ хрестѣное цѣлование, а потомъ роду то все (тамъ же, № 10 и 11, 1307 г.).» — Въ слѣдующей грамотѣ указывается на два лица, которымъ розданы были волости: князь великій Андрей и весь Новгородъ дали Ѳедору Михайловичу городъ стольный Псковъ (какъ видно съ согласія. Пскова), и онъ едъ хлѣбъ… А Бориса Константиновича кормилъ Новгородъ Корѣлою. — Здѣсь употреблено даже выраженіе, которое встрѣчается часто въ позднѣйшія времена и которое выражаетъ, какъ первоначальное отношеніе княжихъ мужей, такъ и послѣдующее отношеніе воеводъ, помѣщиковъ и вотчинниковъ. Мы знаемъ, что это кормленіе было не что иное, какъ предоставленіе лицу положенныхъ доходовъ съ_: города или съ села, которые уступалъ этому лицу Государь. Впрочемъ, объ этомъ надѣемся поговорить яснѣе ниже. — Про обоихъ, и Ѳедора Mихайловича и Бориса Константиновича, говорится, что имъ даютъ деньги за ихъ села. И такъ, они въ это время купили и села, которыя однако, при возникшемъ неудовольствіи Новгорода, возвращаются Новгороду: купленныя выкупаются, а не купленныя отбираются такъ.

Съ нѣкоторыми измѣненіями, тѣ же условія повторяются и въ послѣдующихъ Новогородскихъ грамотахъ. Изъ нихъ мы видимъ:

1) Новгородъ раздавалъ города, волости и села, раздавалъ ихъ на всю жизнь; могъ также и брать ихъ назадъ, въ случаѣ своего неудовольствія. Раздаваніе это было такое же, какъ и мужамъ княжимъ. Оно было государственное; примѣръ тому Псковъ и Корѣла; то же простиралось и на села, которыя давались пожизненно, какъ видно изъ примѣра селъ и свободъ Дмитріевыхъ, отданныхъ Андрею пожизненно, въ крестное цѣлованье.

2) Села и земли и свободы продавались и покупались; стало быть были люди, имѣющіе на то право, владѣвшіе землями. Взявъ въ разсчетъ свободное состояніе Новогородскаго народа, а также предъидущія указанія, мы можемъ предположить, что отношенія селъ къ владѣльцамъ были такія же, т. е. государственныя отношенія, на которыя указываютъ выраженія о Борисѣ Константиновичѣ и Ѳедорѣ Михайловичѣ ко Пскову и Корѣлѣ, т. е.: ѣсть хлѣбъ, кормиться. Если Новгородъ или вообще (князь), могъ отдавать по жизнь земли и села и волости, то онъ могъ датъ ихъ въ наслѣдство, при чемъ отношенія владѣльцевъ становилось и также наслѣдственны, какъ и самихъ Государей. — Это было бы важно, если бъ села и пр. отдавались въ собственность, въ личный произволъ; но если отношенія государственныя, отношенія извѣстныя, опредѣленныя, не измѣнялись (а это было такъ, что надѣемся увидѣть ниже), то пожизненное или наслѣдственное владѣніе, положенія (подчиненныхъ)нисколько неизмѣняло. Оно было важно для лица владѣльца, ибо давало ему доходъ, которыя уступалъ ему Государь изъ своего дохода, жалуя, или во другой причинѣ; эти-то финансовыя отношенія, проистекающія изъ его государственнаго значенія, владѣльца къ городу, волости, селу, слободѣ, и составляли его главныя отношенія {Съ боку рукою автора сдѣланы слѣдующія замѣтки:

"Можно сдѣлать сравненіе съ Екатерининскимъ жалованьемъ крестьянами.

"Какъ могъ быть переходъ, когда на 10 лѣтъ льготы?

"Какъ князья имѣли, кромѣ городовъ, села, такъ вотчинники (мужи) имѣли, кромѣ селъ, посады и городи.

"Значеніе слова волость: и тамгою и иными волостями городскими.

"Какъ на князя пахали и платили дань и оброкъ, такъ и на помѣщика, пахали и платили дань, оброкъ.

«Если вотчинникъ и помѣщикъ могъ продавать вотчину и помѣстье (возможность продавать помѣстье очень важна), такъ онъ могъ продавать ихъ „князю“ (продажа была своего отношенія).

„Любопытно общее отношеніе князя и частное его отношеніе къ волостямъ его. Это вытекаетъ изъ того, что общее отношеніе переходило къ другому князю, а частное отношеніе оставалось въ его родѣ. Особый характеръ и оттѣнокъ покупки княжеской у другихъ князей.“}.

Обращаемся къ другомъ грамотамъ.

Въ началѣ XIV вѣка видимъ мы духовныя и договорныя грамоты Московскихъ князей (Собр. Гос. Гр. и Дог., т. I). Въ этихъ грамотахъ также упоминаются города; волости и села, княжія; какъ въ Новогородскихъ, встрѣчается и здѣсь требованіе, чтобы въ удѣлахъ другъ друга селъ не покупать, „ни боярамъ“ (стр. 44). Видно, что главное — доходъ. Говорится о купленныхъ селахъ, о селахъ бояръ. Упоминается вотчина и кормленье. Бояре могутъ переѣзжать отъ князя къ князю; въ села ихъ не вступается тотъ князь, отъ котораго они отъѣхали.

Въ началѣ же XIV вѣка мы имѣемъ жалованную грамоту (1338—1340 г.) Юрьевскому монастырю^[6]; въ ней замѣчательно выраженіе: „кто сядетъ на земли святою Юрью“; и такъ, здѣсь указывается и возможность придти и поселиться на землѣ (это еще не значитъ, чтобы приходящіе были безземельные). Крестьяне (здѣсь люди) освобождаются отъ суда волостелей (кромѣ татьбы, разбоя и душегубства), и судъ передается монастырю; самое это означеніе права суда, и потомъ то, что онъ замѣняетъ судъ государевъ, показываетъ, что отношеніе владѣльца къ крестьянамъ не было произвольное, и что судъ производился только не лицомъ княжимъ, а монастырскимъ, но былъ такой же. Сверхъ того, Государь освобождаетъ ихъ отъ дави, въ замѣнъ которой они платятъ владѣльцу. Государь уступаетъ владѣльцу свой доходъ. — Замѣчательно, что архимандриту запрещается принимать тяглыхъ людей Волоцкихъ, также людей изъ отчины Великаго Князя изъ Москвы.

Другая грамота (1361—1365 г.)^[7] въ сущности такого же содержанія, но подробнѣе; говорится о людяхъ, кого перезоветъ архимандритъ изъ-за рубежья, „или кого въ городѣ посадитъ во Твери и въ Кашинѣ;“ говорится: „ихъ и дворянъ даетъ монастырскій тивунъ одинъ.“ Тіунъ ясно указываетъ на государственное устройство, на что указываетъ еще выраженіе: дворянъ даетъ. Это былъ уже государственный порядокъ; это видно изъ того, что въ судѣ „дворянъ даетъ тотъ“, та сторона, „на чьемъ ищютъ“. Это же государственное устройство доказывается тѣмъ, что въ судѣ смѣсномъ монастырскій тіунъ судитъ съ посельскимъ, съ княжими судьями вмѣстѣ. Устройство монастырскихъ вотчинъ — все равно, какъ и другихъ. Судъ въ настоящей грамотѣ безъ исключенія.

(Очевидно — государственныя отношенія; что, надѣемся, подтвердится еще болѣе дальнѣйшими грамотами.)

Къ этому же времени относится грамота Рязанскаго князя Олега^[8], весьма замѣчательная. Это жалованная грамота Ольгову монастырю на село. Подобной жалованной столь подробной грамоты, до сего времени мы не имѣемъ. Всѣ предъидущія или очень неопредѣленны, или даютъ заключить, что были у монастырей жалованныя земли. — Грамота замѣчательна тѣмъ, что князь Олегъ даетъ село, сгадавъ съ владыкою и съ боярами, „въ свободъ“ (въ слободу?). Изчисленіе, съ чѣмъ дается село, показываетъ, что дѣло идетъ о доходахъ, о выгодахъ села, прежде всего судебныхъ. Село дается съ винами, т. е. съ пошлиной за вину, съ поличнымъ, т. е. съ пошлиной за поличное; „съ рѣзанькою и съ шестьюдесятъ“ — мы объяснять пока не беремся, но въ заключеніе прямо говорится: „и со всѣми пошлинами“; потомъ указывается на поземельныя выгоды: борти, и поземъ, и озеры, о бобры, и перевѣсища. — Важно еще въ этой грамотѣ то, что въ ней говорится о прежнихъ временахъ, когда прадѣды Олега ставили церковь Святыя Богородицы и съ ними 300 бояръ и 600 мужей: тогда дали дому Святыя Богородицы 9 земель бортныхъ пять погостовъ, — при каждомъ погостѣ высчитываются семьи. Погостъ, какъ видно изъ одной грамоты, имѣлъ большое значеніе въ іерархіи общинъ, такъ что къ погосту тянутъ села, а къ селу деревни и починки; всѣ выгоды начисляются тѣ же (рѣзанка была, кажется, монета, а шестьдесятъ, вѣроятно шестьдесятная, пошлина съ шестидесяти, ясная для современниковъ).

И такъ, указаніе здѣсь и на древнѣйшія времена: то же выгоды — и государственное значеніе. Здѣсь же упоминается о селахъ, данныхъ боярами, и объ „Ольговской околицѣ“, вѣроятно пошлинѣ, данной мужами. Судъ предоставляется монастырю безъ исключенія. Волостелямъ, данникамъ и ямщикамь нѣтъ дѣла до монастырскихъ людей. Сверхъ того, какъ еще новую выгоду, даетъ Олегъ Рязанское мыто и побережное.

Другія грамоты (прежде 1402 г.) того же князя Олега, данныя монастырю Солотчинскому^[9], похожи на предъидущую грамоту, только въ сокращенномъ видѣ; Въ нихъ прямо говорится: съ шестьдесятъ. Въ одной изъ этихъ грамотъ сказано: а кого зоветъ къ себѣ людей, и тягость имъ „не надобѣ на три лѣта“ и такъ, предполагается, что они останутся на три года и даже болѣе трехъ лѣтъ, иначе бы могли только и приходить на льготные три года.

1363—1389 г. Жалованная грамота Троицкому Сергіеву монастырю^[10], съ освобожденіемъ отъ всѣхъ пошлинъ и съ предоставленіемъ полнаго суда, съ правомъ „слугамъ Сергѣевымъ“ не цѣловать креста, „сироты ихъ стоятъ у креста“, т. е., за нихъ цѣлуютъ крестъ ихъ сироты, т. е. крестьяне.

Очень замѣчательна уставная грамота К. Василія Димитріевича и митрополита Кипріана о митрополичьихъ селахъ (1389 или 1404 г.)^[11]. Здѣсь является совершенно государственный распорядокъ въ митрополичьихъ волостяхъ. Между прочимъ, замѣчательно условіе, напоминающее условіе Новогородскихъ грамотъ: „а бояромъ и слугамъ князя великого и митрополичимъ земль Луховскихъ не купити, а который будутъ покупали, а тѣмъ лѣзти вонъ, а серебро свое“. Впрочемъ, право суда на Луху имѣло свое видоизмѣненіе: „Судити митрополиту Луховца съ волостелемъ или съ доводщикомъ, а судьѣ моему великаго князя не быти“. Въ иныхъ же селахъ монастырскихъ право суда то же, какъ и въ другихъ грамотахъ: „въ тѣ села мнѣ князю великому не всылати, не судити: вѣдаютъ ихъ и судятъ игумены; а будетъ судъ смѣсной, ино прибытокъ на полы“.-- Это выраженіе показываетъ, что судъ извѣстный и прибытокъ опредѣленный; это даетъ возможность, что и внутренній судъ вотчинный былъ такой же, также опредѣленный, но прибытокѣ шелъ уже вотчиннику одному, и конечно прибытокъ такой же опредѣленный, какъ и государственный, какъ и при судѣ смѣсномъ. Вообще государственное устройство — въ области власти митрополичей.

Въ 1391 году есть уставная грамота митрополита Кипріана^[12] по случаю жалобы монастырскихъ крестьянъ на игумена въ томъ, что игуменъ наряжаетъ дѣло не по пошлинѣ и беретъ пошлины, которыхъ не брали прежніе игумены. Для этого митрополитъ спрашиваетъ прежняго игумена, какъ было? и тотъ опредѣляетъ — какъ. Изъ этого опредѣленія водимъ мы, что это были такія повинности, какія были и у государственныхъ (селъ?), разумѣется видоизмѣнявшіяся у нихъ. Тутъ нѣтъ ни слова о притѣсненіяхъ по суду или проч., все дѣло въ пошлинахъ и обязанностяхъ. Грамота важна, какъ возможность жалобы.

Жалованная грамота (около 14 г.) князя Ярославскаго Толгскому монастырю^[13] въ томъ же родѣ; замѣчательно, что если крестьяне монастырскіе и волостные свяжутся судомъ (судъ смѣсной), то судъ судитъ самъ князь.

Жалованная грамота Звенигородскаго князя Юрія Даниловича Савво-Сторожевскому монастырю 1404».^[14] Грамота съ освобожденіемъ отъ княжихъ пошлинъ, съ правомъ суда, кромѣ душегубства, и еще съ особенными выгодами. — Истцево на обѣ стороны, если правъ или виноватъ монастырскій человѣкъ (въ судѣ смѣсномъ); если же городской или волостной — истцево волостелямъ и ихъ тіунамъ. Употребляется: слово вина, въ томъ, кажется, смыслѣ, какъ выше въ грамотѣ Олега.

Жалованная грамота Нижегородскаго князя Александра Ивановича Благовѣщенскому монастырю (1410—1417 г.)^[15] Эта грамота отличается отъ другихъ и очень замѣчательна. Здѣсь упоминается о монастырскихъ людяхъ въ городѣ и въ селахъ. Игуменъ платитъ дань за нихъ по силѣ, «придетъ княжая дань»: кромѣ того люди монастырскіе избавляются отъ мыта, тамги, побережнаго, костки, восмничаго, избавляются отъ разныхъ княжескихъ намѣстниковъ, отъ разныхъ повинностей и отъ суда княжаго, кромѣ душегубства и разбоя. При судѣ смѣсномъ прибыткомъ дѣлятся пополамъ. — Замѣчательно, что «тутошнихъ людей становыхъ игуменъ въ монастырь не примаетъ.» Изъ этого видно 1) ограниченіе, если угодно, перехода даже въ тѣ времена, которое потомъ и послѣ Бориса распространилось на людей тяглыхъ и (можетъ быть) на всѣхъ, кого застало это распоряженіе; но вольные, гулящіе люди продолжали рядиться въ крестьяне (ихъ положеніе занимательно: могли ли они переходить? Если могли, то слѣдовательно разрядъ переходныхъ крестьянъ, ограниченный, оставался; впрочемъ, кажется рядныя ихъ не таковы, какъ прежде, и въ нихъ есть нѣкоторое ограниченіе); 2) возможность перехода людей, вѣроятно осѣдлыхъ и тяглыхъ. (Это, надѣемся, будетъ виднѣе изъ позднѣйшихъ свидѣтельствъ.) Пришлымъ людямъ не изъ отчины князя Нижегородскаго и изъ другихъ княженій (здѣсь также ограничивающее условіе перехода) льгота на 10 лѣтъ, «а уживутъ десять лѣтъ и они потянутъ съ старожилци по силѣ.» — Десятилѣтній срокъ привилегіи, выраженіе «старожилци», — все это показываетъ, что не на годъ селились крестьяне, но что могли оставаться дольше, а тѣмъ селиться; что это было въ понятіяхъ. — и что такъ и случалось, если давались льготы на 10 лѣтъ и если ужъ были старожильцы.

Жалованная Новогородская грамота около 1411 г.^[16] также очень замѣчательна. Въ отвѣтъ на челобитье на вѣчѣ, Новгородъ на вѣчѣ же даетъ грамоту, гдѣ опредѣляетъ поралье посадничье и тысяцкаго. Это, какъ видно, пошлина съ пашни («40 бѣлъ, сѣва, 10 хлѣбовъ»). Особенно замѣчательно здѣсь положеніе: кто крестьянинъ Терпилова погоста въ Двинскую слободу войдетъ, ино ему мірянину тянути въ Двинскую слободу, а который Двинянинъ слободчанинъ почнетъ жити на землѣ Терпилова погоста, — а той потянетъ потугомъ въ Терпиловъ погостъ. Изъ этого видно, что могли переходить осѣдлые крестьяне и не вотчинные, изъ области въ область, изъ общины въ общину, и переходя примыкали къ той общинѣ, куда переходили. — Замѣчательно также, что въ той же грамотѣ говорится о Савельѣ Григорьевичѣ и его братьѣ, которые владѣли землею и водою и проч. (вѣроятно крестьяне были тутъ же или могли придти), и которые, и дѣти ихъ, подтверждаются здѣсь въ своемъ владѣніи. — И такъ, вотъ прямое доказательство владѣнья въ Новгородѣ, и того, что если Новгородъ подтверждалъ, то онъ конечно и давалъ владѣнья.

1410—1417 г. Жалованная грамота Нижегородскаго В. К. Даніила Борисовича Спасско-Благовѣщенскому монастырю^[17] также очень замѣчательна. Эта грамота освобождаетъ отъ всякой пошлины приходящихъ людей на село и пустоши монастырскія. Здѣсь говорится, кого къ себѣ перезовутъ людей и шутошнихъ старожильцевъ. Это подтверждаетъ нашу мысль (развѣ не своихъ ли старожильцевъ?); — они не платятъ пошлины на три года; кого же перезовутъ изъ другихъ княженій, то освобождаются отъ пошлины, на сколько времени, не сказано; далѣе говорится о пришлыхъ людяхъ, кажется, вообще. — Право суда, кромѣ душегубства и разбоя съ поличнымъ; виноватый съ обѣихъ сторонъ (въ смѣсномъ судѣ) и въ винѣ и въ продажѣ и во всѣхъ пошлинахъ подлежитъ своей сторонѣ. — «А будетъ правежъ на монастырскомъ человѣцѣ, ино правитъ архиминдричь приставъ, а не встворится виноватъ, и намѣстници мои (князя) пристава дадутъ да и судятъ».-- Далѣе говорится вообще: «а какъ отсидятъ тѣ люди пришлые свои урочные лѣта, и они потянуть въ дань съ монастырскими людми по силамъ». Архимандритъ платитъ за нихъ самъ дань по силѣ. — Замѣчательно очень, что въ грамотѣ говорится: а что ми сказывалъ Малахій архимандритъ, что перенялъ моихъ сиротъ, Черньцовыхъ дѣтей такихъ-то, а они пошли изъ моее (княжой) отчины и онъ изъ у себя осадилъ, — эти люди предоставляются также архимандриту. При слѣдствіи, если придетъ слѣдъ на монастырскія земли, къ кому на чью землю, и государь тое земли, обрѣзъ у него возметъ, и пр. Очень замѣчательно: — Государемъ земли называется владѣлецъ; это видно изъ выраженія, и изъ того, что говорится о дворѣ и поляхъ. Государь не имѣетъ земли какъ собственникъ, владѣетъ только ею, и это понятіе владѣнія, отношенія къ землѣ, перенесено и на крестьянъ, ибо, но понятіямъ Русскимъ, земля вообще не есть собственность, а только предметъ владѣнія.

Жалованная грамота Углицкаго князя Андрея Владиміровича Троицкому Сергіеву монастырю, 1414 г.^[18], даетъ освобожденіе отъ дави и пошлинъ, кромѣ опредѣленнаго оброка въ Удинскомъ селѣ съ деревнями, и освобожденіе отъ суда, съ предоставленіемъ онаго игумену или кому прикажетъ, кромѣ душегубства. Ничего особеннаго нѣтъ въ грамотѣ этой.

Жалованная грамота Нижегородскаго В. К. Александра Іоанновича Спасо-Евѳиміеву монастырю, прежде 1418 г.^[19] Освобождаются отъ дани и пошлины, (но вѣроятно не отъ оброка) деревни и новоселки; также отъ суда, кромѣ душегубства и разбоя. Въ смѣсномъ судѣ условія извѣстныя. Замѣчательно, что если «кто будетъ старожилцевъ (прежде тутъ въ этихъ деревняхъ и на выселкѣ живущихъ) моихъ людей изъ тѣхъ деревень ризошлися, а придутъ опять на свои мѣста, то что давали мой оброкъ въ дань веснѣ десять алтынъ, то имъ не надоби тотъ оброкъ на два года».-- Послѣ двухъ лѣтъ опять оброкъ (который, вѣроятно, платили села и деревни монастырскія). Кого къ себѣ перезоветъ изъ другаго княженья, а не изъ вотчины князя, тѣ освобождаются отъ дани и пошлины на десять лѣтъ, а отживутъ тѣ люди пришлые свои урочныя лѣта, тогда они потянутъ въ тотъ оброкъ. И такъ, оброкъ, за исключеніемъ льготныхъ лѣтъ, платили монастырскія села и деревни, по крайней мѣрѣ здѣсь.

Жалованная грамота В. К. Василія Дмитріевича митрополиту Фотію 1421 г.^[20].

Въ этой грамотѣ Василій Димитріевичъ позволяетъ митрополиту купить волостную деревню (у кого? вѣроятно у волости?) Доселѣ эта деревня (говорится въ грамотѣ) тянула судомъ и всѣ мы пошлинами къ волости къ Талшѣ, а теперь потянетъ судомъ и всѣми пошлинами къ митрополиту Фотію: кромѣ дани княжой и яму, ей не тянуть къ волости ни чѣмъ. — Самое то, что деревня та же тянетъ къ волости показываетъ, что не разрушается государственная связь вотчиннымъ положеніемъ. Теперь вопросъ: населенная или нѣтъ эта деревня? Она могла быть населенная; въ такомъ случаѣ въ вотчину переходили люди осѣдлые съ землею (на это есть постоянные примѣры), слѣдовательно и они могли быть въ вотчинѣ. Кромѣ крестьянъ собственно переходныхъ, могли ли крестьяне осѣдлые переходить? Вѣроятно. — Любопытно, могъ ли помѣщикъ согнать крестьянина? Едва ли, безъ особеннаго договора, по крайней мѣрѣ. — Быть можетъ, разница была очень мала и укрѣпленіе единственно только укрѣпило съ землѣ, какъ государственныхъ, такъ и вотчинныхъ крестьянъ, при чемъ отношенія ихъ остались тѣ же, ставши только постоянными относительно лицъ. — Ко всякомъ случаѣ переходные вотчинные крестьяне вѣроятно жили и по долгу на своихъ мѣстахъ: льготы простирались даже на 20 лѣтъ.

Въ этой же грамотѣ говорится: «а тутошнихъ людей волостныхь…. не пріимать.» И такъ, крестьяне осѣдлые волостные могли переходить, и переходить въ вотчины. Это въ то же время показываетъ, что вотчины не представляли по крайней мѣрѣ худшихъ отношеній (теперь казенный крестьянинъ ни за что не захочетъ сдѣлаться помѣщичьимъ. Крѣпостные и казенные стали крестьяне послѣ укрѣпленія). Даже если бъ это (т. е. переходъ) относилось и не къ осѣдлымъ, у нихъ были свои переходные, которые тянули съ ними міромъ вмѣстѣ. Какъ скоро укрѣпленіе было сдѣлано, крестьяне приняли землю какъ свою собственность, что, какъ преданіе, перешло и доселѣ у помѣщичьихъ крестьянъ: они говорятъ: мы ваши (т. е. въ государственномъ смыслѣ подчиненности, какъ бы сказалъ народъ Русской Государю), а земля ваша. — Замѣчательно выраженіе пріимать, а не перезывать. Людямъ, перезваннымъ изъ иныхъ княженій, льгота на 10 лѣтъ отъ дани и яму, слѣдовательно отъ всѣхъ повинностей; послѣ того (10-ти лѣтъ) — ямъ и дань. — Деревня вѣроятно была пуста или частью населена, и быть можетъ людьми тоже переходными.

Жалованная грамота В. К. Василія Димитріевича Спасско-Благовѣщенскому монастырю 1423 г.^[21] сходна съ грамотой Нижегородскаго В. К. Даніила Борисовича. Здѣсь освобождаются (перезванные люди) отъ пошлинъ на три года и на 10 лѣтъ (а по грамотѣ Нижегородскаго В. К. Даніила Борисовича перезванные изъ другихъ княженій безъ срока). Но видно, что льготы были и послѣ срока, потому что послѣ срока потянутъ («въ дань», но выраженію Нижегородской грамоты); впрочемъ изъ послѣдующихъ словъ тоже видно и въ Московской грамотѣ (съ монастырскими людьми по силѣ).

Жаловались ловли — чистыя выгоды.

Жалованная грамота В. К. Василія Димитріевича митрополиту Фотію 1125 г.^[22]. Грамота не подробна, какъ другія. Людямъ, перезваинымъ изъ другихъ княженій, а не изъ Великаго Княженья, льгота на 15 лѣтъ, а старожильцамъ (прежде бывшимъ или теперь живущимъ?) на 5 лѣтъ. Судъ предоставляется митрополиту, кромѣ душегубства. Здѣсь обозначается яснѣе, при судѣ смѣсномъ, выгода отъ суда вообще: «а волостели мои и ихъ тіуни не емлютъ у митрополича человѣка, ни у праваго, ни у виноватого ничего, а митрополичь судья не вступается потому жь ни въ правого ни въ виноватого.» Вотъ выгода отъ суда. Очевидно, что пошлины были опредѣленныя и общія, одинаковы; иначе было бы непремѣнно какъ нибудь объ этомъ сказано. — «А истцево доправливати того приставу, чей будетъ виноватъ.» Особенности грамоты еще: въ случаѣ несогласія судей (смѣсныхъ) судитъ Великій Князь, и обоихъ истцовъ становятъ вередъ нимъ. Татя и разбойника казнятъ оба судьи вмѣстѣ (съ-одного за одно); которой судья не казнитъ, тотъ самъ отъ князя будетъ кажненъ.

Жалованная грамота В. К. Василія Дмитріевича Спасскому монастырю, 1425 г.^[23]. Замѣчательно, что въ этой грамотѣ говорится о людяхъ купленныхъ, дается льгота людямъ купленнымъ и перезваннымъ, на 10 лѣтъ; судъ также предоставляется архимандриту, и какъ бы тоже на 10 лѣтъ. Но это вѣроятно не довольно понятно сказано, ибо деревня принадлежала, какъ видно, монастырю еще прежде грамоты. Вообще грамота похожа на другія грамоты. Замѣчательно выраженіе: «и кого архимандритъ въ той деревнѣ посадитъ своихъ людей, купленыхъ, или кого перезовутъ людей.» — Купленные люди могли быть при постоянныхъ войнахъ, при которыхъ конечно было много плѣнниковъ. Замѣчательно выраженіе: посадитъ, поселитъ. Что же это значитъ? Значитъ ли, что они получали свободу и могли переходить? Вѣроятно, ибо иначе образовался бы цѣлый отдѣлъ, еще въ то время, крестьянъ невольныхъ, въ родѣ старинныхъ холопей, — но такого отдѣла рѣшительно нѣтъ; до укрѣпленія крестьяне были, какъ кажется, осѣдлые, жившіе волостями, имѣвшими постоянно землю, — и переходные, хотя и первые могли переходить. Послѣ укрѣпленія, крестьяне переходные сравнялись съ осѣдлыми, которые вѣроятно тоже потеряли право перехода (вѣроятно ограниченные только обязанностью нажилить жильца и землю не положить впустѣ). Разницы же между вотчинными и государственными никакой не было послѣ укрѣпленія^[24], и отношенія ихъ къ власти были одинаковыя государственныя. У вотчинниковъ были, какъ, кажется, очевидно можно предположить, и осѣдлые крестьяне.

Данная грамота Княгини Маріи Спасо-Евѳиміеву монастырю, послѣ 1425 г.^[25]. Княгиня отдаетъ свое село; весьма вѣроятно, что тутъ были крестьяне осѣдлые; здѣсь есть замѣчательное выраженіе, указывающее ясно на государственныя отношенія і сверхъ того на такія же, как(ія) были вообще: «дала есми свое село Омуцкое…. такъ какъ было при моемъ князи и при мнѣ», и съ судомъ и съ татьбою и съ поличнымъ и съ тамгою и со всѣми пошлинами". Здѣсь очевидно передается княжій судъ; изчисленіе: «татьба, поличное», указываетъ на его стороны, на выгоды (пошлины) суда, и далѣе говорится: «и съ тамгою и со всѣми пошлинами». Это кажется очевидно. — Срока здѣсь нѣтъ; о перезывѣ не говорится: село очевидно населенное. «Душегубство» предоставляется В. К. Василью Васильевичу.

Жалованная грамота Рязанскаго В. К. Іоанна Ѳеодоровича Солотчинскому монастырю, 1430—1456 г.^[26]. Эта грамота замѣчательна своимъ сходствомъ съ Олеговой грамотой: рѣзань, вина, шестьдесятъ. Монастырю Великій Князь даетъ свое село съ уѣздомъ «по кое мѣсто уѣздъ былъ къ намъ»…. (въ географическомъ или административномъ смыслѣ?); здѣсь въ грамотѣ говорится о селѣ; съ нивами и съ пожнями, со всею пашнею. — Людей должны звать съ иныхъ сторонъ, и кого призоветъ изъ оного княженія, дань и ямъ отмѣняется на три года, а кого призоветъ въ одномъ княженіи (т. е. только въ своемъ, не за предѣлами княженья, но конечно не княжихъ людей) — на два года. Здѣсь тоже не говорится о судѣ, а начисляются только избавленія отъ чиновниковъ и судейскія (можетъ быть и другія) пошлины, между прочимъ «татинъ рубль», указывающій прямо на выгоду суда. Судъ впрочемъ можно предполагать, — иначе въ чемъ хе вознагражденіе судьѣ, лишенному своихъ пошлинъ, если бъ этотъ судья не былъ самъ вотчинникъ? Замѣчательно также: «а пожаловалъ есми его бояриномъ своимъ Прокофьемъ Ѳедоровичемъ, столникомъ Яковомъ Ивановичемъ, чашникомъ своимъ Семеномъ Глѣбовичемъ, чашникомъ же Ѳедоромъ Юрьевичемъ.» — Сомнительно, что бъ это значило, что онъ даетъ боярина, стольника и чашниковъ монастырю, особенно, когда боярамъ и вольнымъ слугамъ воля. Здѣсь вѣроятно пропущено слово съ, какъ это часто встрѣчается въ древнихъ грамотахъ. Вспомнимъ, что Олегъ Рязанскій давалъ грамоты, сгадавъ съ своими бояры. Въ окончаніи другой грамоты Олеговой, о которой мы уже упоминали (см. выше: прежде 1402 г. Ак. Ист. № 13), то же говорится конечно тоже значитъ съ. («А пожаловалъ есмь столникомъ своимъ Александромъ Глѣбовичемъ и чашникомъ своимъ Григоріемъ Яковлевичемъ.»)

Откупная Обонежская грамота 1434 г.^[27]. Очень замѣчательна, какъ доказательство финансоваго значенія суда. Судъ конечно нисколько не перемѣнялся отъ того, что передавался за деньги; отдавались, передавались пошлины судныя. Здѣсь и сказано именно по старинѣ.-- Судъ государственный. — То же надо предполагать при помѣстьяхъ и вотчинахъ, при выгодѣ отъ доходовъ. Это надѣемся доказать яснѣе далѣе.

Жалованная грамота Углицкаго князя Димитрія Юрьевича Троицкому Сергіеву монастырю 1434—1447 г.^[28]. Освобождаются села и деревни монастырскія отъ даней и пошлинъ, кромѣ оброка и городоваго дѣла, «коли учнутъ городъ рубить»; кого людей перезовугь — и тѣмъ людямъ «въ той же оброкъ потянути». И такъ, кромѣ тѣхъ, кого перезовутъ, — были уже крестьяне. — Судъ монастырскій (игуменовъ), кромѣ душегубства.

Жалованная грамота Бѣлозерскаго князя Михаила Андреевича Кириллову монастырю 1435—1446 г.^[29]. Освобождается отъ дани даньщику и отъ описки опищика (вѣроятно, описываетъ игуменъ самъ); сказано: «а то игумену безпено».

Жалованная грамота Бѣлозерскаго князя Михаила Андреевича Ѳерапонтовой пустыни, около 1137 г.^[30]. Даются пустоши; кого перезовутъ людей изъ иного княженья, на десять лѣтъ избавляются отъ дани, повинностей и пошлинъ. Избавляются отъ суда княжихъ тіуновъ и волостелей, кромѣ душегубства. Въ смѣсномъ судѣ судитъ, вмѣстѣ съ княжимъ волостелемъ, игумновъ посольской. А правъ ли, виноватъ ли, — игумновъ игумену, опричь истцевы вины; а волостной правъ ли, виноватъ ли, волостелю во всѣхъ пошлинахъ.-- Выраженіе: или кого людей откупивъ посадитъ.

Жалованная грамота Тверскихъ князей Отрочю монастырю 1437—1461^[31]. Подробная грамота. Сперва избавляются отъ дани и пошлинъ (къ городу и волостямъ) всѣ духовные и слуги монастырскіе и ключники и вольные люди (т. е. не тяглые, гулящіе). Также и сироты (люди земскіе, крестьяне, тягловые), кто иметъ сѣдѣти" (т. е. кто сидитъ) на землѣ монастырской, избавляются отъ даней и пошлинъ («къ городу, ни къ волостемъ»). Всѣ эти знаютъ архимандрита «службою и подможеньемъ дому церковному святое Богородици…. И къ тому кого еще людей перезоветъ архимандритъ изъ-зарубежья…. или кого въ города посадитъ во Тфери и въ Кашинѣ» (не въ смыслѣ ли Тверской и Кашинской области?) — также отъ всѣхъ податей избавляются. — Судъ предоставляется монастырю вполнѣ, «ихъ и дворянъ даетъ монастырской тивунъ одинъ». Въ смѣсномъ судѣ монастырскій тивунъ съ посельскимъ судятъ вмѣстѣ съ княжими судьями, прибытокъ по поламъ. — Дворянинъ въ смыслѣ дворскій. Когда придетъ посолъ изъ Орды…. «ино тогды архимандритъ съ тѣхъ сиротъ пособитъ въ ту тяготу, съ половника дастъ по десятку Тверскими кунами…. архимандриту изъ нашея отчины людей волостныхъ въ монастырскіе села не пріимати, а приметъ ли кого, ино пятыхъ имати…. какъ намъ будетъ любо».

Грамота замѣчательная; и дань и судъ вполнѣ отдаются. Замѣчательно, что у монастыря ключники, тіунъ, дворяне (дворскіе); также слово: половникъ.-- Замѣчательно, что въ городѣ можно было посадить.

Жалованная грамота Тверскаго В. Бориса Александравича Срѣтенскому женскому монастырю 1437—1461^[32]. Грамота также вполнѣ льготная, освобождающая отъ всѣхъ пошлинъ и отъ суда. Говорится о земляхъ монастырскихъ, о слободкѣ Ерусалимской во городѣ.-- Употребляется слово сирота (въ смыслѣ крестьянина). «А придетъ моя дань Великаго Князя неминучая, и игуменья оберетъ сама дань съ тыхъ людей, да пришлетъ къ моей казнѣ. А слободчанамъ ихъ бору моего Великого Князя не косить.» (Вѣроятно, тоже повинность.)

Жалованная грамота Бѣлозерскаго князя Михаила Андреевича Ѳерапонтовой пустынѣ 1438 г.^[33]. Этою грамотою позволяется («ослободилъ есмь») купить: пустоши? у Тупика (быть можетъ, Тупику продать): нѣсколько словъ здѣсь не разобрано. — Если это вотчинникъ, то важно, что здѣсь нужно было соизволеніе князя. Вѣроятно такъ и было сначала, какъ относительно волостей (см. выше), такъ и вотчинъ. Людямъ, перезваннымъ изъ иного княженія, или кого окупивъ посадятъ, льгота отъ дани и пошлинъ на 20 лѣть. Судъ монастырской, кромѣ одного душегубства. — Бѣлозерцы или волостные люди; Бѣлозерцы — въ смыслѣ горожанъ — (можетъ быть съ уѣздомъ). — Намѣстникъ и городѣ, волостель въ волости.

Жалованная грамота Углицкаго князя Димитрія Юрьевича Троицкому Сергіеву монастырю 1440 г.^[34]. Судъ монастырской, кромѣ душегубства. — «А Бѣжецкого верху людей, игумену, или его приказщику, въ ту слободу къ себѣ не пріимати» (Дается село Присѣцкое съ деревнями). — Замѣчательно: намѣстницы мои Городецкіе и ихъ тіуни не всылаютъ дворянъ своихъ въ то село." Употребляется слово сирота, тоже въ смыслѣ крестьянина. Проѣздный судъ (проѣздъ для суда по судебнымъ дѣламъ). Замѣчательно: «а о посадницѣхъ, какъ было при Великомъ Князѣ» и пр. Начисляются князья.

Жалованная грамота В. К. Василья Васильевича и матери его В. К. Софьи Витовтовны Спасо-Евѳиміеву монастырю, послѣ 1440 г.^[35]. Дается село племянника В. Князя по волѣ его, съ тѣмъ, чтобъ архимандритъ не продавалъ и не мѣнялъ этого села изъ дому Святаго Спаса.

1404. Духовная грамота Ѳедосьи^[36]; мужъ ея убитъ холопями. Въ ней она оставляетъ свое имущество пріемышу Тимошкѣ и село Горѣтовьское съ деревнями. Людей полныхъ мужа своего и своихъ отпускаетъ, послѣ себя. Послѣ себя же, по велѣнью мужа, даетъ Сидору Перепечину Неберещенной починокъ, «куды мужа ея топоръ ходилъ».

Жалованная грамота Можайскаго князя Ивана Андреевича Троицкому Сергіеву монастырю 1443 г.^[37]. Дается монастыремъ Юрій Святой, и Поповское. А кто иметъ жити (кто случится или кто поселится) людей старожилцовъ — освобождаются отъ всякой дани и всякой пошлины. Судъ — монастырю безъ ограниченія. — Старожильцы — вѣроятно прежде здѣсь жившіе или прежде поселившіеся и живущіе.

Жалованная грамота Великаго Князя Димитрія Юрьевича Благовѣщенскому монастырю 1446 г.^[38]. Говорится о томъ, что ихъ люди монастырскіе старожильцы, которые разошлись по инымъ мѣстамъ, если придутъ къ нему въ деревни въ монастырскія опятъ жить на свои мѣста, или въ дворы подъ монастырь: такъ имъ на пять лѣтъ не надобна княжая дань. — А кого къ себѣ призовутъ мять людей изъ иныхъ княженій, тѣмъ.на десять лѣтъ. Сверхъ того, и тѣ и другіе избавляются отъ всякихъ пошлинъ. Судъ предоставляется монастырю безъ ограниченія. «А отсидятъ его люди урочные лѣта и они потянутъ въ мою данъ по силѣ.» Въ этой грамотѣ ясно различаются льготы урочныхъ лѣтъ отъ льготъ вотчинныхъ вообще. Въ другихъ грамотахъ, не столько ясныхъ, надо, кажется, то же подразумѣвать. Замѣчательно: «а куды архимандритъ пошлетъ на монастырскую службу старцовъ своихъ или бѣлцовъ, на ватагу или на иную службу, и пошлинники мои и поватажники поватажною у нихъ не емлютъ, ни моее великіе княгини пошлинники»; были очевидно и другіе еще, монастырскіе или привилегированныхъ людей пошлинники.

Жалованная грамота Дмитровскаго князя Насилья Ярославича черницѣ Аннѣ Ѳедоровой 1446 г.^[39] Эта грамота похожа на всѣ другія вотчинныя грамоты. Избавленіе отъ пошлинъ (съ предоставленіемъ ихъ, конечно, вотчиннику), избавленіе отъ суда, кромѣ душегубства (съ предоставленіемъ суда вотчиннику), тѣмъ людямъ, кто иметъ жити въ ея селѣ и въ деревняхъ. Замѣчательно, что вотчина принадлежитъ старицѣ; также слѣдуетъ обратить вниманіе, что въ числѣ пошлинъ, отъ которыхъ избавляются вотчинные крестьяне, находится (какъ и въ другихъ грамотахъ) сѣнокосъ («ни луга моего косити»), слѣдовательно работа полевая, которая переходила къ вотчиннику.

Жалованная грамота Великой Княгини Софіи Витовтовны Ѳерапонтову монастырѣ 1448 г.^[40] Дается монастырю деревня «съ селищи и съ пустошми (вѣроятно, селище — пустое село, или мѣсто, гдѣ было село). „Кого къ себѣ игуменъ призоветъ людей жити изъ иныхъ княженей, а не изъ моихъ волостей, ни изъ моихъ селъ Великіе княгини“….. избавляются отъ всякой дани и пошлины. Видно, что добавлялись также отъ описи земель. — Избавляются отъ суда, кромѣ душегубства (татьба съ поличнымъ поименована, какъ подлежащая суду монастыря). Великая Княгиня даетъ не свою деревню, а деревню въ Янгосарѣ Ивана Юрьевича конюшаго (купленную имъ у Петра Карповича); тутъ же находится его грамота на свои земли въ Янгосарѣ (вотчину), данныя имъ тому же монастырю. — Кажется, это одна та же вотчина.

Посольской былъ въ вотчинахъ (монастырскихъ).

Жалованная грамота В. К. Насилья Васильевича Марьѣ Копннной и сыну ея Ѳедору 1449 г.^[41] Первая, кажется, грамота изъ извѣстныхъ — вотчинная, лицу. — На запустѣлыя и поросшія лѣсомъ пустоши свои, кого къ себѣ они перевезутъ (это все равно, что перезовутъ) людей „тутошнихъ старожилцовъ, которые прежъ того тутожь живали, или кого къ себѣ перевезутъ людей изъ иныхъ княженей, а не изъ моей вотчины Великого князя, ино тѣмъ людямъ инокняженцомъ“… они избавляются отъ всякой дани на 10, а старожильцы на 5 лѣтъ, и отъ другихъ пошлинъ (отъ другихъ, вѣроятно, не на срокъ, а вообще, какъ это видно было изъ другой грамоты). Избавляются также отъ суда, кромѣ душегубства. Вѣдаютъ и судятъ Марья и ея сынъ Ѳедоръ. Въ смѣсномъ судѣ прибытокъ на полы. — „А отсидятъ тѣ люди свои урочные лѣта и они потянутъ въ мою дань по силѣ.“ (Всѣ другія льготы, вѣроятно не срочныя, вѣроятно остаются за ними по прежнему). Грамота вотчинная ничѣмъ не разнится отъ вотчинной грамоты монастырю.

Жалованная грамота Митрополита Іоны Андрею 1150 г.^[42] Изъ этой грамоты видимъ, что уже митрополитъ съ своей стороны лаетъ льготы купившему въ его волости пустошь (Голямовскую). — Разумѣется, онъ даетъ льготы отъ своихъ митрополичьихъ пошлинъ и повинностей; но тѣмъ не менѣе онъ, въ свою очередь, поступается судомъ и данью. — Въ грамотѣ говорится: „кого Андрей перезоветъ людей изъ иныхъ княженей, а не изъ волости, ни изъ селъ Пречистый Богородици, и тѣмъ людемъ пришлымъ“… не надобны разныя повинности и пошлины; тайно освобождаются отъ суда, который предоставляется Андрею (опять въ той мірѣ, въ какой судъ принадлежалъ митрополиту). — Здѣсь есть также своего рода ограниченіе. Андрей не долженъ принимать ни крестьянъ волостныхъ (Романовцевъ), ни селчанъ церковныхъ. — Замѣчательно, что въ управленіи митрополичьемъ повторяется устройство государственное: волостели, доводчики съ своимъ назначеніемъ и вмѣстѣ кормами и поборами. — Замѣчательно также, что эта грамота подтверждена другомъ митрополитомъ, Ѳеодосіемъ. Вѣроятно, государство не вмѣшивалось въ это распоряженіе внутри владѣнія, въ эту новую переуступку или передачу права. — Вотчинники могли также поступать, что надѣемся увидѣть ниже.

Жалованная грамота В. К. Василья Васильевича Ивану Петлину 1450 г.^[43] Эта грамота освобождаетъ „у него въ томъ селѣ и въ деревняхъ иметъ жити людей.“ Это мѣсто не пустое (село съ деревнями); къ тому же, кто иметъ жити (кто случится, кто бы ни жилъ, теперь и впередъ, вѣроятно), а не перезоветъ. — Освобождаются отъ разныхъ повинностей и пошлинъ; между прочимъ ни сѣнь моихъ косити; также: ни портное (?). Освобождаются отъ суда, кромѣ душегубства и разбоя и татьбы съ поличнымъ. Разумѣется, остальной судъ предоставляется вотчиннику (хотя здѣсь сказано только: а вѣдаетъ свои люди всѣхъ; обыкновенно вѣдаетъ и судитъ; что здѣсь надо такта разумѣть, доказывается тѣмъ обычнымъ постановленіемъ о судѣ смѣсномъ). Въ судѣ смѣсномъ присудъ (прибытокъ) на полы. — Эта грамота замѣчательна еще тѣмъ, что она — подтвержденіе. Въ началѣ говорится: „по прадѣда своего грамотѣ Великаго князя Ивана Даниловича“ и проч.

Жалованная грамота Бѣлозерскаго князя Михаила Андреевиа Ѳерапонтовой пустынѣ 1450 г.^[44] Князь жалуетъ игумена тѣмъ, что кого перезоветъ людей на купленныя имъ (у монастыря) земли, тѣ люди освобождаются отъ дани и всякой пошлины; также отъ суда, кромѣ душегубства; а въ судѣ смѣсномъ — какъ обыкновенно, но есть нѣкоторая особенность: „и въ правдѣ и въ винѣ игумновъ игумну, а волостелевъ волостелю, опричъ исцевы вины“ (вѣроятно, пошлины).

Три грамоты Бѣлозерскаго князя о серебренникахъ и пр., около 1450 г.^[45] Грамоты очень замѣчательны; въ нихъ, едва ли но въ первый разъ, говорится о Юрьевѣ двѣ и установляется день этотъ, какъ срокъ. Отказывать употреблено въ смыслѣ выводить отъ другаго за себя. Волоцкой староста показалъ грамоту братіи Ѳерапонтовой пустыни, что они (староста вѣроятно съ крестьянами) могутъ принимать на Волочекъ, въ путь, монастырскихъ половниковъ въ серебрѣ (очевидно, отношенія денежныя), среди лѣта и всегда, и кто вылетъ половникъ серебрянникъ, ему платиться (онъ долженъ платиться) на два года безъ росту. — Князь пожаловалъ монастырь тѣмъ, чтобы Ѳедоръ Констановичь (чей путь) принималъ отъ Юрьева дня до Юрьева два, а принималъ бы монастырскихъ людей серебрянниковъ „о Юрьевѣ дни о осеннемъ;“ и кто пойдетъ тогда изъ нихъ въ путь, „и онъ тогды и дети заплатитъ, а ту есми полѣтную подернилъ“ (не ошибка ли есми: не значитъ ли это порядная на лѣто серебрянника? едва ли. Вѣроятно, разумѣется здѣсь та грамота, на которой основывался Волоцкой староста; есми находится и въ слѣдующихъ фразахъ). Вѣроятно серебрянникъ значило здѣсь человѣка, нанимавшагося и платившаго деньги за работу или бравшаго плату: серебро — деньги. Серебрянникъ — это какъ если бы сказали: денежникъ. Серебрянниковъ запрещается выпускать между Юрьевымъ днемъ и Юрьевымъ днемъ. — Естественнѣе предположить, что имъ платилось; впрочемъ, нельзя сказать навѣрное. — А которые будутъ вышли (т. е. прежде) въ серебрѣ въ твой путь, и они бы дѣло додѣлывали на то серебро».-- Надо разумѣть такъ, что на которыхъ (вышедшихъ до этой грамоты) остались монастырскія деньги (а это могло быть при платежѣ и съ той и съ другой стороны), тѣ должны были додѣлывать (какое дѣло? Они переходятъ въ волость.) на эти же деньги (кому, монастырю? вѣроятно), «а въ серебрѣ бы ввели поруку, а осень придетъ, и они бы и серебро заплатили:» --

Чтобы денегъ не заплативъ, они на эти деньги дѣлали, а какъ придетъ осень, срокъ, такъ бы они и деньги заплатили.

Другая боярамъ и прочимъ, говоритъ о томъ же предметѣ. Замѣчательно выраженіе: «людей монастырскихъ серебренниковъ, и половниковъ и рядовыхъ людей и Юрьевскихъ.» То есть, какъ кажется, людей нанимавшихся или селившихся и работавшихъ изъ за денегъ изъ половины, по ряднымъ и по сроку Юрьева дни. Здѣсь половникъ отдѣленъ отъ серебрянника; но это могло быть соединено, какъ видно въ предъидущей грамотѣ («монастырскіе половники въ серебрѣ»). Бояре и дѣти боярскіе отказываютъ, какъ пишетъ князю игуменъ, «не о Юрьевѣ дни, иныхъ о Рожествѣ, а иныхъ о Петровѣ дни.» «И вы бы такъ серебреныковъ и половниковъ и слободныхъ (слободжанъ) не отказывали, а откаачти серебреника и половника о Юрьевѣ дни, да и серебро заплатитъ, а послѣ Юрьева дни отказа отъ серебреника нѣтъ. Въ началѣ говорится обо многихъ, потомъ о половникѣ и серебрянникѣ, наконецъ объ одномъ серебрянникѣ; впрочемъ, заплата серебра должна относиться только къ серебряннику. — Серебро принималось въ древности въ смыслѣ денегъ; такъ какъ вѣроятно этотъ порядокъ велся изстари, то значеніе серебра въ смыслѣ денегъ удержалось здѣсь, обратившись какъ бы въ терминъ.

Слѣдующая грамота В. К. Василья Васильевича опредѣляетъ Юрьевъ день. — Здѣсь очевидно отказать употреблено въ смыслѣ взять или вывести къ себѣ отъ другаго. И тѣхъ ихъ монастырскихъ всѣхъ и серебрениковъ (отдѣляются отъ другихъ), мои намѣстници и волостели и поселеніе, и слободщики и всякой кто ни буди.» Стало быть, всѣ могли отказывать, выводить за себя. — Первая грамота относится къ Ѳеропонтову монастырю, вторая и третья къ Кириллову монастырю.

Жалованная грамота Великой Княгини Маріи Ярославны Чухломскому Покровскому монастырю 1450 г.^[46] Освобождается монастырской починокъ, кто людей…. тамъ живетъ, отъ разныхъ пошлинъ и отъ суда (безъ изключеній). Это распространяется (какъ кажется) на людей пришлыхъ и старожильцевъ, хотя эти наименованія употреблены не въ началѣ грамоты.

Грамота В. К. Насилья Васильевича во Владиміръ 1453 г.^[47]. Грамота эта обращена, къ боярамъ и дѣтямъ боярскимъ, во Владиміръ, къ посельскимъ и прикащикамъ въ села Великихъ Княгинь, «и въ боярскія села всѣ и въ Марьины села Ѳедоровы, и въ монастырскія во всѣ села.» Самое это изчисленіе вмѣстѣ селъ показываетъ, что различія между ними не было. (Подобное именованіе вмѣстѣ встрѣчается также, и еще замѣчательнѣе, и въ другихъ, важныхъ случаяхъ). — Посельской вѣроятно былъ выборный; впрочемъ, надобно справиться. — Запрещается ѣздить не званымъ въ монастырскія села по праздникамъ, по пирамъ и по братчинамъ.

Жалованная грамота В. К. Василья Васильевича Троицкому Сергіеву монастырю 1153 г.^[48] Грамота освобождаетъ людей старожильцевъ, жившихъ и прежде тутъ, кого призовутъ, на 10 лѣтъ, и призванныхъ изъ иныхъ княженій (на данныя «земли и пустоши», между тѣмъ выше сказано, что дается и Поповское съ деревнями) на 15 лѣтъ отъ дани. Въ этой грамотѣ ясно различена эта льгота на урочныя лѣта отъ общей обыкновенной льготы, остающейся за вотчинными (и другими подобными) крестьянами постоянно. Далѣе сказано: тако жъ тѣмъ людемъ монастырьскимъ, которые нынѣ живутъ и пришлымъ илъ людемъ, которыхъ перезовутъ къ себѣ на тѣ земли, не надобѣ и проч., — избавляются отъ пошлинъ и повинностей, и отъ суда, кромѣ душегубства. Въ судѣ смѣсномъ, какъ обыкновенно; о монастырскомъ человѣкѣ прибавлено (если не то, такъ подобное встрѣчается и въ другихъ грамотахъ): и не емлютъ у него ничего.

Жалованная грамота В. К. Василья Васильевича Троицкому Сергіеву монастырю 1453 г.^[49] Грамота сначала говоритъ о льготахъ соловарныхъ. Потомъ говоритъ о даньѣ князя Юрья Дмитріевича: поповѣ дворѣ и ихъ (монастырскихъ) деревня" и пустошахъ: «и кого къ себѣ въ тотъ дворъ, да въ тѣ деревни и на тѣ пустоши людей окупивъ, посадятъ» тѣ избавляются отъ дани, пошлинъ и повинностей и отъ суда, кромѣ душегубства. Здѣсь замѣчательно во первыхъ то, что говорится о дворѣ; во вторыхъ, что говорится объ окупныхъ людяхъ; можетъ быть другіе подразумѣваются; въ третьихъ то, что сказано: на къ старостѣ не тянутъ, ни въ которыя пошлины, ни въ которое дѣло; въ четвертыхъ: ни двора во не ставятъ.-- Эта повинность, то хе сравнивающая отношенія волостеля съ вотчинникомъ. — Не сказано, что судитъ монастырь, но это непремѣнно разумѣется и важно здѣсь, какъ доказательство, что иногда не все въ грамотахъ говорится. О судѣ смѣсномъ также, какъ и въ другихъ грамотахъ. Имъ же доказывается монастырскій судъ.

Жалованная грамота В. К. Марьи Ярославовны Троицкому Сергіеву монастырю 1453 г.^[50]. Эта грамота освобождаетъ старожильцевъ и кого перезовутъ изъ иныхъ княженій, а не изъ Великаго княженія и изъ моихъ селъ, или кого откупя посадитъ, отъ пошлинъ и повинностей (между послѣдними: ни города не дѣлаютъ….. ни портнаго не даютъ) и отъ суда, кромѣ душегубства. Судъ монастырскій. О судѣ смѣсномъ, какъ обыкновенно.

Жалованная грамота В. К. Василья Васильевича Троицкому Сергіеву монастырю около 1453 г.^[51]. Грамота замѣчательная. Въ ней, по приказу своеѣ оспожи, своеѣ матери, Великимъ Княземъ даются села съ деревнями къ монастырю, что къ нимъ изъ старины потягло, за исключеніемъ земель волостныхъ, данныхъ Великимъ Княземъ своей матери къ тѣмъ ея селамъ и деревнямъ. Села и деревни даются монастырю съ хлѣбомъ и животиною и съ половиной «серебра лѣтнего на людехъ», со всѣмъ, что есть въ тѣхъ селахъ и деревняхъ, кромѣ людей страдныхъ и кромѣ суда, «судъ мои Великого Князя.» — И такъ, здѣсь не отдается судъ, слѣдовательно выгоды могли заключаться въ пошлинахъ не судныхъ, въ наймѣ земли и нр. Самое исключеніе суда показываетъ значеніе суда государственное.

Жалованная грамота В. К. Василья Васильевича Спасо-Евѳиміеву монастырю около 1453 г.^[52]. Въ грамотѣ сказывается просто, что дается село и гл ушица. Никакихъ подробностей нѣтъ; это умолчаніе также замѣчательно.

Жалованная грамота В. К. Василья Васильевича Троицкому Сергіеву монастырю 1455 г.^[53]. Грамота эта освобождаетъ старожильцевъ, или кого къ себѣ игуменъ или ею прикащикь перевезутъ изъ другихъ княженій, на 10 лѣтъ отъ дани и отъ пошлинъ и повинностей (мы уже говорили, что надо различать урочныя льготы отъ общихъ обыкновенныхъ освобожденій отъ пошлинъ я пр.; вѣроятно урочныя льготы — дань), и отъ суда, кромѣ душегубства. — О судѣ смѣсномъ, какъ обыкновенно. Сверхъ того, разныя другія финансовыя льготы.

Жалованная грамота В. К. Василія Васильевича Троицкому Сергіеву монастырю 1455—1462 г.^[54]. Грамота замѣчательна. Въ ней говорится, что Великій Князь…. велѣлъ былъ своему волостелю судить монастырскихъ крестьянъ, и ноничя…. ему судить не велѣлъ; «въ судѣ вѣдаетъ игуменъ своихъ людей самъ», по старымъ его Великаго Князя грамотамъ. Опредѣляется, однако, кормъ волостелю отъ монастыря. Сказано объ освобожденіи отъ пошлинъ праветчиковъ и доводчиковъ. — Замѣчательно, что судъ былъ взятъ и отданъ; весь этотъ вопросъ о судѣ показываетъ, что онъ былъ важенъ и имѣлъ государственное значеніе.

Жалованная грамота В. К. Василія Васильевича Троицкому Сергіеву монастырю 1455—1462 г.^[55]. Также очень замѣчательна. Въ ней запрещается ѣздить на пиръ къ монастырскимъ людямъ (въ селѣ и деревняхъ); между прочимъ названы: боярскіе люди. Сверхъ того запрещается выводить изъ того села а деревень монастырскихъ старожильцевъ: извѣстное ограниченіе перехода.

Жалованная грамота Дмитровскаго князя Юрія Васильевича Кириллову монастырю 1455 г.^[56]. «Что дали имъ въ монастырь Корта да Шудебъ, дворъ, по душѣ во Максимовѣ, въ городѣ, въ Дмитровѣ, тяглой, на посадѣ»: кто будетъ у нихъ жити тамъ, тѣ люди монастырскіе освобождаются отъ дани, пошлинъ и повинностей (въ числѣ ихъ княжой сѣнокосъ); также выраженіе: ни съ слугами, ни съ черными людьми съ городскими….; также освобождаются отъ суда, кромѣ душегубства. — Между прочимъ, ловчіе княжіе ихъ не посылаютъ на лосей и медвѣдей.

Жалованная грамота Бѣлозерскаго князя Михаила Андреевича Аѳанасію Внукову съ дѣтьми 1455 г.^[57]. Кого къ себѣ призоветъ, изъ другихъ княженій, на промѣненныя княземъ, на его куплю, земли, «съ деревнями, съ живущими, и съ пустошми, и съ ночники, и съ лѣсы,» или кого окупивъ посадятъ, тѣ люди старожильцы и пришлые и окупленные освобождаются отъ давя на двадцать лѣтъ, и отъ другихъ пошлинъ и повинностей (вѣроятно, не на срокъ); также отъ суда, кромѣ душегубства. О судѣ смѣсномъ, какъ обыкновенно. Также избавляются отъ рыбной пошлины; свободный торгъ сущемъ и рыбою на Бѣлоозерѣ въ городѣ, съ частьми. Особенность на счетъ возможности грамоты на грамоту: «а на сю грамоту грамоты моей не дамъ.»

Договорная Новогородская грамота 1450 г.^[58] (дополнительная). Замѣчательна тѣмъ, что говорится о земляхъ Ростовскихъ, купленныхъ или даромъ взятыхъ Новогородцами, которыхъ они отступаются Пеликанъ Князьямъ.

Жалованная грамота В. К. Василья Васильевича Кириллову монастырю 1450 г.^[59] Эта грамота освобождаетъ, кого призовутъ изъ иныхъ княженій, отъ дани на 10 лѣтъ; также людей призванныхъ и тутошнихъ ихъ людей старожильцевъ отъ пошлинъ и повинностей и отъ суда, кромѣ душегубства и разбоя и татьбы съ поличнымъ. — О судѣ смѣсномъ, какъ обыкновенно. — Замѣчательно: «а тяглыхъ людей имъ моихъ Великого Князя даньскихъ nuсменныхъ (описанныхъ писцами) въ то имъ село и въ деревни къ себѣ, не пріимати.» (Собственныхъ ли крестьянъ Государевыхъ или Государственныхъ?) И такъ вотъ своею рода ограниченіе перехода.

Жалованная грамота В. К. Василья Васильевича 1460 г.^[60]. Половина села gогорѣвшаго съ хлѣбомъ освобождается отъ дани и отъ другихъ пошлинъ на три года, а послѣ трехъ лѣтъ, сказано: «потянутъ въ мою дань съ своею братьею съ Митрополичими сельчаны по силѣ.» Здѣсь сказано только о дани?

Жалованная грамота В. К. Василья Васильевича Троицкому Сергіеву монастырю около 1460 г.^[61]. Грамота очень замѣчательна. Людей, которые вышли изъ ихъ селъ (въ Углицкомъ уѣздѣ), въ села Великаго Князя, Великой Княгини, или въ боярскія села, сего лѣта не хотя ѣхати ни мою службу Великаго князя къ берегу, Великій князь велитъ выводить къ монастыри опять назадъ. А которые люди живутъ въ ихъ селѣхъ и нынѣче, изъ Князь Великій тѣхъ людей не велѣлъ пущати прочь. Вообще ли говорится здѣсь, и навсегда ли запрещается? Можетъ быть только по этому случаю, но отношенію къ береговой службѣ. — Ограниченіе перехода очень замѣчательное.

Жалованная грамота Тверскаго В. К. Бориса Александрыча прежде 1461 г.^[62] Князь продалъ монастырю село съ деревнями и пустошами (свое ли?) и что къ тому селу издавна потягло, за 10 рублей и 10 воловъ.

Жалованная грамота Дмитровскаго князя Юрія Васильевича Троицкому Сергіеву монастырю 1461 г.^[63] Освобождается дворъ монастырской въ Дмитровѣ отъ дани, пошлинъ и повинностей. Даютъ съ того двора оброкъ рубль. Замѣчательно.

Жалованная грамота В. К. Василья Васильевича Спасо-Евѳиміеву монастырю прежде 1462 г.^[64]. Замѣчательно выраженіе: «что ихъ ватага.» Также выраженіе о волостеляхъ, что они ставятся межъ ихъ деревень и пр.; «пошлой де стань покиня.» Замѣчательно вообще слово станъ; должно быть отношеніе между станомъ и становищемъ Ольги.

Жалованная грамота В. И. Василья Васильевича Спасо-Евѳиміеву монастырю прежде 1102 г.^[65]. Замѣчательно выраженіе: люди дворные. Также выраженіе: князи мои и бояре и дѣти боярскіе. Изъ этого видно, что князья составляли сперва нѣчто особое и что дѣти боярскіе (какъ думаетъ Бѣляевъ) были точно люди боярскіе. — Люди дворные поставлены послѣ дѣтей боярскихъ; если это дворяне, то этимъ подтверждается (какъ думаетъ Бѣляевъ), что дѣти боярскіе были выше дворянъ.

Грамота В. К. Іоанна Васильевича на Бѣлоозеро послѣ 1462 г.^[66]. Очень замѣчательна, потому что она обращена на Бѣлоозеро къ городскому сотнику и всѣмъ крестьянамъ, и на городокъ на Ѳедосьинъ и на другія мѣста, и говорится о серебряникахъ, которыхъ они (тѣ, къ кому обращена грамота) отказываютъ (за себя). Изъ грамоты видно, что серебро значило деньги. Который крестьянинъ скажется что онъ виноватъ въ серебрѣ," т. е. долженъ, то должно было заплатить за него монастырское серебро и можно было тогда крестьянина вывезти; а который крестьянинъ скажется монастырю серебромъ не виноватъ (не долженъ), въ томъ серебрѣ надо было дать поруку монастырю который разумѣется находилъ, что крестьянинъ долженъ), а крестьянина (я думаю такъ) ставить передъ Великимъ Княземъ.

Жалованная грамота Митрополита Ѳеодосія Борису Тютчеву, Запись Бориса Тютчева, Запись Григорья Киселева, и жалованная грамота Митрополита Даніила крестьянину Мелетію Новикову 1462—1527 г.^[67]. Очень замѣчательны всѣ эти акты. Въ первомъ Митрополитъ жалуетъ (для Великаго Князя Ивана Васильевича) Тютчева пожизненно селомъ церковнымъ и тамъ, съ тѣмъ, чтобъ его ни кому ни дать, ни освоить, ни придать, ни промѣнять. Послѣ Бориса село опять въ домъ Пречистые Богородица со всѣмъ, что промыслитъ Борисъ серебра, хлѣба и животины. Запись Тютчева имѣетъ то же содержаніе. Запись Киселева такого же содержанія. — Жалованная грамота Митрополита Даніила крестьянину замѣчательнѣе всѣхъ. Митрополитъ Даніилъ жалуетъ своего изстариннаго крестьянина (старожильца; Дементья, Мелетія Нестерова сына Новикова, Филимонова внука деревнями со всѣми угодьями; даетъ ему на тѣ деревни льготы на 10 лѣтъ для того, что тѣ деревни позапустѣли отъ меженины; послѣ же 10 лѣтъ «мнѣ (Митрополиту) его пооброчити.» На сколько же дается вообще, не сказано. «А на селища и на пустоши и на лѣсъ ему людей призывать и деревни ставити и слободу сбирати, и лготные ему грамоты на урокъ давати….»Этихъ деревень и пр. не долженъ онъ ни освоивать, ни окняжить, ни обоярить и пр. Грамота эта нисколько не различается содержаніемъ своимъ отъ предыдущихъ; слѣдовательно крестьянинъ стоитъ совершенно наравнѣ съ другими сословіями. Мало того, крестьянину дается еще больше: право перезывать людей, давать льготныя грамоты; съ этимъ вмѣстѣ, конечно предоставляется ему судъ или по крайней мѣрѣ доходъ отъ деревень пашенный или оброчный. — Итакъ, крестьянинъ, по значенію своему и правамъ, нисколько никого не стоялъ ниже, а былъ наравнѣ со всѣми, а еще можетъ быть имѣлъ свои преимущества. — Видно также, что крестьянинъ вотчинный не отличался отъ другихъ крестьянъ. Вообще сословій въ древней Руси не было. — Не было ли, можетъ быть, это и вотчинная грамота съ тѣмъ, чтобъ не выходить изъ предѣловъ области духовной? Во всякомъ случаѣ значеніе крестьянина здѣсь велико и важно значеніе свободнаго человѣка и имѣющаго нрава.

Жалованная грамота Углицкаго Князя Андрея Троицкому Сергіеву монастырю 1462—1167 г.^[68]. «Что скажютъ собѣ купили (что они говорятъ что купили) въ моей отчинѣ въ Углечской, въ Канелскомъ стану, деревню Татарновскую, землю боярьскую,» у такихъ-то вотчинниковъ. Старые жильцы этой деревни или кого къ себѣ перезовутъ, не изъ отчины князя, освобождаются отъ пошлинъ и повинностей, также отъ суда, кромѣ одного душегубства. Между прочимъ, пять предоставляется игумену. О судѣ смѣсномъ, какъ обыкновенно. «Также къ тѣмъ людемъ монштырьскимъ намѣстничи и волостелины (люди?), и доводчики, и боярьскіе люди, поборовъ на нихъ ни какихъ не берутъ» и пр. Самовольство ли это эти людей, или извѣстное ихъ право, или позволенное дѣло, или неопредѣленное отношеніе? Далѣе (здѣсь же) рѣчь идетъ о пирахъ и ночлегахъ, о чемъ не рѣдко встрѣчается запрещеніе.

Замѣчательно, что все духовенство и, слѣдовательно, всѣ церковныя владѣнія, Епископіи, составляли одно цѣлое подъ властію святителя (Епископа). Это видно изъ грамоты Митрополита Ѳеодосія^[69].

Жалованная срамота Рязанской В. К. Анны Солотчинскому монастырю 1464—1501 г.^[70]. Вотчина, борть, данная Зачатейскому монастырю В. К. Софьей Дмитріевной дается (возвращается, кажется) Солотчинскому (вѣдать та вотчина по старинѣ самимъ) монастырю, который обязанъ давать къ Зачатейскому монастырю извѣстную подать (которая, кажется, превышаетъ доходъ, получавшійся съ этой вотчины Зачатейскимъ монастыремъ). — Замѣчательно здѣсь — борть дается съ бортникомъ. Ошибутся очень, если подумаютъ, что и бортникъ былъ отдаваемъ, какъ собственность. Это значитъ, что отношенія бортника къ прежнему владѣльцу передавались другому владѣльцу, и только; владѣльцы могли между собою мѣняться, и отношеніе бортника оставалось то же, какое бы оно ни было. Изъ другихъ указаній ясно видно, что это было отношеніе свободное.

Жалованная грамота Рязанской В. К. Анны Васильевны Солотчинскому монастырю 1464—1501 г.^[71]. Кого прозовутъ людей на село, куплю вотчиника, приданную имъ монастырю, — а иныхъ сторонъ, тѣ освобождаются отъ всякой пошлины («тягости») на 5 лѣтъ; очевидно, что и отъ суда также; но прямо здѣсь это не сказано; сказано: «не въѣщаютъ» (не въѣзжаютъ); между тѣмъ, поименованы судныя пошлины, что еще болѣе утверждаетъ финансовое значеніе суда, преимущественность этого значенія. — «А пожаловали есмь его казначѣемъ своимъ….» Съ казначеемъ? Или казначеемъ, въ смыслѣ того, что передается отношеніе, служебное или другое? Кажется, въ этомъ смыслѣ. Тогда надо и въ другихъ такихъ же случаяхъ (это встрѣчается, кажется, особенно въ Рязанскихъ грамотахъ) такъ понимать. — Встрѣчается выраженіе: околица (округъ). Также въ числѣ пошлинъ: шестьдесятъ и др. — Рязанскія грамоты между собою сходны.

Жалованныя грамоты избавляли и просто отъ пошлинъ.

Жалованная грамота Дмитровскаго князя Юрія Васильевича Митрополиту Филиппу 1465 г.^[72]. Кто въ селахъ и деревняхъ, данныхъ монастырю Ѳедоромъ Клобукомъ, иметъ людей избавляются отъ пошлинъ и повинностей, кромѣ церковной пошлины, также отъ суда, кромѣ душегубства. Въ случаѣ татьбы и разбоя съ поличнымъ судитъ самъ князь. О судѣ смѣсномъ, какъ обыкновенно.

Откупалась тамга.

Жалованная грамота Тверскаго В. К. Михаила Борисовича Троицкому Сергіеву монастырю около 1465 г.^[73] Дворъ съ поляною купленъ въ Кашинѣ на посадѣ у Ѳедосьи Казариновой монастыремъ: освобождаются люди, которые въ немъ станутъ жить, — и кто учнетъ въ томъ дворѣ жити людей, — отъ давя, пошлинъ и повинностей, и отъ суда (эти люди именуются въ грамотѣ и дворниками), кромѣ разбоя, душегубства и татьбы съ поличнымъ. О судѣ смѣсномъ, какъ обыкновенно.

Грамота В. К. Іоанна Васильевича Суздальскимъ и Юрьевскимъ намѣстникамъ и посельскимъ 1466—1478 г.^[74]. Эта грамота обращена въ Суздаль и Юрьевъ къ намѣстникамъ, и въ села Великокняжія и въ слободы, и въ боярскія села и въ слободы, въ посельскимъ. — Были ли посельскіе во всѣхъ селахъ? — Если такъ, и если посельскій былъ чиновникъ, то надобно ихъ (чиновниковъ такихъ) предположить и въ боярскихъ селахъ. Грамота о томъ, чтобы монастырскихъ крестьянъ, вышедшихъ сей зимы о Сборѣ, воротить опять на старыя мѣста до Юрьева два до осенняго.

Жалованная грамота В. К. Маріи Ярославовны Нерехтскому тіуну и праветчику 1466—1478 г.^[75]. Эта грамота утверждаетъ, чтобы относительно сельца, даннаго Васильемъ Борисовичемъ, и сельца ихъ Лихоревскаго, поступать по жалованной грамотѣ на «село Ѳедоровское и на деревни.» Замѣчательно, неоднократно встрѣчающееся, подтвержденіе князя, какъ скоро кѣмъ-либо дается (и вообще кажется пріобрѣтается) село въ монастырь; относительно другихъ вотчинниковъ — кажется нѣтъ или не всегда.

Жалованная грамота Ростовскаго Архіепископа Вассіана Кириллову монастырю 1468 г.^[76]. Освобождаются въ двухъ церквахъ въ селахъ монастырскихъ, въ Романовѣ слободкѣ-игумены, попы дли дьяконы отъ дави и пошлинъ и отъ суда десятинниковъ Архіепископскихъ; судитъ монастырской игуменъ; въ духовномъ дѣлѣ относится къ Архіепископу. «А пожаловалъ есмь своими бояры, Некрасомь Ивановымъ сыномъ, да Семеномъ Кузминымъ сыномъ, да Иваномъ старцемъ Баскаковымъ.» Подать ли здѣсь: съ? Я думаю, что такъ. — У Архіепископа тоже были бояре; онъ совѣтовался съ ними.

Жалованная грамота Дмитровскаго князя Юрія Васильевича Троицкому Сергіеву монастырю 1471 г.^[77] Говорится, чтобы вѣдать свой монастырь Живоначалныя Троицы на Березникѣхъ, да земли, данныя боярами и дѣтьми боярскими къ этому монастырю. — Кого насадятъ жить людей — тѣ люди освобождаются отъ дани на 10 лѣтъ; также (безсрочно, конечно) отъ пошлинъ и отъ повинностей, и отъ суда, кромѣ душегубства и разбоя и татьбы съ поличнымъ. — О судѣ смѣсномъ, какъ обыкновенно (а исцово доправятъ на виноватомъ — кажется это не вездѣ). — Отсидѣвъ 10 лѣтъ, потянутъ въ княжую дань по силѣ. — Замѣчательно здѣсь выраженіе, которое, кажется, не вездѣ встрѣчается: ни къ сотскимъ, ни къ дворскимъ съ черными не тянутъ ни въ которые протори ни въ розметы.

Видно владѣніе лицъ и, кажется, крестьянъ — изъ списка Двинскихъ земель^[78].

Жалованная грамота Вологодскаго князя Андрея Васильевича Кириллову монастырю 1471 г.^[79]. Кого къ себѣ на пустоши перезовутъ людей изъ иныхъ княженій, а не изъ вотчины князя, ни изъ волостей, ни изъ селъ, тѣ освобождаются отъ пошлинъ и повинностей; освобождаются отъ суда и въ душегубствѣ (какъ именно сказано). Замѣчательно выраженіе: въ душегубство не вступаются ни которыми пошлинами. О судѣ смѣсномъ, какъ обыкновенно. Замѣчательно выраженіе: а въ правдѣ и въ винѣ и въ посулѣхъ и въ переводѣхъ, во всѣхъ судовыхъ пошлинахъ мои волостели и ихъ тіуни знаютъ себѣ своего человѣка во всемъ.-- Это уже ясно указываетъ на финансовыя отношенія, на финансовое значеніе суда. — Финансовое отношеніе, вотъ что составляло выгоду суда, что жаловалось, передавалось и т. д. Эти пошлины, эта выгода была строго опредѣлена, это показываетъ, что судъ былъ одинаковъ, кто бы его ни производилъ выгода быть судьею состояла только въ пошлинахъ. Это свидѣтельствуетъ о превосходномъ административномъ устройствѣ, вся перемѣна лица ничего не значила. Съ другой стороны, судъ былъ утвержденъ и обезпечиваемъ присутствіемъ земскихъ людей, и такимъ образомъ спасалось нравственное значеніе суда. Къ тому же должность судьи могла ввѣряться человѣку, извѣстному своими достоинствами.

Жалованная грамота В. К. Іоанна Васильевича Спасо-Евѳиміеву монастырю 1472 г.^[80]. Кто будетъ жить у нихъ на земляхъ, данныхъ имъ княземъ Ногтевымъ, тѣ на десять лѣтъ освобождаются отъ Великокняжой даеи, также (конечно, не на срокъ) отъ пошлинъ и повинностей; также отъ суда, кромѣ одного душегубства. О судѣ смѣсномъ, какъ обыкновенно; «а исцово правятъ на виноватомъ.»

Данная грамота В. К. Іоанна Васильевича Спасо-Евѳиміеву монастырю 1472 г.^[81]. Грамота ни о чемъ не распространяется; сказано: «я не вступается у нихъ въ то село никто.»

Жалованная грамота В. К. Іоанна Васильевича Спасо-Евѳиміеву монастырю 1473 г.^[82] на то же село. Кто будетъ у нихъ въ селѣ жити, тѣ освобождаются на семь лѣтъ отъ давя, также (конечно, не на срокъ) отъ пошлинъ и повинностей; также отъ суда, кромѣ одного душегубства. О судѣ смѣсномъ, какъ обыкновенно; «а присудомъ дѣлятся на полы.» «А людей имъ въ то село моихъ Великаго князя не принимати.»

Жалованная грамота Бѣлозерскаго князя Михаила Андреевича Кириллову монастырю 1473 г.^[83]. Этой грамотой подтверждаются вотчины монастырскія, освобождаются отъ суда, кромѣ душегубства. О судѣ смѣсномъ, какъ обыкновенно; если игуменъ общаго суда судить не захочетъ (судитъ самъ князь.) Въ подтвержденіи того же князя, говорится объ освобожденіи отъ пошлинъ и опять о судѣ; но здѣсь нѣтъ (быть можетъ пропущено; изключенія душегубства. — Выраженія: «а смѣшается судъ моимъ людемъ городскимъ, или волостнымъ или сельскимъ…. Въ тѣхъ селахъ и монастырьскихъ и въ слободкахъ, и въ деревняхъ, и на пустошѣхъ, и на лѣсѣхъ». — Намѣстники, волостели, посельскіе, тіуны. — Замѣчательно, что въ подтвержденія говорится: «а смѣшается судъ тѣмъ людемъ монастырьскимъ съ волостными людьми, и поселской, свѣтясь съ волостелемъ, судитъ».-- Въ числѣ вотчинъ (изчисленныхъ въ грамотѣ) кажется есть и отъ крестьянъ, ибо сказано: жеребей который Ивашко Кабанинъ заложилъ игумену Христофору: «пожню» тамъ-то — «свой жеребей».

Жалованная грамота В. К. Маріи Ярославовны 1473—1478 г.^[84]. Кто будетъ держать монастырскія варницы, митрополичій солеваръ, и кто у него въ варницахъ и дворахъ будетъ жить и въ починкѣ, повары или водоливы, или окупленные люда домовые, тѣ варницы, дворы о починокъ освобождаются отъ дани, пошлинъ и повинностей; ихъ (повинностей) много, въ томъ числѣ: «ни закосное», также: «ни площки, ни половниковъ»; также освобождаются отъ суда, кромѣ душегубства: «а вѣдаетъ и судитъ тихъ людей всѣхъ митрополичь соловаръ, или кому прикажетъ.»

О смѣсномъ судѣ, какъ обыкновенно. Здѣсь судитъ — соловаръ.-- Употреблено выраженіе: митрополичь христіанинъ. Разбой же и татьбу съ поличнымъ судитъ сама Великая Княгиня.

Отводный списокъ Новоторжскихъ земель 1476 г.^[85] «Князь велоки пожаловалъ владыку Ноугородского, и бояръ Ноугородскихъ землями въ Торжку, которыя были приведены къ селомъ Великого князя.»

Жалованная грамота Углицкаго князя Андрея Васильевича 1476 г.^[86]. Князь освобождаетъ монастырю слободу кого перезовутъ въ ту слободку изъ иныхъ княженій, — тѣ люди слобожане освобождаются отъ дани на двадцать лѣтъ. А кого къ себѣ перезовутъ изъ княжой отчины «безвытныхъ людей, или себѣ откупивъ посадятъ» (вѣроятно изъ княжой же вотчины), тѣ освобождаются отъ дани на десять лѣтъ. Разумѣется, и тѣ и другіе-слобожане. Также освобождаются (не на срокъ разумѣется, и разумѣется и тѣ и другіе) отъ пошлинъ и повинностей. «А тяглыхъ моихъ людей писменныхъ и вытныхъ въ ту слободку имъ не принимати.» — Также слобожане освобождаются (мы употребляемъ это слово, хотя оно и не точно выражаетъ дѣло; тутъ нѣтъ никакого жалованья; судъ только передается; правительство поступается судомъ) отъ суда, кромѣ душегубства. О судѣ смѣсномъ, какъ обыкновенно. — "Также у тѣхъ слобожанъ кто станутъ гости на подворьѣ съ иныхъ городовъ, и мѣстникомъ и тивуномъ и всѣмъ пошлинникомъ не являются; ни пошлинъ ни даютъ ни которыхъ, церковныхъ пошлинъ; а являются игумену съ братьею или ихъ приказщику.-- Подъ гостями нельзя разумѣть только гостей въ теперешнемъ смыслѣ. — Пятно свое. Освобожденіе отъ рыболовнаго оброка. — Запрещеніе очень часто встрѣчаемое ѣздить незваному на пиры и на братчины. Это очень важно; эти пиры и братчины указываютъ на общественныя пированья; доселѣ они ведутся у крестьянъ; только на такіе пиры, пользуясь ихъ общественностью, и можно было ѣздить незванымъ а втираться.

Запись Новгородская о церковномъ судѣ (названіе не совсѣмъ вѣрное), прежде 1477 г.^[87] «Братщина судитъ какъ судьи» (вѣроятно на пиру братчины и…..)^[88].

Жалованная Новгородская грамота Троицкому Сергіеву монастырю^[89]. Освобождаетъ отъ торговыхъ пошлинъ въ Двинской землѣ, и старцевъ ихъ и вотамановъ и осначевъ не судятъ тамъ ни въ каковѣ дѣлѣ, ни съ поличнымъ.-- Система пошлинъ таже. — Замѣчательно освобожденіе отъ суда, конечно въ духѣ пошлинъ. «А кто сю нашу жалованную грамоту переступитъ….. Новгородъ совершенно какъ Государь, да онъ такъ и называется.

Жалованная грамота Митрополита Геронтія Благовѣщенскому и Константино-Еленскому монастырямъ 1478 г.^[90]. Освобожденіе архимандрита отъ дани и пошлинъ, также попа Никольскаго монастырскаго Добраго села; также отъ суда. Судъ надъ Никольскимъ попомъ, надъ духовными, и надъ слугами монастырскими и крестьянами („Христіанъ“), предоставляется архимандриту.

Жалованная грамота В. К. Іоанна Васильевича Спасо-Евѳиміеву монастырю 1479 г.^[91]. Кого перезовутъ къ себѣ жить людей на ихъ пустую и поросшую лѣсомъ слободку, — слободку, на тѣ пустоши, — изъ другихъ княженій, тѣ пришлые люди освобождаются отъ дани на десять лѣтъ, также отъ всякихъ пошлинъ и повинностей (разумѣется, не на срокъ); также отъ суда, кромѣ душегубства. О судѣ смѣсномъ, какъ обыкновенно; „а присудомъ дѣлятся на полы.“ Послѣ десяти лѣтъ — дань по силѣ (очевидно, не болѣе; эта оговорка встрѣчается и въ другихъ такихъ же подобныхъ грамотахъ). „А людей имъ къ себѣ на тѣ пустоши тяглыхъ не пріимати.“ — Вотъ уже ограниченіе перехода. Укрѣпленіе ничего болѣе въ себѣ не представляетъ, какъ распространеніе всеобщее и подтвержденіе этого правила.

Жалованная грамота В. К. Іоанна Васильевича 1484 г.^[92]. Освобожденіе крестьянъ вотчинника въ купленной и приданой вотчиннахъ — отъ пошлинъ и новинностей, кромѣ церковныхъ пошлинъ, также отъ суда, кромѣ душегубства, разбоя и татьбы съ поличнымъ. О судѣ смѣсномъ, какъ обыкновенно; присудъ по поламъ. Замѣчательно подтвержденіе: сказано: „намѣстникомъ Вологодцкимъ и ихъ тіуномъ о судѣ сее у него грамоты рушите не велѣлъ, а велѣлъ имъ ходити о судѣ по тому“ и пр.

Передавались пошлины, напримѣръ пятно; дѣло нисколько но измѣнялось; крестьянинъ платилъ точно такъ же и тоже. Это ужъ дѣлалось у государства промежъ себя. — Само собою разумѣется, не разрывалась община. Русская земля представляетъ цѣлую общину, надъ которой государственная власть дробится, совокупляется, передается и дѣлитъ межъ собою главную свою выгоду — финансовыя отношенія, а община постоянно цѣльна и таже.

Жалованная грамота Бѣлозерскаго князя Михаила Андреевича Гридѣ Степанову 1184 г.^[93]. Грамота весьма замѣчательная. Кого къ себѣ вотчинникъ перезоветъ людей въ деревню и на пустоши, изъ другихъ княженій, или кого окупивъ посадитъ, и люди пришлые и окупленые освобождаются на урочное время отъ княжой дави. „А къ старостѣ Шубачскому съ тяглыми людми не тянути, ни въ какіе проторы, ни въ разметы, никаки дѣлы.“ Это очень замѣчательно; и такъ, здѣсь освобождаются отъ обязанности (къ) окружающей общинѣ. Это можетъ быть должно подразумѣвать и про другихъ грамотахъ. Староста не волостель. Впрочемъ, здѣсь очевидно — выгоды финансовыя; въ дѣлахъ общины, въ избраніяхъ вѣроятно всѣ участвовали, и община не раздѣлялась. „А волостели мои Шубачскіе и ихъ тіуни, Гриди, и его людей и его дѣтей не судятъ въ чемъ“ и пр. Также очень замѣчательно, что здѣсь названъ самъ Гридя и его дѣти. Въ другихъ грамотахъ этого нѣтъ. — Въ нихъ, какъ видно, не считалось нужнымъ упоминать объ этомъ; это подразумѣвалось и выражалось словами, что судитъ князь или его бояринъ. — Впрочемъ, и здѣсь объ этомъ говорятся; упомянуты и люди („а кому будетъ каково дѣло до Гриди я до его дѣтей, или до его людей, ипо ихъ сужу язъ самъ князь Михайло“); слѣдовательно, это нѣсколько противорѣчитъ нашему предположенію. — Судъ предоставляется вотчиннику, кромѣ душегубства.

Грамота В. К. Іоанна Іоанновича намѣстникамь и Соли-Галицкой волостелю и вотчинникамъ 1485 г.^[94]. Грамота эта любопытна своимъ обращеніемъ: „къ намѣстникомъ и къ Соли къ Галицьской къ волостелю и всѣмъ пошлинникомъ.“ Это прямо указываетъ на пошлинное финансовое значеніе суда. Употребленіе (грамоты) также: „онъ себѣ держитъ иныхъ дѣля пошлинниковъ моихъ,“ указываетъ на то же значеніе.

Жалованная грамота И. К. Іоанна Васильевича Спасо-Евѳиміеву монастырю 1185 г.^[95]. Замѣчательно, что между разными угодьями упоминаются два селища: селище Благовѣщенское и селище Береженъ. Кажется, селище было мѣсто села или пустое село.

Жалованная грамота Углицкаго князя Андрея Васильевича 1486 г.^[96] Кто въ монастырскомъ дворѣ на Угличѣ на посадѣ учнутъ жити дворники, освобождаются отъ суда, кромѣ душегубства и разбоя съ поличнымъ; вѣдаетъ и судитъ Прилуцкой посельской. О судѣ смѣсномъ, какъ обыкновенно; присудъ по поламъ.

Жалованная хромота В. К. Іоанна Ваильевича Ивашку Глядящему 1487 г.^[97] Освобождаются люди, кто у него иметь жити людей, отъ дани, пошлинъ и повинностей; также отъ суда, кромѣ душегубства и разбоя и татьбы съ поличнымъ. О судѣ смѣсномъ, какъ обыкновенно. Въ грамотѣ есть разныя подробности. Замѣчательно: „билъ челомъ моей Великой Княгини Софьѣ и съ своею вотчиною“ за отчину, о вотчинѣ, вмѣстѣ съ вотчиною? или отнести къ пожаловалъ? — „Сужу (его) язъ самъ князь Великій, или моей Великія Княгини бояринъ введеной.“

Жалованная грамота В. К. Іоанна Васильевича Троицкому Сергіеву монастырю, 1488 г.^[98]. Тѣ, кто учнутъ въ селѣ и въ деревняхъ жить, и тѣхъ ихъ людей къ дворcкому, ни къ кому, съ черными людми не тянутъ ни въ какіе протори, ни въ розметы. Также освобождаются отъ суда, кромѣ одного душегубства. — Пятно свое (для коней монастырскихъ людей).

Уставная Бѣлозерская грамота 1488 г.^[99] Очень замѣчательна. Выраженіе: „а городьскимъ людемъ Бѣлозерьскимъ посаженномъ“ (посадскимъ?). „А намѣстникомъ нашимъ и ихъ тіуномъ безъ сотцковъ и безъ добрыхъ людей, не судити судъ.“ Люди подчиненные, въ случаѣ обиды отъ начальниковъ, сами могли наметывать на нихъ сроки.

Жалованная грамота В. К. Іоанна Васильевича 1488 г.^[100] Кто въ селахъ и деревняхъ (монастыря) учнетъ жити крестьянъ ихъ и людей, освобождаются отъ суда, кромѣ одного душегубства. О судѣ смѣсномъ, какъ обыкновенно; истцево доправятъ на виноватомъ.

Устройство пошлинъ было и въ духовномъ вѣдомствѣ, и было освобожденіе отъ пошлинъ въ самомъ вѣдомствѣ.

Грамота Звенигородскаго князя Андрея Васильевича Сторожевскаго монастыря игумену Діонисію 1490 г.^[101] Грамота чрезвычайно важная. Она уравновѣшиваетъ подать повинность села, освобожденнаго отъ княжескихъ даней. Кажется очевидно здѣсь. рѣчь идетъ о платѣ монастырю. Село освобождается отъ податей князю, подати переходятъ въ руки вотчинника, здѣсь-монастыря. Грамота установляетъ эти подати. Чрезвычайно важно: 1) указывается на финансовое отношеніе, 2) на опредѣленность этихъ отношеній. Эта грамота есть нѣкоторымъ образовъ уставная, показывающая, что не дѣйствовалъ произволъ вотчинника, здѣсь — монастыря. Опредѣленность эта конечно существовала и вездѣ, но грамоты дѣлались не нужными или по силѣ обычая, или потому, что не было какихъ-нибудь особенныхъ установленій отношеній, какъ можетъ быть здѣсь.

„А келарю вели судити, а присудъ ему.“ Ясно указываетъ это на финансовое отношеніе. Вѣроятно, всякой келарь судилъ; но въ судѣ лицо не много значило; сверхъ того конечно вниманіе обращалось на личное достоинство судья, а потомъ выборными отъ народа судъ^[102] ограничивался свободно.

„А сю грамоту держы въ казнѣ, впрокъ иныхъ дѣля игуменовъ.“ Важное и ясное указаніе на значеніе этой грамоты, какъ уставной. — Грамоту надо знать. — Надо посмотрѣть, нѣтъ ли еще такихъ грамотъ.

Замѣчательно постоянное опредѣленіе крестьянской пашни.

Жалованная грамота Волоцкаго князя Бориса Васильевичи 1493 г.^[103] Отдается монастырю деревня въ оброкъ.

Жалованная грамота В. К. Іоанна Васильевича Троицкому Сергіеву монастырю 1494 г.^[104]. Кто живутъ въ селахъ и деревняхъ (монастырскихъ), освобождаются отъ пошлинъ и повинностей, кромѣ одного монастырскаго яму; также отъ суда, кромѣ одного душегубства. О судѣ смѣсномъ, какъ обыкновенію. „А намѣстницы мои Бѣжецкіе и ихъ тіуни игуменова приказщика ни моимъ судомъ Великого князя, ни боярскимъ судомъ, не судятъ ихъ людей.“ — Пятно свое.

Жалованная грамота Волоцкой княгини Іуліаны Михайловны, Иринѣ Баламутовой и сыну ея Васюку 1495 г.^[105] Кто иметъ жити людей (въ ихъ деревнѣ Матвѣевской) освобождаются отъ пошлинъ и повинностей; также отъ суда, кромѣ душегубства, разбоя и татьбы съ поличнымъ. О судѣ смѣсномъ, какъ обыкновенно; присудъ по поламъ.

Жалованная грамота В. К. Іоанна Васильевича Спасо-Евѳиміеву монастырю 1495 г.^[106] Замѣчательно, что здѣсь князь беретъ пожни и пашенную землю монастырскую и даетъ „къ перевѣсью бортнику Гридькѣ.“ — Князь даетъ вмѣсто этого другія.

Судебникъ Великаго князя Іоанна Васильевича 1497 г.^[107] Кажется, пошлина таже, какъ и въ монастырскихъ уставныхъ грамотахъ, т. е. съ рубля два алтына и пр. — надо справиться. — Правая грамота могла быть у холопа и у робы. — Слова: государь — господинъ. — Грамота битая. На битаго? --

Холопъ и роба могли имѣть на государя правую грамоту.

Замѣчательно: на государя. Значеніе этого слова и выраженія. — Пожемной государь.

„А безъ дворского и безъ старосты и безъ лутчихъ людей гуда намѣстникомъ и волостелемъ не судити.“

Земля хотѣла предоставить себѣ чисто нравственное внутреннее вліяніе, зная само по себѣ внѣшнее значеніе суда, значеніе внѣшней правды и соблазнъ суда.

Характеръ наслѣдственности виденъ, и домашняго даже разно- рядка; потому что судъ не измѣнялся, все равно. Бояре и боярскіе дѣти. Недѣльщикъ и племянники и люди. — Между собою домашнимъ образомъ могли распоряжаться судомъ, ибо судъ не измѣнялся.

Кормленіе съ судомъ боярскимъ и безъ боярскаго суда. Но главное дѣло кажется кормленіе.

Приставъ могъ быть посланъ на намѣстника, волостеля, боярина и проч.

Юрьевъ день. — Плата за пожилой дворъ, за годъ, четверть и т. д. — Изъ этого однако видно, что крестьянинъ могъ жить и по долгу на одномъ мѣстѣ, не переходя.

Для всѣхъ по вопросу о владѣньи одинакой судъ. Срокъ владѣнія для суда три года. Для Великаго Князя шесть лѣтъ.

О холопствѣ замѣчательно, и не ясно.

Таможенная Бѣлозерская грамота 1497 г.^[108] Тамга и пятно коневое отдаются на откупъ; подобно тому былъ и откупной судъ, и съ этой же финансовой стороны давался онъ въ вотчинахъ. Это предполагаетъ превосходное устройство суда, если онъ могъ собственно приносить выгоды съ финансовой стороны, и оставался все тѣмъ же при перемѣнѣ лицъ.

Кажется, что городской человѣкъ потому самому (что онъ городской) уже могъ торговать.

Кажется, что городъ состоялъ изъ горожанъ и посажанъ.

Жалованная грамота Царя Магмедъ-Аминя Троицко-Песочному монастырю 1498 г.^[109] Очень интересна. Вотъ Татарскій Царь вступаетъ въ управленіе, и отношенія все тѣ же, тѣ же пошлины, и намѣстники и пр. И такъ, перемѣна лицъ ничего не перемѣняла и не измѣняла. Это очень важно. Царь даетъ лѣсъ монастырю. Кого перезовутъ жить на тотъ лѣсъ, тѣ освобождаются отъ царской лани, отъ всякихъ пошлинъ и повинностей; а отъ суда, кромѣ душегубства. О судѣ смѣсномъ, какъ обыкновенно. Окончаніе грамоты такое, какъ и у князей и у Царей: „А кто ся ослушаетъ сее моей, быти ему отъ Магмедъ-Аминя Царя въ казни и въ продажѣ.“

Жалованная грамота Полоцкаго князя Іоанна Борисовичи Симоновскому монастырю 1498 г.^[110] Кто станетъ жить въ селахъ и деревняхъ монастырскихъ, тѣ освобождаются отъ дави, пошлинъ и повинностей; замѣчательно: „опричь посадничи половины.“ Также отъ суда, кромѣ одного душегубства. Въ случаѣ разбоя и татьбы съ поличнымъ, между монастырскими людьми судитъ архимандритъ или его приказчикъ и докладываетъ князя или его боярина введеннаго. О судѣ смѣсномъ, какъ обыкновенно. — За дань и за всѣ пошлины даютъ князю, оброкомъ, ежегодно въ казну восемь рублей. — Грамота замѣчательна. Она нѣсколько похожа на откупную.

Жалованная грамота Полоцкаго князя Ѳедора Борисовича Симоновскому монастырю 1499 г.^[111] Исчисленіе пожалованныхъ владѣній замѣчательно; замѣчательно также: „да и люди… что были за Давыдомъ, за діакономъ“ также; „пожаловалъ есми ихъ селищомъ Онкудовымъ, какъ выло за Давыдомъ за діакономъ.“ Даются разныя права и преимущества. Старожильцы и кого перезовутъ изъ иныхъ княженій, освобождаются отъ пошлинъ и повинностей. Судъ монастырской, кромѣ душегубства и разбоя. О судѣ смѣсномъ, какъ обыкновенно. — Кто принятъ изъ зарубежья въ волость, не являетъ волостелямъ; при замужствѣ и женитьбѣ за рубежъ, также не являютъ волостелямъ. — Грамота замѣчательна особенностью изложенія и выраженія.

Жалованная грамота И. К. Іоанна Васильевича Костромскому Намѣстнику боярину Судимонту, и послушная его же Владимірцамъ, около 1499 г.^[112]. Придается ему другая половина Костромы, съ правдою. Очевидно не часть суда или возможность власти принималась въ разсчетъ, а финансовое значеніе, доходы; первое не могло быть, властолюбію не было мѣста.

Здѣсь прямо указывается на доходъ, ибо билъ челомъ Яковъ Захарьичь, что сытымъ быть обоимъ на Костромѣ не съ чего.

Яковъ Захарьичь получилъ городъ Владиміръ.

Послушная грамота такая же, какъ и вотчинниковъ и помѣщиковъ.,

Жалованная грамота Полоцкаго князя Ѳедора Борисовича Іосифову Волоколамскому монастырю 1500 г.^[113] Грамота замѣчательна своей подробностію и разными особенностями. Князь. даетъ свою деревню, „да къ тому есми придалъ половину слободки Тимоѳеевской, что нынѣ за Ивашкомъ за Поповичемъ;“ кто тамъ иметъ людей жити, тѣ освобождаются отъ княжой дани, отъ всякихъ пошлинъ и повинностей. Замѣчательно (въ числѣ пошлинъ): „ни развинское, ни подымное.“ Также отъ суда, кромѣ одного душегубства. О судѣ смѣсномъ, какъ обыкновенно.

А кому будетъ чего искати на монастырьскомъ приказщикѣ, ино ихъ сужу язъ князь Ѳедоръ Борисовичъ, или мой бояринъ введеной.» Выраженіе: ихъ, можетъ быть относится и монастырю. Что значитъ ихъ? Не значитъ ни это, — какъ и въ другихъ мѣстахъ, — что крестьяне могли жаловаться на прикащиковъ и на вотчинниковъ, и что тогда судилъ князь? — Замѣчательно: ловить рыбу кереводы.-- Въ числѣ особенностей замѣчательно: «а кто изъ зарубежья придетъ жити въ монастырьскія деревни, или кто пріѣдетъ изъ зарубежья гостить, а не съ торгомъ, и они волостелю и ихъ тіуну не являютъ.».

Подтвержденія этой грамоты замѣчательны; изъ нихъ очевидно государственное устройство монастырскихъ вотчинъ: прикащики и доводчики; выраженіе: "и пошлины съ судныхъ дѣлъ емлютъ на монастырь: « — вотъ и выгода вотчины. — Замѣчательно выраженіе: „монастырьскихъ крестьянъ и ихъ подсуседниковъ.“

Жалованная несудимая грамота Болотовскому монастырю 1500 г.^[114] — Монастырь избавляется отъ суда Архіепископа, кромѣ духовныхъ вещей, также отъ откупа и пошлинъ духовенству; также освобождается отъ пошлинъ гражданскому начальству. — Здѣсь внутри духовнаго вѣдомства дѣлается тоже самое, что и въ государствѣ; все то, что получалъ монастырь, получаетъ онъ и послѣ этой грамоты, только не даетъ въ дальнѣйшія руки. Положеніе тѣхъ, кто давали пошлины, не перемѣняется. Людей на варницахъ монастырскихъ не судятъ намѣстники и тіуны, кромѣ душегубства, разбоя и татьбы съ поличнымъ. Кто учнетъ жити людей въ ихъ селахъ и деревняхъ, освобождаются отъ суда (гражданскаго), кромѣ душегубства и разбоя съ поличнымъ. О судѣ смѣсномъ, какъ обыкновенно; а присудомь дѣлятся на полы. Игуменъ или ихъ прикащикъ подлежитъ суду Новогородсьихъ намѣстняковъ, а не тіуновъ ихъ; далѣе говорится о владычнихъ десятинникахъ и людяхъ, которымъ воспрещаете ея въѣзжать къ ихъ (монастырскимъ) людемъ и къ Христіаномъ. Это, или подобное, въ другихъ грамотахъ, говорится о гражданскихъ чиновникахъ. Есть и другія права о пирахъ и братчинахъ, о попрошатаяхъ. — Грамота замѣчательна.

Жалованная грамота Ростовскаго Архіепископа Тихона Кириллову монастырю 1501 г.^[115] Освобождаются, игуменъ, попъ и дьяконъ у монастырской церкви, отъ дани и пошлинъ. — Отношеніе игумена монастыря прямо въ Архіепископу. — Эта грамоту также доказываетъ государственное устройство вотчинъ, а повсюду одно и тоже.

Грамота Перевитскаго князя Ѳеодора Васильевича 1502 г.^[116]. Князь беретъ себѣ деревню у монастыря на всю свою жизнь и платить по полтинѣ на годъ.

Жалованная грамота Волоцкаго князя Ѳедора Борисовича Игнатію Кожухову 1505 г.^[117].

Жалованная грамота В. К. Василья Іоанновича Спасо-Евѳиміеву монастырю 1506 г.^[118].

Помѣстная запись Григорья Ѳекина съ братьями 1510 г.^[119]. Монастырь даетъ помѣстье, котораго обѣщаются они не осваивать, ни окняживать, ни продать.

Память Григорію Загрязскому (дѣло о Князѣ Василіѣ Ивановичѣ Шемякинѣ 1517—1523)^[120]. Человѣкъ радный разнится отъ молодого.

Жалованная несудимая грамота Чухломскому Покровскому монастырю 1518 г.^[121].

Грамота посельскому Бобкову 1519 г.^[122]: Замѣчательно, что посельскому поручается отвести спорную землю монастырю.

Жалованная грамота В. К. Василья Іоанновича Сузіальскому Покровскому монастырю 1526 г. Монастырь женскій^[123].

Грамота В. К. Василья Іоанновича Ѳедору Ромоданову 1533 г.^[124].

Грамота очень замѣчательна; она представляетъ примѣръ удаленія съ земли крестьянина, неисполняющаго условія. И такъ, вотчинникъ имѣлъ право удалить крестьянина, какъ скоро былъ правъ. Но не безъ суда. Въ грамотѣ упоминается именно потомъ, хотя крестьянинъ былъ обвиненъ, ему дается сроку возиться вонъ мѣсяцъ, а не вывозится (вонь ужь не повторяется) въ теченіи срока, тогда уже выметываютъ вонъ.

Уставная грамота крестьянамъ села Высоцкаго 1536 г.^[125]. Очень замѣчательна. Эта уставная грамота не содержитъ въ себѣ никакихъ привилегій; это означеніе пошлинъ судныхъ и другихъ. Въ началѣ грамоты обыкновенное: пожаловалъ. Нѣтъ сомнѣнія, что такое устройство и опредѣленіе пошлинъ (даже одинаковое) было и всюду. Ошибочно было бы предположить, что у другихъ крестьянъ порядокъ былъ не тотъ; точно то же можно сказать и объ устройствѣ крестьянъ вотчинныхъ. Встрѣчающіяся уставныя вотчинныя грамоты не должны считаться за исключеніе, и предположеніе, что у другихъ крестьянъ того не было, совершенно ошибочно. — Одинъ обычай былъ во всей Россія. Грамоты, его обнаруживающія (кромѣ льготныхъ), были явленіемъ случайнымъ, но какимъ бы то ни было причинамъ. Очень можетъ быть, что это была своего рода пошлина. Съ грамоты взято два рубля. Съ грамотъ льготныхъ иногда не берется, и объ этомъ часто въ нихъ говорится. — И такъ, эта грамота можетъ служатъ важнымъ указаніемъ, что частное означеніе устройства нисколько не показываетъ, что устройство было частное, а напротивъ (какъ скоро нѣтъ льготъ) указываетъ, что и вообще было такъ; это, впрочемъ, доказывается и другими свидѣтельствами, между прочимъ губными грамотами.

Грамоту надобно изучить между прочимъ: волостель не перемѣняетъ до году своихъ чиновниковъ. Постоянно встрѣчающееся употребленіе убитый на полѣ, въ смыслѣ побѣжденный, и какимъ образомъ встрѣчается, — доказываетъ, что на полѣ напротивъ убитыхъ не было, а были побѣжденные.

Грамота В. К. Іоанна Васильевича въ станы и волости Переславскаго уѣзда 1537 г.^[126].

О томъ, чтобъ не торговали при монастырѣ. Очень замѣчательно, что здѣсь просятъ избавить отъ торга, что это невыгодно для крестьянъ.

Жалованная несудимая грамота Корѣльскому Николаевскому монастырю 1542 г.^[127].

Можно, кажется, предположить, что были вотчинныя грамоты и безъ суда, и безъ иныхъ преимуществъ; впрочемъ можетъ быть были, въ особенности относительно преимуществъ, и нарушенія. Замѣчательно, что въ подтвержденіи Царя Іоанна IV сказано: а опричь душегубства и татьбы съ поличнымъ», а разбойныя дѣла предоставлены губнымъ старостамъ.

Жалованная грамота Новгородскаго архіепископа Ѳеодосія Георгіевской церкви въ Юсковичахъ 1543 г.^[128].

Эта грамота дана по просьбѣ крестьянъ; вмѣсто всѣхъ пошлинъ, священникъ ихъ съ причтомъ долженъ давать урокомъ за все про все извѣстную плату. Также даются имъ же нѣкоторыя другія льготы, можетъ быть сопряженныя съ этимъ. — Замѣчательно, что здѣсь просятъ крестьяне, а грамота и жалованье («и язъ ихъ пожаловалъ») относятся къ намъ. Въ подтвержденіяхъ жалованье относится и къ ихъ священнику о къ причту. Замѣчательно въ окончаніи одного подтвержденія: «а впредь про пусто сыскати.»

Жалованная грамота И. К. Іоанна Васильевича Норильскому Николаевскому монастырю 1545 г.^[129].

Позволяется завести соляныя варницы, и кто тамъ станетъ жить, тѣ освобождаются отъ суда, кромѣ душегубства и татьбы съ поличнымъ. Грамота похожая на другія подобныя финансовая грамоты. — Замѣчательна особенность выраженія о судѣ смѣсномъ: гнуто жъ въ судѣ сѣдятъ". Въ судѣ сидѣть, конечно, значило судить. По истеченіи урочныхъ лѣтъ, даютъ извѣстную плату на годъ, до описи писцовъ. Важно, что для соляныхъ варницъ занимаетъ монастырь землю, не ему принадлежащую, и конечно эта земля становится уже монастырскою; очень важно, что даже вопроса о непринадлежности нѣтъ, а сказано: что нѣтъ въ тѣхъ мѣстахъ ни пашень, вы покосовъ, ни угодій, ни урожаевъ ничьихъ никакихъ. — И такъ, трудъ, употребленіе, вотъ право на землю, земля бывала занимаема, но не дѣлалась и не была собственностью. — Пустошь можно было имѣть, съ цѣлію ее обработать или пользоваться ею, какъ будущее поприще труда, или выгодъ поземельныхъ. И монастырь могъ долго медлить устройствомъ варницъ, но ради этого устройства занималъ онъ землю. Просто же имѣть землю какъ собственность было нельзя. Понятія земли, какъ собственности, не существовало.

Грамота Суздальскимъ городовымъ прикащикамъ и даньщику 1547 г.^[130].

Жалованная несудимая грамота Вассіановой Строкимской пустынѣ 1547 г.^[131].

Позволеніе рубить лѣсъ, ставить дворы, называть людей, пахать пашню. Кажется, и здѣсь надо разумѣть не монастырскую землю, а просто пустую. Позволяется перезывать, только не писменныхъ и не тяглыхъ. Избавляются отъ суда и пр., кромѣ душегубства и разбоя съ поличнымъ. Замѣчательна особенность выраженія о судѣ смѣсномъ: «своихъ людей въ судѣ.»

Право пятна монастырское, промежъ монастырскихъ крестьянъ. Вѣроятно это было и вообще въ вотчинныхъ имѣніяхъ. Повоженной убрусъ: въ пѣсняхъ невѣста поетъ объ убрусѣ.

Грамота Суздальскимъ городовымъ прикащикамъ Нечаю Тунскому и Андрею Перешевникову 1547 г.^[132]. Монастырская слободка на посадѣ стала на ихъ землѣ Выраженіе: «съ городцкими съ черными людми.»

Жалованная несудимая грамота попамъ и церковнымъ причтамъ въ царскихъ селахъ 1547 г.^[133].

Избавляются отъ суда посельскаго, отъ суда, кромѣ духовнаго, самого митрополита, и пошлинъ митрополичьихъ, за которыя за всѣ пошлины даютъ ежегодно извѣстную плату съ выти; попы вѣдаютъ причты. — Судить ихъ всѣхъ Царь или его дворецкой. — Любопытна какъ примѣненіе привилегій (отчасти) суда и пошлинъ.

Жалованная грамота Новгородскаго архіепископа Ѳеодосія Покровской церкви въ селѣ Вьюшинѣ 1549^[134].

Грамота льготная, похожая на ту, въ которой жалуются крестьяне (см. выше грамоту Георгіевской церкви въ Юсковичахъ). Здѣсь же, вмѣсто крестьянъ, жалуется дѣти боярскіе, помѣщики. Грамота довольно любопытна.

Судебникъ Іоанна IV, 1550 г.^[135]. Замѣчательно самое начало: Судъ Царя. Оно напоминаетъ въ Новгородѣ и Псковѣ и въ другихъ областяхъ: судъ княжой. Этимъ показывается, что у Государя — былъ свой судъ, ему собственно принадлежащій, каи- будто отдѣлъ суда. Выдается финансовое значеніе.

Можно было жаловаться на намѣстниковъ, волостелей и пр. — Холопъ и роба могли имѣть правыя грамоты, на государя, господина, и отпускныя.

Русская Правда, Судебникъ Іоанна III, Судебникъ Іоанна IV, были — устройство, кажется, собственно Государева суда, и поэтому здѣсь совѣщался Государь съ своими совѣтниками, не совѣтуясь съ Землею. При Алексѣѣ же Михайловичѣ, когда Уложеніе было задумано шире, собрана была на совѣтъ вся Земля. Впрочемъ, если устройство судное было и общее, не только Государево, то переходъ отъ вѣча къ Земской Думѣ совершился не вдругъ и поэтому не сейчасъ созывается Земская Дума; голосъ Земли слышался на основаніи земскаго устройства, при которомъ онъ раздавался безпрестанно, при всякомъ случаѣ. Впрочемъ очевидно, что если и не говорится объ устройствѣ земскомъ, то оно было, и по этому самому не находило себѣ формальнаго гдѣ-нибудь выраженія. — Правительство все еще было отдѣльная государственная власть, какъ и слѣдуетъ, но конечно дружественная.

Съ одной стороны государственный чрезвычайный разсчетъ, преимущественно финансовый, и даже формальность; съ другой, въ жизни народа, частной и общественной, совершенное отсутствіе разсчета, въ особенности финансоваго, и всякой формальности. Правда внѣшняя и.правда внутренняя.

Потомъ, кажется, идетъ боярской судъ. — «А бояромъ и дѣтемъ боярскимъ судити, за которыми кормленія съ судомъ съ боярскимъ.» — Грамоты этого суда пишутъ земскіе дьяки. — «А безъ старосты и безъ цѣловальниковъ суда не судити.» — Староста и цѣловальники имѣли большое значеніе.

Можно было требовать къ суду пристава, намѣстника, боярина и пр.

Значеніе удѣльныхъ князей. Они переходили на степень обыкновенныхъ вотчинниковъ; впрочемъ, въ сущности тутъ нѣтъ разницы, ибо устройство государственное.

Дополнительные указы къ Судебнику.

Въ обыскѣ спрашиваются всѣ, и рядомъ поставлены и князья и дѣти боярскіе и духовные крестьяне^[136].

И земля бы изъ службы не выходила^[137].

Статья изъ Соборнаго Уложенія о святительскомъ судѣ 1551 г.^[138].

Очень замѣчательна; отсюда видно, что въ духовномъ судѣ постоянно присутствовала Земля^[139]. Участіе Земли выступаетъ здѣсь еще сильнѣе. — Про крестьянъ монастырскихъ сказано, что ихъ судятъ сами архимандриты и игумены" управу имъ по суду чинятъ. Болѣе не сказано ничего; а между тѣмъ мы знаемъ, что были уставныя грамоты. — Слово: судъ, уже въ самомъ себѣ заключало понятіе опредѣленнаго законнаго, а не произвольнаго дѣйствія, понятіе юридическое.

Царская жалованная грамота тремъ придворнымъ дьякамъ пѣвчимъ 1551 г.^[140].

Замѣчательно, что здѣсь жалуется «данымъ приставствомъ» нѣкоторыхъ монастырей, за Государево казенное жалованье.

Видно, что крестьяне могли искать на князьяхъ. Замѣчательно, что встрѣчается часто: князья и дѣти боярскіе. («Чего будетъ искати Троецкимъ Сергѣева монастыря… крестьянамъ… на князѣхъ и на дѣтехъ на боярскихъ»).

Опись Корѣльскаго Николаевскаго монастыря 1551 г.^[141]. Опись любопытна; въ числѣ другихъ грамотъ, названа: «архіепископля Ноугородцкого уставная.»

Данная грамота Казанскому архіепископу Гурію 1555 г.^[142]. Грамота замѣчательна. Дама по указу царскому всѣми воеводами, конечно въ Казанскомъ Государствѣ.

Замѣчательны выраженія: дано «земли на пашню на двѣ тысечи четвертей.» Потомъ идутъ собственныя имена и села по названіямъ. Потомъ даются рыбныя ловли и проч. — «Да архіепископу жъ дали слободу…. на сто дворовъ крестьянскихъ…. Да ему жъ дано мѣсто на посадѣ….. на его дворовые люди», т. е. живущіе въ дворахъ, дворняки.

Тарханская грамота Кирило-Бѣлозерскому монастырю 1556 г.^[143]. Грамота замѣчательна. Изъ нея, кажется, водно (что видно о изъ другихъ грамотъ), что продавали крестьяне свои участки полосы. — Изъ нея видно, что волостные крестьяне свободно мѣнялись своими землями и деревнями. — Изъ нея видно, что были городовые цѣловальники. Изъ нея видно, что были въ духовныхъ имѣніяхъ цѣловальника. Видно вообще, что было сильное земское устройство. Видно, что умѣли грамотѣ крестьяне; впрочемъ, священника иногда прикладывали руки за нихъ, или сами по себѣ, и крестьянамъ не было лютой нужды всѣмъ подписываться.

Уставная грамота Переславскаго уѣзда, царскихъ подклѣтныхъ селъ крестьянамъ, 1556 г.^[144].

Грамота чрезвычайно замѣчательна. — Это, если угодно, откупная грамота, ибо «за ключничъ и за поселничъ и за ихъ пошлинныхъ людей присудъ и за всѣ пошлины» даютъ крестьяне извѣстную сумму денегъ. — Значеніе финансовое суда, значеніе опредѣленное, выступаетъ здѣсь ясно. — Очевидно, что лицо мало имѣло вліянія, произвола не было; сверхъ того, какъ уже мы сказали, нравственное значеніе суда спасалось участіемъ, присутствіемъ народа. Замѣчательно, что тутъ же прибавлено, конечно, не новое, а обычное: «а сбирати имъ тотъ оброкъ самимъ, по пашнямъ и по животомъ и по промысломъ.» Ясное указаніе, какъ и на какомъ основаніи платились подати.

«А крестьянамъ отказыватися изъ города въ волость и изъ волости въ городъ, на единъ срокъ въ году, за недѣлю до Юрьева дни осеннего и недѣля по Юрьевѣ дни осеннемъ; а дворы, пожилые платятъ….» и проч. Чрезвычайно важное свидѣтельство.

"А въ судѣ и у записки у всякихъ у губныхъ старость и у излюбленныхъ судей, сидѣти волостнымъ лутчимъ крестъ, крестьяномъ, а судные и обыскные списки и всякіе дѣла губнымъ старостамъ и излюбленнымъ судьямъ и лутчимъ крестьянамъ велѣти писати діакомъ земскимъ, передъ собою, « и пр. Также очень замѣчательно.

Вотчинникъ, имѣніе котораго освобождалось отъ намѣстничьяго суда, не платилъ однако же за присудъ: въ этомъ было его награжденіе; онъ самъ долженъ былъ брать этотъ присудъ, какъ скоро онъ судилъ. Другой выгоды для него не было. — Между тѣмъ крестьяне, судившіеся сами, платили за присудъ казнѣ; и. атомъ для нихъ могла быть выгода собственнаго суда, все же изъятаго отъ разныхъ личныхъ случайностей суда намѣстничьяго. То, что для помѣщика важны были пошлины суда, показываетъ опять, что отношенія его къ крестьянамъ были не произвольны, что судъ былъ государственный, опредѣленный. — Кажется, были вотчинныя грамоты безъ суда; это доказываетъ еще болѣе тоже. — Судъ — особая привилегія, государственное опредѣленное, а не личное произвольное право, и статья опредѣленныхъ доходовъ. — Выраженіе, кажется встрѣчающееся въ другихъ свидѣтельствахъ: съ данью и съ судомъ.

Царская грамота во Владиміръ, выборному старостѣ Аргамакову, 1558 г.^[145].

Грамота замѣчательная; изъ ея смысла можно заключить, что здѣсь въ области не было намѣстниковъ, а были выборные старосты: заключеніе это, кажется, вѣрно. — Въ такомъ случаѣ, это еще болѣе увеличиваетъ важность грамоты: 1) видно, что устройство выборныхъ старостъ, вѣроятно, такое же, какъ и въ предъидущей грамотѣ, было и въ другихъ мѣстахъ; 2) видно, что монастырскія деревни могли подлежать выборному старостѣ, слѣдовательно входить въ округъ общины. Здѣсь особая льгота, отъ того избавляющая.

Послушная грамота села Малаго Городища крестьянамъ, пожалованнымъ Спасо-Евѳиміеву монастырю, 1562 г.^[146].

Грамота замѣчательна. Говорится, чтобы всѣ „крестьяне… Архимандрита Аврамья съ братьею слушали, пашню на нихъ пахали и оброкъ имъ платили, чѣмъ васъ до тѣхъ мѣстъ, доколѣ за ними то село и деревни писцы наши или большіе мѣрщики опишутъ и измѣряютъ.“ — Весьма важно. Изъ словъ: чѣмъ васъ изоброчатъ, не надо заключать, что оброкъ былъ произвольный. Онъ былъ, конечно, опредѣленный; конечно могъ измѣняться въ частностяхъ, но непремѣнно на извѣстномъ основаніи, такъ что произвольность здѣсь не имѣла мѣста. Что это выраженіе не показываетъ произвола, это доказывается уставными монастырскими грамотами. — Сверхъ того, очень важно, что здѣсь сказано: до писцовъ и мѣрщиковъ. — И такъ, отношенія къ крестьянамъ вотчиннымъ опредѣлялись государствомъ. Если это такъ, это важности огромной. — Доходъ помѣщиковъ, вотчинниковъ: эти слова, очевидно, надо понимать, какъ доходъ опредѣленный. Вѣроятно послѣ писцовъ такое выраженіе могло быть употреблено. — При неопредѣленности, еще до писцовъ, какъ скоро имѣнье поступало въ чье распоряженіе, могло быть выраженіе: чѣмъ изоброчатъ, но, какъ мы сказали, и здѣсь было извѣстное основаніе. Какъ же скоро это выраженіе встрѣчается оно, то надо разумѣть, что подразумѣвается: до писцовъ, и, во всякомъ случаѣ, здѣсь надо понимать опредѣленное отношеніе, по крайней мѣрѣ на извѣстномъ опредѣленномъ основаніи, что выходило почти то же.

Отказная память князьямъ Шуйскому и Оболенскимъ, назначеннымъ на воеводство въ новозавоеванный Полоцкъ, 1563 г.^[147]

„Для своего дѣла и земскаго“: встрѣчается вообще очень часто. — Велится судить на основаніи обычаевъ тамошнихъ. Но все-таки Русская система выборовъ и земскихъ дьяковъ, выбранныхъ изъ земскихъ людей, прилагается.

Упоминаются въ Полоцкѣ бурмистры.

Говорится, чтобы оберегать земскихъ и черныхъ людей.

Тамга по обычаямъ, и бани, и всякія пошлины, какъ прежде сего у нихъ было.

Велится записать въ книги все устройство селъ и деревень всякихъ, вѣроятно для устройства отношеній. Упоминается о пашнѣ боярской и крестьянской. Все велѣно выспросить и записать въ книги. Между тѣмъ, выраженіе: боярская и крестьянская пашня и др., и то, что это записывается въ книга, показываетъ опредѣленность, — по крайней мѣрѣ, думаемъ, во всякомъ случаѣ высказываетъ взглядъ Русской на вещи, который могъ здѣсь выступить ярче, ибо страна новозавоеванная. Велѣно сыскивать селъ и деревень по книгамъ Полоцкимъ, бывшимъ прежде сего, которыя приказано достать.

Царская грамота въ Вышковскій стань (о губныхъ цѣловальникахъ), 1565 г.^[148].

Старостамъ, цѣловальникамъ, сотскимъ, пятидесятскимъ, десятскимъ и всѣмъ крестьянамъ. Повашему выбору, ведѣлъ быть цѣловальникамъ. Дать подмогу „на сесь годъ съ сохи и полтинѣ, съ дву сохъ по рублю, съ тѣхъ съ дву сохъ, съ которыхъ съ дву сохъ тотъ цѣловальникъ выбранъ.“ Впередъ такая же подмога, покуда избранный будетъ цѣловальникомъ.

Царская грамота въ Суздаль Якову Наумову 1565 г.^[149].

Говорится о писцовыхъ книгахъ. Это былъ важнѣйшій документъ и въ политико-экономическомъ и въ судебномъ и въ финансовомъ и во всякомъ отношеніи.

Отчинная грамота дьяку Насилью Щелкалову, и грамота послушная въ Недоходовъ станъ (помѣстная), 1571 г.^[150].

Чрезвычайно точно и опредѣленно различіе между разными возрастами деревни: починокъ, деревня, сельцо, село. — Раздѣляется между двумя имѣнье да домъ; весьма справедливъ раздѣлъ. Слово боярской употребляется въ общемъ значеніи: боярской дворъ (а не домъ), боярская пашня. Усадище, кажется, въ смыслѣ усадьбы. Здѣсь заключается смыслъ и сада, ибо говорится выше о боярскомъ садѣ съ прудами.

Послушная грамота говоритъ всѣмъ крестьянамъ, чтобъ они помѣщика слушали, пашню на него пахали и оброкъ ему помѣщиковъ платили; конечно, и пашня и оброкъ опредѣленъ правительствомъ; земли въ помѣстьѣ — только средняя (950 четей съ осминою) и худая (230 четей съ осминою), „и обоего пашни середнія и худыя взяли 1181 четверть, за добрую землю съ наддачею 930 четьи съ осминою“ (?). Не уравненіе ли это? Не значитъ ли, что эти 1181 четверть земли средней и худой равняются 930 четей съ осминой — земли доброй?

Жалованная грамота Новогородскаго Архіепископа Леонида Николаевскому Особному монастырю, на 1572 г.^[151]

Въ числѣ пошлинъ упоминается: кормъ и даръ. Здѣсь надобно искать законнаго источника взятокъ.

Послушная грамота Углицкаго уѣзда, села Правдина крестьянамъ, отданнымъ въ отчину въ монастырь, 1572 г.^[152] Слушать Архимандрита съ братьею; пашню на нихъ пахать, и оброки, чѣмъ ихъ они изоброчатъ, платить.

Послушная грамота Архіепископа Леонида крестьянамъ села Усадища, отданнымъ въ помѣстье, 1572 г.^[153]

„И вы бъ… всѣ крестьяне, Шестого Лутохина чтили и слушали во всемъ, и пашню на него пахали и оброкъ ему денежной и хлѣбной платили, чѣмъ онъ васъ изоброчитъ.“ Далѣе помѣстье это было отдано Истомѣ Левскому, и потомъ отдано женѣ и дѣтямъ Шестого Лутохина, при чемъ сказано, чтобы всѣмъ крестьянамъ новыхъ помѣщиковъ… слушати и пашня на нихъ пахати и оброкъ всякой хлѣбной и денежной платити, по старинѣ.»

Помѣстная грамота Новогородскаго Архіепископа Леонида Софійскимъ дѣтямъ боярскимъ Девятому и Ивану Епишковымъ, 1573 г.^[154].

Чтобъ"всѣ крестьяне… чтили и слушали во всемъ, и пашню на нихъ пахали, и оброкъ имъ всякой хлѣбной и денежной платили, чѣмъ онѣ изоброчатъ, а онѣ… вѣдаютъ и судятъ то всемъ, по сей нашей грамотѣ." — Заключеніе грамоты почти обывповенное, часто встрѣчающееся. Замѣчательно выраженіе: пожаловалъ…. полуобжею жывущею« — населенною, жилою?

Помѣстная грамота Новогородскаго Архіепископа Леонида боярину его Василю Ѳомину 1574 г.^[155].

Обыкновенная; нѣсколько замѣчательны слѣдующія слова „а дано то помѣстье Василью Григорьевною на время, до тѣхъ мѣстъ, какъ его Государь Царь и Великій Князь пожалует здѣсь въ великомъ Повтородѣ велитъ ему дати помѣстье, а тогды у Василья Григорьевича се помѣстье и грамота жаловалная взяти“.

Царская грамота Казанскому воеводѣ, князю Булгакогву 1574 г.^[156]. Дѣлались злоупотребленія при переходѣ крестьянъ въ томъ, что брали дорого за пожилое. „Емлютъ за дворы пожилого да полувытного по пяти рублевъ.“

Грамота В. К. Симеона Бебкулатовича Шуйскому городовому прикащику Блудову 1576 г.^[157]

Каблуковъ бьетъ челомъ, что его помѣстье, списанное сошнымъ письмомъ съ другими (такими-то) помѣстьями, платить ямскія деньги и всякія подати одно за всѣхъ. — И такъ, сошнымъ письмомъ помѣстья списывались вмѣстѣ, и подати платила совокупностью извѣстнаго числа помѣстій.

Послушная грамота В. К. Симеона Бекбулатовича…. разныхъ деревень крестьянамъ, 1576 г.^[158] Очень важная. Говорится: „вотчинниковъ доходъ“, потомъ говорится, чтобы вотчинникъ вѣдалъ свою вотчину (новую) по старымъ крѣпостямъ, по которымъ вѣдалъ свою старую вотчину.

Посыльная грамота Новогородскаго Архіепископа Александра кравчему Шетневу 1577 г.^[159]. Видно значеніе и важность писцовыхъ книгъ. — Берется помѣстье у одного и отдается другому, и чтобъ крестьяне прежняго помѣщика „ни въ чемъ не слушали впередъ, и подъ судъ къ нему не приходили.“

Тарханная грамота Новогородскаго Архіепископа Александра 1577 г.^[160]. Выраженіе: живущею: „осталось живущего у всѣхъ трехъ престоловъ обежъ съ двадцать и съ пашнями.“ — Кормъ опредѣленъ: „чернаго корму двѣ гривны.“

Царская жалованная грамота Суздальскому Варлааму 1578 г.^[161]. Грамота замѣчательна, въ особенности по начисленію повинностей, лежавшихъ на крестьянахъ. Замѣчательно выраженіе: „и недѣльщики наши и ихъ племянники.“ При сочиненіи не худо грамоту перечесть. Еще выраженіе: „а пожалую котораго своего намѣстника, или волостелей…. дамъ имъ свою жаловалную грамоту и на грамотчику, о корму, и о судѣ, и о всякихъ пошлинахъ, и о повозѣхъ, а на сю мою грамоту грамотъ нѣтъ.“ Еще: „а вышло… въ четыре годы въ семьдесятъ шесть семей, а запустѣло шестдесятъ вытей.“

Послушная грамота Новогородскаго Архіепископа Александра крестьянамъ пожалованнымъ въ помѣстье, 1578 г.^[162]. При хлѣбномъ и денежномъ оброкѣ упоминается „и всякой мелкой доходъ“. Выраженіе: „а онъ васъ (крестьянъ) вѣдаетъ и судитъ во всемъ и розсправу межь вами чинитъ.“

Царская грамота въ Каргополь цѣловальникамъ, старостамъ к земскимъ судьямъ, 1578 г.^[163]. Эта грамота освобождаетъ Александровъ Ошевневъ монастырь отъ податей и повинностей. Грамота начинается такъ: „Отъ Царя и Великого Князя Ивана Васильевича всеа Русіи, въ Каргополь на посадъ, даннымъ цѣловальникомъ Ушачку Бѣляеву съ товарыщи, да посадцкому старостѣ Никифорку Буракову, да окологородному старостѣ Ѳомкѣ Ильину, и земскимъ судьямъ Иванку Нантеліеву съ товарыщи, и кто по нихъ иные данные цѣловальники и старосты и судьи будутъ.“

Царская грамота въ Пермь Великую 1580 г.^[164] Грамота начинается такъ: отъ Царя и Великого Князя Ивановича всеа Русіи, въ Пермь Великую, въ Чердынь, старостамъ и цѣловальникомъ и всѣмъ Чердынцомъ, лутчимъ и середнимъ и молодчимъ людемъ.» Царь не велѣлъ Пермскимъ намѣстникамъ другомъ своимъ чиновникамъ вмѣшиваться въ дѣла Богословскаго монастыря, кромѣ извѣстныхъ случаевъ, и обращается ко всѣмъ Чердынцамъ, чтобъ они берегли строителя Варлама съ братьею и ихъ крестьянъ отъ Пермскихъ намѣстниковъ и другихъ чиновниковъ. Очевидно, здѣсь признается за народомъ, щ общиною, законное право и юридическое значеніе относительно Государства.

Царская грамота на Двину къ земскимъ судьямъ 1582 г.^[165]. Грамота весьма замѣчательная и при сочиненіи должна быть прочтена. Грамота начинается такъ: «отъ Царя и Великого Князя Ивана Васильевича всей Русіи, на Двину, Чюхченемскіе волости земскимъ судьямъ Карпу Агаѳонову да приписному земскому Богдану Матвѣеву, да Ухтостровскіе волости Семену Яковлеву, да Ровдогорскіе волости Семену Демидову, да Великокурскому судьѣ Роману Семенову сыну Антонову.» Уменьшительныхъ нѣтъ, а въ другихъ грамотахъ встрѣчается; кажется, уменьшительнымъ не нужно придавать такой важности. Выходитъ, что крестьяне строили церкви и монастырь, и деревни къ монастырю подпущали и покупали; «и монастыремъ де и церковною казною и тѣми деревнями владѣли они жъ.» (крестьяне).

Царская тарханная грамота Митрополиту Діонисію на слободку Святославлю, 1584 г.^[166]. Любопытна, какъ показывающая тождество правъ Государя и помѣщика; здѣсь какъ бы является средина.

Царская тарханная грамота Горицкому Воскресенскому дѣвичьему монастырю 1586 г.^[167]. Дается въ вотчину Государевъ сельцо съ деревнями и съ пустошми, изъ своихъ черныхъ волостей; были ли тутъ владѣющіе крестьяне, или же и это было земли, на которыя крестьяне проходили? (Кажется, такъ.) Да были ли вообще владѣющіе крестьяне? Были ли вообще владѣльцы, по крайней мѣрѣ собственники земли? Не приходили ли постоянно временно занимать землю, и эта временность могла разширяться на неопредѣленное пространство?

Царская жалованная грамота Царицѣ инокинѣ Александра 1587 г.^[168]. Посонное село. Дано дворцовое село, дворцовое посонное. Дворцовыя посонныя села встрѣчаются.

Дополнительныя статьи къ Судебнику. 1588—1597 г.^[169] Бѣглые крестьяне не тѣ ли, которые выбѣжали до сроку, до Юрьева дня? — Прочесть при сочиненіи.

Обѣльная грамота Аркажскому монастырю 1588 г.^[170]. Упоминаются устройныя книги, кажется вмѣсто писцовыхъ.

Тарханная грамота Новогородскаго Архіепископа Александра церкви Св. великомученика Димитрія 1589 г.^[171]. Замѣчательно, что помѣщики могли, съ своимъ помѣстьемъ, мѣнять приходъ.

Царская жалованная грамота Царицѣ инокинѣ Александрѣ 1589 г.^[172]. Освобожденіе отъ всѣхъ податей и повинностей; право суда, опричь душегубства и разбоя съ поличнымъ, Царицѣ, черезъ ея приказныхъ людей. Выраженіе (встрѣчающееся, впрочемъ, кажется не рѣдко): «и отъ того де вотчина еѣ запустѣла, крестьяне разбрелися розно.» Замѣчательно, что Борисъ Годуновъ (подтвердившій сію грамоту), именуется: всеа Самодержецъ, тогда такъ Ѳеодоръ и Василій Шуйскій просто пишутъ себя (въ этой же грамотѣ) всея Русіи. — Жена царевича именуется Царицею.

Отписки Царю Путивльскаго воеводы Григорья Борисова 1589 г.^[173]. Замѣчательно, что говорится объ атаманѣ съ товарищи: «да Якову жъ, Государь, съ товарыщи, по твоей Государевой грамотѣ, мы, холопи твои, мѣста подъ дворы указали, и онѣ дворовъ не ставятъ, а сказываютъ, что де имъ ставить дворовъ нечѣмъ.»

Царская жалованная грамота Троицкому Сергіеву монастырѣ 1591 г.^[174]. Дается лугъ изъ Конюшеннаго Приказу, изъ доходовъ Годунова. По конюшеннымъ оброчнымъ книгамъ девяносто пятого году былъ тотъ лугъ на оброкѣ за крестьяниномъ; оброкъ давался Годунову.

Царскій наказъ Астраханскимъ воеводамъ Князю Сицкому и Пушкину 1591 г.^[175]. Говорится про книги приходу и расходу Государевымъ денгамъ и хлѣбу.-- Упоминаются Рославскія судна. Грамота показываетъ большую заботливость.

Тарханная грамота Новогородскаго Митрополита Варлаама причту выставочной Ильинской церкви 1592 г. {}. Замѣчательно: «а кого… вѣнчаетъ въ роду и въ племяни и въ кумовствѣ и въ сватовствѣ, или не по знамени бракомъ».….^[176].

(*) Здѣсь оканчивается рукопись. На поляхъ ея, въ разныхъ мѣстахъ, находятся слѣдующія замѣтки автора, которыя по содержанію своему не могли взойти въ изготовленный текстъ статьи, а должны были вѣроятно найти себѣ мѣсто потомъ, и продолженіи задуманнаго авторомъ сочиненія, или при окончательной обработкѣ всего матеріала. Пр. изд.

"Губнаго старосту всѣ выбираютъ, безъ различія крѣпостныхъ и не крѣпостныхъ.

"Говорится о старинныхъ крестьянахъ до укрѣпленія

"Устройство вотчинныхъ цѣловальниковъ.

"Петръ сдѣлалъ всѣхъ старинными холопями.

"Переходъ былъ и изъ осѣдлыхъ.

"Если привилегіи давались на 5, 10, 15 лѣтъ, то предполагалось, что они не уйдутъ въ теченіе года или вообще не такъ скоро.

"Помѣстья и вотчины замѣняли жалованье а на оборотъ. — Увольненіе отъ податей также замѣняло жалованье.

"Крестьянинъ, продавая спой жребій, продавалъ свое отношеніе. Когда же покупали бѣломѣстцы, то выходило столкновеніе ихъ правъ съ правами общины.

"Русь не понимала рабства,… къ тому же въ ней нѣтъ ни либералами рабства. Свободная страна. Западъ началъ съ рабства, прошелъ сквозь бунтъ и хвастаетъ холопской дерзостью либерализма.

"Западъ имѣетъ опытность грѣха; онъ ужъ узналъ всѣ мерзости и установилъ свои отношенія. Кому же какъ не лисѣ всѣ лисьи (норки) знать? Русь не имѣла этой опытности и по неволѣ попало въ рабство.

«Большая разница между грѣхомъ и порокомъ. Въ древней Руси есть грѣхи, но нѣтъ пороковъ.»

---

1. Примѣры не приведены: впрочемъ они извѣстны илъ прежнихъ статей автора. Пр. изд.
2. Съ боку, рукою автора, приписано слѣдующее: «Воевода, мужъ княжій, не былъ собственно чиновникомъ, не былъ и собственникомъ; онъ былъ подручникомъ своего князя, котораго князь могъ смѣнить когда ему угодно; онъ не быль владѣтелемъ. Владѣтелемъ онъ не могъ быть, ибо и самъ князь не быть владѣтелемъ, и народъ отказывалъ въ послушаніи даже и князю, когда имѣлъ на то свои причины. (Мужи княжіе имѣли и дружины свои, но только дружины, а не народную силу; разница съ феодализмомъ очевидна уже потому, что народъ иначе относился какъ къ Государю, такъ и къ его мужамъ, и потому, что не было феодальной независимости людей), (князья подъ Ольгомъ суще). (Были мужи и воеводы и при князѣ).» — 
3. Дополн, къ акт. Истор. т. 1, № 1.
4. Дополн. къ акт. Истор. т. I. № 4.
5. Дополн. къ акт. Истор. т. I, № 5.
6. Акты Археограф. Эксп. т. I, № 4.
7. А. Ар. Эксп. т. I, № 5.
8. Акты Истор. т. I. № 2. 1354—1387 г.
9. Ак. Истор. т. I, № 13 и 14.
10. Ак. пр. Эксп. т. I, № 7.
11. Ак. Ар. Эксп. т. I, № 9.
12. Ак. Ар. Эксп. т. I, № 11.
13. Ак. Ар. Эксп. т. I, № 15.
14. Ак. Истор. т. I, № 15.
15. Ак. Ар. Эксп., т. 1, № 17.
16. Ак. Ист. т. 1, № 17.
17. Ак. Ар. Эк. т. I, № 18.
18. Ак. Ар. Эк. т. I, № 19.
19. Ак. Ист. т. I, № 25.
20. Ак. Ар. Эксп. т. I, № 20.
21. Ак. пр. Эксп. т. I, № 21.
22. Ак. Ар. Эксп. т. I, № 23.
23. Ак. Ист. т. I, № 28.
24. Авторъ, вѣроятно разумѣетъ: тотчасъ послѣ укрѣпленія, или нѣкоторое время послѣ, во всякомъ случаѣ до Петра. Прим. изд.
25. Ак. Ист. т. I, № 29.
26. Ак. Ист. T. I, № 36.
27. Ак. Ар. Эк. т. I, № 27.
28. Ак. Ар. Эк. т. I. № 28.
29. Ак. Ар. Эк. т. I, № 30.
30. Ак. Ар. Эк. т. I, № 31.
31. Ак. Ар. Эк. т. I, № 34.
32. Ак. Ар. Эк. т. I, № 35.
33. Ак. Ар. Эк. т. I, № 36.
34. Ак. Ар. Эк. т. I, № 37.
35. Ак. Истор. т. I, № 38.
36. Ак. Истор. т. I, стр. 484.
37. Ак. Ар. Эксп. т. I, № 38.
38. Ак. Ар. Эксп. т. I, № 39.
39. Ак. Арх. Эксп. т. I, стр. 404.
40. Ак. Ар. Эк. т. I, № 41.
41. Ак. Ар. Эк. т. I, № 44.
42. Ак. Ар. Эк., т. I, № 45.
43. Ак. Ар. Эк. T. I, № 46.
44. Ак. Ар. Экс. т. I, № 47.
45. Ак. Ар. Эк. т. I, № 48.
46. Ак. Истор. т. I. № 49.
47. Ак. Ар. Эк. T. I, № 50.
48. Ак. Ар. Эк. т. I, № 51.
49. Ак. Ар. Эк. т. I. № 52.
50. Ак. Ар. Экс. т. I, № 53.
51. Акт. Истор. т. I, № 54.
52. Ак. Ист. т. I, № 55.
53. Ак. Ар. Эк. т. I. № 56.
54. Ак. Ист. т. I, № 58.
55. Ак. Истор. т. I, № 59.
56. Ак. Арх. Эксп. т. I, стр. 465.
57. Ак. Ар. Эк. т. I, стр. 466.
58. Ак. Ар. Эк. T. I, № 58.
59. Ак. Ар. Эк. T. I, № 60.
60. Ак. Ар. Эк. T. I, № 63.
61. Ак. Ар. Эк. T. I, № 64.
62. Ак. Ар. Эк. T. I, № 68.
63. Ак. Ар. Эк. T. I, № 69.
64. Ак. Ар. Эк. T. I, № 70.
65. Ак. Ар. Эк. T. I, № 71.
66. Ак. Ар. Эк. T. I, № 73.
67. Ак. Ар. Эк. T. I, № 74.
68. Ак. Ист. Т. I. № 74.
69. Ак. Ист. т. I, № 77, 1463 г.
70. Ак. Истор. т. I, № 80.
71. Ак. Ис. т. I, № 81.
72. Ак. Ар. Эксп. т. I, № 75.
73. Ак. Ар. Эксп. т. I, № 79.
74. Ак. Ар. Эксп. т. I, № 83.
75. Ак. Ар. Эксп. т. I, № 84.
76. Ак. Ар. Эксп. т. I, № 86.
77. Ак. Ар. Эксп. т. I, № 88.
78. Ак. Ар. Эксп. т. 1, № 94.
79. Ак. Ар. Эксп. т. I, № 95.
80. Ак. Истор. т. І, № 83.
81. Ак. Истор. т. I, № 84.
82. Ак. Истор., т. I, № 87.
83. Ак. Арх. Эксп. т. I. стр. 474.
84. Ак. Арх. Эк. т. I, № 99.
85. Ак. Арх. Эксп. т. I, № 101.
86. Ак. Арх. Эк. т. I, № 102.
87. Ак. Арх. Эк. т. I, № 103.
88. Одно слово неразобрано. Прим. изд.
89. Ак. Арх. Эк. т. I, № 104, 1477 г.
90. Ак. Арх. Эк. т. I, № 105.
91. Ак. Истор. т. I, № 88.
92. Ак. Ар. Эк. т. I, № 111.
93. Ак. Арх. Эк. т. I, стран. 477.
94. Ак. Истор. т. I, № 95.
95. Ак. Истор. т. I, № 96.
96. Ак. Арх. Эк. т. I, № 119.
97. Ак. Арх. Эк. т. I, № 120.
98. Ак. Арх. Эк. т. I, № 122.
99. Ак. Арх. Эк. т. I, № 123.
100. Ак. Арх. Эк. т. I, № 124.
101. Ак. Истор. т. 1, № 100.
102. То есть: произволъ суда. Изд.
103. Ак. Арх. Эк. т. 1, № 129.
104. Ак. Арх. Эк. т. I, № 131.
105. Ак. пр. Эк. т. I, № 132.
106. Ак. Истор. т. I, № 102.
107. Ак. Истор. т. I, № 103.
108. Ак. Ар. Эк. т. I. № 134.
109. Ак. Ар. Эк. т. I. № 135.
110. Ак. Ист. т. I, № 106.
111. Ак. Истор. т. I, № 108.
112. Ак. Истор. т. 1, № 110.
113. Ак. Ар. Эк. т. 1, № 136.
114. Ак. Истор. т. I, № 111.
115. Ак. Ар. Эк. T. I, № 137.
116. Ак. Истор. т. I, № 113.
117. Тамъ же, № 115.
118. Тамъ же, № 116.
119. Тамъ же, № 118.
120. Тамъ же, № 124, стр. 183.
121. Тамъ же, № 125.
122. Тамъ же, № 126.
123. Тамъ же № 131. Авторъ, повидимому, хотѣлъ обратятъ вниманіе на то обстоятельство, что женскому монастырю даются такія же права, какъ мужскому: а вѣдаетъ и судить тѣхъ своихъ людей (кромѣ душегубства разбоя съ поличнымъ) игуменья Ульянея съ сестрами, сама во всемъ, или кому прикажутъ. Пр. изд.
124. Томъ же, № 134.
125. Тамъ же, № 137.
126. Тамъ же, № 138.
127. Тамъ же, № 141.
128. Тамъ же, № 142.
129. Тамъ же, № 144.
130. Тамъ же, № 145.
131. Тамъ же, № 147.
132. Тамъ же, № 148
133. Тамъ же, № 149.
134. Тамъ же, № 150.
135. Ап. Истор. т. I, стр. 219.
136. Ак. Истор. т. I, стр. 254.
137. Тамъ же, стр. 270.
138. Томъ же, стр. 279—280.
139. Для подтвержденія словъ автора укажемъ ни одно мѣсто изъ многихъ: «а по ряднымъ гримотимъ и по духовнымъ… и въ боѣхъ и въ гробежѣхъ и въ прочіхъ во всякихъ дѣлѣхъ, оирячь духовныхъ дѣлъ, поповъ и діаконовъ и всѣхъ причетниковъ…. повелѣваютъ святители боярамъ своимъ судити, а у бояръ въ судѣ сидѣти…. гридцкымъ старостамъ и цѣловальникомъ, да земскому діаку.» Въ другомъ случаѣ — земскомъ старостамъ, и пр. (стр. 275). Прим. изд.
140. Тамъ же, № 157.
141. Тамъ же, № 158.
142. Тамъ же, № 162.
143. Тамъ же, № 163.
144. Тамъ же, № 165..
145. Тамъ же, № 166.
146. Тамъ же, № 167.
147. Тамъ же, № 109.
148. Тамъ же, № 173.
149. Томъ же, № 177.
150. Тамъ же, № 180.
151. Тамъ же, № 181.
152. Тамъ же, № 182.
153. Тамъ же, № 181.
154. Тамъ же, № 185.
155. Тамъ же, № 190.
156. Тамъ же, № 101.
157. Тамъ же, № 105.
158. Aк. Ар. Эксп., т. I, № 200.
159. Ак. Истор., т. I, № 196.
160. Тамъ же, № 108.
161. Тамъ-же, № 200.
162. Тамъ-же, № 201.
163. Тамъ же, № 202.
164. Тамъ же, № 207.
165. Тамъ-же, № 211.
166. Тамъ-же, № 215.
167. Тамъ-же, № 217.
168. Тамъ-же, № 218.
169. Тамъ-же, стран. 420—422.
170. Тамъ-же, № 222.
171. Тамъ-же, № 224.
172. Тамъ-же, № 220.
173. Тамъ-же, № 228.
174. Тамъ-же, № 229.
175. Тамъ-же, № 230.
176. Тамъ же, № 235.